Предвоенная политика Германии

В 1935 г. Германия, отменила ограничительные  статьи Версальского договора и приступила к созданию вермахта на основе всеобщей воинской повинности, закон о которой  был подписан Гитлером 16 марта 1935 г. Осенью 1936 г. в Германии был принят четырёхлетний план который предусматривал: «1) через четыре года мы должны иметь  боеспособную армию, 2) через четыре года экономика Германии должна быть готовой к войне»57. В августе 1936 г. в Германии был введён двухлетний срок воинской службы. Быстрыми темпами создавалась германская военная машина, наращивалось производство военной техники. Так Германия в одностороннем порядке нарушила главные военные статьи Версальского договора.

Советский Союз осудил введение в Германии всеобщей воинской повинности.

Весной 1936 г. гитлеровское правительство  сделало ещё один шаг на пути одностороннего нарушения международных договоров, введя свои войска в Рейнскую демилитаризованную зону, но никаких действий о стороны  Франции не последовало. СССР предложил  Лиге наций предпринять коллективные меры для действенного пресечения нарушений  международных обязательств, но это  предложение оказалось без ответа.

Напряжённость в отношениях между СССР и Германией обострилась  в связи с гражданской войной в Испании: СССР поддерживал республиканцев в надежде на перспективу коммунизации этой страны. Так, в германской печати развернулась беспрецедентная антисоветская  компания. В письме В.М. Молотову, Н.И. Бухарин отмечал, что «антисоветские кампании активно проводятся под  руководством германских, итальянских  и польских фашистов одна за другой, центром распространения информации о СССР являются Берлин и Варшава, даже Рига. Самым нелепым и диким  вымыслам верят десятки миллионов  людей за границей»58.

Своё отношение к СССР гитлеровцы продемонстрировали на съезде нацистской партии в Нюрнберге в  сентябре 1936 г. В своих речах Гитлер и его соратники Гебельс и  Розенберг говорили о большевистской опасности и призывали к «крестовому  походу» против Советского Союза. Как  констатировал советский полпред  в Берлине Я.З. Суриц в письме в Народный комиссариат иностранных  дел 13 сентября, наиболее существенной особенностью съезда был «открыто агрессивный  характер выступлений против Советского государства...». Он отмечал так же, что гитлеровцы стремятся «укрепить германские связи с фашистскими или полуфашистскими странами (Италия, Польша, Венгрия, Югославия)»59. Антисоветская кампания на съезде достигла невиданных ранее масштабов, побудив иностранных журналистов в Берлине обратиться с запросом в полпредство СССР о возможности разрыва советско-германских отношений после окончания партсъезда60. Литвинов поставил вопрос перед Политбюро о необходимости направить ноту протеста Германии. Тем не менее было «решено ноты не посылать». Данное решение выглядело более чем странно, поскольку Гитлер в заключительной речи в Нюрнберге перешёл уже к открытым угрозам в адрес СССР, заявив: «Никто не сомневается в том, что национал-социализм будет повсюду и при всех обстоятельствах защищаться против наступающего на него большевизма, разобьёт и уничтожит его»61. Таким образом, съезд НСДАП в Нюрнберге продемонстрировал, что германо-советские политические отношения достигли низшей точки в своём развитии с момента прихода Гитлера к власти. Не выразив никаких возражений Гитлеру по поводу речи в Нюрнберге, можно объяснить тем, что Сталин не хотел провоцировать Германию на дальнейшее обострение отношений с Советским Союзом, а наоборот стремился к политическому урегулированию взаимоотношений между СССР и Германией.

Определяя роль Советского Союза в германо-польских отношения  Г. Геринг в беседе с Я. Шембеком отметил: «Мы совершенно убеждены в том, что Советы рано или поздно перейдут в наступление, о чём свидетельствуют интенсивное вооружение и советско-чешское сотрудничество. С момента начала советского наступления и Польше и Германии, хотят они того или нет, придётся действовать совместно, ибо прежде всего это наступление будет направлено против них»62.

Таким образом, в 1936 г. сотрудничество между Германией и Польшей  продолжало осуществляться на основе антисоветской концепции. Обратило внимание на это сотрудничество и  советское правительство. Так заместитель  наркома иностранных дел СССР Б.С. Стомоняков констатировал в  письмах полпреду в Варшаве (7 февраля  и 19 апреля), что польско-германские отношения «становятся всё более  тесными и что усиливается  антисоветская направленность польской политики»63.

Важным звеном в подготовке Германии к новой войне стало  формирование блока союзных государств. В октябре 1936 г. была официально оформлена  «ось» Рим-Берлин. 25 ноября 1936 г. Германия и Япония заключили «Антикоминтерновский пакт». Пакт был направлен на координацию  действий в вопросах противодействия  коммунизму. Он предусматривал обмен  информацией о деятельности Коминтерна и к участию в нём приглашались все страны, считавшие угрожающей для себя деятельность Коминтерна. Согласно секретному приложению к договору, Германия и Япония обязывались в  случае войны одной из них с СССР не принимать мер, способных облегчить положение Советского Союза и не заключать с ним соглашения, противоречащих духу «антикоминтерновского пакта». Фактически это означало, что Германия и Япония заключили соглашение о взаимном нейтралитете на случай войны с СССР. Хотя, прежде всего пакт был антисоветским, одновременно он косвенно был направлен против Франции и Великобритании. Поскольку в правительстве Франции участвовали коммунисты, условия «Антикоминтерновского пакта» можно было при желании распространить и на неё. Хотя к Великобритании это не относилось, но германо-японское сближение объективно сковывало возможности Лондона свободно действовать в Европе, тогда как в Азии от Японии исходила угроза для британских владений.

В отношениях с Германией  Польша поддерживала её антикоммунистическую деятельность и благосклонно оценила  создание «Антикоминтерновского пакта»64. Правда, сама Польша уклонилась от предложения присоединится к нему, равно как и от германских предложений установить более тесные связи с целью «разрешения русского вопроса»65. Присоединение Польши к Антикоминтерновскому пакту лишало польскую политику даже видимости баланса между её соседями на востоке и западе. Кроме того, это автоматически противопоставляло Варшаву Парижу и Лондону, военному поражению которых ей надлежало способствовать. Принятие предложения Германии, сразу же свело бы Польшу к положению германского вассала и лишило бы самостоятельности на международной арене, где она претендовала на роль «великой державы». Основой великодержавной политики Польша считала создание союза с Румынией, Югославией и Италией, опираясь на которые Варшава рассчитывала продолжать «политику равновесия» в отношении Берлина и Москвы. Кроме того, это бы позволило Польше осуществить план «Третьей Европы» или «интермариум» (междуморье). Непосредственное препятствие для осуществления этого плана в регионе Восточной Европы, Польша видела в Чехословакии. Усилия по созданию польской дипломатией такого блока в 1936-1937 гг. вызывали подозрения со стороны Советского Союза, усматривавшего в них попытку возрождения «санитарного кордона» и отмечавшего их непосредственную античехословацкую направленность.

Приступив к ревизии территориальных  установлений Версальского договора, Германия была заинтересована в нейтралитете Польши. 5 октября 1937 г. была подписана  германо-польская декларация об отношении  к национальным меньшинствам, которая  формально означала урегулирование важной проблемы двухсторонних отношений.

Выступая 5 ноября 1937 г. перед  верхушкой вермахта, Гитлер изложил  свои представления о переходе «третьего  рейха» к решению проблемы «жизненного  пространства»66. Принимая во внимание международное положение Германии, её военно-экономический потенциал, состояние вооружённых сил осенью 1937 г., реализация намеченных Гитлером планов зависела от расстановки сил на Европейском континенте. В этой ситуации позиция Польши не могла остаться вне поле зрения Гитлера, поэтому он несколько раз упоминал её в выступлении. Таким образом, 5 ноября 1937 г. можно рассматривать в качестве начальной точки определённого этапа развития германо-польских отношений, как начало постепенно нараставших усилий политического руководства «третьего рейха» по обеспечению нейтралитета Польши в будущей войне. Возможности, открывшиеся с началом войны в Испании, Германия использовала для изменений в системе международных отношений. Советская пропаганда старалась придать испанскому конфликту значение всемирного противостояния «сил мира и прогресса» (коммунизма и революции) «мировому империализму» (буржуазным демократам и фашистам). Это способствовало укреплению предубеждений против СССР как страны, «экспортирующей революцию». Возникла опасность международной изоляции СССР. Кроме того, война в Испании привела к подрыву идей коллективной безопасности и выхолащиванию советско-франко-чехословацкой системы союзов. Поэтому Гитлер предполагал, что близится время для решительных силовых действий по завоеванию «жизненного пространства» на территории Восточной Европы. 30 января 1937 г. Гитлер официально провозгласил отказ Германии от Версальского мирного договора.

Таким образом, ход событий 1936-1937 гг. показывает, что уже со второй половины 1936 г., в системе международных  отношений на Европейском континенте стал вызревать кризис, затронувший  все европейские страны и отразившийся на положении дел во всём мире. Именно в это время начался новый  период в советско-германских отношениях, характеризующийся сведением до минимума дипломатических контактов, резким сокращением экономических  связей и острым противостоянием  в политической и идеологической сферах. Во внешней политике Польши под руководством Ю. Бека стали накапливаться  черты, сближавшие её с германской внешней  политикой. В этой ситуации, уже к  концу 1936 г. наметилась международная  изоляция СССР. Поэтому Советский  Союз стремился не допустить блокировки Польши с Германией на антисоветской  основе. Международная изоляция СССР нарастала в течении всего 1937 г., и достигла своего апогея в 1938 г.

2.2 Позиция СССР  в связи с обострением обстановки  в Европе в 1938 г.

Накапливавшиеся в течении 1937г. сдвиги в политике великих держав и государств Восточной Европы проявили себя в полной мер во время аншлюса Австрии. 12 марта 1938 г. немецкая армия вторглась на территорию Австрии, в результате чего Гитлер объявил о «воссоединении Австрии и Германии». Включение Австрии в состав германского рейха меняло соотношение сил и геополитическую ситуацию в Европе в пользу нацисткой Германии. Она резко усилилась в экономическом отношении, захватив австрийские валютные резервы и развитую промышленность, особенно военную. В стратегическом отношении Германия охватывала теперь Чехословакию с трёх сторон, получала разветвлённые транспортные коммуникации, выходившие на все страны Юго-Восточной Европы.

Советский Союз занял в  австрийском вопросе принципиальную позицию. Он выразил протест против действий Германии, расценив их как  агрессию и угрозу мира. Советское  правительство обратилось ко всем державам с призывом организовать коллективную защиту всех стран, которым угрожала агрессия, но этот призыв остался без  ответа.

Англия и Франция в  апреле 1938 г. приняли принципиальное решение положить конец любому сотрудничеству с СССР, т. е. фактически полностью  изолировать его на международной  арене67. Они официально признали захват Австрии и закрыли свои посольства в Вене. Данные действия западных держав свидетельствуют о проведении политики попустительства гитлеровской Германии, которую рассматривали как «бастион Запада против большевизма». Таким образом, назревавший в системе международных отношений кризис приобрёл реальные очертания.

В Варшаве отсутствовало  понимание всей серьёзности последствий  аншлюса, и прежде всего их влияние  на положение самой Польши. Ведь произошло значительное военно-стратегическое и экономическое усиление одного из соседей Польши. В итоге происшедших  на политической карте Европы изменений, возможности для внешнеполитического  манёвра Польши значительно сузились.

После аншлюса Австрии  и начала «чехословацкого кризиса» польская дипломатия посчитала, что  настало подходящее время для  осуществления планов «третьей Европы». Правящие круги во главе с Ю. Беком  видели главное противодействие  реализации своих планов в существовании  Чехословакии. Именно она препятствовала Польше проявить себя в качестве великой  державы и сплотить под своим  руководством государства Дунайского бассейна. Отсюда вытекала установка  на бескомпромиссную античехословацкую  позицию вплоть до уничтожения чехословацкой  государственности. Польская дипломатия рассчитывала привлечь к осуществлению  своих планов Венгрию и Румынию. С Румынией польское правительство  было связано антисоветским договором  и военной конвенцией. В сложившихся  условиях польско-румынское сотрудничество вылилось в форму, которую германская дипломатия рассматривала как «польско-румынский  антисоветский барьер»68. Значение этого барьера стало наглядным, когда в ходе «чехословацкого кризиса» встал вопрос о возможных «коридорах» (румынский и польский), по которым Советский Союз, не имевший общей границы с Чехословакией, мог бы оказать ей помощь.

Пытаясь использовать концентрацию всеобщего внимания на аншлюсе, польское руководство решило предпринять  «пробу сил» на литовском направлении, рассматривая её в качестве начального этапа включения этой страны в  сферу своего влияния. Кроме того, польские правящие круги рассматривали  захват Литвы как «компенсацию»  за поддержку агрессивных планов Германии в отношении Австрии.

16 марта 1938 г. рейхсмаршал  Геринг сообщил польскому послу  в Германии Липскому о согласии  Германии на захват Литвы Польшей,  сделав, однако, оговорку о заинтересованности  Германии в присоединении к  ней Клайпеды. Отметив, что действия  Польши могут повлечь за собой  осложнения в её отношениях с СССР, Геринг одновременно сделал польскому послу «открытое предложение о польско-германском военном сотрудничестве против России»69. В результате Литва оказалась перед опасностью со стороны двух агрессоров: Польши и Германии.

Советское правительство  выступило в поддержку Литвы. 16 марта 1938 г. М.М. Литвинов вызвал польского  посла в Москве В. Гжибовского, сделав ему заявление о том, что СССР заинтересован в разрешении польско-литовского конфликта мирным путём и что  насильственные действия «могут создать  опасность на всём востоке Европы». «Серьёзность положения заставляет Советское правительство обратить внимание польского правительства  на то обстоятельство, что СССР не смог бы остаться безучастным, если бы Литва  оказалась под угрозой»70.

Советское правительство  было заинтересовано в мирном решении  возникших осложнений в отношениях между Польшей и Литвой, так  как СССР не желал в той или  иной форме вмешиваться в конфликт. В действительности никакой поддержки  Литва в тот момент не получила. Видимость участия, продемонстрированная советской дипломатией в польско-литовском  конфликте, не оказала никакого влияния  на его исход, но заметно повлияла на оценку возможностей СССР (весьма ограниченных) как в Варшаве, так и в Берлине, что имело серьёзные последствия  в предверии чехословацкого кризиса.

По мнению советского правительства, в агрессии против Чехословакии Германия тесно сотрудничала с Польшей. Газета «Правда» сообщала 10 апреля 1938 г., что «Германия вкупе с Польшей и Венгрией уже разрабатывает план раздела Чехословакии»71. В сложившейся ситуации Гитлер предполагал невмешательство Англии и Франции, а со стороны Советского Союза ожидал «попыток оказать помощь» Чехословакии.

В начале апреля 1938 г. польская правящая элита разработала планы  дальнейших агрессивных действий. Было решено, что в случае германской акции против Чехословакии одновременно выступит и польская армия. Усиливая подготовку к нападению на Чехословакию и рассчитывая на сотрудничество с Германией, польские руководители начали придерживаться в отношении  Советского Союза всё более враждебной позиции.