Итальянский фашизм

2. Возникновение  и развитие «Фаши ди комбаттименто»

В 1919 году появилась  новая политическая сила, не признававшая правил парламентской игры, опиравшаяся  на оружие, военную дисциплину и  безудержную демагогию. Это были знаменитые Фаши ди комбаттименто - боевые группы. Оформленные как местные организации, дабы подчеркнуть связь с местным населением и региональными проблемами, не имевшие первоначально единого формального центра, они были объединены фигурой харизматического лидера - Бенито Муссолини, «дуче» - «великого».

Группа «Фаши ди комбаттименто» была создана одним из социалистических лидеров и издателем партийной газеты «Аванти» Бенито Муссолини. Муссолини порвал с социалистами в конце 1914, поддержав вступление Италии в Первую мировую войну на стороне союзников. Большинство членов группы «Фаши ди комбаттименто» состояло из бывших участников войны (из армии было демобилизовано 100 тыс. офицеров), которые не смогли приспособиться к условиям гражданской жизни. В группу входили также неудачники, ультра националисты и левые экстремисты, разочаровавшиеся в Социалистической партии и осуждавшие развитие событий в Советской России. К движению примкнули и молодые люди, не прошедшие воинской службы и считавшие себя обманутыми. Среди тех, кто оказывал финансовую поддержку этим «чернорубашечникам», было много напуганных предпринимателей, фермеров и аристократов, которым всюду мерещилась революция. Фашисты не провозглашали никакой партийной платформы, и Муссолини разъяснял, что «фашисты - это цыгане итальянской политики; они не связаны ни с какой целью. У нас нет никаких твердо установленных принципов, - говорил он, - у нас нет ничего, потому что мы - не религия, а лишь движение. Мы - не партия, мы - здоровое тело нации». Под давлением своих сподвижников Муссолини решил, что, пока не стихли беспорядки, власть надо брать в руки. В ноябре 1921 он преобразовал возглавляемое им движение в фашистскую партию с новой, тщательно разработанной, хотя и менее радикальной программой.

Политическая ситуация в  Италии благоприятствовала решительным  действиям. Социалистическая партия была расколота, в январе 1921 вышедшие из ее рядов экстремисты образовали Коммунистическую партию. В апреле 1921 престарелый премьер-министр Джолитти, сменивший Франческо Нитти, распустил палату депутатов. На выборах, прошедших 15 мая 1921, фашистское движение, ставшее более респектабельным благодаря вступлению в избирательный блок с Джолитти, завоевало 35 мест, а представительство социалистов уменьшилось со 156 до 122. Затем последовала серия перестановок в кабинете министров. Возникали многочисленные конфликты между коммунистами, социалистами и фашистами.

3. «Поход на Рим»

17 октября 1922 года начальник  службы армейской безопасности  писал: «Муссолини настолько уверен  в победе и в том, что он  является хозяином положения,  что предвидит даже первые  шаги своего правительства. Кажется,  он намеревается совершить переворот  от 4 до 11 ноября». Офицер ошибся, переворот произошел 28 октября.

Вспышки насилия, слабость правительства  и неразбериха в работе парламента усугубляли неблагоприятную обстановку в стране в 1922. 28 октября фашисты  начали свой широковещательный «поход на Рим». Несколько тысяч чернорубашечников  двинулись к столице из Северной и Центральной Италии. После некоторого колебания премьер-министр Луиджи Факта обратился к королю с просьбой о введении в стране военного положения. Однако король, опасаясь гражданской войны, отверг это предложение. Факта ушел в отставку. Король Виктор Эммануил III назначил премьер-министром Муссолини.

4. Фашистский режим              4.1 Конституционные изменения

Событие, именуемое «Походом на Рим», походом в военном смысле слова не являлось. За этими громкими словами, вызывающими в памяти либо имперскую эпоху, либо время Рисорджименто, скрывается не более чем весьма пышная демонстрация, не встретившая практически  никакого сопротивления. Пышные черные формы фашистов выгодно выделяли в центре скромный штатский костюм дуче (показная личная скромность - качество для харизматического лидера необходимое). Это хорошо отрежиссированное представление закончилось весьма эффектно - отставкой правительства Луиджи Факта и назначением премьер - министром Бенито Муссолини. Таким образом, видимость легитимности была соблюдена, что было очень важно для традиционалистски настроенной большой части населения, да и самой фашистской верхушки, тесно связанной с прежними социальными и политическими элитами (вспомним хотя бы семейные связи нового премьера с фамилией Чиано). Муссолини получил власть из рук главы государства - короля, то есть мы не имеем дела с революцией (для каковой, кроме незаконного характера, необходимы насилие и участие большой части населения). Но мы не имеем здесь дела и с легитимной государственной процедурой, ибо «Поход на Рим» был организован вопреки действовавшим законам, и королю просто не оставалось ничего другого, как узаконить фактический захват власти «партией нового типа», тем более, что с последней были связаны большие надежды на политическую, экономическую и социальную стабилизацию в стране.

Подобный характер захвата  власти, в отличие от революционных  событий в России, несколько ограничил  на первых порах вожделенную политическую монополию фашистов. Первое правительство  Муссолини не было однопартийным. Видимость  легитимности и более сильные, чем  в России, либеральные традиции, а главным образом неполная уверенность  в собственных силах заставили  терпеть в правительстве нефашистское большинство (фашисты получили лишь 4 портфеля), что определенно сводило  на нет эффект «Похода на Рим».

Таким образом, Муссолини  оказался премьером в рамках старой, «прогнившей», государственной системы. Вывод из этого был сделан весьма простой: эту систему следует  перестроить. Перестройка государственного аппарата началась практически сразу, но продолжалась весьма долго. Прежде всего, уже в декабре 1922 года был  образован Большой Фашистский Совет, взявший на себя многие функции государственной  власти. В него входили министры-фашисты  и руководство партии. Назначался он лично Муссолини, который стал его бессменным председателем. Большой  Фашистский Совет контролировал  деятельность правительства и рассматривал законопроекты перед их поступлением в парламент. Таким образом, уходил в прошлое ненавистно либеральный  принцип разделения властей, более  того, явно началось сращивание руководства  партии с государственным аппаратом - залог политической монополии. Другим актом политической перестройки  стал королевский указ, узаконивший  Добровольную Милицию Национальной Безопасности наравне с полицией; Муссолини получал, таким образом, вполне легальную личную гвардию, на все готовую для дуче.

Но до создания тоталитарного  режима было еще далеко. Фашисты  не пользовались еще необходимой  для этого поддержкой масс, весьма сильна была еще оппозиция, армия  внушала некоторые сомнения, наконец, экономические проблемы Италии вопреки  обещаниям дуче не были решены мистическим  способом после прихода к власти, а напротив того, продолжали углубляться.

И хотя на парламентских  выборах 1924 года фашисты победили, довольно много голосов получила оппозиция - социалисты, Народная партия и даже коммунисты. В этих условиях фашисты  совершили ошибку, попытавшись одним  ударом разрубить гордиев узел политических отношений, ошибку, повлекшую за собой  серьезнейший кризис партии. «Партии  нового типа» обычно не брезгуют откровенно бандитскими методами политической борьбы, обычно это действует весьма успешно, шокируя оппонентов, но на сей раз мафиозные методы фашистов обернулись против них самих.

Один из лидеров оппозиции, особенно часто донимавший дуче в  парламенте - Джакомо Маттеотти - был похищен и убит фашистами. Взрыв возмущения, последовавший за этим, едва не привел партию к развалу. Массовый выход из партии и растерянность руководства заставляла Муссолини даже говорить о возможной отставке. Оппозиция же, воспользовавшись растерянностью врагов, создала первый на западе антифашистский фронт - Авентинский блок (по одной из версий, именно на Авентинский холм удалились римские плебеи во время борьбы с патрициями, что принесло первым победу). Блок отозвал депутатов из парламента и начал широкую антифашистскую пропаганду, надеясь на крах фашистских организаций из-за внутренних противоречий и утраты авторитета.

Однако, довольно пассивная  тактика Авентинского блока, непримиримая вражда внутри антифашистского лагеря (коммунисты так и не вошли в блок), а главное - продолжавшийся несмотря ни на что рост влияния сторонников дуче позволили ему реанимировать и усилить свою власть.

В 1925 году, отбросив либеральные  реверансы, Муссолини прямо заявил о своих намерениях. «Мы хотим  фашизировать нацию. Должны быть итальянцы  эпохи фашизма, как были, например, итальянцы эпохи Возрождения». Более  конкретная программа заключалась  в намерении обуздать всяческую  оппозицию и восстановить Римскую  империю: «Для фашизма стремление к  империи, то есть к национальному  распространению, является жизненным  проявлением. Обратное, то есть сидение  дома - есть признак упадка. Народы, возвышающиеся и возрождающиеся, являются империалистами». Именно в  этом духе и строилась дальнейшая политика фашистов. В 1926 году, после  неудачного покушения на Муссолини, вступили в силу «чрезвычайные законы». Прежде всего, специальным законом  распускались все «антинациональные» партии, то есть создавался желанный фактически однопартийный режим. Для рассмотрения политических дел, связанных с деятельностью запрещенной отныне оппозиции, создавался Особый трибунал.

Но таким образом, Муссолини  получал не более чем банальную  военную или партийную диктатуру, а этого было мало. Стояла задача создания некоммунистического, но тоталитарного  режима, суть которого дуче сформулировал  чеканной формулировкой: «Все в государстве, ничего вне государства». Власть должна быть «общенациональной», а для этого  нужно было крепко привязать население (вполне готовое к этому в силу массовизации, и фашисты это знали и учитывали) к фашизированному государству. Система «приводных ремней» была в Италии построена своеобразно. Речь идет о корпоративной системе. Закон, именуемый «Хартией труда», запрещал все нефашистские профессиональные союзы, бывшие явной угрозой всеобщему объединению под руководством партии, и создавал вместо них корпорации. Профсоюзами эти новые организации не были. Они были главным «приводным ремнем» фашистского государства. Во-первых, они должны были включать (а в 1930 году специальным указом включили) все население Италии, что весьма существенно облегчало контроль над массой и консервацию ее политической активности, направленной в нужное русло. Во-вторых, корпорации стали незаменимым буфером для политической деятельности все еще живой оппозиции - дело в том, что кандидатов в итальянский парламент могли выдвигать только (!) корпорации, причем Большой Фашистский Совет, фактически окончательно заменивший правительство, одобрял или не одобрял эти кандидатуры; выборы, таким образом, хотя формально и сохранились, потеряли всякий смысл. В-третьих, корпорации решали важнейшую для тоталитарного режима проблему контроля над экономикой, которая, в отличие от советской России, не была национализирована. В корпорации входили не только рабочие, но и предприниматели, вынужденные соблюдать некоторую дисциплину и лишенные таким образом хозяйственной свободы, да и вообще все трудящиеся отрасли. К 1932 году в Италии насчитывалось 22 корпорации по отраслям экономики. Это позволяло государству не только контролировать, но и прямо управлять экономикой, формально остающейся негосударственной, это позволяло мобилизовывать население, например, на «битвы за хлеб», это позволяло волевыми методами решать хозяйственный проблемы, сводя на нет рыночные законы (из-за этого удалось несколько стабилизировать финансовое положение, ограничить инфляцию, поднять производство, сократить безработицу; впрочем, Великая депрессия 1929 года сильно помешала этому - Италия, в отличие от других тоталитарных режимов, оставалась включенной в мировую торговлю).

Помимо корпораций, действовали  и другие «приводные ремни»: «внешняя»  партия, школа, армия, молодежные, женские, спортивные и другие организации.

Таким образом, в Италии имел место первый опыт создания тоталитарного  общества некоммунистического типа. Однако опыт этот удался не вполне. Хотя Муссолини наиболее активно использовал  термин «тоталитарное государство», если сравнивать фашизм с советским  коммунизмом или германским национал-социализмом, то можно усомниться в подлинно тоталитарной сущности первого.

Действительно, Италия не знала  террора такого масштаба, как Германия или Россия: с 1926 по 1932 год Особые трибуналы вынесли политическим «преступникам» всего 7 смертных приговоров! 12000 человек были признаны невиновными  после ареста, можно ли представить  себе такое в Германии или России? Весьма распространенным методом политических репрессий было насильственное кормление  жертвы касторкой с последующим  освобождением при большом скоплении  народа, что весьма положительно влияло на здоровье, прочищая желудок, хотя весьма подрывало авторитет оппозиционера. Когда Муссолини спросили, почему в Италии не расстреливают на месте  воров, проституток, бродяг и т.д., он ответил: «Мы не в России». За все  годы фашистского правления, поэтому  так и не удалось подавить оппозицию.

Народный контроль над  провинциальными правительствами  со временем был отменен. Уполномоченные представители центрального правительства, т.н. «подеста», имели право смещать  избранных чиновников во всех городах  и административных центрах. Муссолини принял на себя и многие другие властные полномочия. Он избавился от зависимости перед парламентом и отвечал только перед королем. Ни один вопрос не мог быть включен в повестку дня парламента без его согласия. Ему было поручено постоянное руководство вооруженными силами страны. Таким образом, отныне Муссолини обладал властью издавать правительственные указы, имевшие силу законов.

Политический террор стал основой деятельности правительства  Муссолини. Газеты подвергались цензуре  и запрещались. Народное образование  было поставлено под контроль фашистов. Была упразднена свобода слова, печати и объединений, создана тайная полицейская  служба «Добровольная организация  для подавления антифашизма». Похищение и убийство социалистического депутата Джакомо Маттеотти в июне 1924, за которые полная ответственность лежала на Муссолини, сначала сильно поколебали, но, в конечном счете, лишь усилили фашистский режим. В знак протеста депутаты оппозиционных групп покинули парламент, надеясь мобилизовать общественное мнение против фашистов и вынудить правительство уйти в отставку. Однако король воздержался от каких-либо действий, сославшись на то, что не может ничего предпринять до тех пор, пока парламент выражает доверие правительству. На самом деле не могло быть и речи о недоверии правительству, так как избирательный закон 1924 обеспечил фашистам гарантированное большинство в парламенте. Вскоре после этого все партии, за исключением фашистской, были официально распущены, а их представители исключены из состава парламента на том основании, что они, покинув его, сами лишили себя мандатов. В результате оппозиция утратила последний общественный форум, где могла бы выражать свой протест. Тем временем фашистский режим проводил реформы в других направлениях. Как работодатели, так и сами трудящиеся были прикреплены к промышленно-отраслевым профсоюзным организациям, руководители которых назначались фашистской партией. Во всех отраслях промышленности заключались коллективные договоры, согласно которым как забастовки, так и массовые увольнения считались незаконными. Позднее, в 1934, все промышленные и торговые предприятия и ремесленные цеха были организованы в 22 корпорации, т.н. гильдии, во главе с национальным советом корпораций, названным «генеральным штабом итальянской экономики». В 1928 Большой совет фашистской партии был превращен в официальный государственный орган. Он находился под строгим контролем Муссолини, но все же играл определенную роль в назначении преемников, как самого диктатора, так и короля. Во власти совета был также отбор членов палаты депутатов из кандидатур, выдвинутых Национальной конфедерацией профсоюзов. За единый список отобранных Большим советом кандидатов избиратели должны были голосовать в целом.