Советско-английские отношения в годы второй мировой войны

 

Министерство образования и науки Российской федерации

Федеральное агентство по образованию

Государственное образовательное учреждение

высшего профессионального образования

«Курский государственный университет»

 

 

 

 

 

Доклад по теме:

«Советско-английские отношения в годы второй мировой войны»

 

 

 

 

Выполнил:

студент 5 курса исторического факультета

Симоненков Алексей Владимирович

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Курск, 2011

Содержание.

 

1.1  Общая политическая расстановка сил накануне войны…... ………..3 – 4

 

1.2  Провал стратегии «странной войны»………………………………...4 – 6

 

2.1 Советско-британские отношения накануне «Битвы за Англию»…....6 – 8 

 

2.2 Советско-британское соглашение……………………………………...8 – 9

 

2.3  Визит Молотова в Великобританию и Визит Черчилля в Москву ...........9

 

3.1   Московская конференция 1943 г…………………………………..……...10

 

3.2 Тегеранская конференция…...………………………………………...10 – 11

 

3.3 Конференция в Думбартон-Оксе……………………………………...11 – 13

 

3.4 Ялтинская (Крымская) конференция……………………………….…13 – 14

 

3.5  Сан-Францисская конференция……………………………………….14 – 15

 

3.6  Потсдамская конференция…………………………………………...15 – 19

 

4 Список используемой литературы…………………………………………...20

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

1.1 Общая политическая расстановка сил накануне войны.

 

 Нападение Германии на Польшу первого сентября 1939 г. принято считать началом второй мировой войны, хотя фактически общемировой характер боевые действия приобрели не сразу. Лишь к весне – лету 1940 г., когда начались активные боевые действия Германии против Франции и Великобритании, выявилось действительно общеевропейское значение конфликта; и только в конце 1941 г., когда в войне уже участвовали СССР, США и Япония, конфликт определился как мировой.

То же, что происходило  в Центральной Европе в сентябре 1939 г., первоначально виделось только «германо-польской войной», которая очень вероятно, но не обязательно могла перерасти в многосторонний конфликт.

Позиции стран мира в связи с нападением Германии на Польшу были таковы. Помимо Польши Германия находилась в состоянии войны только с двумя державами – Британской империей и Францией, которые после двухдневных попыток убедить Гитлера (при посредничестве Муссолини) вывести войска из Польши в один день, третьего сентября 1939 г., объявили войну Германскому рейху. Правовой основой решения Парижа и Лондона были формальные обязательства, которыми они были связаны с Польшей совместными гарантиями ее независимости от тридцать первого марта 1939 г. Франко-польской военной конвенцией от девятнадцатого мая 1939 г. и польско-британским договором о взаимопомощи от двадцать пятого августа 1939 г. При этом фактически боевые действия шли только на польской территории. На западных границах Германии, несмотря на официально объявленное состояние ее войны с Францией и Великобританией, активных действий ни одна из сторон не предпринимала до весны 1940 г.

Соединенные Штаты Америки в этот период в целом стремились дистанцироваться от европейского конфликта. Уступки Германии в Европе многим влиятельным лицам в Вашингтоне рисовались приемлемым способом разрешения  сложившейся задачи.

Нейтральную позицию в отношении событий стремились занять и малые страны Европы - скандинавские, прибалтийские, балканские, а так же Бельгия, Нидерланды, Люксембург, Швейцария и Португалия.

Правда, образовывалась группа государств, которым предстояло стать союзниками Германии в скором будущем – Болгария, Румыния, Финляндия, Словакия. Они действительно присоединились к «антикоминтерновскому пакту», но только в ноябре 1941 г. Тогда же в него вступила выкроенная из оккупированной Югославии Хорватия.

Таким образом, в дипломатическом смысле в первый период мировой войны Германия смогла гарантировать себе скорее лояльность союзников, чем их реальную помощь (Зубов А. Б.,  2007.  С. 4 – 12).

Тем важнее Берлину было укрепить взаимопонимание с СССР, державы, возможности которого практически влиять на ситуацию намного превышали возможности колеблющихся и не достаточно мощных германских союзников по «антикоминтерновскому пакту». Договор о ненападении с СССР от двадцать третьего августа 1939 г., ратифицированный Верховным Советом СССР тридцать первого августа, накануне начала боевых действий вермахта против Польши, фактически означал для Берлина установление полусоюзнических отношений и с Советским Союзом.

1.2 Провал стратегии «странной войны».

 Объявив войну Германии в сентябре 1939 г., Великобритания и Франция фактически не начали против нее серьезных боевых действий. Противостояние обеих группировок в основном проецировалось на сферу дипломатии, политики и экономики. Основное внимание было уделено не военным операциям, по  сути дела, они велись лишь на периферийных направлениях, а поиску союзников и организации коалиций, способных обеспечить соответствующей группировке держав явный перевес над ее противниками. Основные участники мировой войны, в сущности, не были готовы к решающей схватке и продолжали готовиться к ней. При этом военно-экономическая  промышленность Германии работала более слаженно и эффективно, в полной мере используя ресурсы уже поставленных ею под свой контроль европейских стран. Маховик военного производства в Британской империи еще только разворачивался. Медленно и непоследовательно готовила себя к войне Франция.

На первый взгляд противостоявшие Германии державы проявляли обычную недальновидность, наивно рассчитывая столкнуть Гитлера с Советским Союзом и канализировать германскую агрессию на восток. Однако такой подход нельзя считать достаточным. Разумеется, расчеты на советско-германский конфликт в Лондоне и Париже были, и они, как оказалось, были вполне основательными. Но сам по себе этот конфликт не мог разрешить все европейские противоречия — независимо от его исхода. Надежды на вовлечение СССР в войну с Германией были только частью более обширного плана экономического и военного истощения нацистского режима, другим важнейшим элементом которого было подключение к борьбе с германским преобладанием в Европе Соединенным Штатов Америки.

Речь шла о поиске средства для радикального решения германского вопроса, не обязательно сопряженного с полномасштабной европейской войной, ужасы разорения которой еще были на памяти правящих в европейских столицах поколений политиков. Инстинктивно, ошибаясь и путаясь, дипломатия западных стран пыталась вынудить Германию умерить свою агрессивность тактикой ограниченных ударов по германским интересам, прежде всего экономическим интересам Германии.

Тактика эта, однако, если и могла быть успешной, то лишь при наличии единства действий всех ведущих мировых держав, включая Советский Союз и США. Советская дипломатия, конечно, была в этом смысле трудным партнером, но даже она, по крайней мере, до весны 1939 г. была склонна к сотрудничеству с западными демократиями на антигерманской основе.

Гораздо более показательно, что британская дипломатия, так же как и французская, проявили такую же полную неспособность договориться о совместных действиях против Германии даже с Соединенными Штатами, хотя США предлагали в принципе неплохой вариант своего посредничества между европейскими демократическими странами, с одной стороны, и Италии с Германией, с другой. Неофициальная миссия заместителя госсекретаря США С. Уэллеса, посетившего в феврале 1940 г. Рим, Берлин и Лондон, где он встречался с руководителями Италии, Германии, Великобритании и Франции, во многом была нацелена на поиск возможностей для европейского урегулирования. Возможно и ценой совместного противостояния Советскому Союзу, продолжавшаяся в тот момент, агрессия которого против Финляндии давала повод объявить Москву источником всех европейских бед.

Уже четырнадцатого июня войска вермахта вошли в Париж. Накануне французское правительство обратилось к британскому с просьбой освободить его от обязательства по франко-британскому соглашению от двадцать восьмого марта 1940 г. о не заключении сепаратного мира. Британский кабинет с учетом фактического положения дел и неспособности Франции к сопротивлению в принципе был готов согласиться с французской просьбой, но при условии гарантий того, что французский флот и авиация не будут использованы против Великобритании.

Однако британское правительство все еще пыталось удержать Францию в войне. Шестнадцатого июня Черчилль выступил с идеей «органического союза» Великобритании и Франции, которая состояла в том, что Франция и Великобритания провозглашали себя единой нацией, образуя нерасторжимый союз, предусматривающий единое гражданство, совместные органы для проведения оборонной и внешней, финансовой и экономической политики. Предполагалось так же совместное использование ресурсов колониальных владений. Таким образом, Франция могла продолжать войну, опираясь на британскую поддержку и потенциал своей колониальной периферии. Одновременно создавались условия для сохранения французского флота, авиации и уцелевших воинских контингентов под единым франко-британским командованием.

Отвергнув британский план, новый глава правительства маршал Анри Петен, сторонник соглашения с Германией, обратился по радио к Гитлеру с просьбой прекратить боевые действия. Двадцать второго июня в Компьене французские делегаты поставили свои подписи под соглашением о франко-германском перемирии (Плешаков К.В., 1998. С. 118 – 122).

Великобритания, понеся крупные потери, должна была сосредоточить все силы на обороне собственной национальной территории. Италия, Япония и Советский Союз оставались союзниками Германии, а малые страны Европы были полностью запуганы происшедшим.

С приходом У.Черчилля, Англия стала уделять главное внимание повышению своей способности противостоять нацистской угрозе военными методами. Она резко активизировала попытки вступить в военно-политический союз с США. Одновременно Лондону было чрезвычайно важно содействовать тому, чтобы взаимная настороженность СССР и Германии, которая не могла не возникнуть после повсеместного шока от поражения Франции, переросла в открытый конфликт. Только военное столкновение Советского Союза с нацистским режимом могло обеспечить соотношение сил, при котором победа над Германией могла оказаться реальной.

Со своей стороны, Сталин был серьезно обеспокоен быстротой, с которой была одержана победа над Францией. Москва с самого начала рассчитывала на затяжную войну Германии с евроатлантическим блоком, которая бы позволила СССР провести мероприятия по укреплению своей обороноспособности и одновременно ослабила бы Германию — союзника, который становился в глазах советского руководства слишком сильным.

2.1 Советско-британские отношения накануне «Битвы за Англию».

Правительство Черчилля не чувствовало себя скованным антисоветскими стереотипами в такой мере, как его предшественники. Глубокая неприязнь нового британского лидера к коммунизму как доктрине и строю не заслоняла от него понимания основополагающей важности улучшения отношений с СССР ради спасения Британии.

В первой декаде июля 1940 г., по его указанию, посол Великобритании в Москве С. Криппс, был принят по просьбе британского правительства Сталиным. Целью встречи было обсуждение международной ситуации и выяснение возможностей для улучшения советско-британских отношений. Советское руководство пошло на эту встречу, хотя и понимало ее экстраординарный в тот момент характер. Но одновременно оно подробно проинформировало Германию о содержании британских предложений (Громыко А. А., 1980. С – 406).

Исходя из мнения, что  германская опасность угрожала не только Великобритании, но и СССР, британское правительство предлагало обсудить вопрос о согласовании действий в интересах сдерживания германской агрессии и «восстановления европейского баланса сил». Со своей стороны Лондон был готов к расширению торговли с СССР при условии, что британские товары не будут реэкспортироваться в Германию. Но самым главным было то, что британское правительство осторожно, но определенно указывало на свою готовность признать особую роль СССР на Балканах и обоснованность его стремления к обеспечению своих интересов в зоне Черноморских проливов. Таким образом, британская дипломатия возвращалась к уже апробированной в годы первой мировой войны идее заинтересовать Россию в сотрудничестве против Германии посредством уступок ей в вопросе о контроле над Проливами. Поскольку британский зондаж имел место незадолго до уже упоминавшегося турецкого предложения относительно регионального пакта безопасности между СССР и Турцией, можно предположить, что британское предложение было составной частью более общего плана налаживания антигерманского сотрудничества на юго-восточном фланге европейской зоны.

Насколько можно судить по опубликованной дипломатической переписке, советская реакция на британские предложения была в целом негативной. СССР не без оснований считал, что «европейский баланс сил» в том виде, как он складывался после версальского урегулирования, не учитывал советские интересы. Соответственно, Москва не стремилась к его «восстановлению». Изменить же его СССР все еще предполагал при опоре на союз с Германией.

Май – июнь  1941 г. советская дипломатия требовала объяснений по поводу систематических нарушений германской авиацией советской границы и шагами, символизирующими лояльность в отношении Германии. Однако линия советской дипломатии не изменилась. Советское руководство до самого дня нападения Германии на СССР двадцать второго июня 1941 г. так и не предприняло шагов к установлению контактов с противниками Германии – Британией и США, единственными странами, способными быть партнерами Москвы в ее противостоянии с нацистской Германией (Богатуров А.Б., 1998. С. 126 – 130).

2.2 Советско-британское соглашение.

Советско-британские контакты не прерывались и в период сотрудничества Сталина с Гитлером. Однако, как правило, инициатива исходила со стороны Великобритании при полной пассивности Кремля, опасавшегося раздражить Берлин.

Нападение Германии на СССР в Лондоне восприняли с облегчением. Вечером двадцать второго июня Черчилль выступил по радио, с энтузиазмом предложив объединить усилия в борьбе с Гитлером. Это развеяло советские опасения насчет того, что Великобритания оставит СССР один на один с Гитлером и, может быть, даже заключит мир с Германией.

Молотов в Москве и советский  посол И.М.Майский в Лондоне стали выяснять у британской стороны, на какой уровень сотрудничества можно рассчитывать, подразумевалось ли политическое сотрудничество, можно ли было подписать формальное соглашение (Нотович Ф.И. ,1943. С. 180 – 187) .

Восьмого июля посол Великобритании Ричард Криппс встретился со Сталиным и передал ему послание Черчилля, в котором британский премьер обещал сделать все возможное для помощи СССР. Сталин выдвинул свои предложения по советско-британскому соглашению: декларировать сотрудничество, не определяя точно качественные и количественные параметры взаимной помощи, и ни в коем случае не заключать сепаратного мира. Черчилль собирался включить в соглашение параграф о том, что послевоенные границы будут определяться на послевоенной мирной конференции, исходя из принципа волеизъявления народов и общих этнографических границ, с тем, чтобы освобожденные народы сами определили устраивающую их форму правления. Однако, предвидя осложнения (этот параграф был бы истолкован Сталиным как отказ Великобритании признать западную границу СССР), он отказался от этого намерения. Лондон согласился со Сталиным, и соответствующее советско-британское соглашение было подписано 12 июля в Москве. Формальные основы для советско-британского союза были созданы. Это устраивало и Москву, и Лондон. Однако хотя союз оказался прочным в силу необходимости разбить чрезвычайного сильного противника, серьезнейшие противоречия существовали между союзниками (Нотович Ф. И., 1943. С. 187 – 192).