Холодная война

Почти полвека Холодная война  – самая продолжительная и  загадочная война ХХ века, определяла ход и содержание мирового политического  процесса. Хотя угроза перерастания Холодной войны в «горячую фазу» так  и не воплотилась в реальность, последствия её окончания превзошли  самые смелые прогнозы и ожидания геополитиков и фантастов. Сорок  пять лет Советский Союз цементировал гигантскую социально-политическую систему, доминировавшую на двух из трех наиболее развитых и стратегически важных континентах планеты. Крушение этой системы подвело итог «холодному»  противоборству двух великих держав. Распавшись на 15 фрагментов, огромная евразийская империя перестала  существовать. За «великой шахматной  доской» остался только один, двигающий  «фигуры» по своему усмотрению, игрок.

Однако одиночество  не помешало ему начать следующую  «партию игры». И дебют этой «геополитической партии» сложился явно не в пользу России. Экспансия НАТО и Евросоюза  на восток, инициированные Вашингтоном  военные (Югославия, Афганистан, Ирак) и политические (Сербия, Грузия, Украина) интервенции обозначили новый евразийский, а значит, и мировой порядок. Порядок, при котором современной России уготована незавидная роль, соответствующая её новому геополитическому статусу, полученному в результате жестокого поражения в глобальном противоборстве, имевшем необычный характер и странное название – Холодная война.

1. Необычная  война. Причины возникновения  и этапы развития 

Начало 1946 года. Всего несколько месяцев как завершилась самая разрушительная и кровопролитная в истории человечества война Вторая мировая. Мир только начинает осознавать её тяжелейшие последствия: около 60 миллионов погибших, почти вся Европа в руинах, Япония в шоке от атомной бомбардировки. Германия разделена на 4 оккупационные зоны повержен главный источник зла, принесший человечеству в первой половине ХХ столетия неисчислимые беды и страдания. Сама мысль о новой войне кажется кощунственной и невероятной. Однако стремительный переход восточноевропейских стран в зону советского влияния перечеркивает все планы западных партнеров по антигитлеровской коалиции в отношении послевоенного устройства мирной Европы. Становится очевидным: с союзническими отношениями покончено, мир на пороге нового потрясения, но еще никто не знает, как скоро начнется, как долго продлится, и какие формы приобретет приближающееся столкновение.

5 Марта в  американском городе Фултоне лидер британских консерваторов Уинстон Черчилль в присутствии президента США Гарри Трумэна обрушивается с беспрецедентно резкими выпадами в адрес недавнего союзника – Советского Союза. Черчилль впервые публично призывает «показать русским силу и сплотить англоязычный мир для борьбы против восточного коммунизма, опустившего железный занавес от Штеттина на Балтике до Адриатического Триеста» . Вдохновленный монопольным обладанием сверхмощного атомного оружия Трумэн открыто поддерживает Черчилля. Реакция советского руководства не заставляет себя долго ждать. 14 марта в интервью газете «Правда» глава Советского правительства Иосиф Сталин сравнивает Черчилля с Гитлером и расценивает его речь в Фултоне как «прямой призыв к войне с СССР» . Проявившиеся еще в ходе Потсдамской конференции противоречия между двумя великими державами, волею истории и судьбы вставших во главе гигантских антагонистических империй, обостряются до предела.

Но идеологические противоречия являлись для Вашингтона только поводом, позволявшим ему маскировать истинный предлог углубляющихся разногласий с Москвой противоречия геополитические . Эти противоречия, объективно зародившиеся еще к середине XIX века, углубились в 1867 году после вынужденной для России продажи «Русской Америки» (переименованной американцами в округ Аляска) – обширного и богатого природными ресурсами стратегического региона, расположенного на северо-западе американского континента. Крупнейшая в мировой истории геополитическая сделка зафиксировала исторический факт: отныне обладавшие огромными территориями и имперскими амбициями державы превращались в естественных геополитических соперников, обострение отношений между которыми в любой момент могло превратиться в решающий фактор развития мирового политического процесса.

Именно такая  ситуация сложилась к концу 1945 года, когда идеологическая непримиримость до предела накалила и без того непростые советско-американские отношения, обусловленные послевоенным раскладом  сил. США полностью доминировали в капиталистическом лагере: обессиленные блокадой и оккупацией Великобритания и Франция потеряли высший геополитический  статус «великая держава»; Германия и  Япония, претендовавшие на этот статус, были разгромлены. Военно-политический и экономический центр капиталистической  системы впервые переместился из Европы в Северную Америку. В то же время в великую державу превратился  Советский Союз, сформировавший в  результате окончания войны обширные и очень важные зоны геополитического влияния (ЗГВ) в Европе и Азии, что позволило ему стать безоговорочным лидером новой геополитической конфигурации Мировой социалистической системы. Огромное, от Балтики до Южно-Китайского моря, евразийское пространство, которое резко ограничивало «глубину американского влияния и масштабы контроля над ходом событий» 2 , а также контроль над богатейшими природными ресурсами этого суперконтинента, явилось тотальным вызовом могуществу Соединенных Штатов, не без оснований претендовавших после войны на роль единственной великой державы. Путь к достижению Вашингтоном «глобального лидерства» преградила не менее могущественное (по крайней мере, в военном отношении) государство.

Сила и непокорность соперника, его популярность в мире как народаосвободителя, быстрая утрата атомной монополии  заставили США, которые всерьез  рассчитывали в первые послевоенные годы применить против СССР военную  силу и ядерное оружие, изменить свою стратегию и действовать  иными, но не менее эффективными средствами. Поэтому за фактическим объявлением  войны последовали не военные действия, а жесткие политические решения Вашингтона, направленные на изменение геополитического баланса в стратегически важных регионах мира. Уже 12 марта 1947 года по инициативе президента Трумэна конгресс США одобрил предоставление крупной финансовой (400 млн. долл.) и военной помощи Греции и Турции. Эта помощь, ставшая основным компонентом доктрины Трумэна, значительно укрепляла позиции США на юго-востоке Европы и, одновременно, существенно ограничивала возможность Советского Союза влиять на ситуацию в Восточном Средиземноморье.

Москва ответила усилением своего влияния в странах  Центральной и Восточной Европы путем создания в них просоветских «народно-демократических» режимов. Первые послевоенные выборы в другой части  Европы – Западной, не оставили сомнений: в своей зоне геополитического влияния  американцы контролировали «демократические механизмы» не менее жестко. Обрастая сателлитами, две сверхдержавы быстро укрепляли свои позиции в разделенной почти пополам Европе, словно предчувствуя, какое длительное и ожесточенное противоборство предстоит между ними. Противоборство, которому было суждено войти в мировую историю войн под странным на первый взгляд названием Холодная война.

Очень скоро начал проявляться  необычный характер этой странной войны. Военные средства, в структуре  которых уже к началу 50-х годов доминирующее положение заняло ядерное оружие, выступали в качестве постоянной, но только гипотетической угрозы, в то время как интенсивность использования очень жестких невоенных (идеологических, политических, экономических и технологических) средств непрерывно нарастала. Расширялся и спектр этих средств. Благодаря усилиям американцев, такие средства все чаще и чаще начинали применяться в межгосударственных отношениях, прежде всего, для оказания силового давления (прямого или косвенного) на Советский Союз.

Соединенные Штаты стали едва ли не единственным крупным государством, которому Вторая мировая война принесла не разрушения и стагнацию экономики, а значительный промышленный рост. 3 Сама логика объективных законов геополитики требовала от США расширения присутствия на самом важном в мире геополитическом плацдарме европейском континенте. Обессиленная и полуразрушенная Западная Европа не могла, да и не хотела противостоять американской экспансии во всех сферах общественной деятельности: от культуры до технологии. Провозглашение (и реализация) плана Маршалла и создание в апреле 1949 года Организации Североатлантического Договора (НАТО) стали сильнейшими ходами Вашингтона, предпринявшего первое «наступление» в объявленной в Фултоне войне. В соответствии с планом Маршалла, осуществлявшимся в форме крупных займов и безвозмездных субсидий, основную долю американской помощи (около 60 %) получили Великобритания, Франция, Италия и ФРГ. Крупнейшие и наиболее развитые государства Европы прочно вошли в орбиту геополитических и экономических интересов США, позднее составив основу Североатлантического альянса. Шесть долгих лет понадобилось постепенно набиравшему силы Советскому Союзу, чтобы ответить на главный военно-политический вызов Америки. Только 14 мая 1955 года, через 10 дней после того как членом НАТО стала ФРГ, была провозглашена Организация Варшавского Договора (ОВД). Европа, как и в предыдущие мировые войны, становилась главной ареной разгоравшейся «битвы гигантов».

Создание  и противостояние в центре Европы двух мощных военно-политических блоков породило уникальное историческое явление Холодную войну, ставшую, по существу, качественно новым типом мировой войны . Её основным политическим содержанием стало противоборство двух, основанных на разных идеологических принципах гигантских социально-политических систем, осуществлявшееся на фоне научно-технической революции преимущественно жесткими невоенными средствами 4 ( см. схему 1 ). Политическая гегемония двух великих держав в возглавляемых ими блоках и осознание невозможности применения ядерного оружия, хотя и позволили удержать мир от глобального применения ядерных и других военных средств, вместе с тем инициировали длительное невооруженное противоборство этих держав практически во всех уголках земного шара. При этом главная цель противоборства состояла в разрешении геополитических противоречий.

Примечательно, что победа в Холодной войне также привела  к пику экономического развития США.

К середине 50-х  годов расстановка сил приобретает конкретные очертания. США, доминировавшие в НАТО, контролировали американский континент, Западную, Южную и Северную Европу, Японию, Южную Корею, большую часть Ближнего и Среднего Востока. В зоне геополитического влияния Советского Союза, возглавлявшего ОВД, к тому времени уже находились Центральная и Восточная Европа, Центральная Евразия, Египет, Китай и Северная Корея. Более того, традиционное влияние Пекина в Юго-Восточной Азии заметно укрепляло позиции Москвы и в этом регионе. «Геополитический расклад не мог быть яснее: Северная Америка против Евразии в споре за весь мир. Победитель добивался бы подлинного господства на земном шаре» .

Естественно, что начало Холодной войны, переход  к политике тотального применения невоенных, но насильственных средств потребовало разработки новых подходов к исследованию глобальных и региональных геополитических процессов. Учитывая это, военно-политическое руководство США первостепенное внимание стало уделять созданию конкретных внешнеполитических программ, в которых определялись стратегические цели, преследуемые Соединенными Штатами в различных регионах и в мире в целом, а также механизм и средства их осуществления. Американцы первыми на государственном уровне оценили практическое назначение геополитики – отражать текущие и предвидеть перспективные геополитические процессы, и первыми же научились ими управлять.

Так, в 50-е  годы Вашингтон основным объектом своих  геополитических устремлений выбирает стратегически важные и богатые  ресурсами регионы Азии. В эти  годы в США разрабатывается и  провозглашается целый ряд связанных  между собой внешнеполитических концепций, причём различные по масштабу акции с применением насильственных средств (вплоть до ядерного оружия) по-прежнему доминируют как способы реализации этих концепций. Доктрина «тотальной дипломатии»  Ачесона (1950 г.) инициирует войну в  Корее. Доктрина Эйзенхауэра (1957 г.), объявившая зоной жизненно важных интересов  США Ближний и Средний Восток, приводит к высадке американского  десанта в Ливане. Программа «новых рубежей» Джона Кеннеди (1961 г.), направленная на формирование ЗГВ США в Юго-Восточной  Азии, заканчивается Второй индокитайской войной.

Комбинируя  военные, жесткие дипломатические  и идеологические средства осуществления  своей внешнеполитической стратегии, США стремительно распространяли свою гегемонию. Этому способствовал усиливающийся распад колониальной системы и образование большого числа «независимых» государств. Советский Союз тоже расширял свою империю, умело пользуясь этим глобальным процессом и предпочитая, также как американцы, решать локально возникающие проблемы военными средствами (Венгрия, 1956 год). Но самый мощный удар был нанесен Советским Союзом США, когда в зону геополитического влияния СССР вошла Куба, более полувека числившаяся полуколонией американцев. В 1961 году на венской встрече глав правительств СССР и США Джон Кеннеди вынужден был признать, что между великими державами установилось равновесие. Практической демонстрацией этого равновесия стал Караибский кризис 1962 года, когда ни одна из противоборствующих сторон не решилась не только на применение ядерного, но и обычного оружия. Первое же прямое столкновение геополитических интересов двух великих держав показало, что «ядерные вооружения существенно ослабили полезность войны как инструмента политики или даже угрозы» 6 , вследствие чего военная сила и военные средства объективно потеряли значение решающего фактора победы в Холодной войне.

Между тем к середине 60-х  годов начинает меняться мировая экономическая конъюнктура. Рекордно высокие темпы экономического и научно-технического развития выводят США в безусловные лидеры мировой экономики. Этот процесс стимулирует внешнеэкономическую и технологическую экспансию США и содействует возникновению одной из самых эффектных и эффективных социально-политических концепций, оказавшей существенное влияние на формирование новой стратегии американцев в Холодной войне. Такой концепцией стала теория, выдвинутая уже тогда влиятельным внешнеполитическим советником правительства демократов, профессором Колумбийского университета Збигневом Бжезинским, о вступлении Америки (и только Америки!) в «технотронную эру» и создании в США «постиндустриального общества». Эта концепция логично дополняла «теорию стадий экономического роста», разработанную американским ученым и политиком Уолтом Ростоу в конце 50-х годов. Однако концепция Бжезинского (соратника Ростоу) отличалась, прежде всего, своей практической направленностью. Поскольку Соединенные Штаты, утверждал Бжезинский, в своём социально-экономическом развитии далеко обогнали остальные страны и первыми вступили в «технотронную эру», они заняли на мировой арене монопольную позицию единственной «господствующей силы». Поэтому в числе прочих в рамках концепции делался очень важный вывод о том, что растущая по мере ускорения темпов научно-технического прогресса экономическая и технологическая мощь США объективно увеличивают вероятность победы американцев в Холодной войне, которую (победу) таким образом можно достигнуть и не применяя военных средств в глобальном масштабе. Так или иначе, но с этого момента жесткие экономические и технологические средства постепенно становятся в ряд основных инструментов реализации внешней политики США. Естественно, это не препятствовало использованию военной силы при наведении «порядка» в странах «третьего мира» или в тех регионах, где опосредованно сталкивались геополитические интересы США и СССР.