Договор дарения

Гражданско-правовые от­ношения строятся на началах имущественной  самостоятельности их участников и эквивалентности. Соотношение возмездных и безвозмездных договоров определяется законодательной презумпцией возмездности всякого гражданско-правового договора, выраженной нормой, согласно которой договор предполагается возмездным, если из закона, иных правовых актов, содержания или существа договора не вытекает иное (п. 3 ст. 423 ГК).

Договор дарения относится  к безвозмездным договорам, по которым  одна сторона предоставляет либо обязуется предоставить что-либо другой стороне без получения от нее  платы или иного встречного предоставления. Наличие в системе гражданско-правовых обязательств безвозмездных договоров (договор дарения, договор ссуды) объясняется широким спектром побудительных мотивов действий участников имущественного оборота, которые вовсе не сводятся к обязательному извлечению выгоды из всякой сделки. Мотивы поведения субъектов гражданского права гораздо богаче и разнообразнее. Сделки могут совершаться,  в том числе и из сострадания к попавшим в беду, из желания оказать помощь, просто материально под­держать кого-либо.

Признак безвозмездности  договора дарения означает, что даритель не получает никакого встречного предоставления со стороны одаряемого. Если по договору дарения предполагаются встречная  передача вещи или права либо встречное  обязательство со стороны одаряемого, то такой договор признается притворной сделкой,  и к нему применяются правила, предусмотренные п. 2 ст. 170 ГК (п. 1 ст. 572 ГК).

Как отмечают М.И. Брагинский и В.В.Витрянский, - как и в российском дореволюционном гражданском праве, так и в современном, -  договор  дарения не теряет своих качеств, если имеется встречное предоставление, которое носит чисто условный либо символический характер (например, вручение дарителю одаряемым мелкой монетки за подаренные острый предмет  или комнатное растение). При этом значение имеет осознание сторонами того факта, что встречное предоставление является имен­но данью традиции и не выполняет роль компенсации за полученное иму­щество. При отсутствии осознания условности и символического характера предоставления со стороны, одаряемого и, напротив, направленности воли сторон именно на компенсацию дара их правоотношения не могут рассматриваться в качестве договора дарения даже в том случае, когда встречное предоставление явно не эквивалентно полученному дару[9].

2. Признаком дарения является увеличение имущества одаряемого. Объем имущества одаряемого увеличивается путем передачи ему дарителем вещи или имущественного права либо освобождения его от обязанности. В последнем случае уменьшается часть имущества одаряемого, составляющего его пассивы, что равносильно увеличению активов последнего.

Данный признак позволяет  отличать договор дарения от иных договоров, не предусматривающих, так же как и при дарении, встречного предоставления. Например, договор залога может быть заключен третьим лицом с кредитором должника в целях обеспечения обязательств последнего без какой-либо компенсации риска указанного третьего лица со стороны должника. Несмотря на очевидную выгоду для должника и безвозмездность от­ношений между должником и залогодержателем, такой договор не может рассматриваться в качестве дарения, поскольку он не увеличивает имущества должника.

И напротив, - дарение может  происходить не только в форме  безвозмездной передачи  имущества, но и путем продажи имущества (имущественного права) па явно заниженной цене. В этой связи представляется уместным привести следующий пример судебной практики.

ОАО «Магнит» обратилось в  арбитражный суд с иском к  ТОО «Т признании недействительным договора  аренды с правом выкупа и применении последствий недействительности договора. ТОО «ТОК» предъявило встречный  иск о вынесении решения о  государственной регистрации данного  договора.

Решением арбитражного суда от 06.11.98 в удовлетворении основного  иска отказано, а встречный иск  удовлетворен. При этом суд исходил  из того, что договор соответствует  требованиям законодательства.

В кассационной жалобе и  дополнении к ней ОАО «Магнит» просит отменить решение суда первой инстанции и вынести новое решение.  По мнению ОАО «Магнит», основаниями для отмены судебного акта являются нарушения статей 165, 179, 224, 401, 431, 433, 554, 607, 608, 611 Гражданского' кодекса Российской Федерации, статей 77, 78 Федерального закона «Об акционерных обществах», статей 22, 59, 87 Арбитражного, процессуального кодекса Российской Федерации.

Исследовав материалы  дела, выслушав представителей сторон,   Федеральный арбитражный суд Северо-Кавказского округа считает, что решение под­лежит отмене по следующим основаниям.

Согласно условиям оспариваемого  договора ОАО «Магнит» передавало ТОО  «ТОК» в аренду с правом выкупа часть своего имущества  в частности  зданий общей площадью 3000 кв. м. Стоимость  выкупаемого имущества определена в сумме  1 093 668 415 рублей и должна быть внесена в течение 10 лет. Порядок  и сроки внесения суммы выкупа определяет арендатор.   За просрочку  внесения суммы выкупа арендатор  уплачивает неустойку в размере 0,01  процента от суммы долга за каждый день просрочки.

Принимая решение, суд первой инстанции не дал оценки всем условиям договора, не выяснил, по каким причинам договор заключен на условиях, явно  выгодных для арендатора и невыгодных для арендодателя

Между тем несоответствие договора действующему законодательству может заключаться не только в  противоречии конкретным нормам гражданского права, но и в нарушении принципов  гражданского права.

Отношения между  коммерческими  организациями носят возмездный характер, дарение в отношениях между  ними не допускается, то есть гражданские  отношения строятся  на принципе эквивалентности. Под дарением понимается безвозмездная передача вещи или  права (статья 572 ГК РФ). Дарение может  происходить не только в  качестве безвозмездной передачи вещи,   но и путем продажи имущества  или  права по явно заниженной цене. В этом случае по действительной цене оплачивается только часть имущества. Остальная часть, по  существу, передается безвозмездно, то есть в форме дарения.  

В силу п. 4 ст. 575 Гражданского кодекса Российской Федерации док, дарения недопустим в отношениях между коммерческими организациями. В этой связи довод о безвозмездности  договора уступки требования требовал тщательной проверки.

Вывод суда о том, что спорная  сделка не является договором дарения  связи с наличием у истца обязательств перед ЗАО «Автолайн» по договору  поручения, содержит противоречия, которые  повлияли на правильность принятого  решения. Более того, данный вывод  сделан судом без проверки и учета  доводе истца о прекращении договора поручения в связи с его  неисполнением и заключением  другого договора - уступки права  требования.

При изложенных обстоятельствах  принятое по делу решение не может  быть признано достаточно обоснованным, что в соответствии с ч. 3 ст. 175 Арбитражного процессуального кодекса  Российской Федерации является основанием к его отмене и передаче дела на новое рассмотрение[10].

3. При дарении увеличение имущества одаряемого должно происходить за счет уменьшения имущества дарителя. Этот признак не­обходим для отграничения договора дарения от иных договоров и сделок, реализация которых сулит увеличение имущества лица, но не за счет уменьшения имущества оказывающего ему услугу другого лица. Такие правоотношения имеют место, в частности, по договору страхования, заключенному страхователем в пользу выгодоприобретателя, который при наступлении страхового случая, получая от страховщика страховое возмещение, увеличивает свое имущество, но не за счет уменьшения имущества страхователя. Аналогичная ситуация может возникнуть по договору поручения, не предусматривающему обязанность доверителя по выплате вознаграждения поверенному.

4. Признаком договора дарения является также наличие у дарителя, передающего одаряемому имущество либо освобождающего его от обязательств, намерения одарить последнего, т.е. увеличить имущество одаряемого за счет собственного имущества.

При отсутствии такого намерения у дарителя договор, по которому производится передача имущества, даже при отсутствии в его тексте условий о цене указанного имущества и порядке его оплаты либо иного встречного предоставления, должен признаваться возмездным в соответствии с п.3 ст.423 ГК.

5. Непременным признаком договора дарения является согласие одаряемого на получение дара.

Данный признак не всегда можно обнаружить в отношениях, связанных  с дарением, особенно если договор  дарения заключается по модели реального  договора. Как указывают М.И. Брагинский и В.В.Витрянский, в повседневной жизни на бытовом уровне каждый день совершается огромное число дарений без всяких видимых следов истребования согласия одаряемого на принятие подарка. Однако даже обыденные представления не исключают возможности отказа одаряемого от принятия подарка. Мотивами для такого отказа могут служить дороговизна подарка, испорченные отношения между дарителем и одаряемым, понимание одаряемым, что за подарком последуют просьбы дарителя совершить какие-либо нежелательные (для одаряемого) действия и т.п.[11].

В современной юридической  литературе подчеркивается принципиальное значение согласия одаряемого на принятие дара, что свидетельствует о договорной природе дарения и позволяет провести четкую грань между дарением и односторонними сделками, например за­вещанием в наследственном праве[12].

Дарение представляет собой  не одностороннюю сделку дарителя, а его соглашение с одаряемым, то есть договор между ни­ми, поскольку  для осуществления дарения требуется  согласованное воле­изъявление  обоих этих лиц. Необходимость такого соглашения прямо вытекает из закона.

Ст.573 предусмотрен  отказ  одаряемого принять дар. Так, одаряемый  вправе в любое время до передачи ему дара от него отказаться. В этом случае договор дарения считается  расторгнутым.  Если же договор дарения  заключен в письменной форме, отказ  от дара должен быть совершен также  в письменной форме. В случае, когда  договор дарения зарегистрирован (п.3 ст.574), отказ от принятия дара также  подлежит государственной регистрации.

Можно отметить, что среди  названных характерных признаков  договора дарения основным  признаком  является признак безвозмездности  этого договора.  Остальные признаки представляют собой необходимые  и, в известном смысле, самостоятельные  черты договора дарения. Данное суждение традиционно для цивилистики, в  том числе и для отечественной гражданско-правовой доктрины.

Гражданское законодательство допускает заключение договора дарения  по модели как реального, так и  консенсуального договора (обещание дарения).

По мнению М.И. Брагинского,  договор дарения представляет собой  не что иное, как обычный вещный договор,  и только при консенсуальном варианте дарение может считаться обычным односторонним договором. Существующие вещные договоры не укладываются, в отличие от реальных, в рамки обязательственных правоотношений и соответственно могут рассматриваться как один из случаев проникновения вещных элементов в обязательственное правоотношение. Вещный договор отличается не только от консенсуальных, но, в конечном счете, и от реальных до­говоров. Имеется в виду, что реальные договоры относятся к категории обязательственных. Это означает, что такие договоры, хотя и возникают с передачей вещи, но вместе с тем порождают обычное обязательственное правоотношение с наличием у сторон взаимных прав и обязанностей.

Еще одна важная особенность  договора дарения  состоит в том, что в отличие от иных гражданско-правовых договоров, понятие договора дарения (за исключением обещания дарения) лишено таких аспектов, как «договор-правоотношение» и «договор-документ» (форма выражения правоотношения) и имеет лишь одно значение - «договор-сделка». Все дело в том, что вещный договор в принципе не предполагает какого-либо обязательственного правоотношения. Его функция ограничивается тем, что речь идет именно о договоре-сделке. И как таковой он не укладывается в рамки, обычные для классификации договоров. Это относится, в частности, к делению договоров-правоотношений на односторонние и двусторонние[13].

Договор дарения, заключаемый  путем передачи дарителем имущества одаряемому, отличается от консенсуального договора обещания дарения не только по моменту его заключения, но и тем, что он вообще не порождает обязательств сторон,  и поэтому не может быть отнесен также и к реальным договорам. По своей правовой природе такой договор дарения представляет собой «договор-сделку», т.е. юридический факт, служащий основанием прекращения права собственности дарителя и возникновения права собственности у одаряемого на подаренное имущество. Пожалуй, единственная причина, по которой данный юридический факт признается не только основанием (способом) перехода права собственности, но и договором, состоит в необходимости для дарителя получить согласие одаряемо­го на передачу ему соответствующего дара. Все остальные качества граж­данско-правового договора (договора-правоотношения и договора-документа) в данном случае не имеют места.

Отношение к договору дарения  как к договору-сделке нам демонстрирует и законодатель. Из всех правил ГК,  предназначенных для регулирования договора дарения, непосредственное отношение к договору, заключаемому путем передачи имущества одаряемому, имеют лишь следующие нормы: о признании договора дарения, предусматривающего встречное предоставление со стороны одаряемого, притворной сделкой (п. 1 ст. 572); о форме договора дарения и порядке его заключения, т.е. передаче  дара (п. 1 ст. 574); о случаях запрещения и ограничения дарения (ст. 575, 576); о последствиях причинения вреда одаряемому,  вследствие недостатков подаренной вещи (ст. 580); об отмене дарения (ст. 578, 579). Что касается иных норм, то они регулируют содержание договора дарения, порядок исполнения обязательств и отказа от исполнения договора дарения, вопросы правопреемства, т.е. имеют в качестве объекта правового регулирования договор дарения как правоотношение и предназначены исключительно для регламентации отношений, связанных с консенсуальным договором дарения (обещания дарения).

Таким образом, законодатель, понимая, что договор дарения, совершаемый путем передачи имущества одаряемому, не порождает обязательств и не обладает качествами договора-правоотношения, регулирует его именно как сделку (договор-сделку) без помощи норм, рассчитанных на определение содержания данного договора.