Личные и имущественные отношения супругов в Древнем Риме

Введение

       Новейшими исследованиями неоспоримо доказано, что семья, как постоянный, по идее своей, пожизненный,  союз между мужчиной и женщиной, отнюдь не является и  исконным, так сказать, человечеству прирожденным, институтом. Появлению  семьи в его указанном значении предшествовал долгий период иных форм отношений между  полами и, по-видимому, первым зародышем семьи было похищение жен из чужого племени. Симуляция похищения, играющая такую большую роль в брачных обрядах почти всех народов, а также различные легенды, служат тому подтверждением. Есть они и в истории римского права – например, известная легенда о похищении сабиянок. Как бы то ни было, но память римского народа не сохранила никаких следов периода, предшествовавшего установлению семьи. Правда, некоторые из современных исследователей усматривают историческую противоположность между патрициями и плебеями, между прочим, и в различии их семейного строя: патриции жили уже  патриархальным строем, меж тем как плебеи еще оставались в стадии матриархата, - но эта гипотеза отнюдь не опирается на сколько-нибудь прочные данные.

       Римский семейный строй Гай считал настолько  нетипичным, что называл его «исключительным  достижением» римского народа. Отличием римской семьи, во-первых, являлась та власть, которую отец семейства имел над детьми, внуками и правнуками, над женой, находившейся на положении дочери и всеми домочадцами в совокупности. Рим начал свою историю в области семейного права с моногамной семьи, основой которой и была patria potestas. В этой семье решающим моментом было подчинение членов семьи власти одного и того же paterfamilias. Во-вторых, на первый план выдвигалась не кровная связь между paterfamilias и его подвластными – связь когнатическая, но связь юридическая – по римской терминологии агнатическая.

       Изучение  римского брачного права, в частности  гражданско-правовых отношений между  супругами, сохраняет актуальность и по сей день, поскольку это право является историческим фундаментом континентальной правовой системы, позволяет лучше осмыслить современные правовые нормы. Многие принципы и постулаты римского брачного права перенесены через века и отражены в действующем законодательстве Российской Федерации.

       Личные  и имущественные отношения супругов в Древнем Риме весьма сложны: неоднозначное  правовое происхождение института  брака в целом определило сложность  его юридической конструкции  в римском праве.

       Цель  данной работы заключается в изучении и глубоком понимании характера и особенностей личных и имущественных отношений супругов в Древнем Риме.

       Задачи  таковы:

       1) проанализировать личные и имущественные отношения супругов в Древнем Риме;

       2) изучить особенности характера личных и имущественных отношений супругов при различных формах брака;

       3) определить правовой режим приданого согласно нормам римского брачного права.

       Следует сказать несколько слов об источниках по данной теме. Особняком стоят законы XII таблиц - основной источник публичного и частного права в Риме, а также Институции Гая. Помимо вышеназванных источников при написании данной курсовой работы был использован ряд работ по римскому частному праву таких авторов, как И. Б. Новицкий, З. М. Черниловский, Ч. Санфилиппо. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

1. Личные  отношения супругов в Древнем Риме.

       Характер  личных отношений супругов во многом определялся формой брака.

       В древнейшее время римлянам был известен только строго патриархальный брак cum manu. При браке cum manu жена всецело подчинялась  власти мужа и юридически находилась в положении его дочери. Вследствие этого в личном отношении она  подлежала юридически неограниченному праву мужа: он мог истребовать ее от всякого третьего лица, даже от родителей и даже против ее воли, посредством виндикационного иска (vindicatio, иск об истребовании вещи из чужого незаконного владения), продать ее в рабство и экспулатировать ее рабочую силу посредством отдачи in mancipium (в найм); он имел ничем не ограниченное право наказания, доходящее до смертной казни (jus vitae ac necis). Конечно, фактически муж ограничивался общественным мнением. Право продажи жены в рабство уже в древности (за исключением mancipium) вышло из употребления, а в случае серьезных проступков жены было в обычае привлекать к суждению о наказании родственников (judicium domesticum), - но юридически муж все же оставался полновластным господином над самой личностью жены.

            Но уже законы XII таблиц (450 - 451 г. до н. э) содержали уловку, которая позволяла жене избежать установления власти мужа, но этим можно было воспользоваться только в том случае, когда   брак не был совершен путем специальной брачной процедуры.

       При сожительстве власть мужа возникала  после непрерывного совместного проживания в течение года. Прервать течение годичного срока давности можно было оставлением дома мужа на три ночи - usurpatio trinoctio. Пробыв три ночи вне дома мужа, жена снова возвращается к нему и продолжает совместную жизнь; к концу года снова уйдет на три ночи и т.д.

       Во  вторую половину классического периода  браки с мужней властью cum manu почти вышли из употребления, и, как правило, - практиковались браки sine manu.

       Каким образом возник  брак sine manu точно  неизвестно. По мнению некоторых ученых, он возник впервые в браках между  патрициями и плебеями до признания за плебеями права заключать браки по цивильному праву.

         Появление брака sine manu не уничтожило сразу брак cum manu. Долгое время оба вида брака существовали рядом. Только во второй половине республики брак sine manu сделался преобладающим, а затем и вовсе вытеснил брак cum manu. В браке sine manu жена сохраняла свое прежнее семейное положение: она оставалась persona sui juris, если была таковой до брака; она подлежала patria potestas своего отца, если он был жив. Личные отношения между супругами при браке sine manu состоят, прежде всего, в том, что жена получает имя и сословное положение мужа. Жена разделяет domicilium, юридическое местожительство своего мужа, причем никакой  дисциплинарной власти над женой муж не имеет; равным  образом, он не имеет никакого права требовать ее привода судом, если она ушла от него и не желает возвращаться. Правда, муж имеет интердикт о выдаче и увозе жены, предоставляемый претором по требованию мужа против лица, у которого находится жена (Interdictum de uxore exhibenda et ducenda), но лишь против третьих лиц, которые удерживают ее против ее воли. Разумеется, общность супружеской жизни, единство семейных дел требовали на случай несогласия между супругами признания известной решающе роли за голосом мужа (например, в вопросе о выборе местожительства семьи, о способе воспитания детей и т. д.); но это главенство в общесемейных делах далеко от идеи права на самую личность жены.

       А   вот  совсем не правовая норма, а норма морали, - что супруги должны друг друга любить и уважать, имела в Риме чисто юридические последствия. Например, случилось так, что одному из супругов пришлось предъявить гражданский иск к другому супругу (а это было возможно, так как при браках без мужней власти у каждого супруга – свое имущество, и вот один из супругов израсходовал деньги другого супруга, поломал его вещи и т. п.). Хотя факт предъявления иска свидетельствует о том, что любви и уважения между супругами маловато, но их супружеские отношения получат вполне определенное выражение. Чтобы  это понять, нужно сначала поставить такой вопрос: как осуществлялось, приводилось в исполнение судебное решение, если истец и ответчик друг для друга – посторонние люди? Истец обращал взыскание на имущество ответчика, и если сумма иска такова, что нужно продать все имущество для удовлетворения кредитора, так и поступали, не интересуясь вопросом, что же будет делать должник, как он будет жить. Но если иск предъявлен одним супругом к другому, то установлено ограничение: супругу-ответчику  должен быть сохранен прожиточный минимум, и только сумма сверх этого минимума шла на удовлетворение истца. Это называлось beneficium competentiae – «льгота посильного взыскания». Другое практическое применение обязанности супружеской любви и уважения: в Риме некоторые иски, в случае их удовлетворения, сопровождались бесчестьем для ответчика: например, иск об обмане. Таких исков один из супругов не мог предъявить к другому. В частности, супруг не мог предъявлять к другому actio furti, иск из кражи.  Если супруг совершил кражу у другого супруга, имея в виду предстоящий развод, с этим приходилось как-то считаться; но иск из кражи в таких случаях переименовывали (конечно, не меняя существа дела) в более деликатный иск – actio rerum amotorum, иск об «удаленных» вещах: нехорошо сказать, что муж «украл» вещи; он их удалил, отодвинул (еще буквальнее) и, конечно, присвоил себе. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

2. Имущественные отношения супругов в Древнем Риме.

       Существовало  глубокое различие в положении жены в семье и по отношению к  мужу в браке cum manu или sine manu. В браке cum manu жена по своему юридическому положению  та же вещь: ее можно продать (в рабство), истребовать из любого местожительства  тем же способом, что и вещь (виндикация), наконец, не существовало препятствий для любого наказания жены, включая казнь. В соответствующих случаях созывался семейный суд, на который приглашались и кровные родственники жены, но приговор постановлял paterfamilias.

       Бесчестие жены падало и на мужа, и, напротив, безупречные  гражданские качества мужа, его роль в обществе распространялись на жену.

       Что касается прелюбодеяния жены, то в  таких случаях развод был для  мужа прямо обязателен. В противном  случае ему самому грозило обвинение в сводничестве с целью извлечения дохода. Убийство прелюбодейной жены сделалось со временем недопустимым, но, если муж убивал прелюбодейку в состоянии гнева, аффекта, наказание было минимальным.

       Все, что жена имела до брака и что  приобрела после брака, принадлежало мужу как полному и бесконтрольному  собственнику. Быть может, в более  позднее время, когда уже рядом  существовал брак без manus с его  особым имущественным режимом, в  подражание ему и при браке cum manu мужья оставляли женам их имущество  в более или менее свободное  пользование, но юридически положение  этого имущества определялось нормами  о peculium. В случае несостоятельности мужа и оно шло на удовлетворение его кредиторов; равным образом, оно могло быть отобрано самим мужем в любой момент. Взамен этой имущественной несамостоятельности жена наравне со своими детьми имела наследственное право после своего мужа и всех его агнатических (некровных) родственников. Оставшись вдовой при малых детях, она получала значительную имущественную самостоятельность, все большую с умалением юридической власти опекуна.

       Но  ведь нельзя не учитывать, что жена могла умереть раньше мужа. Также  имущество могло быть растрачено им при жизни или же наследников, помимо жены, могло оказаться очень  много, при такой ситуации часть  наследуемого женой имущества могла  быть несоизмеримо мала по сравнению с имуществом, которое она имела до брака или приобрела во время брака. Кроме того, смерть мужа не означала, что женщина становилась независимой и самостоятельно могла распоряжаться унаследованным имуществом. Вдова вновь попадала под опеку ближайшего родственника или лица, которое назначалось в завещании мужа.

       Женщины, и более всего образованные, интеллигентные, правоспособные, обладавшие собственным состоянием стремились к  браку без оков - браку sine manu, построенном на принципе самостоятельности и независимости жены по отношению к мужу. Это благодаря им «неправильный брак» сделался обычным, а «правильный» - исключением.

       На  пользу этой тенденции работали многие факторы. Патриархальная семья распадалась, от нее отпочковывались меньшие семьи, тяготившиеся гнетущей властью paterfamilias, взрослые сыновья искали лучшей доли в завоеванных провинциях, на императорской службе, добивались пекулия и получали его. Кровное родство оттесняло родство агнатическое, древнее право отступало перед напором новых экономических условий, стимулировавших развитие товарного производства, обмена, новой социальной инициативы.

       Уже в пору классических юристов имущественные  отношения супругов выравниваются. В основе их естественно лежит  принцип раздельности: имущество  мужа и имущество жены составляют две совершенно независимые друг от друга массы. Все, что жена имела  до брака и что она получила во время брака (своим трудом, путем  наследования от родственников по старой семье и т. д.), принадлежит ей (если она persona sui juris), составляет ее свободное  имущество, которым она может  пользоваться и распоряжаться, не испрашивая на то согласия мужа и не отдавая  ему никакого отчета. Это имущество  впоследствии стало обозначаться греческим  термином parapherna.

       Для того, чтобы не только формально, но и материально гарантировать имущественную независимость супругов друг от друга, чтобы очистить брачное согласие от всяких материальных соображений, римское право уже издавна дополнило эту систему раздельности запрещением дарений между ними («ne venalicia essent matrimonia», «ne mutuo amore invicem spoliarentur», т. е. «да не будут браки продажными»,  «да не осквернятся при взаимной любви»). Donatio inter virum et uxorem («дарение между мужем и женой») ничтожно; подаренное первоначально мог требовать назад не только сам супруг, но и его наследники; и только oratio Antoniniana (Каракаллы) установила, что, если подаривший умер, не потребовав обратно, дарение подтверждается.

       За  исключением дарений, супруги могут  вступать друг с другом в какие  угодно юридические отношения –  покупать, занимать и т. д.; жена может  даже поручить мужу управление всем ее собственным, парафернальным имуществом. Вследствие этого между ними могут  быть и соответствующие иски. Однако, особая близость между супругами отражается в некоторых отступлениях от общих норм. Так, супруги отвечают друг перед другом за вину (небрежность), где такая ответственность имеет место, не в ее абстрактном масштабе diligens paterfamilias («бережливого отца семейства»), а за так называемую diligentia quam suis rebus adhibere solet, т. е. за обычную для данного супруга внимательность, за ту, которую он применяет к своим собственным делам. Супруги, далее, не могут предъявлять друг против друга инфамирующих исков (на простое возмещение вреда); в случае необходимости им даются аналогичные иски, не влекущие за собой infamia. Наконец, при взысканиях друг против друга супруги могут требовать, чтобы им было оставлено столько, сколько необходимо, чтобы они не нуждались.