Блокада Ленинграда

     В конце сентября, в октябре противник стал сбрасывать на город бомбы и мины замедленного действия. Это была, несомненно, продуманная тактика врага, имевшая целью:

- лишить осажденных возможности  длительное время пользоваться  большими участками городских транспортных линий;

- приостановить работу наиболее  важных заводов;

- парализовать трудовую деятельность  жителей целых районов;

- создать паническое настроение  у населения  города. 

     Бомбы замедленного  действия представляли серьезную опасность, так как методы их обезвреживания небыли известны: противник применял различные типы и конструкции взрывателей. Возникшую проблему требовалось немедленно решить во избежание огромных разрушений. Ликвидация невзорвавшихся бомб часто производилась добровольцами, случалось, такие бомбы взрывались и разносили смельчаков в клочья. Среди добровольцев

находилось много девушек-комсомолок, некоторые из них неоднократно обезвреживали  бомбы. Своей самоотверженностью ликвидировали угрозу разрушения многих домов от бомб замедленного действия. А своим бесстрашием они поддерживали тот высокий дух среди ленинградцев, который помогал им проявлять стойкость.

      Враг засылал в  город шпионов, провокаторов, в  задачу которых входило помогать немецкой армии всеми средствами – создавать панику и неуверенность среди осажденных, доносить о размерах разрушений и объектах, о положении с продовольствием, о  передвижении войск. Используя сложности со снабжением, вражеская авиация сбрасывала листовки, призывавшие к неповиновению властям. Многое применяли изобретательные нацисты, но успеха они не имели. Пропаганда, основанная на фальши, никогда не может пустить корни.

     Потеря Шлиссельбурга  вызвала серьезные затруднения  в Ленинграде. Прекратилось поступление  боеприпасов, продовольствия, горючего, медикаментов. А противник наседал. Шли ожесточенные бои. Эвакуация раненных приостановилась, в то время как с поля боя их прибывало большое количество. Военный Совет принял постановление о дополнительном развертывании госпиталей в городе. Под госпитали были заняты здания университета, институт Герцена, Дворца Труда, Технологического Института, гостиниц "Европейская", "Англетер" и многие другие. Созданные городом удовлетворительные условия для раненых  благотворно сказались на их выздоровлении раненных и  возвращении в строй, что было крайне важно, так как маршевых пополнений в этот период не поступало.

     С первых дней осады Ленинград стал испытывать недостаток в электроэнергии: не хватало топлива. С сентября был введен жесткий лимит электропотребления для всех предприятий и для нужд населения. Чтобы иметь резервное питание для важнейших заводов, были использованы два мощных турбоэлектрохода, обеспеченные полным запасом топлива и поставленные в нужных местах на Неве. Были подготовлены суда и передвижные трансформаторные установки, а также специалисты для быстрейшего восстановления электроснабжения на случай нарушения подачи электроэнергии.

Военный Совет 13 сентября принял постановление об охране водопровода как объекта исключительной важности. Были сформированы дежурные бригады по ремонту водопровода на случай его повреждения, но фашистам не удалось вывести из строя водоснабжение города.

     В сентябре - октябре  противник совершал в день по несколько налетов. И во всех случаях, независимо от количества появившихся самолетов, объявлялась воздушная тревога. Люди уходили в укрытия - подвалы, специально вырытые щели - и находились там по несколько часов подряд, пока не дадут отбоя. Массовое отвлечение рабочих приводило к большому ущербу. Было принято решение при появлении одного - двух самолетов тревогу не объявлять. Рабочие настаивали, чтобы работа не прекращалась даже при налете большого количества самолетов, если нет непосредственной угрозы заводу. Пришлось

пойти и на такой риск - фронт требовал оружия.

     Как только начинался обстрел, население оповещалось об этом по радио, при этом передавалось, какие улицы обстреливаются, давались указания, какой стороны держаться пешеходам, на каком опасном участке остановлено движение транспорта. Общественные учреждения работали по обычному графику, а торговля в магазинах производилась с 6 часов утра и  до 9 часов вечера.

    Противник производил обстрел города в различное время. Но в часы окончания и начала работы открывал интенсивный огонь, от снарядов гибли люди, разрушались здания. Такая тактика фашистов, направленная на массовое убийство мирных жителей, была чудовищна и бессмысленна, и может объясняться только тупой мстительностью к осажденным за их сопротивление, за их стойкость.

   Наша авиация вела наблюдение за зоной  предполагаемых позиций тяжёлых батарей противника. Артиллеристы засекали местонахождение неприятельских орудий по их первым выстрелам и открывали ответный огонь, после чего обстрел города прекращался.

    Военная защита города эффективно дополнялась гражданской обороной, в которой участвовало огромное количество людей. Пример Ленинградцев подтверждает, что успешный отпор врагу зависит не только от наличия дееспособной армии, но и от участия в борьбе всего народа.

   В обороне города исключительно важную роль сыграл Балтийский флот.        Моряки давали достойный отпор врагу. Кронштадт и его форты, корабельная артиллерия из своих орудий открывали ураганный огонь по позициям неприятеля, причиняя серьёзный ущерб живой силе и технике врага. С сентября 1941 года по январь 1942 года Балтийским флотом было выпущено по войскам противника 71508 снарядов крупного калибра.                                         

  Во время осады войска первой линии и тыловой части на ряде участков фронта территориально так близко были расположены друг к другу, что трудно было установить, где тыл и где передовая линия, но все же дифференциация пайков себя оправдывала и нашла полное одобрение солдат и офицеров.

 

 

 

 

                                                              

                                                       Глава  III

                                               Проблемы блокады.

 

    В условиях блокады самым сложным оказалось снабжение населения и войск продовольствием и водой, боевой техники фронта – горючим, заводов и фабрик – сырьем и топливом.

   Запасы продовольствия в городе таяли с каждым днем. Постепенно сокращались нормы выдачи продуктов. С 20 ноября по 25 декабря 1941 года они были самыми низкими, ничтожно малыми: рабочие и инженерно-технические работники получали лишь до 250 граммов суррогатного хлеба, а служащие, иждивенцы и дети – всего 125 граммов в день! Муки в этом хлебе почти не было. Его выпекали из мякины, отрубей, целлюлозы. Это было почти единственное питание ленинградцев. Кто имел дома столярный клей, сыромятные ремни, употребляли и их в пищу.                       

   Блокада принесла ленинградцам и другие тяжелейшие испытания.

  Зимой 1941-1942 годов город сковала лютая стужа. Не было топлива и электроэнергии. Истощенные голодом, обессилевшие и измученные непрерывными бомбежками и обстрелами, ленинградцы жили в неотапливаемых  комнатах с заделанными картоном окнами, потому что стекла были выбиты взрывной волной. Тускло светили коптилки. Замерзли водопровод и канализация. За водой для питья приходилось ходить на набережную Невы, с трудом спускаться на лед, брать воду в быстро замерзающих прорубях, а потом под обстрелом доставлять ее домой.

   Остановились трамваи, троллейбусы, автобусы. На работу ленинградцам приходилось ходить пешком по занесенным снегом и не расчищенным улицам. Основной  «транспорт» жителей города – детские саночки. На них везли скарб из разрушенных домов, мебель для отопления, воду из проруби в бидончиках или кастрюльках, тяжело больных и умерших, завернутых в простыни (дерева на гробы не было).

   Смерть входила во все дома. Изнуренные люди умирали прямо на улицах. Свыше 640 тысяч ленинградцев погибло от голода.

    Враги надеялись, что тяжелые  лишения пробудят в ленинградцах низменные, животные инстинкты, заглушат в них все человеческие чувства. Они думали, что голодающие, мерзнущие люди перессорятся между собой из-за куска хлеба, из-за полена дров, перестанут защищать город и, в конце концов, сдадут его. 30 января 1942 года Гитлер цинично заявил: «Ленинград мы не штурмуем сознательно. Ленинград выжрет самого себя».

   Но фашисты просчитались. Плохо знали они советских людей. Те, кто пережил блокаду, до сих пор помнят глубокую человечность безмерно страдавших ленинградцев, их доверие и уважение  друг к другу.

  Вызовом врагу была работа 39 школ в осажденном городе. Даже в жутких условиях блокадной жизни, когда не хватало еды, дров, воды, теплой одежды, многие ленинградские дети учились. Писатель Александр Фадеев сказал: «И самый великий подвиг школьников Ленинграда в том, что они учились».

   Опасен и тяжел был путь в школу и обратно домой. Ведь на улицах, как на передовой, часто рвались снаряды, и идти приходилось, преодолевая холод и снежные заносы.

    В бомбоубежищах, подвалах зданий, где проводились занятия, стоял такой мороз, что замерзали чернила. Стоявшая в центре класса  печурка-«буржуйка» не могла его обогреть, и ученики сидели в пальто с поднятыми воротниками, шапках и рукавицах. Руки коченели, мел то и дело выскальзывал  из пальцев.

   Ученики шатались от голода. У  всех была общая болезнь –  дистрофия. А к ней прибавилась  и цинга. Кровоточили десны, качались  зубы. Ученики умирали не только  дома, на улице по дороге в  школу, но, случалось, и прямо в  классе.

    На панели Лиговской улицы, зажав в горсти сетку с учебниками, полулежала девочка в белом беретике, сложив тонкие ножки на мостовую, склонив набок головку, как раненная голубка. Она шла вместе с подружками и товарищами с уроков домой и вдруг ослабела. И они стояли вокруг нее с серьезными лицами, держа в руках сумки и сетки с учебниками и тетрадками, и молча смотрели на нее. Они не могли оставить ее одну и боялись поднять ее и отнести, боялись, что она умрет от лишних физических усилий.

     На лице девочки не было выражения ни грусти, ни физического мучения. Лицо ее было бледно, спокойно, сосредоточено в себе. Нет слов, чтобы передать выражение лиц и глаз, окружавших ее друзей. Все они прошли через это, хорошо знали цену жизни и смерти. Дети с таким пониманием и глубоким сочувствием – это не дети, но и не взрослые, -это просто новые люди, людли, каких не знала история. Мера их любви равна  мере их ненависти. Если бы видели, какой мрачный огонь горел в глазах некоторых из них!  (воспоминания А.Фадеева).

   Смерть настигала людей везде – на улице, передвигаясь, человек падал и больше не поднимался; в квартире – ложился спать и засыпал навеки; часто жизнь обрывалась у станка. Обледеневшие, словно саваном, покрытые снегом, стояли трамваи, автобусы, троллейбусы. Они напоминали окаменевших динозавров. Вдоль улиц причудливыми нитями свисали оборванные провода, покрытые пушистым слоем инея. По улицам, занесенным снегом, вереницей плелись люди и. напрягая последние силы. Тянули саночки, на которых лежали покойники. Мертвых хоронили без гробов, обернутых простыней или одеялом, а позднее просто в одежде, в которой человек умер.  Нередко, выбившись из сил, люди оставляли мертвых на полпути.

     Работники коммунального хозяйства  и здравоохранения, ежедневно объезжая  улицы и переулки, подбирали трупы и увозили их на грузовых машинах на Серафимовское, Большеохтинское, Смоленское, Богословское кладбища. Но больше всего увозили мертвых на окраину города, на огромный пустырь рядом со старой Пискаревской дорогой. Так образовалось известное ныне всем  Пискаревское кладбище.

   

                                                              

                                                    Глава  IV

                                  Наличие и поиск продовольствия.

    На момент установки  блокады в городе находилось 2 миллиона 544 тысячи человек гражданского населения, в том числе около 400 тысяч детей. Кроме того, в пригородных районах (в кольце блокады) осталось 343 тысячи человек. В сентябре, когда начались систематические бомбардировки, обстрелы и пожары, многие тысячи семей хотели бы выехать, но пути были отрезаны. Массовая эвакуация граждан началась только с января 1942 года по ледовой дороге.

    Несомненно, что в эвакуации  людей в начальный период войны была допущена медлительность. Большое количество детей, женщин, стариков и больных, оставшихся в осаждённом городе, создавало дополнительные трудности.

    С помощью выделенных  горкомом партии людей 10 и 11 сентября  был проведён переучёт всех  съестных припасов, скота, птицы, зерна. Исходя из фактического расхода  на обеспечение войск и населения, на 12 сентября имелось: муки и зерна на 35 дней, крупы и макарон на 30, мяса на 33 дня, жиров на 45, сахара и кондитерских изделий на 60 дней.

     С первых дней сентября  в Ленинграде вводятся продовольственные карточки. В целях экономии продуктов питания закрываются столовые, рестораны и другие пункты общественного питания. Расход продуктов сверх установленного лимита без специального разрешения Верховного совета строго запрещался.

    Скот, имевшийся в государственных  хозяйствах, был забит, а мясо сдано на заготовительные пункты для распределения. Фуражное зерно, предназначенное для корма животных, было предложено перевезти на мельницы, перемолоть и использовать в качестве добавки к ржаной муке в хлебопечении. Администрации лечебных заведений вменялось в обязанность из карточек граждан, находящихся на лечении, вырезать талоны на продукты за время их пребывания в больницах. Такой же порядок распространялся и на детей, находившихся в детских домах.

    Население знало, что  продуктов нет и неоткуда им появиться, в избытке было только горе, но его никто не покупал, у каждого хватало своего.