Договор поручительства

   Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ признал  ошибочной позицию арбитражных  судов, полагавших, что срочное поручительство не прекращается по истечении срока, на который оно дано, а посему иск к поручителю может быть предъявлен кредитором в пределах общих сроков исковой давности.

   В «Обзоре практики...»[36, с. 94 - 95] содержится следующий пример.

   Кредитор  обратился в арбитражный суд  с иском к поручителю о взыскании  соответствующей суммы с обращением взыскания на имущество поручителя, поскольку средства на счете поручителя в размере, достаточном для полного погашения требований, отсутствовали.

   Как следует из материалов дела, в договоре поручительства было установлено, что  оно выдано на 1 год с момента  заключения договора. Кредитору предоставлялось  право списать соответствующую сумму со счета поручителя в безакцептном порядке.

   В связи с неисполнением обязательства  основным должником кредитор предъявил  платежное требование, оплачиваемое без акцепта, к счету поручителя в течение срока действия поручительства. Иск был заявлен по истечении срока, установленного договором поручительства.

   Арбитражный суд в иске отказал, указав, что  в силу п. 4 ст. 367 Кодекса поручительство прекращается по истечении указанного в договоре поручительства срока, на который оно выдано. В связи с этим суд пришел к выводу об отсутствии оснований для привлечения поручителя к ответственности.

   Апелляционная инстанция решение отменила и  иск удовлетворила. При отмене решения  апелляционная инстанция исходила из того, что п. 4 ст. 367 Кодекса не предусматривает обязательного предъявления иска в течение определенного договором поручительства срока. Такое требование законодательство предусматривает лишь для случаев, когда срок поручительства договором не установлен.

   Стороны вправе в договоре определить, в какой форме может быть предъявлено требование к поручителю. В данном случае стороны предусмотрели предъявление требования в форме выставления платежного документа к счету поручителя. Поскольку в предусмотренной договором форме требование было предъявлено поручителю в пределах срока действия поручительства, кредитор вправе предъявить иск к поручителю в срок, установленный ст. 207 Кодекса, т. е. до истечения срока исковой давности по основному обязательству.

   Кассационная  инстанция отменила постановление  апелляционной инстанции и оставила в силе решение, исходя из того, что в силу п. 4 ст. 367 Кодекса поручительство прекращается по истечении указанного в договоре поручительства срока, на который оно дано. Поскольку в данном случае кредитор обратился к поручителю с иском по истечении срока действия поручительства, основываясь на прекратившемся обязательстве, основания для удовлетворения иска за счет поручителя отсутствовали.

   Необходимо  отметить, что ранее в юридической  литературе советского периода высказывалось мнение о возможности указания срока, на который предоставляется поручительство, в договоре поручительства[32, с, 260]. Однако указанное положение не было подкреплено прямым указанием закона. Напротив, к примеру, ГК 1964 года не оставлял никаких сомнений на этот счет, поскольку включал в себя императивную норму о том, что поручительство прекращается, если кредитор в течение трех месяцев со дня наступления срока обязательства не предъявит иска к поручителю (ч. 2 ст. 208). Указанная норма толковалась в судебной практике таким образом, что всякое условие договора поручительства, устанавливавшее любой срок, на который дано поручительство (в том числе и трехмесячный), признавалось противоречащим императивный норме закона, а следовательно, недействительным.

   Иллюстрацией к сказанному может служить постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ, принятое в порядке надзора по спору, связанному с применением норм о поручительстве, содержащихся в ГК 1964 года (спорные правоотношения возникли до 1 января 1995 года). В этом постановлении указано: «Статьей 208 Гражданского кодекса РСФСР возможность установления срока действия поручительства не была предусмотрена. Поэтому соглашение сторон по договору поручительства о его действии в течение трех месяцев со дня наступления срока исполнения обязательств по кредитному договору недействительно. Следует исходить из того, что в договоре поручительства от 6 октября 1994 года отсутствует срок действия поручительства».

   Необходимо  подчеркнуть, что срок действия поручительства, предусмотренный договором либо определяемый по правилам, установленным п. 4 ст. 367 ГК, несмотря на то, что законодатель связывает последствия его истечения с фактом предъявления (или непредъявления) кредитором иска к поручителю, не является сроком исковой давности. Как известно, исковой давностью признается срок защиты права по иску лица, право которого нарушено (ст. 195 ГК). Основные различия между сроком действия поручительства и сроком исковой давности заключаются в следующем.

   Во-первых, по своей правовой природе срок поручительства не является сроком для защиты нарушенного права. Это срок существования самого акцессорного обязательства - поручительства. Поэтому только в пределах этого срока, пока действует поручительство, кредитор вправе потребовать от поручителя исполнения его обязанности, т. е. нести ответственность за должника.

   Во-вторых, общий срок исковой давности определяется ГК (три года). Для отдельных видов  требований могут предусматриваться  специальные сроки исковой давности (сокращенные или более длительные), однако и эти сроки устанавливаются только законом (п. 1 ст. 197). Напротив, срок действия поручительства по общему правилу определяется договором.

   В-третьих, строго говоря, поручитель не является лицом, нарушающим право кредитора. Поэтому в отношении поручителя не могут применяться нормы о сроке для защиты нарушенного права (исковая давность).

   В-четвертых, в отличие от исковой давности, которая применяется судом только по заявлению стороны в споре, предъявление кредитором иска за пределами срока действия поручительства служит для суда безусловным основанием к отказу в иске.

   Таким образом, срок действия поручительства не является сроком исковой давности, а относится к категории пресекательных сроков.

   Следует также обратить внимание на то, что ГК (п. 4 ст. 367) требует от кредитора предъявления в пределах срока действия поручительства именно иска, а не любого письменного требования, что имеет место, например, при банковской гарантии (п. 1 ст. 374). Поэтому нельзя приветствовать встречающиеся порой в судебной практике попытки излишне широкого толкования соответствующего законоположения, когда необходимость предъявления иска подменяется, к примеру, выставлением кредитором платежных документов на инкассо для бесспорного списания денежных сумм с поручителя. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

   Глава №3 Защита прав и  законных интересов  поручителя. 

   Как уже отмечалось, расширение возможностей кредитора по удовлетворению своих  требований за счет поручителя вследствие введения презумпции солидарной ответственности  и увеличения законного срока на предъявление иска к поручителю потребовало введения в ГК определенных положений, обеспечивающих права и законные интересы поручителя.

   Содержащиеся  в Кодексе положения, направленные на защиту прав и законных интересов  поручителя, могут быть дифференцированы на три группы: во-первых, положения, предусматривающие права поручителя на возражения против требований кредитора; во-вторых, нормы, определяющие права поручителя, исполнившего обязательство, и соответственно обязанности должника и кредитора по основному обязательству и, наконец, в-третьих, положения, устанавливающие основания прекращения поручительства.

   Право поручителя представить свои возражения против требования кредитора предусмотрено  ст. 364 ГК. Правда, в этом смысле возможности поручителя ограничены только теми возражениями, которые мог бы представить должник по основному обязательству. Право поручителя на указанные возражения против требования кредитора не умаляется тем обстоятельством, что сам должник признал долг по основному обязательству либо отказался от каких-либо возражений против требования кредитора. Важно подчеркнуть, что норма, содержащаяся в названной статье ГК, носит диспозитивный характер. Следовательно, при заключении договора поручительства могут быть предусмотрены дополнительные возможности поручителя по возражению против требования кредитора вплоть до включения в него определенных оснований к отказу поручителя в удовлетворении требований кредитора.

   Поручитель, исполнивший свое обязательство, т. е. понесший ответственность за должника, нарушившего обязательство, наделяется правом обратного требования к должнику. В этом случае к поручителю переходят права кредитора по основному обязательству, а также права кредитора как залогодержателя (в том числе и в отношении третьего лица, выступающего в роли залогодателя). Объем прав кредитора, которые переходят к поручителю, определяется размером удовлетворенных последним требований кредитора.

   Помимо  прав требований, вытекающих из основного  обязательства и обеспечивающего его залога, поручитель, исполнивший свое обязательство, получает и самостоятельные права требования, смысл которых состоит в применении поручителем к должнику мер имущественной ответственности в виде уплаты процентов на сумму, выплаченную кредитору (которые рассматриваются как плата), а также возмещения убытков, понесенных в связи с ответственностью за должника по причине нарушения последним основного обязательства (п. 1 ст. 365 ГК).

   Обеспечению защиты прав и законных интересов  поручителя, исполнившего обязательство, служит норма, обязывающая кредитора вручить поручителю документы, удостоверяющие требование к должнику, и передать права, обеспечивающие это требование (п. 2 ст. 365).

   Правила о правах поручителя, исполнившего обязательство, носят диспозитивный характер и применяются, как указано в п. 3 ст. 365 ГК, «если иное не предусмотрено законом, иными правовыми актами или договором поручителя с должником и не вытекает из отношений между ними». К слову сказать, последняя фраза этой нормы вызвала крайне негативную реакцию А. А. Рубанова. Он пишет: «Пункт 3 ст. 365 ГК, по существу, перечеркивает все нормы, включенные в эту статью. Он предписывает применять нормы, установленные этой статьей, «если иное ... не вытекает из отношений» между поручителем и должником»[23. с. 567]. Такая запись означает, что в данном случае имеет место отказ от правового метода регулирования имущественных отношений и переход к их индивидуальному регулированию. Правовой метод регламентации общественных отношений состоит в установлении и применении общих правил поведения, рассчитанных на неопределенное число повторяющихся ситуаций. Пункт 3 ст. 365 предписывает каждую ситуацию решать особо. При таком подходе поручитель, исполнивший обязательство, вообще не имеет никаких субъективных прав. Все зависит от того, что «вытекает» из его отношений с должником. К тому же неизвестно, кто должен это решать и какими критериями пользоваться, чтобы установить, что из отношений «вытекает», а что - «не вытекает»[23. с 570].

   На  самом деле речь идет о хорошо известном рядовом приеме законодательной техники. Между прочим, только в первой части ГК можно обнаружить до полутора десятков норм, при формулировании которых использовался указанный прием законодательной техники: «если иное не вытекает»: из существа правоотношений; из особенностей субъектов правоотношений; из особенностей фиксации прав; из существа нарушенного нематериального права; из существа обязательства; из существа предложения либо обстановки, в которой оно сделано; из прежних деловых отношений сторон и т. п. (ст. 23 (п. 3); 124 (п. 2); 149 (п. 1); 150 (п. 2); 266 (п. 2); 271 (п. 1); 310, 311, 314 (п. 2), 315,436 и некоторые другие). Не вызывают сомнения и причины, побуждающие законодателя в ряде случаев использовать этот технический прием. К их числу относятся, в частности, необходимость гибкого правового регулирования сложных правоотношений, соблюдение принципа справедливости при применении соответствующих норм к реальным отношениям имущественного оборота.

   Для подтверждения сказанного приведу пример, непосредственно относящийся к поручительству и, более того, к критикуемой норме ГК (п. 3 ст. 365). Например в соответствии с ч. 2 ст. 532 ГК при оплате покупателем товаров по договору поставки товаров для государственных нужд государственный заказчик признается поручителем по этому обязательству покупателя (ст. 361-367 ГК).