Особенности государственного управления в Древней Руси 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Содержание 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Введение

       Целью данной курсовой работы является выявление особенностей государственного управления в древней Руси.

       Задачи:

       1. Рассмотреть становление государственности в Древней Руси.

       2. Рассмотреть основные органы государственного управления в Древней Руси.

       Актуальность  данной тематики обусловлена тем, что древнерусское государство — крупнейшая держава средневековой Европы. Русь сложилась и заняла «срединное» геополитическое положение в системе сопредельных цивилизаций: между католической Европой, арабским мусульманским Востоком, восточно-христианской Византийской империей, иудейским Хазарским каганатом, кочевниками-язычниками.

       История государственности и государственного управления на Руси IX—XIII вв. нашла отражение  в древнейшей общерусской летописи «Повесть временных лет», летописных сводах отдельных княжеств, уставах и других княжеских актах, произведениях общественно-политической мысли Древней Руси, житийной литературе, былинном эпосе. Отдельные стороны государственного управления и этапы его развития на Руси освещены в византийских и европейских хрониках, восточных нарративных источниках.

       В дореволюционной историографии  древнерусское государство изучалось  в русле или под влиянием «государственной школы», которая рассматривала Киевскую Русь как самобытное общество и государство, развивавшееся иным, чем Европа, путей (исключение составляли Н.П. Павлов-Сильванский и незначительный круг его последователей, доказывавших развитие в Киевской Руси феодализма).

       Советская историография была ограничена догматизированной  вариацией теории общественно-экономических формаций. М.Н. Покровский первоначально развивал применительно к этой эпохе идею торгового капитализма. С конца 30-х гг. после работ Б.Д. Грекова в официальной историографии утвердились представления о Древнерусском государстве как раннефеодальной монархии. В то же время С.В. Юшков в большей степени склонялся к термину «дофеодальное государство», белорусская школа историков (А. П. Пьянков, В.И. Горемыкина) вслед за С. В. Бахрушиным отстаивала рабовладельческий характер общественных отношений. И. Я. Фроянов и его школа (С.-Петербург) обосновывают теорию патриархального характера Древней Руси.

       С этой точки зрения Киевская Русь не государство, а гигантский суперсоюз  племен, в составе которого складываются города-государства. На наш взгляд, все эти концепции строятся на основе аналогий с европейским историческим процессом и искусственно подгоняют факты под теорию общественно-экономических формаций.

       По  нашему мнению, становление государственного управления на Руси целесообразно рассмотреть  в контексте цивилизационного (культурно-исторического) подхода с учетом геоэтнокультурогенеза, духовных процессов и геополитических факторов, определявших развитие древнерусской государственности в условиях смены преобладающих типов общественного развития. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Глава 1. История становление системы государственного управления в Древней Руси

1.1. Становление государственности  в Древней Руси

       Термин  «русь», первоначально имевший социальное значение, переносится на всю государственную  территорию и становится этнонимом восточных славян.

       Во  главе Киевской Руси стоял великий  князь. Он соединял в своих руках  политическую, военную и сакральную власть (о последнем свидетельствуют  прозвища киевских князей: Олег Вещий, Владимир Солнце, ритуальный характер расправы Ольги над древлянами; и др.). Укрепление власти великого киевского князя шло как в борьбе, так и в процессе синтеза родоплеменных систем управления с формирующимся центральным государственным управлением.

       Первоначально функции языческих князей, так  или иначе, были связаны с военными задачами и неотделимыми от них дипломатическими отношениями, охраной торговых путей, сбором дани (полюдье) и ее последующей продажей. Власть киевского князя усиливалась по мере поглощения власти князей союзов племен, подвластных Киеву. Рост богатства также способствовал усилению его авторитета и власти, но богатство было не средством эксплуатации, а носило сакральный и престижный характер. Постепенно усиливается роль князя в поддержании внутреннего порядка.

       Несложные государственные функции князь выполнял вместе с дружиной. Князь и дружина были нераздельны, солидарность князя и дружины проявлялась «в доле и недоле». Дружина жила за счет княжеских доходов, средством сплочения дружинной среды и поддержания княжеского авторитета были престижные пиры и раздача богатств. Пиры были важным символическим и государственным актом, носили регулярный характер. На них обсуждались государственные проблемы, разрешались споры и, возможно, распределялись служебные полномочия.

       В былинах и летописях описанию пиров уделяется большое внимание. Княжеско-дружинное управление получило общественное признание и конституировалось в институт, обеспечивающий социально-политическую жизнедеятельность древнерусского общества. Киевскому князю подчинялись местные племенные князья («светлые и великие князья», «великое княжье» и др.), которые по договору находились «под рукою» великого киевского князя, а также «старцы» — родоплеменная знать, выполнявшая судебно-административные функции.

       По  договорам и традиции великий  князь «мира для» имел право сбора полюдья с подвластных земель, а местные князья во время общих походов приводили свои дружины и ополчения. Их организация строилась на основе численной или десятичной системы: тысяцкие, сотские, десятники, которые также выполняли административные функции.

       Великим киевским князьям приходилось сталкиваться с сепаратизмом местных князей, и  они приступают к постепенной  ликвидации этого института, что  растянулось почти на весь Х в. Ко времени Святослава с племенным  княжьем было покончено, а Владимир I посадил своих сыновей в крупнейшие города Руси и термин «князь» теперь распространялся только на членов киевской великокняжеской династии — Рюриковичей, которая представляла собой государственный суперэлитный слой, пришедший на смену родоплеменной аристократии.

       При этом отдельные члены княжеского рода имели политическое значение не сами по себе, а как составная  часть родственной, генеалогической  цепи князей. Деление общества по родоплеменному признаку окончательно было заменено территориальным принципом построения государства.

       Представители династии получали в управление волости, но не на правах поземельной собственности, а на основе кормления, что обусловливалось  и частой сменой «столов» князьями. Однако это не устраняло межкняжеских междоусобиц, особенно обострявшихся при смене великого князя.

       После гибели в 945 г. князя Игоря из-за попытки  в нарушение сложившегося обычая собрать повторную дань с древлян, Ольга, совершив государственно-ритуальные жертвоприношения и разгромив древлян, провела важную административно-налоговую реформу. Она заменила полюдье систематической уплатой дани (урока) в постоянных центрах (погостах). Многие историки связывают с появлением постоянных погостов, где сосредоточивается княжеская администрация, слуги, челядь и военные отряды, а также многочисленных княжеских «ловищ», «перевесищ» и «знамений», формирование княжеского домена.

       На  наш взгляд, заслуживает внимания аргументация И.Я. Фроянова, рассмотревшего эти события в парадигме языческого миропонимания и отрицающего государственный характер акций Ольги, не выходивших, по его мнению, за пределы существующей традиции. Тем не менее, преобразования княгини Ольги укрепляли власть Киева над «примученными» восточнославянскими и иноязычными племенами.¹

       Межплеменные  и межкняжеские столкновения заставляли искать религиозно-идеологические средства для укрепления власти киевской династии и ослабления внутренних противоречий. Владимир I проводит грандиозную религиозную реформу, попытавшись превратить Киев в общерусский сакральный центр, собрав в столице пантеон богов (в основном южных племен) во главе с Перуном. В то же время религиозная реформа была ответом древнерусских волхвов на активную миссионерскую деятельность киевских религиозных общин, представлявших иудаизм, ислам и христианство.

       Б.А. Рыбаков установил определенные параллели между богами пантеона Владимира, с одной стороны, и  христианской Троицей, Богородицей  — с другой. Реформа является важным индикатором изменений в  языческом самосознании древних  русичей, эрозии политеизма и подготовки их к восприятию монотеистической религии, но она не оказала на разноплеменную древнерусскую общность консолидирующего влияния, а скорее вызвала раздоры с союзными Киеву племенами, не желавшими принимать главенство Перуна, а значит, и укрепления ведущего положения полян.

       Таким образом, традиции, эволюционно обеспечившие приобретение системой управления, характерной  для «военной демократии», черт государственного управления, себя исчерпали. Требовались  более радикальные средства для  сплочения Киевской Руси и укрепления власти князя.

       Принятие  восточного христианства в 988 г. Владимиром I в качестве государственной религии  имело для Руси судьбоносное значение. Введение христианства не было просто очередным звеном в развитии религиозных  реформ X в. Оно привело к трансформации древнерусского культурного архетипа, изменению ментальности и вхождению вследствие усвоения духовного и культурного византийского (и его ингредиента — античного) опыта, в православную византийско-славянскую цивилизацию.

       Эволюционный  тип общественного развития сменился инновационным, его безусловным  источником становится Киев.  
Начинается постепенное утверждение канонических христианских представлений о природе власти, государства и его целях.

       Как отмечал В.О. Ключевский, «на киевского князя пришлое духовенство переносило византийское понятие о государе, поставленном от Бога не для внешней только защиты страны, но и для установления и поддержания внутреннего общественного порядка», а также обеспечения распространения и защиты христианских ценностей. Происходит разделение светской и духовной власти. Великие князья остаются составной частью династического рода, построенного по типу «конического клана».

       Семейные  отношения совпадали с вассальными: князь-отец — сюзерен, а княжичи-сыновья — вассалы. Положение осложнялось увеличением числа князей и их генеалогических линий. В основе этих взаимоотношений, вероятно, лежала система лестничного восхождения князей, при котором генеалогическое старейшинство определялось наследованием великого стола «от брата к брату». В реальном историческом процессе политическое и военное «старейшинство» отодвигало генеалогическое на второй план. После смерти Ярослава Мудрого (1054 г.) стали созываться снемы (съезды князей), на которых решались вопросы войны и мира, изменения законодательства, династические споры и т.п. На съезде 1097 г. в Любече князья с целью предотвращения междоусобиц решили «каждо да держить отчину свою».

       Любечский съезд не пресек междоусобиц, правда, при Владимире Мономахе и Мстиславе Великом единство Руси восстановилось, но затем по мере формирования местных династий родовое понимание всей Руси как «отчины» Рюриковичей постепенно вытесняется узким пониманием «отчины» как владения региональной династии. Великий киевский князь был главой рода Рюриковичей. Передача киевского стола осуществлялась как в результате наследования по обычному праву (старейшему в роде), так и по завещанию. Завещание, противоречащее обычаю, давало основание силой оспорить легитимность такого решения.

       Наследование княжеского стола могло подкрепляться избранием князя, но как самостоятельный способ передачи власти избрание использовалось при конфликте князя с вече или в случае прекращения княжеского рода. Узурпация (добывание княжеского стола силой) всегда мотивировалась наследственными правами или избранием на княжеский стол. Князь являлся необходимым и ключевым элементом государственности.

       Бескняжье нарушало нормальную жизнь страны и  ее регионов, влекло за собой разрушительные внутренние неурядицы и ослабление возможности зашиты от внешних врагов. В эволюции статуса князя четко прослеживается монархическая направленность, тем не менее, на наш взгляд, эта форма так и не реализовалась полностью в Киевской Руси. В руках князя, наряду с военными и административными функциями, сосредоточиваются верховная законодательная и судебная власть.²