Наследование по завещанию

§ 3. Наследование по завещанию  в советский период до издания  ГК РСФСР 1964 года.

Октябрьский переворот 1917 года 4кардинальным образом изменил  экономический и социальный строй страны. Эти изменения не могли не коснуться и института наследования в гражданском праве. Обратимся теперь к тем изменениям, которые произошли в наследовании по завещанию вплоть до 1964 года. Отметим, что в данном случае мы в известной мере не может обойти вниманием эволюцию института наследования по закону, поскольку до вступления в действие ГК РСФСР 1964 г. круг наследников по завещанию ограничивался законными наследниками.

Далее – из Интернета

В период с октября 1917 года и до 27 апреля 1918 года наследственные правоотношения регулировались старыми  законами царской России. В примечании к ст. 5 декрета о суде от 7 декабря 1917 года говорилось: «отмененными признаются все законы, противоречащие декретам ЦИК Совета Рабочих, Солдатских и Крестьянских депутатов и Рабочего и Крестьянского Правительства, а также программа-минимум Р.С.-Д.Р. Партии» и партии СР»¹⁷. В то же время данный декрет указывал, что судам возможно ссылаться на законы свергнутых правительств в той части, в какой они не были применены или отменены революцией и не противоречили революционной совести и революционному правосознанию. Так, например, не могли подлежать применению те нормы ч. 1 т. X Свода законом Российской империи, в которых утверждались сословные привилегии, неравноправие женщин в наследовании и т.д.

Такой путь исторического развития прошло наследственное право до 1964 года. Дадим, если можно так выразиться, в статистике картину, сложившуюся в наследовании в действие ГК РСФСР 1964 года. В первую очередь необходимо обратиться к нормам ГК РСФСР 1923 года со внесенными в них поправками.

До внесения в ГК РСФСР 1923 года Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 12 июля 1945 года изменений в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 14 марта 1945 года «О наследниках по закону и по завещанию» ст. 422 ГК (здесь и далее в данном параграфе имеется в виду ГК РСФСР 1923 года) содержала в себе легальное определение завещания, а именно, завещанием признавалось «сделанное лицом в письменной форме распоряжение на случай смерти о предоставлении имущества одному или нескольким определенным лицам из числа указанных в ст. 418¹⁸ или о распределении его между несколькими или всеми этими лицами в ином порядке, чем это предусмотрено в ст. 420». В поздней редакции ст. 422 ГК определение завещания было опущено.

В соответствии с законодательством  этого периода завещание характеризовалось следующими основными признаками. Завещание признавалось односторонней сделкой, не требующей встречного волеизъявления другого лица. Будучи непосредственно связано с личностью завещателя (ст. 425 ГК), завещание не могло быть совершено через представителя. Оно определяло правовую судьбу имущественных и личных неимущественных прав, принадлежащих завещателю и допускавших по закону их передачу, путем установления тех лиц (наследников по завещанию, к которым на случай смерти завещателя должны перейти эти права). Помимо этого закон устанавливал, что данная односторонняя сделка должна была быть облечена в определенную установленную законом форму.

Завещание, как было установлено  ст. 425 ГК, должно быть подписано завещателем, что подчеркивало строго личный характер данной сделки. Закон допускал, что в случае неграмотности, инвалидности завещателя и прочее, завещание могло подписываться по просьбе завещателя другим лицом – рукоприкладчиком, который в данном случае не рассматривался в качестве представителя завещателя. Закон запрещал совершение завещания через представителя, равно как не допускалось ограничение права соглашения завещания путем соглашения с другим лицом. Так, в частности, наследственное право данного периода не признавало завещательного распоряжения в виде завещательного договора.

Завещание должно было содержать в  себе определение тех лиц, к которым в случае смерти завещателя должны перейти указанные в завещании права, т.е. оно должно было содержать в себе указание наследников. Распоряжения, в которых не были определены тем или иным путем наследники, не могло рассматриваться в качестве завещания.

Что касается степени точности обозначения  в завещании наследников, то закон  никаких особых правил по данному  вопросу не содержал. Не требовалось указывать в завещании полностью фамилию, имя, отчество наследника. Вполне допустимыми признавалось его наименование «жена», «супруг», «старший сын» и т.д. Но в этом случае наследником признавалось лицо, которое являлось супругом (супругой) наследодателя к моменту открытия наследства, поскольку, например, разведенный супруг с момента регистрации в органе ЗАГС решения о разводе уже не являлся наследником по закону, а постороннее лицо могло стать наследником по завещанию лишь при отсутствии наследников по закону (ч. 3 ст. 422 ГК).

Возможность совершения завещания  под отменительным или отлагательным условиям была не урегулирована в должной мере в законодательстве. Являлись эти вопросы дискуссионными и в литературе. Большинство авторов сходилось в том, что совершение завещания под отменительным условием невозможно по советскому наследственному праву.¹⁹  Что касается вопроса о возможности назначения в завещании наследника под отлагательным условием, то мнения здесь разошлись. Одни считали, что «нет препятствий к составлению завещания под отлагательным условием»²⁰ Другие допускали, что в соответствии с действовавшим на тот момент законодательством такого рода завещательные распоряжения возможны, но это отлагательное условие должно было уже наступить к моменту открытия наследства.²¹

Так называемые «отрицательные завещания», в которых не содержится положительного указания на наследника (наследников), а лишь отрицательное положение о том, что такие-то наследники данного лица или все его наследники в силу завещания лишаются наследства, были вполне действительны. Так в ч. 2 ст. 433 ГК указывалось, что в случае лишения завещателем права наследования всех наследников имущество признается выморочным и переходит в собственность государства.

Для действительности завещания также было необходимо, чтобы оно было совершено дееспособным лицом. В соответствии с тем, что завещание не допускалось совершать через представителя, законные представители недееспособных не могли совершать за них завещания. Полная дееспособность наступала с момента достижения лицом возраста 18-ти лет (ст. 17 ГК). Полностью лишенные дееспособности были лица, не достигшие 14-ти лет и объявленные недееспособными в установленном порядке вследствие душевной болезни или слабоумия. Ограниченной дееспособностью обладали лица в возрасте от 14 до 18 лет. Завещание относительно денежных средств данных лиц, полученных ими в виде заработка, они могли совершать самостоятельно.  Завещательное распоряжение относительно имущества, полученного данными лицами в результате дарения по наследству и по иным основаниям, ограниченно дееспособные совершать не могли.

Определенные физические недостатки (слепота, глухота, немота и т.д.) не ограничивали дееспособность, но вызывают, наряду с неграмотностью лица, определенные технические затруднения при совершении завещания. При нотариальном заверении завещаний устанавливалось обязательное привлечение другого лица, которое являлось не только грамотным, но и умело общаться с глухим, немым или глухонемым. Это привлекаемое лицо своей подписью удостоверяло, что содержание завещания соответствует воле глухого, немого или глухонемого.²² При совершении завещания слепым текст составленного завещания обязательно должен был быть прочитан вслух нотариусом, о чем отмечалось в самом завещании; при этом если слепой был грамотен он сам подписывал завещание, а если был неграмотен, то за него, по его поручению, подписывало завещание (в присутствии нотариуса) другое лицо.²³

К завещанию как к  одному из видов сделки применялись  все основные положения советского гражданского права, которые действовали в отношении любой сделки. Это, в частности, относилось и к неполноценности воли завещателя, даже дееспособностью лица, что в свою очередь оказывало влияние на действительность совершаемого им завещания. Так, дееспособное лицо не могло совершить действительного завещания, будучи временно в таком состоянии, когда данное лицо не могло понимать значения своих действий (ст. 31 ГК), например, когда завещатель в связи с болезнью находился в бредовом состоянии. Завещание признавалось также недействительным и в тех случаях, когда завещатель действовал под влиянием заблуждения, имеющего существенное значение, под влиянием обмана, психического или физического принуждения (ст. 32 ГК). Во всех этих случаях завещание не имело силы вследствие существенных пороков воли, поскольку завещание не выражало действительных намерений завещания.

Вопрос о действительности завещания вследствие наличия либо отсутствия у завещателя дееспособности решался с точки зрения наличия / отсутствия дееспособности у завещателя на момент составления завещания вне зависимости от его содержания. Вопрос же о действительности завещания от его содержания решался уже не на момент его составления, а на момент открытия наследства, т.е. смерти завещателя. Поэтому завещание, составленное недееспособным лицом признавалось недействительным и в том случае, когда вследствие завещатель приобретал дееспособность. С другой сторон, если завещатель в своем завещании выходил за рамки предоставленной ему законом свободы завещательных распоряжений, то такое завещание все же могло быть действительным в момент открытия наследства. Такая ситуация могла, например, возникнуть когда завещатель при наличии у него наследников по закону указывал в качестве наследника постороннее лицо. Это прямо противоречило Ч. 3 ст. 422 ГК, но такое завещание признавалось действительным, если оказывалось, что к моменту открытия наследства у завещателя не осталось никого из наследников по закону.²⁴

Завещание, составленное дееспособным лицом, утратившим в дальнейшем дееспособность, признавалось действительным.

Недействительность завещания  вследствие недееспособности завещателя либо несоблюдение установленной законом форме завещания касалось всего завещания в целом. Недействительность завещания в связи с его содержанием не всегда имела такие последствия. Недействительность отдельных завещательных распоряжений не приводило к недействительности всего завещания в целом.

Действовавшая в то время законом свобода завещательных распоряжений была существенно ограничена. В ст. 419 ГК указывалось, что наследование по закону имеет место, когда и поскольку оно не изменено завещателем. Но пределы допускаемых законом изменений порядка наследования по закону были жестко обозначены. Право изменить завещанием порядок наследования по закону касалось двух основных вопросов: вопрос о круге назначаемых наследников и вопроса о причитающихся им долях наследственного имущества. Кроме того, завещатель был вправе включить с свое завещание еще некоторые другие распоряжения, которые касались порядка определения наследников (например, подназначение наследника), цели или порядка использования наследственного имущества (завещательный отказ или возложение). Такие распоряжения не были предусмотрены нормами наследования по закону и не применяли и не устраняли порядка наследования по закону, а лишь дополняли его.

Как уже отмечалось выше, в данном параграфе настоящей  работы, советское наследственное право к 1964 году шло по пути постепенного расширения предоставляемой завещателю свободы завещательных распоряжений. Неспешность законодателя в этом вопросе во многом объяснялось тоталитарным характером советской общественно-экономической формации.

Общие указания по вопросу о круге  возможных наследников по завещанию содержались в ст. 422 ГК. В соответствии с данной статьей наследниками по завещанию могли быть назначены лишь те лица, которые одновременно являлись наследниками по закону в силу ст. 418 ГК, но завещатель при назначении наследников из числа этих лиц не был связан установленной ст. 418ГК очередностью призвания этих лиц к наследованию. Завещатель был вправе не только не считаться с очередностью призвания наследников, установленной при наследовании по закону, но мог по своему усмотрению (правда, за некоторыми исключениями, о которых речь пойдет ниже) призвать к наследованию одних из числа тех наследников, которые в данном случае призывались бы к наследованию по закону, и не призывать к наследованию других из числа наследников той же очередностью.

В случаях наследования по закону наследниками могли являться только граждане, а государство наследовало только вымороченное имущество. Завещатель же в завещании мог назначить наследниками также государственные органы и общественные организации. Причем это было возможно и при наличии у завещателя наследников по закону. Отметим, что к общественным организациям церковь не относилась.²⁵

Завещатель также не был обязан считаться с тем, что при наследовании по закону внуки и правнуки его наследовали лишь по праву представления и мог назначить наследниками по завещанию своих внуков и правнуков, хотя бы они при наследовании по закону в данном случае не призывались к наследованию. Так, например, завещатель был вправе завещать свое имущество (или часть его) своему внуку, минуя своего сына (дочь), являвшихся отцом (матерью) этого внука.

Лишь при отсутствии у завещателя наследников по закону, указанных  в ст. 418 ГК, последний мог завещать свое имущество любому лицу. В законе не раскрывалось понятие «отсутствие». В юридической литературе под «отсутствием» понималось как тот  случай, когда к моменту открытия наследства ни одного из наследников по закону не оказывалось в живых, так и тот случай, когда имелись в живых наследники по закону, но они не приняли наследства или прямо от него отказались.²⁶ Впрочем, ряд авторов высказывались против данной точки зрения, придерживались мнения, согласно которому завещания в пользу «любых лиц» действительны лишь в том случае, когда на момент открытия наследства нет в живых ни одного наследника по закону.²⁷ Отметим также то в силу ст. 422 ГК (в смысле ст. 418 ГК) не допускалось совершение «смешанных» завещаний, в которых имущество было бы распределено между наследником по закону и лицом, посторонним завещателю (в смысле ст. 418 ГК).

По вопросу об определении в  завещании тех долей наследственного имущества, которые причитались отдельным назначенным по завещанию наследникам, в ст. 422 ГК содержалось положение, по которому завещатель был вправе оставить назначенным в завещании наследникам «все свое имущество или часть его». Таким образом, завещатель мог распределить свое имущество между назначенными им наследникам в любых долях, не будучи связанным правилом, действовавшим при наследовании по закону наследовательное имущество делится на равные доли между лицами, призванными к наследованию (ст. 420 ГК).