Афганская война

1. Как началась «наша» афганская война

Почему Советский Союз в 1979 г. полез в афганские дела? Все аргументы «за», которые выдвигались 22 года назад, сейчас кажутся попросту дикими. Но нельзя забывать, что в реалиях советской системы они выглядели достаточно логично и обоснованно. Не лучше, но и не хуже многих других «решений партии и правительства».

КАК всегда, дорога в ад оказалась  вымощена благими намерениями. Министр  обороны Устинов считал, что даже самая большая армия только тогда  чего-то стоит, когда имеет боевой опыт. Председатель КГБ Андропов хотел  повторить чехословацкий «блицкриг» 1968 г. и вставить американцам очередной  «фитиль». Получить вторую Монголию, перепрыгнувшую из феодализма прямиком в социализм, мечтали идеологи КПСС Суслов и Пономарев. При этом вся перечисленная «группа  товарищей» намеревалась при помощи маленькой победоносной войны поднять  свой личный рейтинг в Политбюро. В качестве идеального объекта для  советского самоутверждения был  выбран сопредельный Афганистан, где  в 1978 г. весьма кстати произошел марксистский переворот, гордо названный «Апрельской  революцией».

Вожди Народно-демократической  партии Афганистана (НДПА) обещали построить  социализм в течение одной  пятилетки — естественно, при  наличии советской военной помощи. Правда, уже тогда можно было заметить, что единства в рядах «афганских товарищей» нет. Раскол в НДПА произошел  по племенному признаку. Кстати, примерно по той же линии ныне проходит граница  между талибами и Северным альянсом.

Кризис полуфеодального  государства в Афганистане привел к нарастанию политических потрясений в 1970-е годы. Прокоммунистический  переворот 1978 года и радикальные  антифеодальные реформы дестабилизировали  положение в стране. Репрессии  против всех недовольных режимом  Народно-демократической партии Афганистана (НДПА) встретили вооруженное сопротивление  со стороны населения страны. Стало  разрастаться движение сопротивления, выступившее под знаменем ислама. Репрессии и начавшаяся война  вызвали поток беженцев в соседний Пакистан. Уже к середине 1980-х  годов их число достигало более 3 млн. человек. Десятки тысяч из них  возвращались в Афганистан с оружием, которое поставлялось странами НАТО, стремившимися к свержению режима НДПА. Сопротивление коммунистам возглавили сторонники исламского государства. Партизан называли борцами за веру — моджахедами.

В марте 1979 года произошло  крупное восстание против НДПА в  Герате, и президент Афганистана  Нур Мухамед Тараки (1917-1979) обратился к руководству СССР с просьбой ввести свои войска в Афганистан. Но руководство Советского Союза ограничилось только посылкой вооружений и подготовкой военных специалистов. Руководители КПСС выступали против экстремистской политики афганских лидеров и убедили Тараки проводить более взвешенные реформы. Планировалось официально осудить «виновников» прежнего экстремистского курса, в частности, второго человека в руководстве НДПА Х. Амина. Но 14-15 сентября 1979 года произошли вооруженные столкновения в Кабуле. Тараки был отстранен от власти и 17 сентября убит.

Президентом Афганистана  стал Амин. В Москве Амина считали  непредсказуемым лидером, который  может переориентироваться на США  или Китай, чтобы добиться прекращения  войны. Тогда у границ СССР возникло бы враждебное государство. Чтобы предотвратить  эту угрозу, руководители Советского Союза решили свергнуть Амина, заменить его более умеренным лидером Бабараком Кармалем, одновременно было принято решение о введении ограниченного контингента советских войск в Афганистан…

Введение в афганскую  проблему. Несмотря на то, что внимание мирового сообщества в большей степени  обращено к другим региональным вооруженным  конфликтам, афганская проблема до сих пор остается одной из наиболее острых во всем мире. Конфликты на территории бывшей Югославии, Ирака, столкновения на национальной почве в бывшем СССР, по сравнению с которыми война в Афганистане вызывает меньший интерес, - из-за того, что они возникли на территории Европейского континента или из-за того, что в них скорейшем урегулировании очень заинтересованы США, другие ведущие державы или даже весь мир в целом. Однако, при более глубоком рассмотрении, афганская проблема затрагивает интересы не только жителей этой страны, но и России и всех стран Содружества Независимых Государств и, возможно, всего мира в целом. Пока не будет урегулирован этот кризис, СНГ, видимо, не сможет полностью отгородиться от Афганистана - а это не так просто, как кажется. Ситуация вокруг Афганистана для государств-членов Содружества сводится в основном к трем моментам. Во-первых, на территории этой страны проживает большое количество туркменов, узбеков и таджиков, что весьма тревожит бывшие среднеазиатские республики СССР. Во-вторых, это проблема военнопленных. Лидеры афганской оппозиции неоднократно заявляли, что проблема военнопленных будет решена сразу и только после того, как СССР прекратит поставку вооружений в Кабул. Но, естественно, эти обязательства не были выполнены, так как, продолжая удерживать военнопленных, моджахеды будут и в дальнейшем обладать рычагами давления на страны Содружества, особенно в области выделения средств на восстановление разрушенной советско-афганской войной экономики. Претензии Афганистана на возмещение правопреемниками СССР убытков войны - еще одно больное место в российско-афганских отношениях. В ответ на многочисленные заявления подобного содержания руководство России приняло заявление от 15 ноября 1992 года, в котором, в частности, говорится о том, что Россия будет участвовать в восстановлении разрушенного хозяйства Афганистана, что поставки мирных товаров не прекратятся и что Россия будет всячески помогать многострадальному афганскому народу гуманитарной помощью и другими возможными средствами.

Вторжении советских войск в Афганистан в конце декабря 1979 года потрясло мировое сообщество. Президент США Картер в одном из своих первых заявлений по этому поводу сказал: "...оно (вторжение) изменило мое отношение к внешней политике СССР больше, чем что-либо другое за годы моего пребывания в должности."

Политические маневры  советского руководства не убедили  общественность капиталистического мира в его искренности, и, хотя на Западе по-разному оценивались цели Советского Союза в этой войне, все прекрасно  понимали ее агрессивный характер. Одни видели в ней желание сверхдержавы изменить баланс сил в регионе, стремление вести диалог с окрестными государствами, главным образом с Пакистаном, с позиции силы и продемонстрировать всему миру мощь и волю СССР. Другие, не отрицая в основном всего этого, перенесли центр тяжести на то, что Советский Союз просто не мог  оставить без помощи коммунистический режим в стране, где его неизбежно  ожидали хаос и поражение. Некоторые  политические экстремисты на Западе склонны даже были считать, что советская  агрессия в Афганистане - не больше не меньше как "долгосрочная стратегия, нацеленная на получение геостратегических преимуществ, связанных с получением доступа к теплым морям и нефтяным ресурсам Персидского залива".

По словам М.Гареева, в 1979 году - заместителя начальника оперативного управления Генерального Штаба, "...ввод советских войск был непродуманным, политически ошибочным шагом, нанесшим огромный урон нашей стране и афганскому народу". Гареев занимал первую из двух позиций, возникших в армейском руководстве при подготовке к вторжению: или вообще не вводить войска (причем это было бы предпочтительней для большинства генштаба - по оценке того же Гареева), или ввести не 4-5 дивизий, а сразу 30-40, за два-три года достичь стабилизации в стране и прекращения боевых действий, перекрыть все каналы помощи оппозиции из-за афганских рубежей и уничтожить ее. С трудом можно предположить, что даже этот последний вариант был лучше, на чем настаивает генерал Гареев, но в любом случае он не прорабатывался и наверх не подавался.

      С уверенностью можно сказать, что советская акция в Афганистане расценивалась на Западе и рассматривалась в кругу советского руководства однозначно - не как помощь истинно народному правительству Демократической республики Афганистан в ее борьбе с империалистами и душманами, и не для защиты принятых афганцами завоеваний революции, а для предотвращения неизбежного в условиях банкротства просоветского режима контрреволюционного переворота.

В западной, а позже и  в отечественной прессе с легкой руки журналистов эта война часто  называлась "советским Вьетнамом". Никто не сомневался, что "русские" на своих боевых вертолетах могли  достичь даже самых отдаленных районов  этой изолированной от всего мира страны. Но даже самые объективные  прогнозы сводились к одному: если советские войска хотят получить выгодные для себя долгосрочные последствия, им надо "сойти на землю". Иначе  им никогда не справиться с вооруженными повстанцами у себя в тылу. Моджахеды  не были едины в своей борьбе. Но, как это ни может показаться парадоксальным, опыт не только советско-афганской войны показывает, что сила не всегда в единстве. Одно племя или аул могли, увидев для себя в этом выгоду, или под давлением силы заключить союз с завоевателями, но другие продолжали борьбу, так как в этой стране на протяжении многих столетий каждый сам обеспечивал себе выживание.

      В отсталом  Афганистане было мало индустриальных  центров, в городах промышленное  производство было развито слабо,  не было столь сильного рабочего  класса и, в следствие этого, рабочей организации. В силу этих причин за пределами стран социалистического содружества почти никто не сомневался в том, что коммунистический режим в Афганистане не способен к самостоятельному существованию, и после вывода оттуда подразделений советской армии от него ничего не останется, кроме ненависти к русским, страна же впадет в продолжительный период хаоса и гражданской войны. Даже высшее советское руководство и верхи генералитета во многом разделяли это бытовавшее на Западе мнение, и именно поэтому продолжали настаивать на дальнейшем военном вмешательстве. Советские лидеры просто не имели другого выхода - ведь они не могли допустить падение марксистского правительства.

Про папу

I. Введение

Время выбрало нас,

Закружило в афганской  метели.

Нас позвали друзья в грозный  час –

Мы особую форму надели.

Граненый шпиль величественной стелы взметнулся в небо. Пятиконечная звезда и лавровая ветвь венчают  его. На черном граните высечено на русском и дари: «Воинам интернационалистам». Этот памятник высится в центре Кабула. Памятник павшим и живым.

Сегодня можно слышать  голоса: «Хватит о войне, тяжело все  это! Лучше не знать, не вспоминать, не слышать!» Почему? Правды не может  быть ни слишком много, ни слишком мало. Правда нужна нам, сегодняшней молодежи, нашей истории, но восстанавливается она совсем не просто.

О своем отце и его друзьях-«афганцах», которые выполняли интернациональный долг, проявляя братскую солидарность, боевую взаимовыручку, горячую преданность Родине, мне хочется рассказать.

II. Детство, отрочество, юность

Проста биография моего  отца. Мой папа, Маркелов Андрей Викторович, родился 26 декабря  1966 года, в семье рабочих и служащих. В школе учился хорошо. В свободное от учебы время, особенно любили лепить из пластилина, со старшим братом, «солдатиков». Сразу за огородом их дома начинался лес, где мальчишки часто играли в «войну».

Успешно окончив среднюю  школу, поступил в Заволжский Автомоторный техникум. 26 декабря ему исполнилось восемнадцать лет, а в следующем году после окончания учебы в техникуме, весной прислали повестку в Советскую армию на срочную службу . На призывном пункте в городе Дзержинск, ему сообщили, что его направляют в учебную часть города Фергана в Узбекистане, что служить придется в ДРА(Демократическая республика Афганистан),там же объявили: «Вы едете служить в ВДВ (воздушно-десантные войска), желающие могут отказаться». Мой отец, с огромной радостью воспринял это известие, так как с детства мечтал о «голубых беретах», знал, что в ВДВ служить почетно.

Когда произвели посадку на самолет Москва-Фергана, прапорщик сказал: «Сейчас вы летите служить в учебный полк ВДВ и через шесть месяцев вы все - в Афганистане. Я свое задание выполнил, хлюпики не нужны, желающие могут сдаться , держать никого не буду». Но все в один голос ответили: «Малодушных - нет».

III. Мама, я - десантник

Прибыли в полк ВДВ, находящийся  в городе Фергана. После бани выдали армейскую форму и с этого  момента начались папины армейские  будни. Помимо общей воздушно-десантной  подготовки (прыжков с парашютом, умелым владением многими видами оружия, приемами рукопашного боя), которой уделялось огромное значение, нужно еще настойчиво учиться  преодолевать каньоны, горные реки, побеждать  страх перед отвесными громадами. Они оттачивали свою выучку, научились  метко поражать цели на крутых склонах, приобретали навыки скалолазания. Учеба  в горах проводилась с учетом опыта, приобретенного в бою с  душманами, тактики их действий. Юношам с русских, украинских и белорусских равнин горная подготовка давалась нелегко. Акклиматизироваться, привыкнуть к большой высоте - это было делом времени. Под умелым командованием офицеров, уже прошедших Афганистан, время адаптации к высоте значительно сокращалось.

Вскоре и первая весточка домой. Цитирую строки из писем отца, которые свято хранит его мама почти двадцать лет: «Мама не волнуйся, я попал в хорошие войска, в  ВДВ. Гордись, мама, твой сын-десантник  сегодня совершил первый прыжок. В  самолете было страшновато, но зато потом  три минуты полета. Очень здорово!»

«Тот, кто ни разу в жизни  не покидал борт самолета на большой  высоте, откуда города кажутся игрушечными, кто не испытывал страха и радости  свободного падения, упругую струю  воздуха, свист в ушах - тому никогда  не понять честь и гордость десантника».

И так в каждом письме: «Мама, не беспокойся, отслужу как  надо и вернусь. Скорее всего, буду служить  за границей». Знал, но не хотел писать, что готовят их в Афганистан.

Из «учебки» вылетали ночью. Перед посадкой в самолет командир папиной роты, уже прослуживший два года в Афганистане, показал в небе над Ферганой полярную звезду и сказал: «Вот эта звезда укажет вам путь домой в любой ситуации, потому как она показывает всегда на север». Их учили ориентироваться по звездам, но его слова перед отправкой звучали, как слова отца, отправляющего своих сыновей в трудный и тяжелый поход, из которого суждено вернуться не всем.

Ранним утром Афганистан встретил неприветливо. Черные склоны гор, жёлтая, выжженная от палящего солнца трава, чужая земля, чужое  небо. Но все понимали: «мы солдаты, нам дан приказ, и мы обязаны  быть здесь». Спускаясь по трапу  самолета, увидели тех, кому они летели на смену. Мужественные, загорелые лица, голубые береты, отглаженные «парадки», новые бело-голубые тельняшки. Вот они, настоящие десантники, с честью выполнившие свой долг. Их образ казался несбыточной мечтой для них, молодых, одетых в светло-зеленую, но уже выжженную солнцем Азии форму.