Культура Новгорода домонгольского периода

В наивысший период своего развития именно Византия становится источником и проводником христианской веры на Русь. Богатейшая культура Православного  Востока быстро входит в саму сущность жизни славян, становится доступной, понятной, родной. Выбор веры, или, точнее сказать, церковной традиции, был обусловлен схожестью  мировоззрений славян и греков. В момент совершения выбора, традиции и нравы Запада не нашли у славян абсолютно никакой поддержки.

Одновременно с блестящей  монументальной живописью в Новгороде процветало не менее блестящее иконописание. Новгородские иконы XII-XIII веков занимают выдающееся место в истории не только древнерусской, но и всей средневековой живописи. Из-за неоднократного разграбления Киева и Чернигова ранние южнорусские иконы практически не сохранились. Новгород оставался в стороне от татарского нашествия, не случайно именно из Новгорода происходят древнейшие русские иконы.

Конечно, русская икона исторически  и органически связана многими  нитями преемственности с византийским искусством, образцы которого стали попадать на Русь уже с конца X в. и становились не только предметом поклонения, но и служили предметом подражания для русских иконописцев, но в то же время, она и заметно отличается от него. Что же унаследовала Русь от Византии? Прежде всего, иконографию, т.е. канонизированное содержание изображений на иконах – образы Спаса и Богоматери, евангельских сцен, ветхозаветных композиций, хотя все эти сюжеты постепенно приобретают в русском искусстве все новые изобразительные решения и эмоциональные оттенки. Лики святых становятся все более мягкими и открытыми, усиливается интенсивность чистого, локального цвета и уменьшается количество тональных оттенков. Силуэты обретают большую четкость и композиционную уравновешенность.

Влияние византийских традиций на русскую  иконопись и все храмовое искусство  очевидно. Оно выразило себя в заимствовании  многих иконографических сюжетов, ставших  каноническими, образов святых (например, св. Николая, Георгия-Победоносца, образов  Богоматери типа «Одигитрия», «Умиление», «Оранта» и др.), а также особенностей архитектурных форм храмовых строений. Однако если на иконе новгородского письма «Георгий с житием», написанный в начале XIV в., Георгий сохраняет черты греческого образа, то на более поздней иконе конца XIV – начале XV вв. «Чудо Георгия о змие» (обе иконы хранятся в Русском музее С.-Петербурга) перед нами уже «русский» Георгий. Что касается колорита, то он становится более ярким и радостным, чем в ранней иконе. Таким образом, в результате длительного и постепенного развития русская иконопись все дальше отходит от византийской, образ постепенно трансформируется и наполняется новым содержанием, менее аскетичным и суровым, но возможно, более жизнеутверждающим по сравнению с иконами греческого письма.

В русской иконе заключена вся  история русского религиозного самосознания средневековой эпохи. Процесс постепенного высвобождения русского искусства  от влияния византийского был  длительным. Наиболее интенсивно он происходил на Севере и, прежде всего, в Пскове и Новгороде, которые были отдалены от Византии. К тому же в северных областях, на затронутых татарским нашествием, традиции народного искусства сохранились в большей степени по сравнению с другими областями Руси. Не последним фактором явилось и то обстоятельство, что именно в Пскове и Новгороде существовала демократия (народное вече).

Иконописное искусство  Новгорода и северных областей

Неповторимое своеобразие отличает искусство русского Севера, которое  до сих пор восхищает и радует глаз. Новгородское иконописное искусство связано, прежде всего, с именем Феофана Грека. За десять лет пребывания в Новгороде им созданы как монументальные образы, так и иконы. В XIV в. Ф. Грек вместе со своими учениками расписал фресками новгородские церкви, в том числе церковь Преображения. В числе лучших икон была создана двусторонняя икона Донской Богоматери «Успение», впоследствии привезенная в Москву. Искусство Новгорода явилось ярко страницей в истории не только архитектуры, но и иконописного искусства. Новгородские иконы отличаются большей демократичностью по сравнению с иконами других школ, в лицах святых суровость и строгость, мужественность и зрелость. В них ярко выражен национальный тип, статическое изображение предпочитается динамическому, линии более обобщены, а краски ярки и импульсивны.

Что касается иконописи северных областей, то обычно их объединяют под одним  общим понятием «северные письма». Это иконы, написанные в Вологде, Великом Устюге, Холмогорах, Тихвине, Каргополе и на прилегавших территориях Северной Двины и Обонежья. Здесь речь идет не столько об особой школе, сколько о множестве существовавших в деревнях иконописных мастерских. Это искусство иногда называют «мужицким», ибо оно отличается особой патриархальностью и наивностью мироощущения, но его простодушный и чаще всего примитивный язык полон неповторимого обаяния. Подкупает глубокая искренность и наивное, чистое простосердечие, на лицах святых можно обнаружить черты местного крестьянского типажа. Колорит более приглушен, чем в новгородской иконе, а предпочтение отдается спокойным, мягким краскам северного пейзажа, прекрасно гармонирующих с интерьерами деревянных церквей и русской избы. Письмо не уступает новгородскому и псковскому по своему мастерству – оно размашисто, краски нередко плохо растерты, грунт неровен, доска грубо обработана, однако подкупает искренностью созданного образа, теплотой и сердечностью. Среди множества рядовых ремесленных изделий встречаются и свои жемчужины, в числе которых «Иоанн Предтеча в пустыне» начала XV в. (областной краеведческий музей Вологды) и «Кирилл Белозерский» 1424 г., принадлежащий кисти местного художника Дионисия Глушицкого (ГТГ), – редчайший для ранней русской иконописи портрет основателя Кирилло-Белозерского монастыря. «Северные письма» воочию дают убедиться, каким мощным был пласт народного искусства, которое сыграло немаловажную роль в процессе усвоения византийских канонов на русский лад.

Все  памятники новгородской иконописи XII века относятся к откровенно византинизирующему направлению. Новгород поддерживал с Константинополем оживленные культурные связи. К Царьграду тяготел грекофильски настроенный епископ Нифонт. В 1186 году в Новгород приезжал двоюродный внук византийского императора Мануила Комнина - Алексей Комнин. По свидетельству летописи, «гречин Петрович» расписывал в 1196 году церковь Положения ризы и пояса Богородицы. В 1193 и 1229 годах в Новгороде существовали влиятельные грекофильские партии, желавшие иметь архиепископа из греков. Нередко новгородцы паломничали в Иерусалим, Царьград, на Афон. Наконец, на рубеже XII и XIII веков в Константинополе побывал Добрыня Ядрейкович, будущий архиепископ Антоний. Все эти оживленные сношения способствовали укреплению связей Новгорода с Царьградом, служили реальными каналами для проникновения в Новгород византийских влияний. Необходимо также учитывать, что новгородские князья и в XII в. поддерживали тесные, в том числе и культурные связи с Киевом, который долгое время продолжал оставаться источником византийских форм. Искусство Византии в первую очередь привлекало внимание княжеского и архиепископского двора, но при этом сила его воздействия была велика и на более широкие круги новгородского общества, настолько притягателен был его художественный язык. Это византинизирующее течение продолжается и в первой половине XIII в., хотя во многом утрачивает свою чистоту, под воздействием новгородских черт начинается более свободное обращение с византийскими формами.

Экспозиция позволяет проследить эволюционные изменения в почерке  иконописцев на протяжении нескольких веков. Заметен переход от условностей древних канонов к изображению реальных людей, от строгой регламентации композиционного и технического решения к большей свободе художника. 
Несмотря на раздробленность, культура всех русских земель демонстрирует преемственность традиций Киевской Руси, бывшей их общим источником. При этом в условиях, когда ослябли связи между русскими землями и, в известной мере, с Византией, сложились более благоприятные возможности для становления и развития самобытных форм культуры Новгородской  и других земель. Каждый из этих регионов впоследствии внесет лучшее из своего культурного фонда, характерное только для этой земли, в формировании родственных культур белорусского, русского и украинского народов. К сожалению, на самом высоком уровне развитие древнерусской культуры было прервано монгольско-татарским нашествием.

Заключение

Благодаря тому, что Новгород не знал татарского ига, в нем никогда  не пресекалась местная художественная традиция. Здесь, в отличие от других русских областей, отсутствует разрыв между искусством XII и XIV веков. XIII столетие было здесь тем мостом, который соединяет эти два столь различных периода. Как раз на протяжении XIII столетия живое народное творчество проявило себя с особой силой.