Андрей Везалий

Муниципальное автономное образовательное  учреждение

высшего профессионального  образования

«КРАСНОДАРСКИЙ МУНИЦИПАЛЬНЫЙ  МЕДИЦИНСКИЙ ИНСТИТУТ ВЫСШЕГО СЕСТРИНСКОГО ОБРАЗОВАНИЯ»

 

Кафедра общественного здоровья и здравоохранения

 

 

 

 

Реферат.

 

Тема:   Андрей Везалий

 

 

 

 

 

 

Студентки Лемешко К.Н.

факультета «Сестринское дело»,

очного отделения, 1 курса, 1 группы.

Преподаватель: Ананич Вера Анатольевна.

 

Краснодар, 2012 г.

1. БИОГРАФИЯ АНДРЕЯ ВЕЗАЛИЯ

В доме родителей на одной из окружных улиц Брюсселя, где прошло детство  Андрея, все напоминало о жизни  достославных предков. В библиотеке хранились толстые рукописи, оставшиеся еще от прапрадеда. Постоянной темой дискуссий были действия из медицинской жизни. Отец частенько выезжал по делам и по возвращении говорил о собственных встречах с высокопоставленными клиентами. Мать, окружавшая Андрея заботой и лаской, рано начала читать отпрыску медицинские трактаты. Будучи культурной дамой, она постоянно старалась уважать медицинские традиции дома. Совсем рано Андрей проникся уважением к семейным реликвиям и любовью к медицинской профессии. Детские годы во многом предопределили направление мысли Андрея Везалия. Впечатления, почерпнутые из книг, влекли мальчика на путь самостоятельного исследования природы. Энтузиазм к исследованию строения тела домашних животных натолкнул его на решение заниматься рассечением трупов мы-шей, птиц, собак.

Элементарное  домашнее обучение не могло быть основательным. В 1528 г. Везалия устраивают обучаться в коллегиум в Лувене. Там он прошел курс натуральной философии. Потом он переключился на исследование греческого, арабского и еврейского языков в особом коллегиуме. Но только греческий и латинский языки по-настоящему увлекают его. Тут он добивается больших фурроров. Не подлежит сомнению, что на Везалия в этот период оказал влияние его учитель Гунтер из Андернаха (он же Гонтье по французским источникам) --- большой знаток латинского и греческого языков. Этот ученый медик и филолог скоро покинул Лувен и переехал в Париж, заняв должность доктора медицины в университете. Может быть, это событие и сыграло свою роль в решении Везалия направиться для продолжения образования в Париж.

2. ПРЕПОДАВАНИЕ АНАТОМИИ СИЛЬВИЕМ

С 1533 по 1536 г. Везалий проходит курс обучения в медицинском факультете Парижского института, репутацию которого утверждали такие доктора, как Сильвий (Жак  Дюбуа, 1478--1555), как доктор медицины Фериель (1447--1555), занимавшийся до этого математикой и астрономией. Гунтер из Андернаха (1487--1574) не уронил престижа Парижского института и скоро издал перевод книги Галена по анатомии. Конкретно ему мы обязаны введением определений «физиология» и «патология».

Поставив  собственной целью основательное исследование анатомии человека, Везалий меж тем испытывал горечь разочарования от того, что занятия на трупе были постав-лены совсем плохо. Курс анатомии вел Сильвий, считавшийся выдающимся знатоком этого предмета. Убежденный поклонник Галена Сильвий отлично знал анатомию мозга, разработал наливать кровеносные сосуды и без помощи других изучал кости скелета. Лекции Сильвия завлекали широкую аудиторию. Он вносил порядок в анатомическую терминологию и приучал студентов к серьезной систематике. Везалий из лекций Сильвия вынес совсем много полезного и постоянно высоко ценил его как ученого.

Биография Сильвия очень поучительна. Он вырос, в окрестностях Амьена (Франция) в бедной семье, насчитывавшей 15 детей. Брат помог ему в исследовании латинского, греческого и арабского языков. На медицинском факультете Парижского института он рано нашел склонность к анатомии, но степень доктора он поручил только в 1531 г., 53 Лет от роду. Как преподаватель Сильвий стяжал себе славу у студентов. Но литературные труды его остались незаметными. Его имя стало известным благодаря - Франсуа де Бое, работавшего в XVII веке в Голландии и описавшего подробно водопровод мозга, латеральную борозду и ямку на поверхности полушарий огромного мозга, которым присвоено заглавие сильвиевых.

Курс  практических занятий по анатомии был передан демонстраторам, которые вербовались из цирюльников. Потом Везалий жестоко издевался над процедурой вскрытия трупа в Парижском институте. Его учитель Гунтер не воспринимал роли в этих упражнениях. Везалий писал позже в порядке дружеской шутки, что он видел нож в руках собственного учителя лишь во время еды.

Везалий вспоминал, что на упражнениях по анатомии не было показано ни одной  кости. Демонстрация мускул исчерпывалась  показом нескольких мускул живота, бессистемно и небрежно отпрепарированных.

По-видимому, Везалий еще в Лувене упражнялся в расчленении трупов животных и следил секцию человеческих трупов. Когда ему пришлось ассистировать на упражнениях в Париже, Сильвий увидел, что Везалий лучше демонстратора справляется с собственной задачей. Доверие, оказанное способному студенту, помогло усовершенствовать его искусство препарирования. Как указывают биографы, в 20 лет Везалий сделал свое первое открытие, доказав, что у человека нижняя челюсть, вопреки данным Галена, представляет непарную кость.

Если  Сильвий и Гунтер постоянно встречались  с Везалием на упражнениях по анатомии, то Видео Видий обучал его хирургии и имел существенное влияние на него как представитель гуманизма. Уроженец Италии Видий в 1549 г. Возвратился в Пизу, где и провел последние 20 лет собственной жизни. Он был одним из тех, кто решительно и навсегда воспринял идеи Везалия совсем не достаточно понятно о встречах Везалия с крупным парижским анатомом того времени Шарлем Эстьеном (1504--1564), который замечательно знал анатомию чело-века, в первый раз изучил семенные пузырьки, открыл подпаутинное пространство и изучал симпатический ствол, доказывая его независимость от блуждающего нерва. Его книга «Рассечение частей тела человека» (1545) не без фуррора конкурировала с трактатом Везалия, хотя и уступала ему по всем статьям. Кордье (1955) считает, что Эстьен совместно с Сильвием много внимания уделили клапанам вен и некие из них обрисовали в первый раз.

Судьба  Эстьена была катастрофической. Как протестант он подвергся репрессиям и с 1564 г. Остаток жизни провел в тюрьме посреди остальных учеников Гунтера Везалий встретил Мигеля Сервета, с которым они совместно изучали анатомию и помогали Гунтеру.

Из  Парижского института Везалий вышел с хорошим багажом знаний. Он искусно обладал анатомической техникой и основательно знал анатомию Галена, не считая которой, как учили его Гунтер и Сильвий, нет никакой другой анатомии. Об уровне знаний и опытности Везалия как прозектора можно судить по реплике Гунтера, который в Базельском издании «Анатомических упражнений» Галена (1536), оценивая роль Везалия в подготовке книги, писал о нем как о «молодом, многообещающем человеке. Геркулесе с большими надежда-ми, владеющим экстраординарными знаниями медицины, обученным обоим языкам, совсем качественном в анатомировании трупа». В 1535--1536 гг. Везалий участвует во франко-германской войне и по окончании её возвращается в Лувен, где производит секции трупа и занимается приготовлением скелетов. В феврале 1337 г. В Лувене выходят отдельной брошюрой его комментарии к 9-й книге «Алмансор» Разеса. Книга называлась «О лечении болезней от головы до стоп». В этом же году Везалий переезжает в Италию. Несколько месяцев он проходит практику по медицине и анатомии в Венеции и 5 декабря 1537 г. В городе Падуе получает степень доктора медицины. Начинается самый плодотворный падуанский период его деятельности (1538-1543).

3. ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ АНДРЕЯ  ВЕЗАЛИЯ В институте

Занимая должность доктора анатомии и  хирургии института в Падуе, Везалий имел возможность реализовать свои педагогические идеи и обширно развернуть научные исследования в анатомии. Без промедлений он начал разламывать сложившийся до него способ преподавания анатомии. Первая задачка--получить разрешение производить вскрытия трупов и добиться регулярного поступления трупов казненных преступников. Вторая задачка - обучить искусству препарирования. Третья задачка - вооружить студентов учебными пособиями. Но какими? Учебник Мондино не удовлетворял его. Труды Галена изобиловали ошибками. Ни одна из книг по анатомии не содержала иллюстративного материала. Здравый смысл педагога дает подсказку Везалию, что если можно получить наглядный натуральный продукт, то, очевидно, можно с него сделать набросок. Продукт нельзя сохранить долго и к тому же он доступен немногим. Рисунок же, размноженный в типографии в большом числе экземпляров, послужит на пользу сотням студентов. Так родилась мысль сотворения иллюстрированного учебного пособия по анатомии.

Претворение в жизнь упомянутой идеи Везалий  не откладывает в долгий ящик. Уже  в 1538г. Он получает из типографии «Шесть анатомических таблиц» - анатомический  атлас, подготовленный им вместе с художником Калькаром и изданный в Венеции.

4. ИЗДАНИЕ АНАТОМИЧЕСКИХ  ТАБЛИЦ

Первое  издание таблиц сохранилось в  библиотеках мира в считанном  числе экземпляров. Переиздание таблиц в 1874 г. В Англии и в 1920 г. В Германии и подробные комментарии к ним Зингера и Робина (1946) позволили познакомиться с ними широкому кругу читателей с 1539 по 1542 г. Был написан весь текст, изготовлено около 200 уникальных рисунков, перенесенных в виде гравюр на древесные блоки. Сложным методом из Падуи через Венецию блоки доставлялись в Базель к издателю Опорину и там, в швейцарских типографиях пускались в печать. В 1543 г. Замечательная по напряженности, согласованности и организованности работа была закончена. Книга Везалия увидела свет. практически всю первую половину 1543 г. Везалий провел в Базеле в связи с выпуском книги. Там он организовал несколько анатомических демонстраций. С особым старанием он трудился над созданием скелета человека. Этот скелет, подаренный Везалием Базельскому университету, сохраняется по настоящее время.

Везалий в первый раз написал анатомию на основании фактов, точно установленных при вскрытии трупа. Результатом этого было разрушение догм Галена и все последующие открытия в анатомии. Естественно, что выход книги Везалия произвел огромное впечатление. Только маленькая часть образованных врачей была готова принять сходу истины новой анатомии. Большое число лиц стало почитателями Везалия после ознакомления с его книгой. Но были и такие, которые неприязненно встретили непочтительность Везалия по отношению к Галену. Остальные под влиянием личной зависти стали отыскивать в его книге слабости и ошибки.

более яростным противником Везалия стал его бывший учитель парижский  анатом Сильвий. В собственном памфлете (Париж, 1551) Сильвий назвал Везалия «сумасшедшим глупцом, который своим зловонием отравляет воздух в Европе».

Сильвий не мог простить Везалию то, что он опередил его в опубликовании монументального анатомического трактата. На просьбу высказать мировоззрение по поводу книги Везалия Сильвий ответил бранью и требованием публичного извинения за оскорбление памяти Галена. Сдержанное и жесткое письмо Везалия Сильвию сохранилось в архиве. «Мне не от чего отрекаться, - писал он. Я не научился лгать. Никто больше меня не ценит все - то не плохое, что имеется у Галена, но когда он ошибается ,я поправляю его. Я требую встречи с Сильвием у трупа, тогда он сумеет убедиться, на чьей стороне правда» доктор Евстахий в Риме подверг злой критике книги Везалия под видом защиты Галена. Евстахий был Эрудированным анатомом, претендовавшим на звание некоронованного короля анатомов мира. Но аргументация Евстахия не столько била по Везалию, сколько по Галену тяжело было оставаться спокойным. Вокруг Везалия смыкался круг недоброжелателей. Вызов был принят. Везалий включается в борьбу за торжество новой анатомии. Он уже не столько доктор для студентов, сколько деятельный пропагандист передового учения. Он организует общественные анатомические демонстрации в Падуе, Болонье, Пизе. Его полемический дар ярок, его подтверждения безупречны. С необычным энтузиазмом он приглашает к секционному столу собственных оппонентов и критиков. Горячие споры увлекают тыщи пытливых разумов. Вряд ли можно было придумать наилучший способ агитации за внедрение новейших взглядов. На протяжении 1543--1544 гг. Имя Везалия окружено славой, его с триумфом встречает молодежь, но происки явных и тайных противников не прекращаются. За спиной многих оппонентов стоит церковная церковь. Её скрытые механизмы пускаются в ход. На пути Везалия равномерно возникает стенка отчуждения. Если в Италии ему удается отстаивать свои позиции, то во Франции, Бельгии, Швейцарии верх берут ненавистники новой анатомии.

Натолкнувшись на организованное сопротивление, Везалий  не выдерживает и уезжает из Италии в Брюссель. Это не было обычный сменой места работы и жительства. Как ученый Везалий переживал личную драму. Он порвал с любимой наукой. Подавленный нападками и удрученный бессилием рассеять яд клеветы, проклиная власть невежества, он уничтожил все свои рукописи.

Во  времена Везалия врачи выбирали занятия, не связывая себя с ограниченным кругом вопросов. Они получали подготовку в математике, географии, философии, теологии. Везалий считал себя врачом и анатомию рассматривал как составную часть медицинской науки в целом. Следовательно, порывая с анатомией, он изби-рал другую сферу внедрения собственных врачебных знаний. Более резким было изменение обстановки и способов исследования. Но Везалий, как видно, не мог поступить по-другому. Ему казалось, что гений продолжает жить, все же остальное мертво. По крайней мере, таковой афоризм он поставил в подписи под одним из рисунков собственного труда.

Труд  Везалия, выношенный и выстраданный на протяжении 5 лет ценой бессонных ночей и неописуемого. Напряжения моральных сил, мог служить прототипом научного подвига. Сам Везалий в предисловии к собственной книге «In соrроris...» писал, что он не сумел бы стать анатомом, если бы ограничился грубыми демонстрациями, которые устраивали на упражнениях по анатомии неграмотные цирюльники. Необходимо было ниспровергнуть иго догматиков и научиться анатомии человека на теле самого человека, стремясь проникнуть во все трудности его строения, Везалий решительно отводил обвинения его в неуважении к Галену и считал, что в исправлении ошибок не вина его, а награда и что опошляют память Галена те, кто рабски, вопреки прав-де повторяет и закрепляет недочеты собственного кумира.

Подводя итоги деятельности Везалия в  падуанский период, следует, сказать, что конкретно в этот период за маленький срок он выполнил труд, принесший ему великую славу. Сразу следует отметить то прогрессивное, что он сделал за это время для улучшения университетского курса анатомии.

С деятельности Везалия начались глубочайшие  реформы в преподавании анатомии. Довольно сопоставить изображение секции трупа на фронтисписе книги Везалия и за-рисовок занятий по анатомии в книгах Мондино и Карпи, чтоб стала совсем ясной принципиальная разница методик преподавания. Калька? Изобразил Везалия сразу в роли лектора, прозектора и демонстратора. А ведь у Мондино лектор только читал текст учебника, демонстрировал же части трупа цирюльник. Таковым образом, Везалий в первый раз начал читать анатомические лекции не по книге, а по трупу и скелету естественно, реформа преподавания анатомии послужила толчком к изменению способов преподавания и остальных медицинских наук. Принципиально заметить, что при этом успехи в исследовании анатомии и медицины не оставались достоянием одного института, а распространялись по всем странам. Международный характер институтов оказался очень благоприятным для развития науки и для совершенствования педагогики. Лекции и демонстрации Везалия посещали студенты-итальянцы, французы, немцы, англичане, швейцарцы, чехи, поляки, и представители остальных народов Европы. Возвращаясь на родину, они привозили с собой новейшие идеи и способы исследования анатомии и медицины, пропагандировали их. Напомним, что в России еще в XVII веке популярность везалиевской анатомии побудила Епифания Славинецкого перевести книгу Везалия на российский язык для ис-использования её в преподавании анатомии на упражнениях в лекарской школе при Аптекарском приказе и в славяно-греко-латинской академии в Москве. А в XVIII веке российский парень Константин Щепин, восхищенный былой славой известного института, пешком добрался до Падуи и вступил в студенческую корпорацию. Падуанскому вузу выпала в особенности счастливая роль в воспитании прогрессивно настроенных студентов и ученых. Фламандец Везалий, германец Агрикола, итальянцы Фракасторо, Галилей, Мальпиги, поляк Коперник, англичанин Гарвей в различное время в разных амплуа входили в кабинеты и аудитории института. Свободная от педантизма клерикалов и эклектизма невежд Падуя гостеприимно открывала двери университета для всех желающих обучаться независимо от вероисповедания, сословной принадлежности, политической ориентации и национальности. Не удивительно, что со всех концов Европы в Падую стремились ученики и учителя, все, жаждавшие знаний, искавшие ответа на волнующие их вопросы.