Реформы
государственного управления
У Петра I поначалу
отсутствовала четкая программа
реформ в сфере государственного
правления. Появление нового государственного
учреждения или изменение административно-территориального
управления страной диктовалось ведением
войн, которое требовало значительных
финансовых ресурсов и мобилизации населения.
Унаследованная Петром I система власти
не позволяла собрать достаточно средств
на реорганизацию и увеличение армии,
постройку флота, строительство крепостей
и Санкт-Петербурга. С первых лет правления
Петра прослеживалась тенденция снижения
роли малоэффективной Боярской думы в
управлении государством. В 1699 году при
царе была организована Ближняя канцелярия,
или Консилиум (Совет) министров, состоявший
из 8 доверенных лиц, управлявших отдельными
приказами. Это был прообраз будущего
Правительствующего Сената, сформированного
22 февраля 1711 года. Последние упоминания
о Боярской думе относятся к 1704 г. В Консилии
был установлен определённый режим работы:
каждый министр имел особые полномочия,
появляются отчетность и протоколы заседаний.
В 1711 г. вместо Боярской думы и подменявшей
её Консилии был учрежден Сенат. Пётр так
сформулировал основную задачу Сената:
«Смотреть во всем государстве расходов,
и ненужные, а особливо напрасные, отставить.
Денег, как возможно, сбирать, понеже деньги
суть артериею войны.» Созданный Петром
для текущего управления государством
на время отсутствия царя (в то время царь
отправлялся в Прутский поход), Сенат,
в составе 9 человек (президентов коллегий),
постепенно превратился из временного
в постоянно действующее высшее правительственное
учреждение, что было закреплено Указом
1722 года. Он контролировал правосудие,
ведал торговлей, сборами и расходами
государства, наблюдал за исправностью
отбывания дворянами воинской повинности,
ему были переданы функции Разрядного
и Посольского приказов. Решения в Сенате
принимались коллегиально, на общем собрании
и подкреплялись подписями всех членов
высшего государственного органа. Если
один из 9 сенаторов откажется подписать
решение, то решение считалось недействительным.
Таким образом Пётр I делегировал часть
своих полномочий Сенату, но в то же время
возложил на его членов персональную ответственность.
Одновременно с Сенатом появилась должность
фискалов. Обязанность обер-фискала при
Сенате и фискалов в провинциях состояла
в негласном надзоре за деятельностью
учреждений: выявляли случаи нарушения
указов и злоупотреблений и доносили Сенату
и царю. С 1715 года за работой Сената следил
генерал-ревизор, с 1718 переименованный
в обер-секретаря. С 1722 года контроль над
Сенатом осуществляют генерал-прокурор
и обер-прокурор, которым подчинялись
прокуроры всех других учреждений. Никакое
решение Сената не имело силы без согласия
и подписи генерал-прокурора. Генерал-прокурор
и его заместитель обер-прокурор подчинялись
напрямую государю. Сенат как правительство
мог принимать решения, но для их исполнения
требовался административный аппарат.
В 1717—1721 годах была проведена реформа
исполнительных органов управления, в
результате которой параллельно системе
приказов[1] с их расплывчатыми функциями
были созданы по шведскому образцу 12 коллегий
— предшественники будущих министерств.
В отличие от приказов функции и сферы
деятельности каждой коллегии были строго
разграничены, а отношения в самой коллегии
строились на принципе коллегиальности
решений. Были введены:
- Коллегия чужестранных
(иностранных) дел.
- Военная коллегия
— комплектование, вооружение, снаряжение
и обучение сухопутной армии.
- Адмиралтейств-коллегия
— военно-морские дела, флот.
- Вотчинная коллегия
— заменила Поместный приказ.
- Камер-коллегия
— сбор доходов государства.
- Штатс-контор-коллегия
— ведала расходами государства,
- Ревизион-коллегия
— контроль сбора и расходования казённых
средств.
- Коммерц-коллегия
— вопросы судоходства, таможни и внешней
торговли.
- Берг-коллегия
— горно-металлургическое дело.
- Мануфактур-коллегия
— лёгкая промышленность.
- Юстиц-коллегия
— ведала вопросами гражданского судопроизводства
(при ней действовала Крепостная контора:
регистрировала различные акты — купчие,
о продаже вотчин, духовные завещания,
долговые обязательства).
- Духовная коллегия
— управляла церковными делами (позже
Святейший Правительствующий синод).
В 1721 году была
образована Вотчинная коллегия —
ведала дворянским землевладением (рассматривались
земельные тяжбы, сделки на куплю-продажу
земли и крестьян, сыск беглых). В
1721 году учреждена Духовная коллегия или
Синод — рассматривались дела церкви.
С 28 февраля 1720 года Генеральный регламент
ввёл единую для всей страны систему делопроизводства
в государственном аппарате. Согласно
регламенту коллегия состояла из президента,
4-5 советников и 4 асессоров. Кроме того
действовали Преображенский приказ и
Тайный приказ (политический сыск), Соляная
контора, Медный департамент, Межевая
канцелярия. «Первейшими» коллегиями
называли Военную, Адмиралтейскую и Иностранных
дел. На правах коллегий находились два
учреждения: Синод и Главный магистрат.
Коллегии подчинялись Сенату, а им — губернская,
провинциальная и уездная администрация.
Реформы
в области культуры
и быта
Главным содержанием
реформ в этой области было становление
и развитие светской национальной
культуры, светского просвещения, серьезные
изменения в быту и нравах, осуществляемых
в плане европизации. Важные изменения
в жизни страны решительно
требовали подготовки квалифицированных
кадров. Находившаяся в руках церкви схоластическая
школа обеспечить этого не могла. Стали
открываться светские школы, образование
начало приобретать светский характер.
Для этого потребовалось создание
новых учебников, пришедших на смену
церковным. Петр I в 1708 г. ввел новый гражданский
шрифт, пришедший на смену старому
кирилловскому полууставу. Для
печатания светской учебной, научной,
политической литературы и законодательных
актов были созданы новые типографии в
Москве и Петербурге. Развитие книгопечатания
сопровождалось началом организованной
книготорговли, а также созданием и развитием
сети библиотек. С 1702г. систематически
выходила первая русская газета "Ведомости".
С развитием промышленности и торговли
были связаны изучение и освоение территории
и недр страны, что нашло свое выражение
в организации ряда крупных экспедиций.
В это время появились крупные
технические новшества и изобретения,
особенно в развитии горного дела
и металлургии, а также в военной области.
В этот период написан ряд важных работ
по истории, а созданная Петром I Кунсткамера
положила начало сбору коллекций исторических
и мемориальных предметов и редкостей,
оружия, материалов по естественным наукам
и т. д. Одновременно стали собирать древние
письменные источники, снимать копии
летописей, грамот, указов и других
актов. Это было началом музейного дела
в России. Логическим итогом всех мероприятий
в области развития науки и просвещения
было основание в 1724 г. Академии наук в
Петербурге. С первой четверти XVIII
в. осуществлялся переход к градостроительству
и регулярной планировке городов.
Облик города стали определять уже
не культовая архитектура, а дворцы и особняки,
дома правительственных учреждений и
аристократии. В живописи на смену иконописи
приходит портрет. К первой четверти XVIII
в. относятся и попытки создания русского
театра, в это же время были написаны первые
драматургические произведения. Изменения
в быту затрагивали массу населения.
Старая привычная долгополая одежда с
длинными рукавами запрещалась и заменялась
новой. Камзолы, галстуки и
жабо, широкополые шляпы, чулки, башмаки,
парики быстро вытесняли в городах
старую русскую одежду. Быстрее всего
распространилась западноевропейская
верхняя одежда и платье среди женщин.
Запрещалось ношение бороды, что вызвало
недовольство, особенно податных
сословий. Вводились особый "бородовой
налог" и обязательный медный знак о
его уплате. Петр I учредил ассамблеи
с обязательным присутствием на них женщин,
что отражало серьезные изменения их положения
в обществе. Учреждение ассамблей
положило начало утверждению в среде русского
дворянства "правил хорошего тона"
и "благородного поведения в
обществе", употреблению иностранного,
преимущественно французского, языка.
Изменения в быту и культуре,
которые произошли в первой четверти XVIII
в., имели большое прогрессивное
значение. Но они еще больше подчеркивали
выделение дворянства в привилегированное
сословие, превратили использование благ
и достижений культуры в одну из
дворянских сословных привилегий и сопровождалось
широким распространением галломании,
презрительного отношения к русскому
языку и русской культуре в дворянской
среде.
Церковный
раскол.
Раскол
произошел из-за внешней атрибутики,
но он принял формы крайнего
противостояния. Им были затронуты
и мировоззренческие факторы. Многие
русские историки (в том числе - С. М. Соловьев,
В. О. Ключевский и др.) изображали раскол
как конфликт, затронувший только сферу
обрядности. Л. Тихомиров, С. Платонов,
Б. Башилов считали, что этот взгляд не
отражает всей глубины раскола, ставшего
тяжелейшим испытанием для народного
самосознания. Наиболее влиятельными
из церковных традиционалистов были Иван
Неронов, Аввакум Петров, Стефан Вонифатьев
(имевший возможность стать патриархом
вместо Никона, но отказавшийся от выдвижения
своей кандидатуры), Андрей Денисов, Спиридон
Потемкин. Это были даровитые и умные люди,
далекие от религиозного фанатизма. К
примеру, Потемкин знал пять иностранных
языков, Аввакум был талантливым писателем,
новатором по стилю и принципам литературного
изображения. Интересно, что первые импульсы
реформирования пошли именно из этой группировки,
к которой, кстати, с 1645 по 1652 год принадлежал
и Никон. Вопрос об исправлении накопившихся
за века ошибок в богослужебных текстах
впервые был поставлен в стенах Троицко
- Сергиевой лавры. После того, как дело
переписки книг оказалось у приезжих,
сторонники старины выступили под флагом
«хранителей древнего благочестия». Сказалась
приобретенная в Смутное время непримиримость
к любому покушению на старорусскую православную
традицию. Исправление церковных текстов
по греческим образцам вольно или невольно
ставило под сомнение канон русских православных
святых. Реформа Никона зачеркивала решения
Стоглавого собора 1551 года, закрепившего
приверженность «старине», бросала тень
на традицию школы Сергия Радонежского,
делавшей акцент на особый характер русского
православия, его отличие от византийского.
С точки зрения исторических фактов, были
правы Аввакум и его товарищи: не русские,
а греки отступили от традиций первых
христиан, пересмотрев в ХП веке обрядовые
нормы. Что касается исправления священных
книг, то у греков погрешностей и ошибок
встречалось не меньше, чем у русских.
Войдя в унию с католичеством в 1439 году,
греки, по мнению русских, потеряли право
на первенство в православном мире. Еще
Иван Грозный выразил общую для русских
позицию: «Греки нам не Евангелие. У нас
не греческая, а русская вера». Благочестие
греков на Руси ставилось под большое
сомнение. Никон после отстранения московских
правщиков священных текстов пригласил
не только киевлян, но и иностранцев, среди
которых выделялись Паисий Лигарид и Арсений
Грек. Показательно, что Арсений Грек трижды
менял вероисповедание, одно время он
был даже мусульманином, а Лигарид за симпатии
к католичеству был отлучен, константинопольским
патриархом от православной Церкви. Никону
удалось привлечь на свою сторону некоторых
представителей высшего клира русской
православной церкви: Дмитрия Ростовского,
Илариона Рязанского, Павла Сарского и
др. Симеон Полоцкий, его ученики Сильвестр
Медведев и Карион Истомин объявляли духовный
багаж Руси не имеющим особой ценности.
Отрицалась вся сумма привычных идей и
обиходных аксиом, в незыблемости которых
было уверено все русское население. Русская
культура объявлялась отсталой, на вооружение
брались европейские стандарты. Полемика
между староверами и никонианами вылилась
в настоящую идеологическую войну. Аввакум
и его соратники старались действовать
силой логики. Их противники, бывало, прибегали
к прямым подлогам (каким было, к примеру,
пресловутое «Соборное деяние на еретика
Мартина»). Возможность компромисса была
мизерной - столь сильный накал приобрела
полемика. Кроме того, победа никонианам
была фактически гарантирована: за ними
стояла государственная власть. Царь Алексей,
несмотря на его истовую религиозность,
не препятствовал Никону в сломе прежнего
церковного уклада. По косвенным данным,
за реформой скрывался прицел Алексея
встать во главе всего православного мира.
Старообрядцы восприняли Алексея как
вероотступника, что подтверждает характеристика,
данная царю протопопом Аввакумом: «Отеческое
откиня, странное противоборство возлюбиша,
извратишася». Многими простыми людьми
отказ от прежних обрядов переживался
как национальная и личная катастрофа.
Было непонятно, чем оказался плох привычный
уклад, освященный временем. В 1667 году
соловецкие монахи подали челобитную
Алексею Михайловичу, в которой сквозило
явное недоумение: «Учат нас новой вере,
якоже мордву или черемису... неведомо
для чего». Настроения людей выразились
в словах Аввакума: «Выпросил у бога светлую
Росию сатана да же очервленит ю кровлю
мученическою». Старообрядцы опирались
на мнение народа, приводя в споре с никонианами
аргумент: «Глас народа - глас божий». В
ответ на это один из лидеров новообрядчества
Карион Истомин усмехался: «Мужик верещит».
Реформа проводилась с элитарных позиций,
сбрасывала со счетов народный дух православия.
Никониане ставку делали на «внешнюю мудрость»,
представляли суть полемики как конфликт
между знанием и невежеством. Староверы
же старались доказать, что в конфликт
вошли интеллект и дух. Для них главным
было нравственное совершенство. Аввакум
говорил, что в нравственном смысле все
равны- «от царя до псаря». С элитарностью,
избранничеством был связан и отказ от
старорусских образцов священных текстов
в пользу греческих, что затрудняло для
рядовых верующих доступ к истине. В дониконианской
же культуре царила демократичность. На
Руси никогда не ценили отвлеченного знания,
видя в науке путь к правде. Исправление
древнерусских книг по иноземным меркам
в глазах традиционалистов выглядело
пренебрежением «мужичьей» культурой.
Реформа проводилась с помощью насилия.
Никон был склонен к бескомпромиссности
и прямолинейности. Он стремился поднять
церковь над светской властью и основать
в России своеобразный царепапизм - только
в национальном варианте. Строптивость
Никона приводила к странным выходкам
в его поведении: он отказался от патриаршества,
а затем заявил о своем возвращении: «сшел
я с престола никем не гоним, теперь пришел
на престол никем не званный». И царю, и
клиру надоели капризы Никона - он был
лишен патриаршества. Но к моменту отречения
Никон успел внести в проведение реформы
дух крайнего радикализма. Она проводилась
деспотичными, жесткими, грубыми методами.
Старые богослужебные книги отбирались
и сжигались. Происходили целые побоища
из-за книг. Миряне и монахи тайком уносили
их в тайгу и тундру, уходя от преследований.
Люди говорили: «По этим книгам столько
русских праведниками и Божьими угодниками
стали, а теперь они ни во что считаются».
Оппозиция реформе проявилась повсеместно:
во Владимире, Нижнем Новгороде, Муроме
и т. д. Из Соловецкого монастыря раскол
распространился по всему Северу. Протест
против поспешных новшеств охватил многие
слои населения. «Огнем, да кнутом, да виселицей
хотят веру утвердить! -возмущался Аввакум.
- Которые Апостолы научили так? Не знаю
! Мой Христос не приказал нашим Апостолам
так учить, еже бы огнем, да кнутом, да виселицей
в веру приводить». Сущность дониконовского
понимания христианства на Руси заключалась
в том, что нельзя заставить людей веровать
силой. До раскола Русь была духовно
единой. Разница в образовании, в быте
между различными слоями русского общества
была количественной, а не качественной.
Раскол произошел в тот нелегкий момент,
когда страна столкнулась с проблемой
выработки подходов к культурным связям
с Европой. Реформа готовила почву для
распространения пренебрежительных настроений
к национальным обычаям и формам организации
быта. Следствием раскола стала определенная
путаница в народном мироощущении. Старообрядцы
воспринимали историю как «вечность в
настоящем», т. е. как поток времени, в котором
каждый имеет свое четко обозначенное
место и несет ответственность за все
им содеянное. Идея Страшного суда для
старообрядцев имела не мифологический,
а глубоко нравственный смысл. Для новообрядцев
же идея Страшного суда перестала учитываться
в исторических прогнозах, стала предметом
риторических упражнений. Мироощущение
новообрядцев было меньше связано с вечностью,
больше- с земными нуждами. Они в определенной
степени эмансипировались, восприняли
мотив быстротечности времени, у них появилось
больше материального практицизма, желания
совладать со временем для достижения
быстрых практических результатов. В борьбе
против старообрядцев официальная церковь
вынуждена была обращаться за содействием
к государству, волей-неволей сделав шаги
в сторону подчинения светской власти.
Алексей Михайлович этим воспользовался,
а его сын Петр окончательно расправился
с самостоятельностью православной церкви.
Петровский абсолютизм на том и строился,
что он освободил государственную власть
от всех религиозно-нравственных норм.
Государство преследовало старообрядцев.
Репрессии против них расширились после
смерти Алексея, в царствование Федора
Алексеевича и царевны Софьи. В 1681 году
было запрещено любое распространение
древних книг и сочинений старообрядцев.
В 1682 году по приказу царя Федора был сожжен
виднейший вождь раскола Аввакум. При
Софье был издан закон, окончательно запретивший
любую деятельность раскольников. Они
проявляли исключительную духовную стойкость,
отвечали на репрессии акциями массового
самосожжения, когда люди горели целыми
родами и общинами. Оставшиеся старообрядцы
внесли своеобразную струю в русскую духовно-культурную
мысль, многое сделали для сохранения
старины. Они были более грамотными, чем
никониане. Старообрядчество продолжило
древнерусскую духовную традицию, предписывающую
постоянный поиск истины и напряженный
нравственный тонус. Раскол ударил по
этой традиции, когда после падения престижа
официальной церкви светская власть установила
контроль над системой образования. Наметилась
подмена главных целей образования: вместо
человека- носителя высшего духовного
начала стали готовить человека, выполняющего
узкий круг определенных функций.
Причины
дворцовых переворотов
в России
Ответственным
за нестабильность верховной власти
в XVIII веке в России оказался Пётр I,
который в 1722 году издал «Указ
о престолонаследии». Этот нормативный
правовой акт стал причиной дворцовых
переворотов в России, предельно
расширив круг возможных претендентов
на престол. После смерти Петра I Россия
вступила в длительную полосу дворцовых
переворотов. Возникновение этой своеобразной
традиции в России обусловливалось, с
одной стороны, огромным перенапряжением
сил страны за двадцатипятилетний период
войн и реформ и необходимостью в связи
с этим корректировки правительственного
курса, а с другой — условиями военно-полицейского
государства, созданного Петром I. При
максимальном огосударствлении общественной
жизни, отсутствии даже в зародыше легальной
политической деятельности перевороты
стали единственным способом разрешения
противоречий между основными составляющими
системы абсолютизма — самодержавной
властью, правящей верхушкой и господствующим
сословием. К концу правления Петра I напряженность
отношений в этом треугольнике достигла
критической отметки, что было вызвано
крайне невыгодным для дворянства соотношением
между системой льгот и силой давления
«сверху», а также резким усилением самодержавной
власти, приведшим к ее некоторому отрыву
от собственной социальной опоры. Эти
факторы дополнялись отсутствием единства
внутри правящего лагеря. Уже накануне
смерти Петра I, 25—26 января 1725 года, среди
высших чинов империи возник раскол. Одна
группировка (президент Юстиц-коллегии
Ф. М. Апраксин, президент Коммерц-коллегии
Д. М. Голицын, президент Военной коллегии
А. И. Репнин, сенатор В. Л. Долгорукий, президент
Штатс-Контор-коллегии И. А. Мусин-Пушкин
и канцлер Г. И. Головкин) выступила за
возведение на престол внука Петра I —
царевича Петра Алексеевича и установление
системы регентства — правления жены
Петра I Екатерины Алексеевны вместе с
Сенатом. Другая группировка (светлейший
князь А. Д. Меншиков, генерал-прокурор
Сената П. И. Ягужинский, генерал И. И. Бутурлин,
дипломат и руководитель Тайной канцелярии
П. А. Толстой, вице-президент Синода Феофан
Прокопович и др.) отстаивала кандидатуру
Екатерины как самодержавной государыни.
Спор зашел далеко, однако напористость,
умелое лавирование и самое главное —
опора в критический момент на гвардейские
(Преображенский и Семёновский) полки
обеспечили возведение на престол после
кончины Петра Великого 28 января 1725 года
Екатерины Алексеевны.