Первая русская революция

Статья 65593

Славянофилы                      представители одного из направлений русской общественой и философской мысли 40—50-х гг. 19 в. — славянофильства, выступившие с обоснованием самобытного пути исторического развития России, по их мнению, принципиально отличного от пути западноевропейского. Самобытность России С. видели в отсутствии, как им казалось, в её истории классовой борьбы, в русской поземельной общине (См. Община) и артелях, в православии, которое С. представляли себе как единственное истинное христианство. Те же особенности самобытного развития С. усматривали и у зарубежных славян, особенно южных, симпатии к которым были одной из причин названия самого направления (С., т. е. славянолюбы), данного им западниками (См. Западники). Для мировоззрения С. характерны: отрицательное отношение к революции, монархизм и религиозно-философские концепции. Большинство С. по происхождению и социальному положению были средними помещиками из старых служилых родов, частично выходцами из купеческой и разночинной среды.

                       Идеология С. отражала противоречия русской действительности, процессы разложения и кризиса крепостничества и развития капиталистических отношений в России. Взгляды С. сложились в острых идейных спорах, вызванных "Философическим письмом" П. Я. Чаадаева. Главную роль в выработке взглядов С. сыграли литераторы, поэты и учёные А. С. Хомяков, И. В. Киреевский, К. С. Аксаков, Ю. Ф. Самарин. Видными С. являлись П. В. Киреевский, А. И. Кошелев (См. Кошелёв), И. С. Аксаков, Д. А. Валуев, Ф. В. Чижов, И. Д. Беляев, А. Ф. Гильфердинг, позднее — В. И. Ламанский, В. А. Черкасский. Близкими к С. по общественно-идейным позициям в 40—50-х гг. были писатели В. И. Даль (См. Дали), С. Т. Аксаков, А. Н. Островский, А. А. Григорьев, Ф. И. Тютчев, Н. М. Языков. Большую дань взглядам С. отдали историки, слависты и языковеды Ф. И. Буслаев, О. М. Бодянский, В. И. Григорович, И. И. Срезневский, М. А. Максимович.

                       Средоточием С. в 40-е гг. была Москва, литературные салоны А. А. и А. П. Елагиных, Д. Н. и Е. А. Свербеевых, Н. Ф. и К. К. Павловых. Здесь С. общались и вели споры с западниками. Многие произведения С. подвергались цензурным притеснениям, некоторые из С. состояли под надзором полиции, подвергались арестам. Постоянного печатного органа С. долгое время не имели, главным образом из-за цензурных препон. Печатались преимущественно в "Москвитянине"; издали несколько сборников статей "Синбирский сборник" (1844), "Сборник исторических и статистических сведений о России и народах ей единоверных и единоплеменных" (1845), "Московские сборники" (1846, 1847 и 1852). После некоторого смягчения цензурного гнёта С. в конце 50-х гг. издавали журналы "Русская беседа" (1856—60), "Сельское благоустройство" (1858—59) и газеты "Молва" (1857) и "Парус" (1859).

                       В 40—50-х гг. по важнейшему вопросу о пути исторического развития России С. выступали, в противовес западникам, против усвоения Россией форм и приёмов западно-европейской политической жизни и порядков. В борьбе С. против европеизации проявлялся их консерватизм. В то же время, представляя интересы значительной части дворян-землевладельцев, испытывавшей растущее воздействие развивавшихся капиталистических отношений, они считали необходимым развитие торговли и промышленности, акционерного и банковского дела, строительства железных дорог и применения машин в сельском хозяйстве. С. выступали за отмену крепостного права "сверху" с предоставлением крестьянским общинам земельных наделов за выкуп. Самарин, Кошелев и Черкасский были среди деятелей подготовки и проведения Крестьянской реформы 1861. С. придавали большое значение общественному мнению, под которым понимали мнение просвещённых либерально-буржуазных, имущих слоев, отстаивали идею созыва Земского собора (Думы) из выборных представителей всех общественных слоев, но возражали против конституции и какого-либо формального ограничения самодержавия. С. добивались устранения цензурного гнёта, установления гласного суда с участием в нём выборных представителей населения; отмены телесных наказаний и смертной казни.

                       Философские воззрения С. разрабатывались главным образом Хомяковым, И. В. Киреевским, а позже Самариным и представляли собой своеобразное религиозно-философское учение. Генетически философская концепция С. восходит к восточной патристике (См. Патристика), в то же время во многом связана с "философией откровения" Ф. Шеллинга, западноевропейским Иррационализмом и Романтизмом 1-й половины 19 в., отчасти воззрениями Г. Гегеля. Односторонней аналитической рассудочности, Рационализму как и Сенсуализму, которые, по мнению С., привели на Западе к утрате человеком душевной целостности, они противопоставили понятия "водящего разума" и "живознания" (Хомяков). С. утверждали, что полная и высшая истина даётся не одной способности логического умозаключения, но уму, чувству и воле вместе, т. е. духу в его живой цельности. Целостный дух, обеспечивающий истинное и полное познание, неотделим, по мнению С., от веры, от религии. Истинная вера, пришедшая на Русь из его чистейшего источника — восточной церкви (Хомяков), обусловливает, по их мнению, особую историческую миссию русского народа. Начало "соборности" (свободной общности), характеризующее, согласно С., жизнь восточной церкви, усматривалось ими и в русской общине. Русское общинное крестьянское землевладение, считали С., внесёт в науку политической экономии "новое оригинальное экономическое воззрение" (И. С. Аксаков). Православие и община в концепции С. — глубинные основы русской души. В целом философская концепция С. противостояла идеям материализма.

                       Историческим воззрениям С. была присуща в духе романтической историографии идеализация старой, допетровской Руси, которую С. представляли себе гармоническим обществом, лишённым противоречий, не знавшим внутренних потрясений, являвшим единство народа и царя, "земщины" и "власти". По мнению С., со времён Петра I, произвольно нарушившего органичное развитие России, государство встало над народом, дворянство и интеллигенция, односторонне и внешне усвоив западноевропейскую культуру, оторвались от народной жизни. Идеализируя патриархальность и принципы традиционализма, С. приписывали по сути дела внеисторический характер русскому "народному духу".

                       С. призывали интеллигенцию к сближению с народом, к изучению его жизни и быта, культуры и языка. Они положили начало изучению истории крестьянства в России и много сделали для собирания и сохранения памятников русской культуры и языка (собрание народных песен П. В. Киреевского, словарь живого великорусского языка Даля и пр.). Существенный вклад внесли С. в развитие славяноведения (См. Славяноведение) в России, в развитие, укрепление и оживление литературных и научных связей русской общественности и зарубежных славян; им принадлежала главная роль в создании и деятельности Славянских комитетов (См. Славянские комитеты) в России в 1858—78.

                       С. оказали влияние на многих видных деятелей национального возрождения и национально-освободительного движения славянских народов, находившихся под гнётом Австрийской империи и султанской Турции (чехи В. Ганка, Ф. Челаковский, одно время К. Гавличек-Боровский; словаки Л. Штур, А. Сладкович; сербы М. Ненадович, М. Миличевич; болгары Р. Жинзифов, П. Каравелов, Л. Каравелов, отчасти поляки В. Мацеёвский и др.). Частые поездки С. в зарубежные славянские земли (путешествия И. С. Аксакова, Валуева, В. А. Панова, Чижова, А. И. Ригельмана, П. И. Бартенева, Ламанского и др.) содействовали ознакомлению и сближению южных и западных славян с русской культурой и литературой.

                       Эстетические и литературно-критические взгляды С. наиболее полно выражены в статьях Хомякова, К. С. Аксакова, Самарина. Критикуя суждения В. Г. Белинского и "натуральную школу" в русской художественной литературе (статья Самарина "О мнениях "Современника", исторических и литературных", 1847), С. в то же время выступали против "чистого искусства" и обосновывали необходимость собственного пути развития для русской литературы, искусства и науки (статьи Хомякова "О возможности русской художественной школы", 1847; К. С. Аксакова "О русском воззрении", 1856; Самарина "Два слова о народности в науке", 1856; А. Н. Попова "О современном направлении искусств пластических", 1846). Художественное творчество, по их мнению, должно было отражать определённые стороны действительности, которые отвечали их теоретическим установкам, — общинность, патриархальную упорядоченность народный быта, "смирение" и религиозность русского человека. Художественно-литературные произведения С. — стихотворения, поэмы и драматические сочинения Хомякова, К. С. и И. С. Аксаковых, повести Н. Кохановской — публицистичны, проникнуты живым интересом к этическим проблемам. Некоторые стихотворения Хомякова ("России", 1854), К. С. Аксакова ("Возврат", 1845; "Петру", 1845; "Свободное слово", 1853), поэма И. С. Аксакова "Бродяга" (1848), исполненные критического отношения к крепостнической действительности, резкого обличения неправедного суда, взяточничества, оторванности дворянской интеллигенции от жизни народа, имели большой общественный резонанс. Недопущенные царской цензурой к печати такие произведения распространялись в списках, многие были напечатаны в изданиях Вольной русской типографии (См. Вольная русская типография) А. И. Герцена, как произведения русской "потаённой литературы".

                       В годы революционной ситуации 1859—1861 произошло значительное сближение взглядов С. и западников на почве Либерализма. В пореформенный период, в условиях капиталистического развития славянофильство как особое направление общественной мысли перестало существовать. Продолжали свою деятельность И. С. Аксаков, издававший журналы "День" (1861—65, с приложением газеты "Акционер"), "Москва" (1867—68), "Москвич" (1867—68), "Русь" (1880—85), Самарин, Кошелев, Черкасский, эволюционировавшие вправо и всё далее расходившиеся во взглядах между собой. Под влиянием С. сложилось Почвенничество. Консервативные черты учения С. в гипертрофированном виде развивались в духе национализма и Панславизма т. н. поздними С. — Н. Я. Данилевским и К. Н. Леонтьевым. С критикой идеологии С. выступали революционные демократы Белинский, Герцен, Н. П. Огарев, Н. Г. Чернышевский, Н. Л. Добролюбов.

                       Лит.: Ленин В. И., Экономическое содержание народничества и критика его в книге г. Струве, Полн. собр. соч., 5 изд., Т.1; его же, Еще к вопросу о теории реализации, там же, т. 4; его же, Гонители земства и Аннибалы либерализма, там же, т. 5; Чернышевский Н. Г., Очерки гоголевского периода русской литературы, Полн. собр. соч., т. 3, М., 1947; его же, Заметки о журналах, там же, т. 4, М., 1948; его же, Народная бестолковость, там же, т. 7, М., 1950; Пыпин А. Н., Характеристики литературных мнений от двадцатых до пятидесятых гг., 3 изд., СПБ, 1906; Линицкий П., Славянофильство и либерализм, К., 1882; Бродский Н. Л., Ранние славянофилы, М., 1910; Плеханов Г. В., Западники и славянофилы. Соч., т. 23, М. — Л., 1926; Дмитриев С. С., Славянофилы и славянофильство, "Историк-марксист", 1941, №1; его же. Подход должен быть конкретно-исторический, "Вопросы литературы", 1969, № 12; Покровский С. А., Фальсификация истории русской политической мысли в современной реакционной буржуазной литературе, М., 1957; Литературная критика ранних славянофилов, "Вопросы литературы", 1969, № 5, 7,10,12; Янковский Ю. 3., Из истории русской общественно-литературной мысли 40—50-х гг. XIX столетия, К., 1972; Christoff P. К., An introduction to nineteenth-century Russian Slavophilism, v. I, A. S. Xoimjakov's-Gravenhage, 1961; Walicki A., W krug

Исполнилось 80 лет со дня гибели в Киеве Петра Аркадьевича Столыпина (1862-1911). А двумя месяцами раньше, в июле, исполнилось 150 лет со дня гибели Михаила Юрьевича Лермонтова, которому П. А Столыпин приходился троюродным братом. На первый взгляд, между ними мало общего - мало общего между поэтом и государственным деятелем. Но это только на первый взгляд. Общее между ними в главном: если Лермонтов был великим НАЦИОНАЛЬНЫМ поэтом, то Столыпин был великим НАЦИОНАЛЬНЫМ государственным деятелем России. Слою «национальный» выделено не случайно - ни у одного из крупных государственных деятелей России XDC - начала XX века национальная идея не была настолько сильной, настолько ясно выраженной и обоснованной, чтобы стать своего рода стержнем, основанием всей политической деятельности. Столыпин не просто выдвинул идею Великой России, он разработал программу преобразований во всех областях государственной жизни, необходимых для осуществления этой идеи.

Столыпин все время подчеркивал, что «наши реформы, чтобы быть жизненными, должны черпать свою силу в... русских национальных началах», что «нельзя к нашим русским корням, к нашему русскому стволу прикреплять какой-то чужой, чужестранный цветок». Свое понимание исторического пути России Петр Аркадьевич выразил такими словами: «Я думаю, что на втором тысячелетии своей жизни Россия не развалится. Я думаю, что она обновится, улучшит свой уклад, пойдет вперед, но путем разложения не пойдет, потому что где разложение - там смерть».

Первое упоминание о роде Столыпиных относится к 1566 году, однако поколенная роспись известна с Григория Столыпина, жившего в конце XVI века. Его сын и внук были муромскими городовыми дворянами, причем внук - Сильвестр Афанасьевич в 1672 году был пожалован в московские дворяне. Правнук Сильвестра Афанасьевича - Алексей Емельянович имел 6 сыновей и 5 дочерей (в том числе Елизавету Алексеевну, бабушку Лермонтова). Один из сыновей Алексея Емельяновича - Александр Алексеевич был адъютантом Суворова. Другой сын - Аркадий стал сенатором, был другом известного реформатора М. М. Сперанского. Николай Алексеевич стал кавалером ордена Св. Георгия 3-й степени и дослужился до генерал-лейтенанта. Наконец, Дмитрий Алексеевич (дед П. А Столыпина), генерал-майор, участвовал в Бородинском сражении, Аркадий Дмитриевич, один из защитников Севастополя в годы Крымской войны, был другом Льва Толстого, одно время руководил Уральским казачьим войском как наказной атаман, впоследствии принимал участие в освобождении Болгарии.

Конечно же, семейные традиции сыграли огромную роль не только при формировании политических взглядов Петра Аркадьевича Столыпина. Даже интерес к тем или иным сторонам русской жизни был вызван, в немалой степени, если не семейной традицией, то уж во всяком случае примером отца. А. Д. Столыпин, в бытность свою атаманом Уральского казачьего войска, столкнулся с острейшей проблемой - взаимоотношением казаков-старообрядцев с государственной властью и Русской Православной Церковью. Пытаясь хоть как-то смягчить остроту этих противоречий, он содействовал переходу (причем на строго добровольной основе!) части казаков-старообрядцев в единоверие. Вообще А Д. Столыпин был озабочен положением пятнадцати миллионов старообрядцев в Русском государстве. Петр Аркадьевич Столыпин, возглавивший более четырех десятилетий спустя императорское правительство, вернулся к этому вопросу и предпринял деятельные шаги к уравнению старообрядцев - этих «русских по духу и крови людей» - с остальным русским населением, понимая, что построение Великой России невозможно при сохранении вражды между двумя частями русского народа.

Столыпин начинал свою реформаторскую деятельность в крайне трудное для России время - в эпоху разгула революционного террора, направляемого прежде всего партией эсеров, разработавших целую теорию политических убийств, подкрепленную зловещей практикой. Так, например, только в декабре 1906 года были убиты генерал А. П. Игнатьев (отец автора книги «Пятьдесят лет в строю» А. А Игнатьева), петербургский градоначальник В. Ф. фон-дер-Лауниц, главный военный прокурор генерал-лейтенант А С. Павлов. Террор был направлен и против Русской Православной Церкви. 28 мая 1908 года погиб Экзарх Грузии архиепископ Никон (Софийский), один из выдающихся деятелей Русского Православия.