Контрольная работа по «Отечественная история»

Высшая  школа экономики

государственного  образовательного учреждения высшего  профессионального образования  «Казанский государственный технологический  университет»

 

 

 

Контрольная работа

По курсу: «Отечественная история»

 

 

 

Выполнил: студент

гр. 96-002

Поликарпова Ю.А.

Проверил: Халилова Т.В.

 

 

 

 

Казань

2010

 

 

Содержание

 

1.Вхождение нерусских  народов в Российское государство……………2

2.Александр I: Исторический  портрет……………………………………8

2.1.Внутренняя политика  Александра I…………………………………..8

2.2.Внешняя политика императора………………………………………11

3.Эпоха великих российских  реформ……………………………………14

Список литературы……………………………………………………….19

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

1.Вхождение нерусских народов в Российское государство

Каждая империя может  рассматриваться с внешней и  внутренней стороны своей организации. Что касается внешней стороны, то создание империи - это способ закрепления  территории за какой-либо из держав. Цель его состоит в том, чтобы оградить данную территорию от бесконтрольного  проникновения на нее конкурирующих  держав, то есть прочного закрепить  за собой. Каким способом такое положение  достигается - с этой внешней точки  зрения безразлично. Территория может  объявляться входящей в состав империи, то есть своей государственной территорией. Это одна из крайних возможностей. Другой крайней возможностью является сохранение на территории ее собственной  государственной структуры, однако подконтрольной метрополии. И то, и  другое при удачной организации  способно оградить данную страну от посягательств  конкурентов.

Феномен Российской империи  является сложным и противоречивым, как, очевидно, феномен любой империи. В ее основе лежала стройная и красивая мифологема, которая проявляла себя не столько через эксплицитное идеологизирование, сколько имплицитно, через действия, поступки, реакции людей, строивших  Российскую империю.

Что представляла собой Российская империя в ее идеальном образе? Она должна была заменить собой империю  Византийскую, стать Третьим и  Последним Римом, единственным земным царством Православия. Православие  и было той идеей, которую должно было нести с собой русское  государство, и включение в него новых и новых земель означало расширение пределов православного  мира и увеличение численности православного  народа. Таким образом, парадигмы  религиозные и государственные  сливались: государственная мощь империи  связывалась с могуществом Православия, а последнее в данном случае выражалось посредством державного могущества - происходила сакрализация государства. Русское переставало быть этнической характеристикой и становилось  государственной: все, что служит процветанию  православной государственности является русским. Не русские - православный народ, а весь православный народ - русский, по имени православного государства.

Все "свое" население  перестраивалось по единому образцу. Бывшие административные единицы уничтожались и на их месте создавались новые, "часто с совершенно искусственными границами и всегда, где это  было возможно, с пестрым этнографическим  составом населения". Расформировывалось местное самоуправление всех видов, система судопроизводства реформировалась  по общероссийскому образцу, туземная общественная иерархия приводилась  в соответствие с русской. Дворянство всех христианских народов приравнивалось в своих правах к русскому дворянству. Туземцы активно участвовали  в местной администрации, порою  обладая в ней очень значительным влиянием, становились крупными чиновниками  и занимали высшие командные посты  в армии, но они были вписаны в  единую государственную иерархию и  сами являлись "русской властью". Создавалось единое социальное, административное и правовое пространство на всей территории империи.

"Имперская политика  в национальном вопросе также  пестра и разнообразна в своих  проявлениях, как пестро и разнообразно  население империи. Те или иные  имперские национальные мероприятия  зависели от той или иной  политической конъюктуры, от того  или иного соотношения сил,  от тех или иных личных пристрастий  и антипатий. Но цель всегда  ясна: исключение политического  сепаратизма и установление государственного  единства на всем пространстве  империи.

Огрубляя, можно выделить две основные европейские модели колонизации. В первом случае покоренная страна становилась протекторатной территорией, где сохранялось самоуправление и поощрялась местная культура. Оборотной  стороной этой модели был расизм: туземные жители колонии никогда не признавались равными жителям метрополии - не только в юридическом и социальном, но и в просто человеческом отношении. Эта модель была характерна, прежде всего, для Великобритании и Нидерландов. Второй модели была присуща тенденция  к непосредственному управлению колониями. Туземное население воспринималось жителями метрополии как равное себе и наделялось гражданскими правами. Оборотной стороной этой модели была установка на ассимиляцию. Этот тип  колонизации был особенно характерен для Франции и России.

Экономически вторая модель обычно проигрывала первой, поскольку  ставила некоторые моральные  пределы эксплуатации завоеванной  страны. Так, все территории, вновь  включаемые в состав Российской империи, моментально оказывались на государственной  дотации, и расход на "прокормление" края (до того кормившего себя самостоятельно) поразительным образом всегда оказывался выше доходов от эксплуатации его  богатств. В российской печати уже  открыто ставился вопрос: не пора ли остановить этот порочный круг, тяжкой ношей ложащийся на плечи российских налогоплательщиков, есть ли и дальше необходимость включать все зависимые  страны в состав своей государственной  территории и брать на себя определенную ответственность за благосостояние их жителей как своих граждан, если их можно было бы не наделять правами  гражданства и эксплуатировать  без всяких комплексов. Однако психологически русские не могли изменить свою колонизаторскую  практику. Порой же невыгоды этой модели были очевидны и с политической стороны, и, что еще более серьезно, со стороны  идеальной. Парадигмы, равно входящие в имперский комплекс русских, вступали друг с другом в противоречие.

В русском имперском сознании столкнулись две установки: с  одной стороны, эти народы должны были иметь в империи статус, равный статусу русских (этого требовала  религиозная составляющая имперского комплекса), с другой стороны, они  должны были быть включены в гомогенное пространство империи (как того требовала  государственная составляющая этого  комплекса), что было невыполнимо  без систематического насилия над  такими древними и своеобычными народами, как грузины и армяне. Однако, если насилие по отношению к мусульманам  в рамках русского имперского комплекса  могло найти внутреннее оправдание, то насилие над христианскими  народами просто разрушало всю идеальную  структуру империи как Великого Христианского царства и превращало ее в голый этатизм без иного  внутреннего содержания, кроме прагматического. Лишенная сакральной санкции, империя  должна была моментально рассыпаться (что и произошло в наше время). С прагматической точки зрения она  мало интересовала таких прирожденных идеалистов, какими всегда являлись русские. Если же русские пытались последовательно  воплощать идеальное начало своей  империи, то не справлялись с управлением  государством и приходили к психологическому срыву.

В случае прямого сопротивления, нежелания покориться русской власти русские тоже не испытывали никаких  психологических сложностей: в дело вступала армия или казачество, следовали  карательные экспедиции. Непокорных выдворяли с обжитых территорий и заселяли на новые, где они, оторванные от родной почвы, постепенно ассимилировались. Препятствием для русской колонизации  всякий раз становились культурные народы, обладавшие собственной государственностью и воспринимавшие приход русских  как зло (например, китайцы в Приамурье  или жители бывших независимых ханств в Туркестане). Но и там был  возможен либо подкуп верхушечных слоев  общества, либо опять-таки карательные  мероприятия.

Практика колонизации  соответствовала образу мира, как  он присутствовал в сознании колонизирующего  народа, и коррелировала с его  установками в других сферах: его  самоидентификацией, пониманием роли человека в мире, представлением о  смысле государства и т. п. Приспособление колонизационной практики к конкретным условиям той или иной колонии  всегда было довольно незначительным в той его части, которая зависела от психологии. Колонизаторы могли  наживать множество неприятностей  для себя, но не были способны произвольно  менять линию своего поведения. Так, английские колониальные администраторы могли быть абсолютно справедливы  ко всему населению подчиненного им района, но лишь до тех пор, пока дело не касалось требований социального  равенства. В последнем случае они  оказывали упорное сопротивление. Русские могли понимать умом, что  на многих подчиненных им территориях  протекторатная форма правления  является необходимой и достаточной, но психологически были неспособны изменить свою практику. Закавказье тому яркий  пример.

Самовосприятие русских, представление о себе и своем  предназначении в мире определяли идеальный  план внешнеполитической деятельности русского государства и основную мифологему Российской империи. Причем от прочности этого идеального плана, в конечном счете, зависела и реальная сила империи. Российская империя как  особый феномен могла существовать лишь до тех пор, пока могло выражаться ее идеальное содержание, хотя бы в  противоречивой форме, пока она имела  смысл и значение в глазах русского народа. Подавление религиозной составляющей имперского комплекса разрастающейся этатистской составляющей должно было вести народное имперское сознание к кризису.

 

 

 

 

2.Александр I: Исторический портрет

Александр  I (1777-1825), российский император с 1801. Старший сын Павла I.

2.1.Внутренняя  политика Александра I

Преобразование  органов центрального управления.

В 1802 г. была проведена реформа существующего государственного строя, по которой коллегии были заменены министерствами. Однако неудача этой реформы была предопределена изначально поспешностью в ее проведении, неопытностью советников Александра. Министерская реформа была обусловлена усилением центральной власти, которая предполагала приступить к широким преобразованиям, но не рассчитывала на поддержку общества и поэтому нуждалась в деятельных и преданных исполнительных органах. Такими органами и должны были стать министерства. В 1811 году было издано «Общее учреждение министерств». Оно устанавливало четкое разграничение функций между министерствами и главными управлениями, единые принципы их организации и общий порядок прохождения в них дел.  Создавалось 8 министерств: военно-сухопутных сил, морских сил, иностранных дел, юстиции, внутренних дел, финансов, коммерции и народного просвещения. Вместе с тем продолжали действовать коллегии. Формально они были распределены между министерствами, но отношения их с министрами и с Сенатом не определялись законом. Учреждение министерств ставило вопрос об  объединении их деятельности. Эта задача возлагалась на Комитет министров – орган, в котором каждый министр должен был обсуждать свои доклады с прочими главами ведомств. Комитет министров был учрежден только в марте 1812 года. В состав Комитета вошли председатели департаментов Государственного совета, а председатель Государственного совета стал и председателем Комитета министров. Сохранялось смешение функций различных государственных учреждений, причем Комитет министров соединял в себе различные органы всех трех ветвей власти. Александр I планировал ввести в России конституционное устройство. Конституция была составлена в двух экземплярах – на русском и французском языках. В русском варианте она называлась «Государственная уставная грамота Российской империи».  Правительство Александра I, оказавшись от коренных преобразований в политической сфере, вернулось к прежней бесперспективной практике частных изменений, призванных лишь подновить существующую систему. У Александра было много планов, которые невозможно было реализовать. Активные начинания каждой реформы тормозились, не доводились до конца, порой реформа практически не осуществлялась, а основы самодержавия оставались незыблемыми.

Крестьянский  вопрос

С 1816 года Александр I начал активно заниматься поисками решения крестьянского вопроса. В мае 1816 года Александр I утвердил новое положение об эстляндских крестьянах. Статья 3 первой главы «Положения об эстляндских крестьянах 1816 года» говорится: «Вследствие выше постановленных правил запрещается эстляндских крестьян без земли, или с землею, поодиночке или семьями, продавать, дарить, уступать, закладывать, или иначе за кем-либо укреплять». А другая статья говорит, что «помещику сохраняется полная собственность на землю, почему и предоставляется ему иметь надзор за благочинием состоящих в его поместье мирских обществ и живущих в оном крестьян». Таким образом, крестьяне получали личную свободу, но лишались права на землю, которая оставалась в собственности помещика. По сути дела, крестьяне не освобождались от помещика полностью, они лишь приобретали личные права, а не гражданские. Но нельзя и не заметить такой решительный шаг – Александр I показал свою готовность отменить крепостное право не только на словах, но и на деле. В 1817 – 1818 гг. царь поручил сразу нескольким видным государственным деятелям разработать предложения, которые бы составили цельную программу отмены крепостного права. Но, ни один из многочисленных проектов не был осуществлен. Александр страстно желал освободить крестьян, но наталкивался в этом стремлении на сильное сопротивление господствующего сословия. Не было прочной опоры общества, ведь поддерживала реформы очень незначительная его часть. Александр понимал всю серьезность такого положения дел и не решался делать какие-либо кардинальные шаги.

Переход к реакции.

Самым ярким примером Александровской  реакции стало создание военных  поселений. Рекрутская система отжила свой век, введению всеобщей воинской повинности препятствовало крепостное право. Поэтому для уничтожения  рекрутской системы был найден другой путь – создание военных поселений. К тому же, в условиях острого  финансового кризиса после войны  1812 г., власть была заинтересована в самообеспечивающейся армии. Впервые указ Александра I  о создании военных поселений был издан еще в 1810 году. Понимая неосуществимость прогрессивных реформ, Александр I продолжал делать вид, что работа над их проектами продолжается, ведь народ ждал претворения в жизнь его либеральных начинаний. Но теперь претворялись в жизнь совсем уже не либеральные начинания, а реакционный курс. Видя, что на реформы не решиться, император стал укреплять старый порядок. Это касалось как управления страной, так и крестьянского вопроса. 3 марта 1822 года Александр I издал закон, сделавший помещичий произвол еще сильнее. Указ   «Об отсылке крепостных людей за дурные поступки в Сибирь на поселение» позволял помещику по своему желанию сослать крестьянина за любой поступок, «причиняющий ему беспокойство». Поворот к реакции вызвал недовольство среди наиболее передовой части дворянства. Возникло и развивалось движение декабристов, окончившееся выступлением на Сенатской площади 14 декабря 1825 года.