Теоретико-правовое исследование системы византийского права

В византийских судах применение кодификации Юстиниана наталкивалось  на большие трудности. Ряд ее положений  устаревал, но главное — она была слишком сложной и недоступной  для населения империи. В связи  с этим в VI—VII вв. для практических целей византийскими юристами составлялись упрощенные комментарии к законодательству Юстиниана на греческом языке  в виде парафраз (пересказов), индексов (указателей), схолий (учебных примечаний). Широкую известность получили Парафразы  Институции Юстиниана, составленные на греческом языке для студентов-юристов  Феофаном, а также Схолии Стефана, включавшие знаменитый Индекс к Дигестам Юстиниана. Византийские юристы на основании  извлечений из кодификации Юстиниана  составляли и практические сборники, содержавшие перечни и образцы  договоров, формуляры исков и  т.п.

В это же время в Византии был принят ряд новых императорских  законов, где под влиянием развивающихся  общинных порядков все чаще воспринимались нормы обычного права. Таким образом проявилась одна из характерных тенденций развития византийской правовой системы, а именно стремление императорской власти консолидировать все право в писаном законе.

Основные памятники византийского  права VIII—XIV вв. На рубеже VII—VIII вв. правовая система Византии переживает серьезные  испытания, связанные с глубоким кризисом экономической системы, упадком  городов, расселением на государственных  землях варваров, вторжением арабов и  т.д. Именно в это время постепенно завершается процесс превращения  византийского права из позднеантичного в средневековое. В VIII и. с общим экономическим и культурным подъемом вновь оживляется законодательная деятельность византийских императоров и юридических школ.

На вторим этапе истории византийского права законодательство, поддерживаемое не только римской правовой традицией и обычным правом, но и собственным опытом византийских юристов, становится более гибким и жизнестойким. Именно жизненные потребности византийского общества сделали необходимыми новые работы по систематизации законодательства и по переработке кодификации Юстиниана, которая была выполнена на латыни и ко-торой владел лишь небольшой круг лиц. Судебную практику не могло удовлетворить то, что в Дигестах Юстиниана многие термины и целые фрагменты из сочинений Модестина,Папиниана и других юристов-классиков давались на греческом языке. Фактическое превращение Византии в греко-славянское государство настойчиво требовало и изменения языка законодательных актов.

Потребности судебной практики делали необходимым переработку  Свода законов Юстиниана и  его изложение в краткой и  понятной форме. В 726 году (по некоторым  данным —в 741 году) по указанию императора-иконоборца Льва Исаврийского была издана Эклога ("избранные законы"), явившаяся важнейшим этапом в развитии византийского права.

Составители Эклоги сохранили  из кодификации Юстиниана лишь небольшую  часть правового материала, поэтому  она состояла из 18 небольших титулов, некоторые из них включали только по одной статье. В самом подзаголовке к Эклоге указывалось, что она представляет собой сокращение и исправление "в духе большего человеколюбия" законодательства "великого Юстиниана" Иконоборческая фразеология Эклоги нашла свое отражение лишь в ее вводной части, где говорилось о необходимости руководствоваться "истинной справедливостью", а не высказывать "на словах восхищение" ею и даже предписывалось "на деле" отдавать предпочтение малоимущим и бедным. В Эклоге имелся специальный титул (VIII), посвященный рабам. Предусматривались некоторые случаи превращения в рабов свободных людей (например, дезертиров), но основной упор был сделан на новые способы и формы освобождения рабов (например, их отпуск на свободу в церкви и др.), что отражало развитие феодальных отношений.[10, с.362]

В Эклоге в полной мере проявилось влияние христианской религии и  морали, и ссылки на Евангелие использовались для обоснования ряда правовых положений. Особенно глубоко христианские идеи проникли в брачно-семейное право (титулы 1—VII). Эклога ввела неизвестное ранее  византийскому праву обручение (с 7 лет), которое требовало формально  согласия самих обручающихся, а фактически в связи с их малолетством —  родителей. Брачный возраст был  установлен в 15 лет для мужчин и 13—  для женщин. Под воздействием христианской церкви было сокращено число законных поводов к разводу. Женщина, согласно христианкой морали, занимала подчиненное  место в семье, но в отличие  от классического римского права  Эклога отразила тенденцию к выравниванию имущественного режима мужа и жены. Приданое и брачный дар, порученный женою, рассматривались не как собственность  мужа, а как имущество, данное ему  в управление. При наследовании по завещанию устанавливалась обязательная доля детей (не менее 1/3 части наследства), определялись семь разрядов наследников, к которым последовательно переходило имущество умершего при отсутствии завещания.

Титулы Эклоги, посвященные  договорному праву (IX—XIII), из многочисленных сделок, рассмотренных в Своде  законов Юстиниана, упоминают лишь куплю-продажу, заем, вклад (хранение), товарищество. В договор купли-продажи, заключаемый как в устной, так  и в письменной форме, под влиянием греческого права был введен задаток. В договоре займа, вероятно в качестве уступки церковным догматам, было опущено упоминание о процентах, известных римскому праву. Кратко говорилось о таком важном институте, как  наем, включавшем и аренду земли, которая  могла предусматриваться на срок, не превышающий 29 лет. Очевидно, что  сдача в аренду частных земель в Византии не получила распространения. Зато характерно упоминание в Эклоге о сдаче в аренду государственных, императорских и церковных земель с ежегодным взносом арендатором  наемной платы.[4, с.443]

Широкую разработку в Эклоге получил и другой типичный для  развивающегося феодализма институт —  эмфитевзис. Последний устанавливался как вечная или как ограниченная аренда "на срок до трех поколений, наследующих  друг за другом по завещанию или  без завещания". Лицо (эмфитевт), получившее эмфитевзис, как правило землю, обязано было уплачивать собственнику "без уверток" ежегодный взнос, а также заботиться о "сохранении и улучшении недвижимости". Если эмфитевт в течение трех лет не вносил обусловленную плату, то мог быть лишен предоставленной ему недвижимости.

Наиболее обширным и детализированным в Эклоге был титул XVII, посвященный  преступлениям и наказаниям. Под  влиянием углубляющихся социальных противоречий в уголовное право  было внесено много .новых положений, отразивших усиление государственной репрессии. Не случайно именно данный титул Эклоги получил наибольшую известность и неизменно использовался в последующих законодательных сводах Византии.

В Эклоге предусматривалось  преследование государственных  преступников: перебежчиков к врагу, фальшивомонетчиков и т.д. Особо  была выделена статья, где говорилось о лицах, поднимающих восстание  против императора или же участвующих  в "заговоре против него или против государства христиан". Такие  лица рассматривались как намеревающиеся "все разрушить", а поэтому  их "в тот же час должно предать  смерти". Много внимания законодатель уделил также преступлениям против христианской религии. Суровым наказаниям подлежали лица, дающие ложную клятву на "божественных евангелиях", поднимающие  руку на священника во время молитвы, отрекшиеся в плену от "непорочной христианской веры", колдуны, знахари, изготовители амулетов, приверженцы  враждебных христианству религий, участники  языческих или еретических движений (в частности, манихеи и монтанисты).[4, с.444]

Эклога предусматривала  наказания за убийство и телесные повреждения, нанесенные в драке, причем наказание дифференцировалось в  зависимости от того, были эти преступления предумышленными или непредумышленными. Так, "если кто-либо бил своего раба плетьми или палками и раб  умер, то не осуждается господин его  как убийца". Ответственность  хозяина возникала только в случае предумышленного, убийства раба ("неумеренно его истязал, или отравил его  ядом, или его сжег").

В Эклоге перечисляется также  ряд имущественных преступлений: кража, грабеж, уничтожение чужого имущества, .поджог, разграбление чужих могил. Но большинство ее статей было посвящено преступлениям, посягающим на установленный государством и освященный церковью строй семейных и нравственных отношений. Среди них выделяются: кровосмешение, изнасилование, прелюбодеяние, вступление в связь с монахиней, крестницей, девушкой, скотоложство, вытравление плода и т.д.

Разработанной и более  жестокой (даже по сравнению с законодательством  Юстиниана) была система наказаний. Достаточно часто в Эклоге предусматривалась смертная казнь. Но особенно утонченной была система членовредительских и телесных наказаний, которые в классическом римском праве применялись главным образом к рабам, а теперь были распространены и на свободных людей: отрезание носа, вырывание языка, отсечение руки, ослепление, оскопление и т.п. Были известны позорящие наказания (например, острижение бороды и волос), а также конфискация имущества.

По некоторым преступлениям  характер наказания в Эклоге определялся  в зависимости от социального  положения виновного. Так, по ст. 22 для  сановных лиц за связь с чужой  рабыней полагался крупный штраф. За это же преступление "простой  человек" подлежал не только штрафу, но и сечению плетьми. Дифференцировались также наказания за связь с девушкой "без ведома ее родителей": для лиц "состоятельных", лиц "среднего благосостояния", а также для "бедных и неимущих". Если первые должны были выплатить соблазненной компенсацию, размер которой зависел от их положения, то последние подвергались порке, острижению и высылке (титул XVII, ст. 29). Однако в подавляющем большинстве других статей уголовная ответственность не ставилась в зависимость от социального положения виновного лица. По мнению ряда исследователей, в этом проявилось стремление создателей Эклоги несколько смягчить социальные контрасты.[10, с.364]

Социальное неравенство  закрепляется в Эклоге и в тех  ее положениях, которые посвящены  доказательствам (титул XIV). Здесь прямо  указывается, что "свидетели, имеющие  звание, или должность, или занятие (или благосостояние), наперед считаются  приемлемыми". Что же касается "свидетелей неизвестных", т.е. лиц низшего  социального положения, то они, если данные ими показания оспаривались в суде, подвергались допросу под  плетьми.

Чрезмерная сжатость Эклоги, отсутствие в ней таких важных вопросов, как способы приобретения и потери права собственности, давность и др., приводили к тому, что несмотря на ее большую практическую значимость, судам по целому ряду дел в последующем приходилось обращаться непосредственно к кодификации Юстиниана.

В ряде своих списков Эклога дополнялась Земледельческим, Морским  и Военным законами. Наибольшее значение из них имел Земледельческий закон, который по своему содержанию напоминал  западноевропейские "варварские правды". Он восполнял существенный пробел Эклоги: регулировал отношения, складывавшиеся в сельских общинах, которые к VIII в. стали играть важную роль в жизни  византийского общества.

Различаются две основные версии (редакции) Земледельческого закона: ранняя (наиболее ценная как источник обычного права) и поздняя, отразившая уже более высокую ступень  социальной дифференциации. Время и место составления ранней редакции являются спорными. Некоторые исследователи относят ее к концу

VII в. (к Юстиниану II), другие  настаивают на ее южноиталийском происхождении. Однако господствующей является точка зрения, согласно которой Земледельческий закон был составлен в Константинополе при императорах исаврийской династии в 20-х годах

VIII в., т.е. примерно в  одно время с Эклогой, в качестве  приложения к которой он обычно  и переписывался.

Земледельческий закон представлял  собой частную компиляцию, но затем  получил официальное признание, возможно, одновременно с Эклогой. Ранняя редакция. Земледельческого закона насчитывала 85 статей и, как это свойственно  памятникам обычного права, не имела  четко выраженной внутренней структуры. Земледельческий закон действовал в Византийской империи на протяжении всей ее истории, но более поздние  редакции, относящиеся, в частности, к XIV в., насчитывали уже 103 статьи, сгруппированные  в 10 титулов.

Вошедшие в Земледельческий  закон правовые нормы были направлены на урегулирование наиболее типичных конфликтов, возникавших в рамках сельских общин. Большое внимание в нем уделялось соблюдению границ смежных участков, последствиям самовольной распашки земли, обмену земельными участками. Об общинных порядках наиболее убедительно свидетельствует ст. 8, предусматривающая распределение земельных участков по жребию. Важное значение придается аренде земли и виноградников. В Земледельческом законе особо оговариваются интересы государственной казны, взимающей с владельцев земельных участков подати, а также экстраординарные налоги (ст. 18, 19).[13, с.137]

В казуистической манере сформулированы многочисленные статьи Земледельческого закона, устанавливающие ответственность  за кражу чужого скота, сельскохозяйственного  инвентаря, за порубку чужого леса и  т.п. В большинстве случаев кражи  или порча чужого имущества влекли за собой только имущественные санкции, которые имели своей целью прежде всего возмещение причиненного вреда. Но в тех случаях, когда ущерб был особо значителен и тем самым угрожал развивающимся частнособственническим порядкам, применялись членовредительские и телесные наказания (отсечение руки у вора, поджигателя чужого сарая и т.п.) и даже смертная казнь (за сожжение из мести чужого гумна, за большинство краж, совершенных рабами).