Причины многообразия подходов к сущности и социальной природе права

СОДЕРЖАНИЕ 

1. Юридический позитивизм                                                            стр. 3-5
2. Теория естественного права                                                         стр. 6-9
3. Философия права                                                                       стр. 10-13
4. Диалектико-материалистическое понимание сущности и социальной природы права                                                      стр. 14-15
5. Причины многообразия подходов к сущности и социальной природе права                                                                              стр. 16-18

     Список  использованной литературы                                           стр. 19 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

1. Юридический позитивизм

    Впервые термин «позитивизм» (положительное  знание) ввел в научный оборот О. Конт (1798 - 1857) для обозначения как  своей философии, так и своей  социальной теории (социальная физика). Позитивное знание - это наблюдаемое, исчисляемое и проверяемое на опыте знание. Иными словами, акцент делается на формальной характеристике права. Неслучайно поэтому позитивизм нередко остается на уровне описательной социологии.

    Юридико-позитивистские концепции, воспринимающие право через  его текстуальную форму и, по сути дела, отождествляющие право с  его текстуальной формой, рассматривают  право либо в качестве фактических  результатов правоприменительной  деятельности, либо в качестве нормативно-правовых текстов.

    Действительно, текстуальная форма права - необходимый  его атрибут, однако полное отождествление права в качестве сложнейшего  социального явления с текстуальностью  как одним из признаков права  ошибочно.

    Результатом развития позитивизма, определенным его  ответвлением является нормативизм. Сторонники нормативистского направления (Г. Кельзен  и др.) утверждают, что государство  есть лишь результат действия норм права, а само право рассматривают  как совокупность норм, содержащих правила «должного поведения». Нормативисты ограничивают задачу юридической науки  формально-догматическим анализом правовой нормы, изучением лишь внешнего ее строения (структуры). Тем самым  в известном смысле игнорируется содержание правовой нормы, ее связь  с действительностью, с материальными  условиями жизни и интересами индивидов¹.

    В провозглашении идеи законности, в  признании нормативного характера  права, наконец, в том внимании, которое  уделялось позитивному содержанию правовых текстов, заключается определенное положительное значение нормативистского учения. Вместе с тем определенная слабость этого учения проявляется в искусственном отрыве права от других явлений действительности и прежде всего от экономических условий жизни общества. Нормативизм ставит своей целью изучение позитивного содержания правовых норм, отказываясь от исследования сущностных проблем права.

    С легистских позиций, сводящих с самого начала право к закону и отождествляющих  их, по сути дела невозможно сказать  что-либо содержательное о законе (позитивном праве), поскольку с этой точки  зрения в принципе безразлично (да и  невозможно выявить), формой выражения  какого именно содержания (правового  или произвольно-противоправного) является закон. Тут существование закона (публично-властная его данность) в  роли права предшествует той правовой сущности (и того правового содержания), выражением чего этот закон как носитель права должен быть².

    Для легизма и в целом «юридического  позитивизма» весьма характерны пренебрежение  правами человека и гражданина, апология власти и гипертрофия ее нормотворческих  возможностей. В этом смысле легизм представляет собой нормативное  выражение авторитаризма. Пафос  и устремления легизма — подчинение всех властно-приказным правилам и  установлениям. Здесь повсюду господствует взгляд на человека как на подчиненный  объект власти, а не свободное существо.

    Легизм (во всех его вариантах — от старого  легизма и этатистского толкования права до современных аналитических  и нормативистских концепций  юридического позитивизма), отождествляя право и закон (позитивное право), отрывает закон как правовое явление  от его правовой сущности, отрицает объективные правовые свойства, качества, характеристики закона, трактует его  как продукт воли (и произвола) законоустанавливающей власти. Поэтому  специфика права, под которым  позитивисты имеют в виду закон (позитивное право), неизбежно сводится при таком правопонимании к принудительному  характеру права. Причем эта принудительность права трактуется не как следствие каких-либо объективных свойств и требований права, а как исходный правообразующий и правоопределяющий фактор, как силовой (и насильственный) первоисточник права. Сила государственной власти здесь рождает насильственное, приказное право.

    Преимуществом нормативного подхода является то, что он акцентирует внимание прежде всего на регулятивной функции права. Право рассматривается в этом случае как особый, официальный, цивилизованный, общепризнанный и наиболее эффективный  регулятор общественных отношений, как консолидированная форма  выражения государственной воли всего общества, воли, закрепленной (объективированной) в законах и  других правовых актах, исходящих от публичной власти. Это хорошо вписывается  в нынешнюю ситуацию, отвечает задачам  наведения порядка в стране, борьбы с правовым беспределом, беззаконием - словом, претворения в жизнь  лозунга о «диктатуре закона». В  этом смысле нормативное понимание  права является сегодня, пожалуй, более  актуальным и предпочтительным, чем  широкое.

    Недостаток  же данного подхода выражается в  том, что право подчас слишком  жестко увязывается с государством, когда оно вольно или невольно превращается в голый инструмент власти, средство принуждения. Не всегда учитывается, что право формируется  не только «сверху», но и «снизу», вырастает  из народных корней, обычаев, традиций, индивидуальной саморегуляции, и государству  остается лишь «согласиться» с этим. Иначе говоря, власть не является единственной правотворящей силой, она - лишь аккумулятор  воли. 
 
 
 
 
 

2. Теория  естественного права                                             

    Естественное  право формулирует представление о неизменных принципах социальной регуляции, которые следуют из структуры миропорядка, природы социума или природы человека. Многозначность самой идеи и неустойчивость терминологии привели к тому, что в разные эпохи этому понятию придавался различный смысл. Среди наиболее распространенных терминов наряду с собственно естественным правом бытовали такие выражения, как «право природы», «закон природы», «естественный закон» и др. Затруднена и типология естественного права, так как способы его толкования меняются в зависимости оттого, что считается естественным и что — правом, как трактуются “неизменность” и «обязательность».

    Естественно-правовые взгляды берут свое начало еще  в Древней Греции и Древнем  Риме. Они связаны с именами  Демокрита, Сократа, Платона и отражают попытки выявления нравственных, справедливых начал в праве, заложенных самой природой человека. «Закон, —  подчеркивал Демокрит,— стремится  помочь жизни людей. Но он может этого  достигнуть только тогда, когда сами граждане желают жить счастливо: для  повинующихся закону закон — только свидетельство их собственной добродетели». Естественно-правовая теория прошла сложный  путь развития, ее популярность, всплески расцвета всегда были связаны со стремлениями людей изменить свою жизнь к лучшему  — это и эпоха Возрождения, и эпоха буржуазных революций  и современная эпоха перехода к правовому государству.

    Позитивное  значение естественно-правовой теории состоит в следующем: во-первых, она  утверждает идею естественных, неотъемлемых прав человека; во-вторых, благодаря  этой теории стали различать право  и закон, естественное и позитивное право; в-третьих, она концептуально  соединяет право и нравственность. Критическое замечание в адрес  данной теории может состоять в том, что не всегда представление о  праве как справедливом или несправедливом можно объективировать в правовой действительности³.

    Согласно  естественноправовому подходу, право  по своей природе, смыслу, сущности и понятию — это естественное право. Но на вопрос о том, что такое  само естественное право, различные  естественноправовые концепции  дают разные ответы.

    Как традиционное, так и «возрожденное» естественное право лишено надлежащей содержательной и понятийной определенности и общезначимости. Ведь никогда не было, нет и в принципе не может  быть какого-то одного-единственного  естественного права, а было и  есть множество различных (отдельных, особенных) естественных прав, точнее говоря — их концепций и версий. Так что под общим наименованием  и единым термином «естественное  право» подразумеваются различные (по своему содержанию, сущности и понятию) варианты естественного права, различные  смыслы, вкладываемые его прошлыми и современными сторонниками и противниками в это устоявшееся и широко используемое собирательное понятие.

    Плюрализм естественноправовых учений отражает, следовательно, плюрализм (особенных) естественных прав и их понятий, причем каждое из этих конкурирующих между  собой учений претендует на истинность именно своей версии особенного естественного  права, своего понимания (и понятия) того, что есть естественное право.

    Но  поскольку разные естественноправовые  учения (и лежащие в их основе разные понятия естественного права) наряду с различиями имеют и нечто  существенно общее, что, собственно говоря, и позволяет отличать «естественное  право» в целом (и естественноправовые  концепции) от «позитивного права» (и  позитивистских концепций), встает вопрос об универсальном определении естественного  права, т.е. об определении общего понятия  естественного права (в логико-теоретическом, а не в собирательно-техническом значении). А для этого прежде всего необходимо сформулировать (т.е. реконструировать теоретическую абстракцию естественного права, его основной идеи и принципа — из материала отдельных учений об особенных вариантах естественного права) универсальный принцип естественного права, который в концентрированной форме выражает его специфику и суть (а вместе с тем и общее понятие)⁴.

    Из  сказанного можно сделать вывод, что обращенное к сфере права  принципиальное противопоставление «естественного»  «искусственному», соединенное с  их противоположной нравственной оценкой, составляет смысл и суть понятия  естественного права в его  различении и соотношении с позитивным правом.

    Постоянным  компонентом этой естественноправовой  схемы и вместе с тем смысловой  основой традиционных представлений  о естественном праве (в отличие  от изменчивого позитивного права) является именно принцип противопоставления в области права «естественного»  «искусственному», включающий в себя их ценностную оценку и приоритет  «естественного» над «искусственным».

    Основной  постулат рассматриваемого направления  – вывод о существовании высших, постоянно действующих, независимых  от государства норм и принципов, олицетворяющих разум, справедливость, объективный порядок ценностей, мудрость Бога, не только являющихся директивами  для законодателя, но и действующих  напрямую. Оттенки мнений многообразны, но практика ориентируется на поиск  лучшего решения – справедливого  и разумного. Теология призывает  обратиться к Богу, светский вариант  ориентирует на природу вообще, природу  человека, природу вещей.

    Из  современных ученых разделение права  и закона, обращение к справедливости как одному из абстрактных определений  права последовательно и весьма обстоятельно аргументирует В.С. Нерсесянц. Им, в частности, замечено, что различение права и закона велось и ведется (и теоретически можно вести) не только с естественно-правовых позиций. Это необходимый момент любого теоретического подхода к правовым явлениям. В позиции В.С. Нерсесянца привлекает, во-первых, признание им нормативности права, а во-вторых, указание на то обстоятельство, что в законе не может быть конкретизируемо любое произвольно взятое содержание, но лишь определенное по своей сущности содержание (т.е. свобода). Последнее замечание, собственно как и естественно-правовое направление, как любой «философский» подход, представляет ценность для законодателя. Не подлежит сомнению значение данного подхода для науки права. Однако весьма примечательно, что общеобязательность и возможность властно-принудительной защиты В.С. Нерсесянц связывает с нормой закона, а не права. По-видимому, он осознает, какие могут наступить неблагоприятные последствия, если допустить применение права наряду с законом и вопреки закону. Обоснование таких предложений встречается у ряда представителей теории «возрожденного естественного права». Но именно они представляют, как считает В.В. Лазарев, собой опасность для режима законности⁵.