Германское гражданское уложение

Право собственности определялось также традиционно для германского  права через противопоставление свободного распоряжения собственника своей вещью и отсутствие вмешательства  третьих лиц в это право: «Собственник вещи может, насколько тому не препятствует закон или права третьих лиц, обращаться с вещью по своему усмотрению и устранять других от всякого  на нее воздействия» (§ 903)³¹. Таким образом правомочия собственника понимались комплексно. За собственником признавались неограниченные права по отчуждению вещи, а также по истребованию ее от всякого владельца. Вместе с тем такое истребование не должно было нарушать прав тех, кому на законных основаниях вещь была передана в аренду, в иное пользование и т. п. Таким образом собственнические права далеко не были абсолютными.

Соответственно потребностям времени  в ГГУ нашла признание более  ограниченная трактовка режима земельной  собственности. Правомочия собственника земельного участка, следуя праву присоединения (заимствованному из римского), простирались и на пространство над поверхностью, и на недры земли. Однако собственнику запрещалось препятствовать использованию пространства или недр там, где он не имел прямого и непосредственного. Соответственно традиции пандектного права собственнику земли вменялось терпеть разного рода иммиссии (газ, копоть, испарения) с других соседних участков, «если такое воздействие не стесняет его или стесняет в незначительной степени» и соответствует традиционному использованию участков. Одновременно запрещалось притеснять и обесценивать права земельных собственников путем вредного использования смежных участков (§§ 906-907)³². Помимо правовой традиции, в этих правилах проявился отчетливый социальный интерес крупных земельных собственников, настаивавших на приоритете недвижимости.

Право земельной собственности  сохранило возможность внедоговорных  отношений между собственником  земли и ее непосредственным пользователем; за этими институтами отчетливо  были видны пережитки вотчинных, полуфеодальных отношений, сохраненных  в новом виде. Земельный участок  изначально мог быть связан с некоторыми обременениями: вотчинными повинностями в пользу другого лица, которым  чаще был номинальный собственник. Такой пользовладелец не мог переделывать вещь по своему усмотрению, существенно изменять ее вид. Повинности могли принять вид и денежного долга, выплачиваемого в виде периодической ренты. Сохранялся такой институт, как право преимущественной купли участка у собственника, основываясь на таком пользовладении.³³

3.4. Брачно-семейное право.

В семейных отношениях важнейшим положением (неновым для германского права) было признание только гражданского брака. Брак считался не частным договором, а государственно-социальным институтом. Но заключать его полагалось путем  согласного личного заявления в  присутствии только гражданского чиновника. Не запрещалась и церковная форма  брака, и все церковные обязанности  признавались сохраняющими силу для  придерживающихся этих правил. Закреплялась моногамность брака и невозможность вступить в другой брак, не прекратив предыдущего.

Брачный возраст устанавливался в  согласии с требованиями гражданской  дееспособности: в 21 год для мужчин, в 16 – для женщин. Подразумевалось, что отец дает согласие на брак для своих законных детей (фактически – только для женщин, поскольку мужчины в 21 год приобретали полную дееспособность). Таким образом проявление отеческой власти было значительно ослаблено.

Отношения супругов в браке регулировались традиционно, с закреплением доминирующей воли мужа. Супруги обязаны были совместно жить, соблюдать верность, поддерживать совместное хозяйство; муж обязан был предоставлять жене соответствующее ее положению содержание. Доминирующая роль мужа по-прежнему выражалась в том, что он вправе был решать по-своему все вопросы совместной жизни, выбирать местожительство. Однако такое главенство уже не было абсолютным. В частности, жена могла не подчиняться решению мужа, если оно ей представлялось злоупотреблением правом.

Женщина в браке не теряла своей  дееспособности. Более того, в домашнем хозяйстве она имела преимущественное право на все действия. Сделки и  юридические действия в этих пределах подразумевали согласие мужа, которое  могло быть ограничено только путем  специального установления опеки над  женой.³⁴

ГГУ признавало режим общности имущества  супругов. Другие отношения супругов по поводу имущества допускались, но для этого надо было заключать  специальный брачный контракт. В  течение брака муж управлял всеми  имуществами семьи, включая «внесенные»  женой. Однако управлять имуществом жены муж должен был «правильно», а для распоряжения ими – испрашивать  ее согласия. В полном ведении жены были ее личные вещи, включая драгоценности, а также полученное в подарок, приобретенное своим трудом или  самостоятельным ведением предприятия. Таким образом, система внутрисемейных имущественных отношений ГГУ  была более благоприятна для женщины, хотя равенство далеко не устанавливалось.

Развод допускался только в судебном порядке и при наличии узаконенных  причин (прелюбодеяние, совершение преступления, злонамеренное оставление, нарушение  обязанностей брака, в т. ч. жестоким обращением с супругом). В этой части  проявилось влияние протестантизма.

В значительной степени условным стал институт отцовской власти в отношении  детей. Мать также обязана и была вправе заботиться о личности детей. Отец мог пользоваться имуществом детей. Сохранялась возможность отца прибегнуть в отношении своего ребенка к  исправительным мерам, но они налагались не произвольно, а по решению опекунского  суда.

Сохранялось различие прав законных и внебрачных детей. По отношению к матери внебрачные дети считались наравне с ее законными, по отношению к отцу – родство не признавалось. Однако внебрачные дети могли требовать от своего отца алиментов до достижения ими 16 лет³⁵.

5. Наследственное право.

ГК Германии весьма подробно (свыше 450 параграфов) регламентирует правоотношения, связанные с порядком наследования. Характерной чертой наследования по кодексу стало отсутствие пределов наследования по закону. При отсутствии более близких родственников  наследниками умершего становились родственники любых отдаленных степеней. При такой системе родственники призывались к наследованию по так называемым линиям (парантеллам). Они представляли собой группу родственников, происходящих от общего предка. Первую парантеллу наследников составляли наследодатель со своими нисходящими (§ 1924); вторую парантеллу – родители наследодателя со своими нисходящими (§ 1935); третью парантеллу – дед и бабка наследодателя и их нисходящие (§ 1926). В основе системы парантелл лежало стремление германского законодателя создать такой порядок наследования, при котором частная собственность отдельных лиц: оставалась бы в частных руках и предохранялась бы от измельчения. Первая задача была достигнута введением неограниченного числа парантелл наследников. Вторая – установлением следующих правил. Первостепенная парантелла исключает все последующие (§ 1930)³⁶. Внутри наследующей парантеллы наследство получают не все родственники, а только главы данной парантеллы. Эта черта германского законного наследования обнаруживает большое различие с французским законным наследованием по Кодексу Наполеона, не знающим парантелл и ограничившим пределы наследования в боковых линиях 12-й степенью родства.

Другой существенный отличительный  момент германского и французского порядков наследования заключался в  наследственных правах пережившего  супруга. По Кодексу Наполеона переживший супруг наследодателя мог наследовать  только тогда, когда отсутствовали  кровные родственники до 12-й степени  включительно. Положение пережившего  супруга по германскому ГК стало  лучшим. ГГУ предоставило пережившему  супругу (жене, в частности) право  собственности на известную часть  наследства умершего (от четверти до половины при наличии наследников первых двух парантелл, а также деда и бабки). «Если нет родственников первого или второго порядка, ни деда и бабки – все наследство переходит к пережившему супругу» (§ 1931)³⁷.Таким образом, по германскому ГК переживший супруг – привилегированный законный наследник. Подобного статуса супруга не знали римская (классическая) и французская наследственные системы.

Кроме отмеченных двух черт законного  наследования по ГГУ, германскому наследственному  праву этого периода свойственно  то, что в силе оставались два  особых порядка наследования по закону, не подчинявшихся общим правилам кодекса. Речь идет о дворянских фидеикомиссах  и крестьянском праве единонаследия. По своему существу это были феодальные юридические формы принудительного  соединения наследства. Фамильные фидеикомиссы представляли собой неотчуждаемое  родовое дворянское имущество, переходящее по наследству только к старшему сыну наследодателя.  Это был откровенно феодальный институт, возникший в средние века и известный под названием майората. Дворянские фидеикомиссы, как и крестьянские права единонаследия, резко противоречили буржуазным принципам равноправия и свободы собственности³⁸.

Наряду с наследованием по закону в гражданско-правовых системах капиталистических  обществ традиционным является и наследование имущества по особому распоряжению наследодателя – завещанию.

Провозглашенный ГГУ принцип свободы  завещания в плане социально-экономическом  «соответствует сущности свободной  конкуренции и основанного на ней общества»³⁹. Согласно этому принципу, наследодатель может: «назначить наследника распоряжением на случай смерти» (§ 1937) и «устранить от наследования по закону родственника или супруга…» (§ 1938)⁴⁰. По Кодексу Наполеона свобода завещания существенно ограничена. Завещатель вправе свободно распорядиться не более чем половиной своего имущества, если имеется один необходимый наследник, и только четвертью, если имеется три и более таких наследников (ст. 913)⁴¹. Германский кодекс, охраняя экономические права законных наследников, установил некоторые легальные ограничения завещательной свободы, из числа которых можно упомянуть так называемую «обязательную долю». Лицо, имеющее право на обязательную долю, не является наследником, так как оно устранено от наследства волей завещателя. Такое лицо, однако, вправе требовать в соответствии с § 2303 обязательную долю, равную половине стоимости его доли наследования по закону⁴². Таким образом, по германскому ГК размер обязательной доли, как правило, меньше доли необходимого наследства по ФГК и круг лиц, имеющих право на обязательную долю по ГГУ, меньше, чем круг необходимых наследников по ФГК.

Иными словами, принцип свободы  завещания, провозглашенный обоими буржуазными кодексами, проведен германским ГК гораздо более последовательно  и прямолинейно.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Заключение.

Таким образом, можно сделать следующие основные выводы и заключения.

Германское гражданское уложение 1896 г. остается одним из важнейших актов в системе действующего законодательства Германии. Несмотря на несколько абстрактный и излишне теоретический характер многих положений, с точки зрения юридической техники ГГУ признается весьма совершенным по структуре, рациональности изложения, единству используемой терминологии. В известном смысле ГГУ соперничает по своему значению и влиянию с французским ГК 1804 года.

Источниками создаваемого свода  гражданского права стали римское  право, прусский и саксонский кодексы, Кодекс Наполеона, действовавший в  некоторых землях Германии, а также  местное обычное право.

В первой книге содержит нормы, определяющие правовое положение субъектов права.

В книге второй БГБ изложены как общие правила, относящиеся к любым договорам, к их заключению и исполнению, так и нормы, регулирующие конкретные виды договоров (купли-продажи, мены, займа, найма, подряда и др.) и обязательства из неосновательного обогащения и неправомерных действий.

В книге третьей подробно разработаны  институты собственности, владения и сервитутов - прав на пользование  чужой недвижимостью.

Четвертая, пятая книги посвящены  семейным правоотношениями и праву наследования.

Можно констатировать наличие в  германском ГК особой группы норм, имеющих  «социально-этическую» ориентированность, основывающихся на неоднозначно понимаемых, внеюридических критериях («злоупотребления правом», «добрых нравов», «доброй совести»). Этих норм не много в кодексе, но они занимают ключевые позиции (дают принципиально важные предписания для понимания однородных правил). Эти гибкие, мобильные для социального истолкования правила получили в науке название «каучуковых норм». С их помощью германский законодатель существенно расширил область «свободного» судейского усмотрения, ставшего в период империализма из действенных механизмов «размывания» основополагающего принципа «легальности», торжественно провозглашенного на заре капиталистической эры.

Многие положения БГБ со временем были отменены либо утратили свое значение в связи с принятием новых  законов, подробно регламентирующих отдельные  институты торгового права.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Список использованной литературы:

Нормативная:

1. Гражданское уложения Германской империи: пер. с нем. – СПб.: Тип. Правительствующего сената, 1898. – 205 с.
2. Гражданское право: Ч.1. Гражданское уложение. Пер. с нем. М., 1996.
3. Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран: В 2 т./ Моск. гос. ун-т; отв. ред. Н.А. Крашенинникова. – М.: Изд-во Зерцало, 1999. – Т. 2. Новое и Новейшее время / Сост. Н.А. Крашенинникова. – 592 с.

Учебная:

1. Омельченко О.А. Всеобщая история государства и права: учеб. для вузов: В 2 т./ О.А. Омельченко. - Издание 4-е испр. и доп. – М.: Изд-во Эксмо, 2005. – Т. 2. – 574 с.
2. История государства и права зарубежных стран: учеб. для вузов: В 2т. МГУ./ Отв. ред. Н.А. Крашенинникова. – М.: Норма, 2005. – 3-е изд., перераб. и доп. – Т. 2: Современная эпоха. – 816 с.
3. История государства и права зарубежных стран. В 2 ч: учебник для вузов / О.А. Жидков, Н.А. Крашенинникова, В.А. Савельев и др.; под общ. ред. О.А. Жидкова, Н.А. Крашенинниковой. – М.:НОРМА – ИНФРА, 1998. – Ч. 2. – 1998. – 712 с.