Война глазами детей

    Одним из главнейших достижений стало то, что школы не прекратили свои работы. Тридцать девять школ работали и в самые холодные дни зимы. Школьные столовые старались обеспечить детей питанием. Из отчета школы 251, района Октябрьский: «55 человек из 220 учеников продолжают занятия, т. к. сказывается недостаточное питание. Смертность за декабрь-11 мальчиков, остальные лежат и школу посещать не могут. В школе учатся только девочки, но и здоровье их значительно ухудшается.» Но учебный процесс шёл несмотря на трудности. В этом и многом другом заключается огромный подвиг жителей Ленинграда в дни блокады.⁸

 

                             

                              Дети в концлагерях.

Очевидцы вспоминают ... ⁹

 
    Во время своих агрессивных  походов фашистский вермахт не  щадил даже детей. И уже никогда не будет установлено количество детей, уничтоженных или умерших в концлагерях. От них остались лишь горы маленьких ботинок и игрушек.

    Первые дети попали в лагерь уже в нюне 1939 года. Это были дети цыган, которые вместе с матерями прибыли транспортом из австрийской земли Бургенланд, среди них - двух- и трехлетние. С детьми в лагерь бросали и еврейских матерей. После начала второй мировой войны матери с детьми прибывали из стран, подвергшихся фашистской оккупации, - сначала из Польши, Австрии и Чехословакии, потом - из Голландии, Бельгии, Франции и Югославии. Часто мать умирала, и ребенок оставался один. Чтобы избавиться от лишенных матерей детей, их транспортом отсылали в Бернбург или Освенцим. Там их уничтожали в газовых камерах... 
10 июня 1942 года банды СС сровняли с землей деревню Лидице в Чехословакии. Мужчин расстреляли, большинство детей отправили в «детские приюты», где их уничтожили. Около двухсот женщин, девушек и маленьких детей - четыре поколения - в начале июля прибыли в Равенсбрюк. Самой старой женщине - прабабушке - было девяносто два года.

 
    Для лагерного начальства  дети были ненужным балластом.  О них имелись особые предписания.  Никто из них не смел покидать блок; появляться на Лагерштрассе они могли лишь в сопровождении блоковых или штубовых. Лагерное начальство полагало, что детям достаточно свежего воздуха, пока они стоят на утренних и вечерних аппелях. Им не разрешалось иметь игрушек, они должны были тихо сидеть в углу в дневном помещении. Запрещалось чему-либо обучать детей. Если надзирательница видела плачущего ребенка, она била его и запирала на несколько часов в темную кладовку. Если при этом была мать, то надзирательница избивала и ее, грубо крича: «Лучше следи за своим ублюдком!».

    Плакать детям запрещалось, а смеяться они разучились. Для детей не было ни одежды, ни обуви. Одежда заключенных была для них слишком велика, но ее не разрешалось переделывать. Дети в этой одежде выглядели особенно жалкими. Не по размеру огромные деревянные башмаки они постоянно теряли, за что также следовало наказание.

     Если осиротевшее маленькое существо привязывалось к какой-нибудь узнице, она считала себя его лагерной матерью - заботилась о нем, воспитывала его и защищала. Их отношения были не менее сердечные, чем между родными матерью и ребенком. И если ребенка посылали на смерть в газовую камеру, то отчаяние его лагерной матери, сохранившей ему жизнь своими жертвами и лишениями, не знало границ. Ведь многих женщин и матерей поддерживало именно сознание, что они должны заботиться о ребенке. И когда их лишали ребенка - лишали смысла жизни.

    Все женщины блока чувствовали себя ответственными за детей. Днем, когда родные и лагерные матери были на работе, за детьми присматривали дежурные.    А дети охотно помогали им. Как велика была радость ребенка, когда ему позволяли «помочь» принести хлеб! Игрушки детям были запрещены. Но как мало нужно ребенку для игры! Его игрушками были пуговицы, камешки, пустые спичечные коробки, цветные ниточки, катушки из-под ниток. Оструганный кусок дерева был особенно дорог. Но все игрушки нужно было прятать, ребенок мог играть лишь тайком, иначе надзирательница отбирала даже эти примитивные игрушки. 
    В своих играх дети подражают миру взрослых. Сегодня они играют в «дочки-матери», в «детский сад», в «школу». Дети войны тоже играли, но в их играх было то, что они видели в окружавшем их страшном мире взрослых: селекция для газовых камер или стояние на аппеле, смерть. Как только их предупреждали, что идет надзирательница, они прятали игрушки в карманы и убегали в свой угол.

    Детей школьного возраста тайно обучали чтению, письму и арифметике. Учебников, конечно, не было, но узницы и тут находили выход. Из картона или оберточной бумаги, которая выбрасывалась при выдаче посылок, вырезали буквы и цифры, сшивали тетради. Лишенные всякого общения с внешним миром, дети не имели представления о самых простых вещах. При обучении нужно было проявлять большое терпение. По вырезанным картинкам из иллюстрированных журналов, которые изредка попадали в лагерь с вновь прибывшими и отбирались у них при поступлении, объясняли им, что такое трамвай, город, горы или море. Дети были понятливы и учились с большим интересом.

    Рассказ о праздновании дней рождения в семье звучал для них как сказка. Они не знали, как выглядит обычный дом, комната или кухня. Они не знали иной посуды, кроме коричневых жестяных мисок, а ярко разрисованной чашке дивились бы как чуду.

    Дети не знали животных. В лагерях они, правда, знакомились с кровожадными собаками. Большая лошадь, которая вывозила очистки и потому часто стояла перед кухней, казалась им огромным чудовищем. Вшей и крыс они боялись. Птиц, пролетавших над лагерем, провожали внимательным взглядом. А когда детям рассказывали сказки и там встречались звери, то приходилось их подробно описывать. Дети не знали и фруктов. Они вертели в ручонках круглые розоватые плоды, не зная, что с ними делать. Наконец угощавшая разрезала яблоки и сунула каждому по кусочку в рот. Они осторожно стали жевать, потом их глазёнки засияли от необычного лакомства. Из цветов они видели только несколько анютиных глазок.

     Особенно страдали дети более старшего возраста, которые еще помнили прежнюю жизнь на родине. У взрослых были определенные политические убеждения, они верили в победу социализма. Но какую моральную опору взрослые могли предложить этим детям? Если они понимали, что война скоро кончится и власть фашизма рухнет, то взрослые были рады, что у них тоже появлялась надежда, которая могла их поддержать. Ведь сильнее всего они тосковали по родине.

    С самой большой заботой мы относились к старшим девочкам. Уже с двенадцати лет их посылали работать на производство. От непосильного труда большинство из них заболевали туберкулезом и многие умирали. Товарищи пытались устроить этих девочек на более легкую работу, но это не всегда удавалось. Если мы видели, что девочка слишком слаба для работы на производстве, то мы говорили об этом с коммунистками, которые в управлении лагеря вели списки заключенных, и они уменьшали ее возраст.

 
Мальчиков еще до исполнения им двенадцати лет безжалостно отрывали от матерей  и посылали на работу в мужской  лагерь.

 

 

 

                Письма детей:

Письмо на фронт.

Сержанту  Ивану Алексееву

    Дорогой брат, Ваня! Я остался совсем один. Живу сейчас в детском доме. Когда немцы заняли Калинин, они облили магазины, склады керосином и подожгли. Было очень страшно.

   Мы бежали с мамой в деревню Тюшино. Но и туда пришли немцы. Они заставляли нас работать. Мы мололи пшеницу с утра и до вечера. Как кто сядет передохнуть, немцы бьют палкой, а то и прикладом. Меня тоже избили. Есть нам почти не давали. Мы решили с мамой убежать. С нами ушли ещё две тётеньки с девочками.

    Шли мы полем. Вдруг видим: в овраге лежат немцы. Мы хотели спрятаться за овин, а немцы нас заметили и стали стрелять. Они ранили девочек — Нину и Дашу и двух тётенек. Меня ранили в глаз. Когда стемнело, мы опять стали пробираться к Городищу. У меня очень болел глаз. Девочки и тётеньки отстали от нас: им было тяжело идти.

     Девочки плакали. Мама хотела помочь им, задержалась, тоже отстала. А меня утром подобрали красноармейцы и увезли в санчасть.

    Так я потерял маму. Брат Петя и сестра Клава пропали ещё раньше. Глаз у меня сейчас ничего не видит. Верно, останусь с одним глазом на всю жизнь.

    Дорогой браток! В войне с белофиннами ты получил медаль «За боевые заслуги», значит, ты смелый. Наказываю тебе: не жалей немцев! Бей их, зверей, отомсти за все наши страдания.

Константин АЛЕКСЕЕВ,

14 лет.

г. Калинин.

 

Бросили в колодезь

    Фашисты отняли у колхозницы Екатерины Ивановны Кузнецовой её трёхлетнюю дочку и бросили в колодезь.

А нашу любимую учительницу Екатерину  Ивановну Елисееву они поймали в  лесу и стали допытывать, где партизаны. Она ответила: «Не знаю». Тогда немцы взяли два больших гвоздя и поленом забили гвозди учительнице в виски.

Павел КУРСИКОВ,

12 лет, 4-й класс.

д. Прудное,

Тульская область.

 

Фашистский лагерь

    Мы попали в лапы немцам. Собрали нас всех вместе, огородили проволокой, хлеба давали иногда по 100 грамм, а воды из колодца не давали. Как что скажешь — бьют до смерти. Насчитали нас 1000 человек, у всех отобрали маленьких ребят и закопали всех живыми в землю.

    В эту страшную могилу попали и мои маленькие две сестрёнки и двое братишек. Мама хотела защитить ребят, но за это поплатилась жизнью. Её убили. А братишек и сестрёнок так и закопали. Чтобы не видеть и не слышать, как они кричат, я лёг на землю и уткнул лицо в грязь, а уши заткнул. Я остался один. Когда толпу повели на расстрел, я убежал в лес.

Борис ЛУППОЛОВ,

12 лет, 4-й класс.

г. Рудня,

Смоленская область.

Письмо бабушке

    Бабушка! Я сама не могу писать — тётенька пишет, потому что пальцы у меня отморожены. Они совсем чёрные и болтаются. Скоро совсем отвалятся. Если в нашей деревне кто-нибудь остался живой, пускай передаст моё письмо бабушке.

Бабушка! Когда мы с мамой бежали от немцев, она взяла на руки Шуру и Юрика, а я несла Витеньку.

    Мы бежали по целику. Снег был такой, что ноги у меня провалились выше коленки. И ещё был большой мороз. У меня руки совсем замерзли, так что я Витю выронила. Он закричал. Я хотела его поднять, а пальцы гремят, как камушки, — я ничего не смогла. А сзади из школы бьют по нас немцы. Мама сказала: «Беги скорее, Зоя».

    Я побежала, а мама хотела вернуться, чтобы спасти маленького Витю. Только она сразу упала. Я думала, что она крикнет, она не крикнула даже. Немцы её убили сразу, насмерть. Шуру и Юрика тоже. Я поползла за народом. А немцы били по нас, били, почти всех убили.

Бабушка, до свидания. Я хочу к тебе приехать.

Твоя  внучка

Зоя ФЕОКТИСТОВА,

10 лет.

д. Спас-Помазкино,

Московская область.10

 

                                          

 

 

 

 

                                            ВЫВОД:

    В начале моей работы с различными источниками информации я ставила перед собой задачу : выяснить какова роль детей в годы войны , долю их вклада в победу. И уже в ходе работы с различными источниками  информации я выяснила, что роль их была очень велика , они были маленькой частью большого механизма , из которого строился весь нелегкий путь к победе, но именно дети служили стимулом для русских солдат, ведь все понимали, что если они отстоят Родину , то будут спасены и дети — будущее нашей страны.                       Если рассматривать детей в тылу , то мы видим , что именно там их помощь нужна была стране , многие производства держались на женщинах и детях. Дети порой заменяли взрослых рабочих, это давалось им с большим трудом, но они понимали, что идут к единой цели. Ни оказывали посильную помощь и подчастую жертвовали своим и без этого слабым здоровьем . Также я коснулась темы « Дети в партизанском движении». Я рассмотрела биографии детей, чьи подвиги во время войны вошли в историю, таких как: Марат Казей, Коробко Вася, Валя Котик, Надя Богданова, Лёня Голиков, Зина Портнова, Аркадий Каманин, все из вышеперечисленных награждены за совершённые ими подвиги, также есть и множество имен детей, кто отличился своими храбрыми поступками во время войны, но я рассмотрела наиболее значимые имена истории Великой Отечественной войны.

      Живя и учась в Санкт-Петербурге я не могла пропустить тему блокады, потому что эта страница истории является значительной и поворотной в истории города. В  силу обстоятельств того времени, не все дети могли покинуть город в тот опасный период и не мало трагичных историй связанных с голодными днями Блокады.  Я затронула историю семьи Савичевых, меня настолько заинтересовала эта тема, что я посетила музей истории Санкт- Петербурга и увидела лично дневник Тани Савичевой. Также предо мной стояла цель узнать о том, как велось обучение детей во время войны, и к моему удивлению учебный процесс  не прекращался на протяжении всей войны, лишь только в дни сильных артобстрелов города.

     И в заключении я рассмотрела условия жизни детей в фашистских концлагерях, информацию я брала из записей очевидцев того времени. В мою работу включены фотоматериалы того времени для наглядного представления ситуации.

    Потом мне представилась возможность ознакомиться с письмами детей на фронт или своим родственникам, я также включила их в свою работу, потому то считаю, что наглядные источники( с сохранением орфографии) помогут лучше понять атмосферу тех дней и приобщиться с условиям жизни детей.

    И хотелось бы  добавить , что как  показалось мне , данная тема почти не освещена в многих книгах по истории Великой Отечественной войны , школьных учебниках и лишь некоторые авторы затрагивают её более подробно . Дети , чье детство попало на военную пору уже имеют внуков и правнуков , моя бабушка жила в деревне под Киевом на момент начала военных действий и в её памяти отложились те тяжелые дни . « Главное чтобы небо было мирным , и вы и ваши дети не знали ужаса войны» - вот слова моей бабушки.

    

   Действительно, что знают, например, теперешние дети о том, как жили их сверстники, которым выпало расти в горящие годы с 1941-го по 1945-й? О чем они думали, что чувствовали, какие жесточайшие испытания им пришлось пережить? Особенно дорого, что записаны и собраны эти рассказы, как говорится, по горячим следам, то есть тогда же, в военные и затем в первые послевоенные годы. Чувство еще не остыло. В памяти не стерлись подробности и детали.

 

 БИБЛЕОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК:

 

 

1. Караев В., «В бою и труде. Подростки в Великой Отечественной войне»/ Москва. Молодая гвардия .1982
2. Борисов Л., «Леня Голиков» / Москва. Просвещение. 2002
3. Максимова Э., «Дети военной поры» /Москва. Издательство политической литературы.1988
4. Васильев Г., «Верх-Исетский завод: история продолжается»/ Екатеринбург. Научное издательство. 2007
5. Алещенко Н., «Во имя победы»/ Москва. Просвещение. 1985
6. Виноградов И., «Герои и судьбы» /Ленинград. Лениздат.1988
7. Архив / Сообщения Совинформбюро 1941 – 1945
8. Стишова Л., «В тылу и на фронте» /Москва. Издательство политической литературы. 1984
9. Мюллер Ш.,  «Слесарная команда Равенсбрюка» / Москва. Политиздат. 1985
10. Гришин В.,  «Великая Отечественная в письмах» / Москва. Издательство политической литературы 1983