Эпоха дворцовых переворотов

     В 1731 г. для расследования политических  преступлений была учреждена во главе с А.И. Ушаковым Тайная канцелярия розыскных дел, приравненная к коллегии и выведенная из-под контроля Сената. В руках абсолютистской власти канцелярия являлась орудием террора по отношению ко всем группам недовольных. Она «работала» вовсю, по подозрениям и по доносам хватала, пытала и казнила людей, которые осмеливались выражать недовольство правлением Бирона и его приспешников. Через канцелярию прошли 10 тыс. человек в том числе и А.И. Волынский.

     В 1731 г. «для лучшего и порядочнейшего отправления всех государственных дел» был образован Кабинет из трех министров: канцлер Г.И. Головкин, вице-канцлер А.И. Остерман и тайный советник Черкасский. Во главе Кабинета стоял с А.И. Остерман. Подмяв под себя Сенат, Синод, коллегии, Кабинет всякий раз оставлял за собой последнее слово в делах государственной важности. После смерти Головкина его место занимали П.И. Ягужинский, А.П. Волынский, А.П. Бестужев-Рюмин. С середины 30-х годов императрица, не любившая государственных дел, специальным указом приравняла подпись трех кабинет-министров к одной своей.

     Петр I обязал господствующий класс – дворянство – служить государству. При его приемниках дворяне провели борьбу за расширение своих прав и привилегий. Абсолютистское государство шло на встречу этим требованиям, заботясь о сохранении социального мира в стране.

     Так, при Анне Иоанновне возобновилась раздача земель дворянам. В 1731 г. было отменено единонаследие, от 1714 г, которые устанавливали принцип наследования имения одним сыном и ограничивали тем самым право распоряжения земельной собственностью. Дворяне снова могли делить свои имения между детьми. Имения признались полной собственностью дворянства.     

     Одновременно происходило усиление крепостного гнета. Возрастала власть помещика над крестьянами. Крестьяне все прочнее прикреплялись к личности владельца. С 1731 г. помещики начали приносить присягу на верность за крестьян. В том же году в руки феодалов был передан сбор подушных денег с подвластных крестьян в связи с их задолжностью государству. Помещик имел право устанавливать наказание за побег крестьянина.

     В 1736 г. заводские работники   навесно были прикреплены  к заводам. Они не могли быть проданы отдельно от мануфактуры.

     Однако дела в государстве шли так, что вызывали осуждение даже улиц, находившихся вблизи престола. Так, ценимый императрицей, вхожий к кабинет-министрам президент Военной коллегии фельдмаршал Б. X. Миних был вынужден признать, что «Кабинет и вообще весь образ правления при Анне Иоанновне были несовершенны и даже вредны для государства». На протяжении всего десятилетия хронически росли недоимки. Из-за постоянного дефицита бюджета правительство вынуждено было выплачивать гражданским чиновникам жалованье за некоторые годы сибирскими и китайскими товарами нелучшего качества.

     В то же время колоссальные  суммы тратились на содержание  двора, где бесконечно устраивались пышные празднества. Недовольство охватывало все слои общества. Отражением этого явления  стало  дело  А.П. Волынского. 
 

5.1. «Дело» А.П. Волынского. 
 

     Самым   громким   политическим  процессом было «дело» Артемия  Петровича Волынского, начатое весной 1740 г. Еще Петру понравился храбрый и умный ротмистр Волынский, выходец из старинного боярского рода, выполнявший ответственные дипломатические и административные поручения царя-реформатора. Правда, незадолго до смерти Петр самолично высек Волынского за злоупотребления: от худших последствий его спасла смерть императора. При Екатерине I А. П. Волынский стал губернатором Казани. Там он прославился стяжательством. Вновь пошли жалобы.   От  должности  Волынского   отстранили,   а «чистосердечное»  признание да помощь покровителей помогли избежать более сурового наказания. При  вступлении на престол Анны Иоанновны он  еще  находился  под  следствием,   но  с  1733 г. вновь успешно продвигается по служебной лестнице: стал членом Кабинета и даже постоянным докладчиком у императрицы. А. П. Волынский, будучи ставленником Бирона и зная любовь своего патрона к лошадям, угождал ему тем, что отчаянно боролся со злоупотреблениями в конюшенном ведомстве. Заботился об организации конных заводов в России и закупке породистых лошадей за границей. Его назначают на должность обер-егермейстера двора – ведать царскими охотами. Кроме расторопности у А. П. Волынского были  и задатки государственного  деятеля.   Бирон   попытался   использовать услужливого царедворца,  чтобы  ослабить влияние вице-канцлера А. И. Остермана, человека не только очень умного, но и чрезвычайно хитрого. 3 апреля 1738 г. Волынский    стал кабинет-министром.   Нелегко   было   ему бороться с рассудительным Остерманом,  который, ловко используя промахи кабинет-министра, наносил чувствительные удары.

     Успех вскружил Волынскому голову: ему стало казаться, что он способен на большее – быть первым вельможей в государстве. Его самоуправство стал с раздражением замечать и Бирон. Во всяком случае, герцогу не могло понравиться то, что в его апартаментах кабинет-министр позволил себе избить придворного поэта Василия Кирилловича Тредиаковского. Потеряв терпение, Бирон готов был сместить Волынского. Возникновению «дела» помог А. И. Остерман. Он посоветовал арестовать не только самого кабинет-министра, но и его дворецкого, наложить арест на все бумаги Волынского и собрать жалобы на него. Заработало ведомство А. И. Ушакова. Поначалу А.П. Волынский держался вызывающе, но потом испугался и стал оправдываться. Возникло обвинение. Один из его пунктов состоял в «оскорблении» ее императорского величества. А тут и дворецкий под пытками стал наговаривать на патрона. Из «признаний» слуги Бирон и Остерман узнали о вечеринках в доме Волынского, о чтении каких-то книг и о сочиненном Волынским «Генеральном проекте» преобразования государства. В дом на Мойке действительно приезжали разные люди: архитектор Петр Еропкин, картограф моряк Федор Соймонов, президент Коммерц-коллегии Платон Мусин-Пушкин и другие.

    «Дело»   это  постепенно приобретало  серьезный политический характер. О таком пустяке, как драка в апартаментах Бирона, даже не вспоминали. На поверхность стали выплывать «страшные» факты: кабинет-министр готовил какие-то «противузаконные  проекты»,   да  еще  дерзко  говорил  об  Анне Иоанновне    («Государыня у нас дура,  и,  как ни докладываешь, резолюции от нее никакой не добьешься»). Не все, кого привлекали к следствию, вели себя достойно. Петр Еропкин, например, показал, что Волынский замышлял даже захват престола. Так из суммы разных показаний возникало впечатление целого «заговора». К чести А. П. Волынского  следует  сказать,   что  на допросах держался он достойно, ни на кого вину не сваливал.

     «Генеральный  проект»   не  сохранился.  Но  его основные положения все же известны. Волынский выступал против ничем не ограниченного самодержавия.  Его идеалом были порядки в Швеции – стране, где власть короля с 1720 г. была ограничена в пользу аристократий. «Генеральный проект» по духу своему был близок проекту «верховников».

     В беседах Волынского с друзьями обсуждалась также  идея   создания   российского университета. Затрагивалась,  конечно,  и больная тема засилья иностранцев. Поминали недобрым словом герцога Бирона («от него государство к разоренью придти может»), В итоге сказано было достаточно: у организаторов судилища на руках были нужные им признания.

     Вынесенный приговор отличался средневековой жестокостью: «...живого посадить на кол, вырезав прежде язык». 27 июня 1740 г. в восемь часов утра Волынскому отрезали язык, завязали рот тряпкой и на торговой площади казнили вместе с другими осужденными, проходившими по этому делу. Правда, Анна Иоанновна под конец «смягчилась»: Волынскому сначала отрубили руку, а потом, чтобы не продлевать мучений, и голову... 
 

6. Иван VI Антонович. 

     Осенью 1740 г. Анна Иоанновна заболела. Единственная её родственницей была племянница Анна Леопольдовна, дочь герцога Мекленбургского и царевны Екатерины Иоанновны.  Анна Иоанновна решила, что наследником будет сын Анны Леопольдовны и герцога Антона Брауншвейского – Иван VI Антонович, родившийся в августе 1740 г. Регентом до совершеннолетия императора Ивана VI был назначен Бирон. 17 октября 1740 г. Анна Иоанновна умерла.

     Бирону не удалось удержать  власть. Временщика ненавидели и  русские, и немцы, презирала  гвардия. Родители императора опасались, что регент отнимет у них сына, а их вышлет в Германию. В ноябре, опираясь на отряд из 80 гвардейцев, фельдмаршал Б.Х. Миних сверг Бирона. Самому Миниху не удалось воспользоваться плодами победы: в марте 1741 г. он был уволен в отставку. Бирон был сослан в Пелым (Тобольская губерния), откуда он перебрался через пять недель в Ярославль. (После возвращения из 22-летней ссылки Бирон получил в управление Курляндию от Екатерины II и верно служил ей до своей смерти в 1772 г.)

     Регентшей  при царственном ребенке была провозглашена его мать Анна Леопольдовна. Ведущую роль при ней стал играть небезызвестный и непотопляемый А.И. Остерман, переживший пять царствований  и всех временщиков. Правила она не более года.

     Дальнейшее пребывание у власти  временщиков грозило довести страну до развала и вредило интересам русского дворянства.  
 

7. Елизавета Петровна. 

     Господство чужестранных временщиков  пробудило в гвардейской среде  симпатии к дочери Петра Великого  – Елизавете, в которой видели законную продолжательницу отцовского дела. Патриотические чувства вели к идеализации царя, превратившего Россию в великую державу. К тому времени тяжесть Петровских реформ отчасти подзабылась. Император остался в народной памяти суровым, но справедливым.

     Оказывается, что уже при Анне Иоанновне в гвардейские полки стали призывать рекрутов из простонародья. Бирон надеялся таким путем лишить гвардию политической роли. Его расчет не оправдался: выходцы из разных сословий, собранные вместе, становились не крестьянами или посадскими, а именно гвардейцами, членами привилегированной воинской касты. И все же некоторая разница между гвардейской знатью и гвардейцами из мелких помещиков и «черного люда» сохранялась. Гвардейские низы были настроены более патриотично, их сильнее воодушевляла возможность увидеть на престоле «законную наследницу». Не случайно среди тех 308 гвардейцев, которые совершили переворот и возвели на престол Елизавету, лишь 54 (17,5 %) были дворянами. Выходцев из знатных родов среди них не было совсем. Не было и офицеров. Из-за отсутствия командиров, способных повести за собой солдат, Елизавете пришлось лично возглавить переворот.

     Популярность Елизаветы учитывали и иностранные дипломаты. Франция и Швеция рассчитывали использовать цесаревну для того, чтобы свалить правительство Анны Леопольдовны, которое ориентировалось во внешней политике на Австрию. Однако за свою помощь шведы требовали территориальных уступок в Прибалтике. Елизавету это не устраивало. Ведь ее согласие на эти притязания означало бы, что она отрекается от отцовского наследия. Популярности Елизаветы был бы нанесен невосполнимый урон. Поэтому от помощи иностранцев пришлось отказаться. О подозрительных встречах Елизаветы с французским и шведским послами стало известно самой Анне Леопольдовне. Елизавете Петровне грозила опасность. Медлить было нельзя.

     В ночь на 25 ноября 1741 г. Елизавета явилась в казармы Преображенского полка и, призвав солдат послужить ей так же, как они служили ее отцу, поехала во главе гренадерской роты к Зимнему дворцу. Во дворец гвардейцы внесли ее на плечах. Арест Брауншвейгской фамилии прошел без малейшего сопротивления.

     Так произошел очередной дворцовый переворот, носивший антинемецкий, патриотический характер, хотя на этапе подготовки к нему были причастны иностранные дипломаты. С помощью гренадерской роты Преображенского полка на престол взошла Елизавета Петровна (1741-1761).

     Как политический и государственный  деятель Елизавета Петровна не  выделялась среди своих предшественников. Современники отмечают, что это была чрезвычайно привлекательная тридцатидвухлетняя женщина веселого нрава и приветливая. Её страстью были наряды, балы, фейерверки. Музыка стала составной частью двора: арфа, мандолина, гитара, вошли в быт тех времен. Ослепительный блеск свидетельствует о бесконечных развлечениях, а не о кропотливой работе двора.

     Елизавета мало занималась государственными делами, передоверив их своим фаворитам – братьям Разумовским, Шуваловым, Воронцовым, А.П.Бестужеву-Рюмину. Однако в ее правление произошел рад позитивных перемен в жизни российского общества. Так, на смену иноземцам пришли русские вельможи. Миних и Остерман были приговорены к четвертованию, но Елизавета заменила наказание ссылкой, выполнив обещание не применять во время своего царствования смертную казнь в России. Остерман был отправлен в Березов, где и скончался через шесть лет. Миних до воцарения Петра III в 1761 г. отбывал наказание в Пелыме, куда он в свое время сослал Бирона. Приговоры о телесных наказаниях  иногда имели и смертельный исход. Тайная канцелярии, ведавшая политическим сыском, за два  десятилетия её правления подвергла наказаниям  и ссылкам до 80 тысяч человек.

     Елизавета Петровна сыграла определенную роль в восстановлении петровских традиций. Главным центром по подготовке основных законопроектов являлся Сенат, восстановленный Елизаветой. С 1741 г. периодически созывалось собрание министров и генералитета из 11 человек. Немцев удалили с высших должностей, восстановили магистратуры, исчезнувшие еще при Екатерине I. Стеснялась коллегиальность и устанавливалось единоначалие. При Елизавете был открыт университет в Москве (1755, 12 (25) января). Потребность в органе власти, состоявшем из близких советников императрицы, привела к созданию «Конференции при высочайшем дворе», занявшей место упраздненного  Кабинета министров. Деятельность Конференции охватывала  самые разные сферы: руководство армией, финансы, кадровые вопросы. Незаметной стала деятельность Тайной канцелярии.