Значительно ослаблен
был и либерально-оппозиционный
центр, ведущей силой которого
оставалась конституционно-демократическая
партия. Многие провинциальные группы
КДП, в том числе Могилевская
распалась, резко сократилось количество
ее печатных органов. Руководство КДП
еще более склонилось вправо. В Белоруссии
платформу КДП поддерживали группировки
еврейской буржуазии, а также - с определенными
оговорками - польско-белорусские помещики
и ксендзы, которые летом 1907 г. создали
«Краевую партию Литвы и Белоруссии».
В своих многочисленных газетах, которые
издавались в Вильне, они критиковали
шовинистическую политику царизма и деятельность
правительственных партий, требовали
ликвидации дискриминационных законов
в отношении к полякам и католикам. Однако,
как и русские шовинисты, отрицали существование
белорусского этноса, выступали против
белорусского национального движения,
стремились полонизировать католическое
белорусское население.
В годы реакции значительно
усилилось влияние черносотенцев
и октябристов, которые стали
правительственными партиями. Характер
их деятельности определялся
оголтелым великодержавным шовинизмом,
лозунгом «Россия для русских», травлей
«инородцев» и «иноверцев», белорусского
национального движения.
Рабочее движение. В
условиях жестокого военно-полицейского
режима, утвердившегося в стране
после третьеиюньского государственного
переворота, масштабы и характер
рабочего движения существенно
изменились. Практически невозможными
стали открытые уличные выступления
- демонстрации, митинги, манифестации.
Резко сократилось и количество
стачек, прежде всего политических.
Рабочее движение приобрело оборонительный
характер. За период с июня 1907
до середины 1910 г-стачки произошли
в 43 населенных пунктах Белоруссии,
в том числе в 17 городах,
и охватили 21,6 тыс. рабочих. В
сравнении с периодом революции
численность стачечников сократилось
в 21 раз.
Наступление реакции
предприниматели использовали для
того, чтобы отнять экономические
и социальные завоевания, достигнутые
рабочими в период революции.
С этой целью они создавали
свои «профессиональные союзы»,
проводили съезды, договаривались
об общих требованиях к рабочим
и организации массовых локаутов
в 1907-1908 гг. локауты объявлялись
в Сморгони, Свислочи, в чулочном
и щетинном производствах белорусско-литовского
региона и на других предприятиях.
Однако рабочие благодаря своей
организованности и материальной
поддержке пролетариата других
городов, в том' числе зарубежных,
в основном выдержали натиск
и не позволили восстановить
дореволюционные формы и степень
эксплуатации.
Наибольший спад в
рабочем движении Белоруссии
наблюдался в 1910 г., когда общая
численность забастовщиков снизилась
до 2,1 тыс. При этом не зафиксировано
ни одной политической стачки.
Признаки оживления
борьбы появились в 1911 г., что
выразилось в увеличении количества
участников забастовок до 2,8 тыс.,
а охваченных ими населенных
пунктов с 5 до 9. Ленский расстрел,
всколыхнувший пролетариат России,
оказал некоторое влияние на
рабочее движение в Белоруссии.
В апреле - мае 1912 г., в сравнении
с предыдущими месяцами, численность
стачечников заметно выросла,
но осталась все-таки невысокой
(1,3 тыс.). На собраниях рабочих
в Бресте, Витебске, Гродно, Минске,
Слониме, Сморгони были приняты
резолюции протеста и направлены
в социал-демократическую фракцию
Государственной думы. В Гомеле
в связи с ленскими событиями
Полесский комитет РСДРП издал листовку
и организовал б собраний рабочих. После
трехлетнего перерыва начались первомайские
стачки. В 191-2 г. они были проведены на ряде
предприятий Минска и Бобруйска. В экономической
борьбе увеличился удельный вес наступательных
стачек. Однако общая численность стачечников
опять снизилась до уровня 1910 г. (2,1 тыс.).
Относительный подъем в рабочем движении
Белоруссии начался только в 1913 г., когда
в забастовках приняли участие 8,8 тыс.
человек. Из них около '/з бастовали по
политическим мотивам. В преобладающем
большинстве это были еврейские рабочие,
организовавшие по призыву бундовцев
ряд групповых стачек протеста против
антисемитской политики властей («дело
Бейлиса»). Такие выступления в 1913 г. состоялись
в Бобруйске, Бресте, Витебске, Минске,
Пинске, Гомеле, Скиделе. В общероссийских
политических компаниях, посвященных
1 Мая, годовщинам 9 января, Ленского расстрела
и др., рабочие Белоруссии почти не участвовали.
Всего с июля 1910 г.
до июля 1914 г. в Белоруссии бастовало
около 19 тыс. рабочих - на 20 % меньше,
чем в период реакции. Количество
населенных пунктов, где проявилось
стачечное движение, в то же
время сократилось с 43 до 37. Таким
образом, в Белоруссии, в отличие
от промышленно развитых регионов
России, подъема в рабочем движении
в 1910-1914 гг. не наблюдалось. Это
можно объяснить особенностями
качественного состава промышленного
пролетариата Белоруссии: здесь,
как известно, значительно преобладали
рабочие мелкокапиталистического и
ремесленного производства. Разочаровавшись
в результатах первой российской революции,
они в преобладающем большинстве отошли
от революционного движения и не включились
в него в период нового подъема борьбы
пролетариата крупных промышленных центров
страны, происходившего в 1911 - первой половине
1914 г. Особенно медленно развертывалась
в Белоруссии политическая борьба рабочих.
Уличных демонстраций, митингов и манифестаций
не зафиксировано здесь и в этот период.
Крестьянское движение.
В годы реакции в крестьянском
движении в Белоруссии так
же наблюдался значительный спад,
но не такой резкий, как в
рабочем. Если в 1907 г. учтено
161 выступление крестьян, то в
1908 - 132, а в 1909 - 92. Почти всех выступлений
крестьян направлялись против помещиков
и царской администрации, т.е. против феодально-крепостнических
пережитков.' Поражение революции, жестокая
расправа с ее участниками, утрата основной
массой крестьянства думских иллюзий
и надежд добиться увеличения своих земельных
наделов легальным путем и цивилизованными
средствами вроде забастовок имели следствием
необычное распространение в период реакции
и в следующие годы такой варварской формы
борьбы, как поджоги помещичьих и казенных
имений и имущества. В 1908-1909 гг. они составляли
22 % от всех выступлений. Чаще всего крестьяне
жгли не жилые дома, а хозяйственные строения
со скотом, зерном, сеном, амбары, мельницы,
винокуренные заводы, склады сельскохозяйственной
техники, лес, стога, прочее имущество
с целью мести или давления на помещиков
с тем, чтобы заставить их пойти на уступки.
По тем же причинам резко уменьшился -
до 1,8% - удельный вес забастовок.
Другая важная особенность
крестьянского движения в годы
реакции определялась относительно
широким распространением так называемой
второй социальной войны - борьбы пролетарской
и бедняцкой массы крестьян с зажиточно-кулацкой
частью деревни, что было непосредственно
связано с реализацией столыпинской аграрной
реформы. Удельный вес таких выступлений
в 1908-1909 гг. увеличился почти до 27 %. При
этом 2/3 из них составляли поджоги имущества.
Всего за 1910 - первую
половину 1914 г. в Белоруссии учтено
563 выступления крестьян. В среднем
ежегодно происходило 125 выступлений,
т. е. меньше, чем в 1908 г. Следовательно,
накануне войны здесь не было
подъема и в крестьянском движении.
Почти сплошная ликвидация в
1907-1908 гг. подпольных организаций
фактически приостановила революционную
агитацию в деревне. Она вновь
стала эпизодичным явлением и
практически не влияла на масштабы
и характер крестьянского движения.
Невиданное ранее распространение
поджогов в белорусской деревне
в 1908-1914 гг., с одной стороны,
и почти полное исчезновение
забастовок (до 0,5 %), с другой, свидетельствовали
о качественной деградации крестьянского
движения в Белоруссии в этот
период.
Земская реформа. В
западных губерниях П.А. Столыпин
стремился поднять политическую
роль зажиточного крестьянства
в системе местных органов
управления. С планируемой реформой
он связывал решение еще одной
задачи - вытеснение, или, по меньшей
мере, существенное ослабление политической
роли на местном и имперском
уровне крупных землевладельцев
«польского происхождения». Значительное
преобладание их землевладения
над «русским» в этих губерниях
давала им возможность избирать
на дворянских собраниях в
Государственный совет исключительно
своих представителей. «Истинно
русские» помещики и чиновники,
в первую очередь, местные,
требовали от правительства принять
меры по ликвидации «польского
засилия». Но открыто лишить польскую
знать права выборов в Государственный
совет правительство не могло, не рискуя
своим авторитетом в западных странах.
Проанализировав соотношения
«русского» и «польского» населения и
соответствующие имущественные цензы
в 9 западных губерниях, правительство
не отважилось вводить выборное земство
в Гродненской, Виленской и Ковенской
губерниях, где оно по причине значительного
преобладания католиков, которых относили
к полякам, могло попасть в руки польских
помещиков. Согласно законопроекту, одобренному
П.А. Столыпиным, земства предполагалось
создать в Витебской, Минской, Могилевской,
Киевской, Подольской и Волынской губерниях'
путем выборов по национальным - «русской»
и «польской» - куриям. Православные крестьяне-белорусы
засчитывались в первую из них, католики
- в другую. Имущественный ценз выборщиков
по сравнению с Положением о земских учреждениях
от 12 июня 1890 года снижался в два раза (до
7,5 тыс. руб.). При- этом, однако, обеспечивалось
большинство помещиков и в одной и во второй
курии. Количество депутатов от курии
в земства определялось в соответствии
со среднеарифметическим от суммы процентов
количества выборщиков и стоимости их
недвижимого имущества. Например, если
количество выборщиков в «польской» курии
в определенном уезде составляло 2 % от
общей, а их недвижимое имущество - 38 %,
то количество депутатов земства в данном
случае не могло превышать 20.
Введение и роль
земств. Голосами фракции русских
националистов при поддержке
части октябристов законопроект
П.А. Столыпина с несущественными
поправками был проведен через
Государственную думу и поступил
на рассмотрение Государственного
совета. Классовая позиция крупных
землевладельцев проявилась здесь
очень выразительно: независимо
от национальности они в преобладающем
большинстве выступили против
национальных курий и понижения
избирательного ценза и 4 марта
1911 г. отклонили законопроект. В
ответ П.А. Столыпин заявил
о своей отставке с должности
премьер-министра, если он не утвердит
законопроект чрезвычайны порядком - по
87 статье Основных законов, который давал
право делать это во время между сессиями
Думы; а Совета. Николай II удовлетворил
просьбу-ультиматум: распустил на 3 дня
Думу и Государственный совет и подписал
указ о введении земства в Витебской, Минской,
Могилевской, Киевской, Волынской и Подольской
губерниях с выборами по национальным
куриям и при пониженном имущественном
цензе. Несмотря на победу, положение П.А.
Столыпина как премьер-министра после
этого резко пошатнулось. В сентябре 1911
года он был убит агентом охранной службы.
Несмотря на антидемократический
характер избирательного закона, выборные
уездные и губернские земства в Витебской,
Минской и Могилевский губерниях даже
за краткое время их деятельности сыграли
заметную роль в развитии местного хозяйства,
в повышении культуры земледелия и скотоводства.
Земские управы открывали больницы, врачебные
пункты, школы, создавали кооперативные
товарищества, сельскохозяйственные кружки,
организовывали прокатные пункты сельскохозяйственных
машин, склады и т.д. В 912 г., например, в
Витебской губернии действовало 50 сельскохозяйственных
кружков, многие из них создали прокатные
склады сельскохозяйственных машин, зерноочистительные
пункты. Кружки содействовали приобретению
машин, искусственных удобрений, организации
молочных артелей и т.д. В некоторых уездах
земские управы открывали мастерские
по производству черепицы, кирпича.
Деятельность земств
была направлена, в первую очередь,
на удовлетворение предпринимательских
интересов зажиточного крестьянства
и помещиков.