Автор: Пользователь скрыл имя, 08 Апреля 2012 в 14:38, курсовая работа
Алексей Михайлович Ремизов (1877—1957) — русский писатель, чье творчество отличает необычайно яркое, образное видение мира, тончайшее ощущение слова, музыки фразы, богатое воображение, сильный, сочный и красочный язык.
Алексей Михайлович Ремизов (1877— 1957) - особенная фигура в русской литературе XX века. О нем Глеб Струве справедливо сказал: «Если в будущей истории русской литературы в главе о зарубежном ее периоде на первом месте будет назван Бунин, то рядом с ним, вероятно, - будет поставлен столь непохожий на него Ремизов».
Введение
Глава I. Теоретическое описание зоонима и его разновидностей.
Глава II. Характеристика зоонимов в творчестве А.М. Ремизова.
II.1. Семантическая характеристика выявленных зоонимов.
А) Собственно зоонимы;
Б) зоометафоры или зооморфизмы;
В) сравнения человека и животного;
Г) зооморфные эпитеты;
Д) зооморфные глаголы.
II.2. Грамматическая характеристика зоонимов.
II.3. Функции зоонимов в тексте.
Заключение
Список использованной литературы.
«Сходство у Адонии Ивойловны с тюленем прямо поразительное – вылитый мурманский тюлень». ( «Крестовые сестры»). Сравнение человека с тюленем говорит о его неповоротливости, неуклюжести.
«У него головы нет, рот на спине, а глаза на плечах. На Святках накинулся он на мед, и ел его с воском, и съел его много, и оттого завелась в нем пчела – целый улей. Он – улей». («Крестовые сестры»).
«Отгонишь, кошкой паршивой замяучу». («Крестовые сестры»).
«Агроном Пряткин Семен Федорович – после двенадцати рекомендуется свиньей, чувствителен необычайно, рыдает и умеет так всхлипывать, как весенний голубь». («Пятая язва»).
« - Я как пеликан, - говорил Исцов, скашиваясь на свою переломленную руку». («Пятая язва»).
«Александр Ильич упал духом, а в глазах стало зелено и замелькали огненные палочки: почувствовал он, как при одной только мысли уши сами собой зашевелились, так и запрыгали, как у коня». («Пятая язва»).
«И Алексей Ильич чихал, как пес, от удовольствия».
«Земский начальник Крупкин, застреливший жену, как зайца». («Пятая язва»).
«Но она не кричала: лицо ее красное, ошпаренное, и как ошпаренная крыса лапками, так она руками делала, как умывалась». («Взвихренная Русь»).
Г) зооморфные эпитеты;
Разновидность метафорического эпитета – зоосемический эпитет,
основанный на приписывании человеку признаков или качеств животных. Обычно зоосемический эпитет выражен существительным – названием животного и определяет какую-либо часть тела человека, которая представляется автору смешной или уродливой.
В смысловой структуре эпитетов этой разновидности всегда происходят однотипные процессы перераспределения сем: затушёвывается и отходит на периферию смысловой структуры сема предметной соотнесенности с тем или иным животным; на первый план выступает сема (или семы), обозначающая какой-либо характерный признак, свойственный этой части тела животного, которая соответствует определяемому группы эпитета. Чаще всего выделяются семы внешних признаков, вызывающих наглядные образные представления.
Примеры зооморфных эпитетов в творчестве А.М.Ремизова:
«Старик по-птичьи длинно вытянул шею и клювом разинул рот». («Крестовые сестры»).
«Плотников вырос и уж ничего не осталось в нем и того котятного и щенятного, что тянуло Маракулина просто подойти и погладить его, как зверушку». («Крестовые сестры»).
«Все зависит от Миракса Мираксовича, - отвечал молодой рогатый человек». («Бедовая доля»).
«Слово протопопа голубинномудростно». («Петушок»).
«Он все вертелся перед ней, по-собачьи юлил перед ней и в глаза ей засматривал». («Пятая язва»).
«У Алексея Ильича Антонова выросли ослиные уши чудесным образом». («Крестовые сестры»).
«И, выгнув длинно по-гусиному шею и упираясь костлявыми ладонями о каменный подоконник, смотрел он вниз на копошившийся, обманутый им город». («Часы»).
«Но Костя и не думал отпускать Фросю: зверски закусив свою дрожащую губу и стараясь сграбастать под себя Фросю, он крепко впился в нее».
«Наевшись вдосталь, пока не замутило, старик опять согнулся и горько задумался о своей старческой собачьей жизни».
«А за стеною навзничь лежал Костя, страшный в лунном круге, водяном и какой-то каменный, и дрыгал по-лягушачьи ногами».
«Старик кивал головой, и, выпучив черные без белков рачьи, стоял столбом». («Чертик»).
«А ведь как старая из кожи лезет, из последних своих клячих сил трудится, лишь бы только угодить своему соколу – Ивану Семеновичу». («Неуемный бубен»).
«И стонет он ночь по-медвежьи, хоть зови попа и отчитывай».
« - Дюже хороша! Походка павлиная, разговор лебединый!». («Неуемный бубен»).
Д) зооморфные глаголы.
В создании образности в произведениях А.М.Ремизова большую роль играют глаголы в переносном значении, среди которых выделяются следующие группы: 1) действие переносится с животного на человека, неодушевленный объект (антропоморфные глаголы); 2) действие переносится с животного на человека, неодушевленный объект (зооморфные глаголы); 3) действие переносится с одушевленного объекта на неодушевленный; 4) действие переносится с неодушевленного объекта на человека или животное.
Зооморфические глаголы представляют собой языково-речевые единицы с двойной корреляцией: они связывают сферы «Вселенная» (как фаунизмы по происхождению) и «Человек» (как функциональные средства создания характеристики), по иной терминологии, они объединяют объекты «живая природа» и «люди».
Зооморфические глаголы соотносятся чаще всего с компаративными конструкциями. Между исходным зоонимом и зооморфическим глаголом лежит целая лингвистическая эпоха формирования и накопления сравнительных.
Зооморфный глаголы в переносно-образном значении расширяют как возможности лексической сочетаемости, так и возможности синонимических отношений, причем синонимические ряды пополняются за счет глаголов, не являющимися синонимами зооморфных глаголов в прямом значении.
Примеры зооморфных глаголов в творчестве А.М.Ремизова:
«И бежал, как собака с перешибленной ногой, визжал, как собака». (Повесть «Часы»).
«Костя окрысился, засопел». («Часы»).
«Она ворковала охмелевшими губами. Воркуя, просила. Прося, желала. Улыбаясь, тоскуя и горела в тоске». («Часы»).
«И, съежившись весь, вышел из комнаты». («Часы»).
«Не прособачить бы выгодное место». («Часы»).
«И как еще Маракулина она признала и голоса хватило у ней слово сказать, и помогут ли ей яйца, а еще она их, чтобы, хоть сипло, да все-таки говорить, ни мычать, по-коровьему, замычишь и по-коровьему!». («Крестовые сестры»).
«Шумели, жужжали, нашептывали прохожие». («Крестовые сестры»).
«Кто хохочет, кто сопит, кто взвизгивает, кто просто подкрякивает, а сам Иван Семенович так ржет, пыль поднимается». («Неуемный бубен»).
«Ей-Богу, заставь Иван Семенович Агапевну по-собачьему лаять, либо петухом петь, не заперечит, взвизгнет, залает шавкою, петухом прокричит, но от этого ничуть не легче». («Неуемный бубен»).
«Соловьем заправским, курским соловьем заливается Иван Семенович». («Неуемный бубен»).
«Пустил дьякон, гогоча вслед, уж так разыгрался». («Неуемный бубен»).
«И вот на самом верху, когда оставалось только вылезать и действовать, монашки, заглянув в корзинку, с ужасом узнали полицмейстера, затабунились воронами, зачайкали да от страха и выпустили веревку». («Неуемный бубен»).
II.2. Грамматическая характеристика зоонимов.
Зоонимы в художественных текстах представлены существительными, зооморфные эпитеты прилагательными, особый интерес в грамматическом плане представляют зооморфные глаголы.
Зооморфные глаголы в прямом значении могут сочетаться с субъектом, выраженным существительными и местоимениями, обозначающими животных. Следовательно, глаголы являются одушевленными, но обладают дефектной парадигмой лица и числа (1-2 лицо ед. и мн. числа отсутствует).
В переносном значении зооморфные глаголы могут сочетаться сочетаться с существительными и местоимениями, обозначающими как человека, так и неодушевленные объекты. При сочетании с субъектом, выраженным существительными и местоимениями, обозначающими человека, характер субъективной сочетаемости меняется, но не выходит за рамки одушевленности, поэтому семантический признак одушевленности/неодушевленност
Зооморфические глаголы входят в разряд славянских субъектных глаголов, предметом наименования которых является не только «сам глагольный признак, но и сопутствующие ему обстоятельства способа, цели, интенсивности действия и т. п.»: ишачить – работать тяжело, безропотно, павлиниться, бычиться, петушиться. Расширение сферы их действия происходит за счёт «исходного» (анималистического субъекта, т. к. они начинают соотноситься и с субъектом-животным, ср.: завбазой окрысился – собаки, тигры, кошки окрысились; ребята съёжились – собаки, тигры, кошки съёжились; галопирует лошадь, человек, инфляция). Самой активной для зооморфических глаголов является форма повелительного наклонения (не ершись, не петушись и пр.). Русские зооморфические императивы входят в широкую систему повелительно-побудительных форм и конструкций, выделяясь в ней особой эмоционально-экспрессивной окраской. Зооморфические глаголы выражают в своём большинстве негативные действия и потому нуждаются в системе определённых запретов: не петушись, не бегемотничай, не обезьянничай и др. Положительные формы зооимперативов довольно редки, что, несомненно, ещё более усиливает их экспрессивную оценочность.
II.3. Функции зоонимов в тексте.
На функционирование зоонимов в тексте оказывает влияние экстралингвистический фактор, т. е. различные мифы, легенды, сказания, которые существуют в культуре носителей того или иного языка.
Зооморфный код культуры, будучи составляющим языковой картины мира, закрепляется в лексике, фразеологии, паремиологии и, концептуализируя внешний и внутренний мир человека, способствует выявлению универсальных и национально-специфических особенностей.
Семантика значительной части сравнительных оборотов с названиями животных, птиц и насекомых группируется в понятийные классы, в центре которых находится внешняя деятельность человека: его поведение, поступки, отношения в обществе, его коммуникативные способности, физические возможности и физическое состояние.
В зеркале зооморфных метафор и сравнений отражается духовная сфера: человек и его нравственная сущность, волевые, эмоциональные, интеллектуальные действия и состояния, черты характера, отношение к другим людям, к себе, к вещам.
В художественном тексте зоонимы, благодаря своей образности, переходят в зооморфизмы, т. е. используются как человекозначащая метафора.
В художественной литературе употребляется множество зоонимов, это связано с желанием автора выразить свою мысль образно, эмоционально.
Заключение.
В зоолексике, представляющей собой объект нашего исследования, ярче, чем в любой другой области языка, отражаются особенности осмысления внеязыковой реальности. Эти образы и фантазии восходят к глубинам человеческого сознания, его верованиям и мифологии.
Изучение теоретического материала по обозначенной проблеме показало, что зоонимическое обозначение человека в художественной литературе остается темой мало изученной и актуальной.
В данной работе была сделана попытка охарактеризовать зооним и его разновидности, определить их значение.
В соответствии с поставленными во введении целями и задачами, можно представить следующие выводы:
1. специфика употребления зооморфизмов для характеристики человека свидетельствуют о том, что языковая картина мира при её объективности и целостности является интерпретацией отображения мира, при чём специфичной для каждого языка.
2. Зоофразеологизмы в русском языке являются прямым отображением этнокультурных условий, в которых формировался лексический фонд этого языка. Зооморфизмы, как и другие, образно-выразительные фразеологические единицы, придают речи особую яркость, красочность.
3. В творчестве А.М.Ремизова широко представлены различные виды зооморфов, они играют большую роль в создании образности произведений. Проведённое исследование позволило описать весьма значимый для человека фрагмент языковой картины мира, связанный с животными, играющими немаловажную роль в повседневной жизни.
Зоохарактеристики человека наиболее ярко и непосредственно отражают национальную самобытность языков через систему оценочных образов - эталонов, характерных для данного этноса.
Информация о работе Эпитет как образное средство в творчестве А.А. Ахматовой