Нападение Германии и её союзников на СССР

боеприпасов.  Начался  массовый  выпуск  новых   типов   боевых   скоростных

истребителей  и бомбардировщиков (МИГ-3, ЯК-1, ЛАГГ-3, По-2,  Ил-2),  тяжелых

танков  КВ и средних -  Т-34,  завершилось  конструирование  первых  образцов

реактивных  установок. Отечественное судостроение было  переориентировано  на

выпуск  легких надводных кораблей и подводных  лодок.

     Однако, к сожалению, значительная  часть этой новой техники поступила  к

советским воинам не к лету 1941  г.,  а  позднее,  за  что  многие  из  них

заплатили  жизнью.  Немалую  роль  здесь  сыграли  репрессии  в   отношении

руководителей промышленности, конструкторов военной техники, инженеров.

     Однако существенной слабостью  Красной Армии  была  ставшая   следствием

массовых  репрессий 1937-1939 гг. низкая профессиональная  подготовка  кадров

командиров. К началу  войны  только  7%  командиров  вооруженных  сил  имели

высшее  военное образование, а 37% не прошли даже  полного  курса  в  средних

военно-учебных  заведениях. Начальник германского  генштаба Гальдер записал  в

мае 1941 г. в  своем  дневнике:  «Русский  офицерский  корпус  исключительно

плох. Он производит худшее впечатление, чем в 1933 году. России  потребуется

20 лет,  пока она достигнет прежней  высоты». Тяжелую школу современной   войны

командным кадрам нашей армии пришлось проходить  на ее полях.

     Массовые репрессии командного  состава  породили  и  другие  негативные

явления: с одной стороны – излишнюю робость у части оставшихся  командиров,

а с  другой - излишнее рвение, устремление  решить задачу любыми  средствами.

 Военная  доктрина, которой руководствовалось   командование  Красной  Армии,

носила  ярко выраженный  наступательный  характер.  Главным  стал  лозунг  -

«Разгромить врага малой кровью на его  территории».  Любые  высказывания  о

возможности  длительных  оборонительных  действий   квалифицировались   как

действия  врагов народа.

     Советская военная разведка, зарубежные антифашисты,  помогавшие  нашей

стране,  настойчиво  предупреждали  о  наступающей  угрозе.   Точную   дату

нападения Германии на Советский Союз сообщил  в Москву разведчик  Р.  Зорге.

Разведке  удалось установить основные направления предполагаемых наступлений

немецко-фашистских армий.  А на границе происходили  для  многих  непонятные

события. В пограничной полосе свободно разъезжали на автомашинах переодетые

в  штатскую  одежду  немецкие  офицеры,  получившие  разрешение  Советского

правительства  якобы  на  розыск  могил  за   хороненных   здесь   немецких

военнослужащих  времен первой мировой войны. Нередки  были  случаи  нарушения

немецкими самолетами советского воздушного пространства.  Стрелять  по  ним

было  категорически запрещено. Был случай, когда советские солдаты на  нашей

территории  задержали немецкий  самолет,  совершивший  вынужденную  посадку,

оборудованный новейшей фотоаппаратурой. На  пленки  были  засняты  мосты  и

железнодорожные узлы на Киевском направлении. Обо всем этом было сообщено в

Москву. Однако Наркомат обороны распорядился немедленно отпустить экипаж  с

самолетом, дав в сопровождение два наших  истребителя.

7.Было  ли нападение внезапным?

     Безусловно, накануне войны различные   варианты  ответных  действий  на

германскую  агрессию прорабатывались руководством Вооруженных сил СССР.  Но

как и  когда немцы нанесут первый удар? Как будет вестись  сосредоточение  и

боевое  развертывание  сил  вермахта?  Какова  будет  глубина  ближайших  и

последующих задач, какие операционные направления  главные,  не  начнут  ли

немцы с ультиматума  или  провокации  на  границе,  как  при  нападении  на

Польшу?.. Десятки и десятки вопросов первостепенной важности  находились  в

поле  зрения советской разведки накануне той войны. Кто мог предвидеть,  что

в мае 41-го Гитлер нападет на Югославию и  его  войска  будут  скованы  там

почти на  месяц?  Оказывается,  подобные  варианты  развития  событий  были

вовремя изучены в аналитических подразделениях разведслужб  Москвы,  как  и

наиболее  вероятный "расклад" сил в странах -  союзницах Германии.  Более

того,  буквально  накануне  22  июня  Сталину   докладывали   о   серьезных

разногласиях  в германском руководстве -  более  здравомыслящие  политики  и

военные пытались воздействовать на Гитлера  с целью  не допустить войны с

Россией! Так кто же эти разведчики и  ценные  источники,  которые  обо  всем

докладывали, но их почти не слушали? Была  ли  разведка  эффективной,  даже

если  учитывать тогдашние политические реалии, и стоила ли игра  свеч,  если

германский  удар  оказался  неожиданным  и  сокрушающим,  по  крайней  мере

вначале?  Прежде  чем  постараться  кратко  ответить  на  ряд,  безусловно,

ключевых  вопросов о  роли  разведки  накануне  войны,  необходимо  выделить

отправную точку.  СССР  не  мог  с  самого  начала  адекватно ответить  на

агрессию? Да, не мог.

     Чтобы в полной мере использовать  ресурс  неожиданного  первого   удара,

Гитлер  приказал руководству вермахта за полгода  подготовить детальный  план

войны  с  Советским  Союзом.  Столько  же  времени отводилось  на  скрытую

перегруппировку и концентрацию сил. Так, ровно через  месяц  после  падения

Франции, 22 июля 1940 г., началась разработка вариантов  агрессивного  плана

"Барбаросса". После 22 июня 41-го замысел Гитлера  стал понятен,  тем  более

что разведка об этом так или иначе сообщала.  Мобилизационные  возможности,

вооружение  германских войск - все это  и  многое  другое  Москве  известно.

Почему  же Германии  удалось  использовать  эффект  внезапности?  Любопытное

признание  на  сей  счет   обнаруживается   в   мемуарах   маршала   Жукова

"Воспоминания  и размышления": "...Как стало  известно из  трофейных  карт  и

документов, командование немецких войск произвело  сосредоточение собственно

на  границах  в  самый  последний  момент,  а  его  бронетанковые   войска,

находящиеся на значительном удалении, были переброшены  в  исходные  районы

только  в ночь на 22 июня".

     "Все  военные  мероприятия   Германии   по   подготовке   вооруженного

выступления против СССР полностью закончены, и  удар можно ожидать  в  любое

время". Этот текст был передан советским  разведчиком Коротковым 16 июня  из

самого  Берлина, а на следующий день Сталин принял  наркома  госбезопасности

Меркулова и начальника внешней разведки Фитина, чтобы  обсудить  с  ними  и

этот вопрос. Через два  месяца  Фитин  направил  Сталину,  например,  такой

документ  со ссылкой на агентуру НКВД в Лондоне  и шведского военного  атташе

в Берлине: "В германском  генштабе  усиливается  озабоченность  в  связи  с

непредполагавшимся  советским  сопротивлением.  Германский  план   быстрого

уничтожения Красной Армии сорван (...) К 20 июля уничтожено 6 бронетанковых

и 20 пехотных германских дивизий полностью..."  Ясно,  что  подобного  рода

информация  ценна прежде всего не аналитикой, а своей достоверностью. 

      В истории великой битвы с  фашизмом  достойное  место   занимают  имена

героев  немецкого  Сопротивления,  подвергавших  себя  смертельному  риску,

помогая разведке СССР добывать важнейшую информацию в  самые  трудные  годы

военного  противоборства с Германией. Большинство из них погибли в 1942 г. и

позже в застенках гестапо, где их именовали "Красной капеллой". Такие  люди

работали  с  Александром  Коротковым,   который   после   войны   возглавил

нелегальную разведку, а затем был представителем КГБ в Восточной  Германии.

Наиболее  известные среди этих мужественных людей - Адам Кукхоф  ("Старик"),

Арвид Харнак ("Корсиканец"), Харро Шульце-Бойзен ("Старшина"). Были и сотни

других, а ряд имен не раскрыт до сих  пор.

     Информация от  этих  источников  позволила  вовремя  сделать  поистине

зловещий  вывод, что целью гитлеровской агрессии на востоке будет  война  на

полное  истребление, а не только на завоевание для рейха  новых  территорий.

Скрыть  эти  замыслы  гитлеровская  верхушка  не  смогла, даже  предприняв

жесткие, беспрецедентные  меры  конспирации  и  секретности.  Из  донесений

разведчиков  со  ссылками  на  конкретные   источники   полученных   данных

явствовало, что агрессия Германии  будет  внезапной,  неспровоцированной  и

тотальной. Как признают в своих мемуарах маршалы Жуков и Василевский,  к

такому  варианту событий Генштаб не был  готов.

     Планы "блицкрига" не предусматривали   упорного  сопротивления  Красной

Армии, о чем знали в  Кремле  благодаря  разведке.  Мобилизация  оборонного

потенциала  СССР к тотальному отпору агрессии  реально,  по  планам  Кремля,

могла быть достигнута лишь в 1942 г., поэтому  Гитлер спешил – и Сталина  об

этом  также своевременно информировали  источники советской разведки. Для  нее

война явилась суровым экзаменом, в том числе  уроком  изучения  собственных

ошибок, приведших к провалу и гибели целой плеяды антифашистов,  которых  в

довоенные годы сумели привлечь на  сторону  России  разведчики  высочайшего

уровня. Да и их ряды во многом пострадали из-за репрессий.