Церковная реформа патриарха Никона. Церковный раскол. Его социальная и идеологическая сущность

1

КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА

по дисциплине: «История России»

тема: «Церковная реформа патриарха Никона. Церковный раскол. Его социальная и идеологическая сущность»

Архангельск – 2007 г

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ………………………………………………………………………3

1. ИСТОКИ РАСКОЛА…………………………………………………………4

2. ЦЕРКОВНАЯ РЕФОРМА ПАТРИАРХА НИКОНА……………………..7

    2.1 Начало преобразований……………………………………………………7

    2.2 Вопрос о перстосложении………………………………………………..10

    2.3 Народное смятение……………………………………………………….10

3. КОНФЛИКТ МЕЖДУ ПАТРИАРХОМ НИКОНОМ И ЦАРЁМ АЛЕКСЕЕМ МИХАЙЛОВИЧЕМ……………………………………………12

4. СОБОР 1666 – 1667 ГОДОВ………………………………………………...14

5. ГОНЕНИЯ НА СТАРООБРЯДЦЕВ………………………………………15

ЗАКЛЮЧЕНИЕ………………………………………………………………...18

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ…………………………………………………….20

ВВЕДЕНИЕ

Наиболее значительное потрясение Русская православная церковь испытала в середине XVII века, когда произошел раскол. Под расколом в религиоведческой литературе понимается религиозно-общественное движение, приведшее к отделению от Русской православной церкви старообрядчества.

Поводом для раскола стала проведенная по инициативе царя Алексея Михайловича и патриарха Никона реформа, направленная на исправление богослужебных книг по греческим образцам и установление единообразия церковной службы.

Подоплека этой реформы состояла в следующем: в Киеве открылась духовная школа, в которой можно было научиться древним языкам и грамматике. Несколько питомцев этой школы были допущены к изданию богослужебных книг на Московском печатном дворе – единственной тогда государственной типографии. Сличая по своим служебным обязанностям рукописные и печатные тексты издаваемых книг, они нашли, что печатные издания неудовлетворительны, а рукописные полны разночтений. Единственным средством установить правильный и однообразный текст – было обратиться к греческим оригиналам. Выписали греков и греческие оригиналы, стали сличать и, помимо ошибок перевода и описок переписчика, заметили в русских книгах оригинальные русские вставки, соответствовавшие национально-обрядовым особенностям. Вставки эти предстояло выбросить из исправленного текста.[1]

Цель работы – рассмотреть реформу патриарха Никона как причину церковного раскола в середине XVII века.

1. ИСТОКИ РАСКОЛА

13 мая 1667 года в несчастливое, по народным поверьям, число, собор святителей России и Православного Востока осудил всех не покоряющихся новым обрядам и новоисправленным печатным книгам. Осуждённые, не признавшие решений собора, оказались вне церкви. Это был фактически последний акт, зафиксировавший назревавший раскол между приверженцами старой веры – старообрядцами – и сторонниками церковной реформы, осуществлённой патриархом Никоном.  Преобразования, проведённые решительно и быстро, выявили глубинные проблемы и противоречия в жизни русского общества, складывавшиеся на протяжении длительного времени. Важное место в ряду этих проблем занимало понимание роли русской церкви во всём православном мире.

К середине XVII в. окончательно утвердилось представление об исключительности Русской Православной церкви – единственной преемницы и хранительницы благочестия. До XV в. Русь считалась духовной дочерью Византии, откуда получила крещение. Патриарх Константинопольский считался главой духовенства Руси и поставлял для русской церкви митрополита. Но Византийской империи всё больше угрожала гибель от ударов окружавших её со всех сторон турецких полчищ. За помощью и избавлением греческий император обратился к главе католического мира – Папе римскому. Чтобы наверняка получить помощь, император предложил объединить католическую и православную церкви, причём согласился на уступки католицизму. В итальянском городе Флоренции был созван собор православных и католических пастырей церкви, которые и подписали документ о соглашении – Флорентийскую унию 1439 г. На этом соборе присутствовал и подписал акт об объединении церквей также и митрополит Московский Исидор, грек по происхождению, присланный из Константинополя. Но в Москве на такой поступок посмотрели как на измену православию. Исидор был свергнут, а на его место собор иерархов избрал русского митрополита. Вскоре после этого, в 1453 г., Константинополь пал под ударами турок, и на месте Византийской империи возникла Османская. Русские люди увидели в этом событии перст Божий, наказание за отступничество от православия. С этого момента Московское государство становится единственным во всём мире крупным независимым православным царством. Стали говорить, что как прежде – Рим, так теперь Москва – «правило веры», светоч православия. На московских площадях рассказывали, что было два Рима – города-миродержца. Первый был славен, но увлёкся папской ересью и пал. Его значение и слава вместе с правой верой перешли тогда ко «второму Риму» – Константинополю. Но и он не устоял на пути истины, изменил православию, принял латинскую ересь и в наказание за это пленён турками. Тогда важная роль защитника истинной веры перешла к «третьему Риму» – Москве. А московский царь – теперь «один во всей поднебесной христианский царь...». Так возобладало мнение, что грекам надо учиться у русских, а не наоборот. При этом как-то умалчивалось и о том, что хотя греческая церковь и находилась в стеснённой ситуации, под властью турок- мусульман, тем не менее она – старейшая, она – мать Русской Православной церкви. А это духовное верховенство сказывалось на общекультурной преемственности. Византийская церковная образованность покоилась на мощном пласте древней культуры, которая передала византийцам разработанный богословский язык, умение мыслить. В Древней Руси богословская учёность приняла характер беспредельной веры в книгу, и, как писал историк В.О. Ключевский, «церковные обряды, завещанные местной стариной, получили значение неприкосновеннейшей и неизменной святыни». Жители Московского государства, привыкнув к известному богослужебному порядку и знакомым книгам, только в них и видели православие, а привлечение научного знания к вопросам веры было неприемлемо для русского общества. В то же время именно к середине XVII столетия накопились и стали очевидными расхождения с современной греческой церковной практикой и возникли недоуменные вопросы по поводу обрядов Русской Православной церкви. Тогда же, в XVI столетии, было с очевидностью замечено множество расхождений и недосмотров в церковных книгах. Так, в одной и той же книге одна и та же молитва часто писалась по-разному: то «смертию смерть наступи», то «смертию смерть поправ». Много сложностей было и с переводами богослужебных текстов: одни переводчики плохо знали греческий язык, другие – русский.

2. ЦЕРКОВНАЯ РЕФОРМА ПАТРИАРХА НИКОНА

2.1. Начало преобразований

Начало церковным преобразованиям положено было еще до занятия Никоном патриаршей кафедры. В 1649 году из Киева были вызваны книжные переводчики Арсений Сатановский и Епифаний Славинецкий для перевода на славянский язык греческих и латинских книг; потом выписали из Греции учителей для предполагавшейся школы, послали на Восток старца Арсения Суханова для непосредственного ознакомления с порядком греческого богослужения и описания его; наконец, введением в церковную службу так называемого единогласия и наречного пения сделан был первый приступ к самой реформе.2

В 1652 году патриархом был избран митрополит Новгородский Никон – «один из самых крупных, могучих русских деятелей XVII века», по замечанию историка С.Ф. Платонова. Никон, ещё будучи в Новгороде, старался привести духовенство к благочестию и соблюдению церковного устава. Так, он восстановил живую устную проповедь, стремился к введению «единогласия» в церкви, поэтому отменил одновременное чтение и пение молитв, практиковавшееся для ускорения хода службы. Он также решительно взялся за исправление русских богослужебных книг. Став патриархом, Никон занялся просмотром патриаршей библиотеки, где нашёл древнюю грамоту об учреждении патриаршества в Москве, подписанную восточными иерархами. В грамоте указывалось на необходимость строгого согласования обрядов православных церквей. Никон сам приступил к проверке, чтобы установить, не отступила ли в чём Русская Православная церковь от греческих традиций. И вскоре он убедился в «неисправности» текстов важнейших церковных книг.

В 1653 г. в Москву вернулся из своего путешествия Арсений Суханов и представил царю и патриарху свой отчёт. В нём отмечалось, что из-за турецкого владычества греки не всегда могли соблюдать все православные обряды. Но Суханов также указал, что греки крестятся тремя перстами и ходят в крестных ходах против солнца, а не «посолонь». Всё говорило о необходимости обрядового согласования. Став патриархом, Никон предписал в начале 1653 г.:

- при чтении великопостной молитвы Ефрема Сирина («Господи, Владыко живота моего»), земных поклонов класть всего только четыре, а в пояс – двенадцать, взамен прежних, исключительно земных;

- совершать крестное знамение не двумя перстами, а тремя.

Получив это предписание, Иоанн Неронов, бывший в ту пору протопопом Казанского (в Москве) собора, призвал Аввакума и других обсудить дело. Впечатление получилось потрясающее. Ведь еще на Стоглавом соборе было постановлено: «Да будет проклят тот, кто крестится не двумя перстами!» «Видим, – писал впоследствии Аввакум, – что зима хочет быть: сердце озябло и ноги задрожали».

На резкую критику своих действий Никон ответил суровыми мерами: Неронова лишили скуфьи, Логгина и Даниила растригли, и всех троих сослали; сослан был и Аввакум, но от растрижения его спасло заступничество царя Алексея. Однако сильное противодействие, оказанное его новшествам, показало Никону, что в дальнейших своих мероприятиях ему необходимо опереться на высший авторитет церковного собора. Созванный в 1654 г., собор постановил, сообразуясь с видами Никона, заново пересмотреть церковные книги и исправить их, согласно древним характерным русским и греческим книгам. Щекотливый вопрос о двоеперстии не возбуждался; Никон ограничился рассмотрением второстепенных и менее жгучих: о том, когда на литургии держать царские двери открытыми, в котором часу начинать саму литургию; кто имеет право читать и петь на амвоне, т. п. Собор прошел бы совсем гладко, не настаивай епископ коломенский Павел на сохранении прежнего числа земных поклонов при чтении великопостной молитвы Ефрема Сирина. Ничто не могло поколебать Павла; он упорно стоял на своем и вызвал крайнее раздражение в Никоне, по натуре своей человеке властном и несдержанном. Патриарх лишил епископа его кафедры, «снял с него мантию, предал тяжкому телесному наказанию и сослал в заточение, вследствие чего Павел сошел с ума, и никто не видел, как погиб бедный, зверями ли похищен или в реку упал и утонул» (митр. Макарий).[2]

Тогда же воздвиг Никон гонение на иконы франкского письма, т. е. писанные по западным, латинским образцам. В надругание над ними и в поучение народу он велел соскабливать с досок лики святых и в таком виде носить их по улицам, на показ. Наконец, в неделю православия (1655), в Успенском соборе при торжественной обстановке в присутствии патриархов антиохийского и сербского объявлено было запрещение, под страхом отлучения, писать и держать у себя такие иконы. Для вящшего вразумления Никон брал эти образы в руки, показывал их молящимся и с силой бросал один за другим на пол, разбивая их на куски о железные плиты, и только снисходя к просьбе царя, ограничился приказанием зарыть разломанные куски, а не сжечь, как первоначально хотел было. Грубое выступление Никона против икон возмутило благочестивых людей, дав новое орудие против него. Патриарха стали называть иконоборцем, даже хотели убить его. В бедствиях моровой язвы, которая в ту пору уносила много жертв в городе Москве и вызвала панику в народе, видели перст божий и наказание за никоновские новшества, как первоначально хотел было. Грубое выступление Никона против икон возмутило благочестивых людей, дав новое орудие против него. Патриарха стали называть иконоборцем, даже хотели убить его. В бедствиях моровой язвы, которая в ту пору уносила много жертв в городе Москве и вызвала панику в народе, видели перст божий и наказание за никоновские новшества.

2.2 Вопрос о перстосложении

Вопрос о перстосложении вновь оказался в центре внимания следующего собора, созванного в 1656 г. Ещё до его открытия, в день памяти Святого Мелетия, патриарха Антиохийского, – 12 февраля 1656 г. – в заутреню было прочитано житие этого владыки, где говорилось о чудесном знамении от перстов Святого Мелетия. По окончании чтения Никон попросил патриарха Антиохийского Макария высказать перед народом своё мнение о перстосложении. Макарий ответил, что он как преемник Святого Мелетия понимает это место в житии следующим образом: когда Мелетий в споре с арианами показал три первых перста разъединёнными, то знамения не было, а когда он их соединил вместе, а два последних пригнул к ладони, то произошло чудо. Соединением перстов Святой Мелетий доказывал равенство и единосущность лиц Святой Троицы. Через 12 дней после чтения жития наступила вторая неделя поста, или неделя Православия; в связи с этим три патриарха совершили богослужение в Успенском соборе. По окончании чина Православия тот же Макарий в присутствии царя, многочисленного духовенства и народа прямо сказал, что на Востоке все молятся троеперстно, а также предал проклятию сторонников двуперстного знамения. Его поддержали и патриарх Сербский Гавриил, и митрополит Никейский Григорий. Поэтому собор русских иерархов, открывшийся 23 апреля 1656 г., постановил предать отлучению от церкви всех крестящихся двуперстно.

2.3 Народное смятение

Все эти события – заключение о «неисправности» книг, отлучение сторонников двуперстного знамения, появление большого числа новоисправленных книг и изъятие в связи с этим прежних изданий – вызвали недоумение, а порой просто возмущение в народе. Люди часто не могли отличить, что допустимо, а что действительно нарушает древние догматы. Объяснить же суть происходящего зачастую не способны были и сами священники, многие из которых не понимали стремительного хода реформ и оказывались в числе решительных противников изменений. По народным же представлениям, кому как не духовенству надлежало разбираться в вопросах веры. Народное смятение усиливалось и из-за внезапно обрушившихся на страну страшных бедствий – голода, моровой язвы. Причину их стали усматривать в исправлении священных книг, а виновником считать «латинского выученика» и «еретика» старца Арсения, который этим занимался по повелению патриарха Никона.