Финансовая политика

Таким образом, финансовая политика оказалась внутренне несогласованной в динамическом плане, будучи сбалансированной в статическом. Остается вопрос, была ли финансовая политика внешне сбалансированной (статически и динамически).

2.3. Внешние риски и  согласованность финансовой политики

С внешней стороны  финансовая политика была сбалансирована тремя основными факторами: постепенным  переходом к стадии экономического роста, положительным внешнеторговым балансом (и счетом текущих операций), а также - в самой значительной степени - притоком иностранного капитала. Наличие этих трех факторов в первые девять месяцев 1997 г., очевидно, делало финансовую политику относительно устойчивой. Тем не менее, все три фактора носили по ряду причин краткосрочный характер, и устойчивость финансовой политики также была лишь временной.

Экономический подъем в 1997 г. был обеспечен, главным образом, за счет увеличения загрузки производственных мощностей, которое, в свою очередь, было обусловлено  снижением реальных процентных ставок по краткосрочным заимствованиям до середины года. Снижение ставок было вызвано существенным притоком иностранного капитала на рынок государственных ценных бумаг, акций и частных заимствований. Наиболее сильным фундаментальным фактором, вызывавшим доверие у инвесторов, были положительный торговый баланс и счет текущих операций. В их основе лежал, прежде всего, значительный экспорт энергетических продуктов, который в условиях высоких мировых цен легко компенсировал растущее потребление импортных товаров.

Как показало дальнейшее развитие событий, все три фактора оказались сильно коррелированными и зависящими от общемирового инвестиционного климата. Таким образом, как и в случае с внутренней согласованностью, финансовая политика оказалась внешне сбалансированной в статическом аспекте, но не в динамическом. Основной причиной, подорвавшей действие всех трех факторов, стал азиатский финансовый кризис. Внешний шок спровоцировал резкое ухудшение внешней среды проведения внутренней финансовой политики и послужил катализатором проявления факторов внутренней динамической несбалансированности.

Варианты экономической  политики в 90х

Варианты экономической  политики

Одновременно с усложнением  денежно-финансовой ситуации во втором полугодии резко обострилось  политическое давление на исполнительную власть с требованиями ослабления денежной политики, в том числе и ценой инфляции. Во-первых, это давление идет со стороны экономических агентов, для которых период стабилизации без роста, действительно, является болезненным и которые испытывают реальную нехватку средств на развитие производства. Во-вторых, со стороны Совета Федерации, который в результате прихода в него новоизбранных глав администраций стал органом менее зависимым от федерального Правительства. Новая перестановка политических сил делает положение исполнительной власти гораздо более сложным, чем в характерной до последнего времени ситуации противостояния Правительства и Государственной Думы.

В результате проблема бюджетной политики приобретает в современной России две принципиально важные особенности, отличающие ее от большинства посткоммунистических стран на соответствующей стадии проведения в них экономических реформ. Во-первых, бюджетная политика и бюджетный дефицит не являются здесь чисто (и даже преимущественно) экономическим феноменом, будучи в первую очередь явлением политическим. Во-вторых, бюджетная политика не стала механизмом, дающим Правительству дополнительные возможности для активизации необходимых структурных реформ. Напротив, для снижения бюджетного дефицита необходимо проведение весьма болезненных и требующих дополнительных ресурсов структурных сдвигов в организации экономики и особенно ее государственного сектора.

Выход из этой ситуации требует прежде всего политических решений. И от того, какими они окажутся, зависит  в конечном счете ответ на вопрос, будет ли экономический рост в России отложенным, как отложенной оказалась ранее макроэкономическая стабилизация. Причем здесь возможны два варианта развития событий.

Один вариант предполагает стимулирование роста через решительное преодоление налогового кризиса и связанной с ним зависимости бюджета от внутренних заимствований. Параллельно должны будут проводиться институциональные и социальные реформы. Задача первых состоит в формирования эффективных прав собственности. Вторые должны повысить гибкость и эффективность бюджетной политики на федеральном и региональном уровнях.

Другой вариант основывается на гипотезе о принципиальной неспособности  частного бизнеса накапливать капитал  и инвестировать его в производство. Тем самым в центр инвестиционной активности ставится государство, которое рассматривается в качестве основного рычага накопления капитала и инвестиций, максимально используя для этого прямое регулирование основных макроэкономических параметров[1], включая ценовой контроль на важнейшие товары и услуги. То есть оно должно концентрировать в своих руках ресурсы и перераспределять их в соответствии с национальными экономическими интересами. Фактически же внимание государства оказывается здесь сфокусированным на выполнении перераспределительных функций, главным образом, в отношении экспортно ориентированных секторов в отечественное машиностроение.

Последнее является критически важным. Разрыв между экспортными секторами национальной экономики и отраслями, ориентированными на импортозамещение, является в настоящее время ключевой структурной и одновременно социальной проблемой развития российских реформ. Разрыв между интересами этих двух крупнейших секторов народного хозяйства лежит в основе фундаментальных расхождений ведущих политических сил относительно перспектив экономической политики России. И наоборот, отсутствие такого разрыва является необходимым условием консенсуса относительно базовых элементов социально-экономической политики, характерного практически для всех посткоммунистических государств Центральной и Восточной Европы.

Кризис в отношениях между ними отчетливо обозначился  уже в начале минувшего года и  вполне оформился в противостоянии основных кандидатов на президентских выборах[2]. Однако сам по себе факт победы Б.Ельцина не означал автоматического выбора определенной модели, поскольку сохранялась и сохраняется ситуация объективной противоположности интересов между этими двумя секторами. Этот конфликт к настоящему времени вышел на первый план по сравнению с господствовавшим ранее антагонизмом инфляционной и антиинфляционной моделями развития и стоящими за ними группами интересов.

Более того, борьба вокруг этого вопроса, по-видимому, будет  обостряться, что связано с ожидаемым  вступлением в нее ведущих  российских финансовых структур. По мере того как российские банки все  активнее вовлекаются в реальный сектор, приобретая пакеты акций приватизированных предприятий, система их экономико-политических предпочтений начинает все более детерминироваться интересами развития тех или иных производств. В истекшем году появились первые признаки такого расхождения интересов в среде крупных российских банков и можно предположить, что в ближайшем будущем этот конфликт будет одним из наиболее значимых при формировании правительственного курса.

Выбор той или иной экономико-политической модели с неизбежностью  потребует консолидации политической власти и прежде всего формирования более целостного Правительства. Иными словами, решение задач начала экономического роста связано с переходом, по крайней мере на время, от концепции коалиционного Правительства к Правительству команды единомышленников, в чем можно проследить определенные аналогии с рубежом 1991 – 1992 годов. Хотя политическая программа этой команды пока не может быть четко определена, поскольку выбор между двумя моделями экономического роста еще только предстоит сделать.

Движение в этом направлении уже началось. Происходит перегруппировка сил среди либеральных экономистов и связанных с ними политиков демократической ориентации. Те же цели преследует активизация отношений левой оппозиции с близкими ей по взглядам членами действующего Кабинета. Обе стороны в конце 1996 года имели примерно равные политические шансы поставить консолидацию политики под свой контроль. Хотя выбор еще не сделан, но именно он будет определять основные контуры экономического развития начиная с 1997 года и связанной с ним политической борьбы. 

В заключение мы приведем некоторые количественные оценки предстоящих  экономических процессов, выполненные  в предположении об отсутствии резких изменений в экономической политике, направленных как на форсирование, так и на торможение экономических преобразований.

Прогноз бюджетной  ситуации. В расчетах к бюджету на 1997 год в качестве исходных условий предусматривается объём ВВП в сумме 2727 трлн. руб., при реальном его росте на 1% от его величины в 1996 году. Среднемесячные темпы инфляции - 0,8%[3].

В своих расчётах мы исходили из среднемесячных темпов инфляции, составляющих 1,23% и реальном ВВП на уровне 1996 года (см. ниже). При этих предпосылках величина номинального ВВП составит за год 2622 трлн. руб. Данный показатель рассчитан исходя из предположения сохранения динамики реального ВВП в 1997 году на уровне 1996 года. Ежемесячные значения ВВП 1997 года подсчитывались с учетом номинального ВВП 1996 года и накопленного индекса цен к соответствующему периоду 1996 года. В качестве дефлятора принимался в расчет фактический индекс потребительских цен 1996 года и прогнозные значения индекса цен в 1997 году.

Оценивая долю налоговых  доходов в ВВП мы исходили из осуществленных в начале 1997 года изменений в законах о налоге на прибыль, о подоходном налоге, об акцизах и некоторых других законодательных изменениях, осуществление которых представляется нам наиболее вероятным (налог на покупку иностранных денежных знаков, отмена ряда льгот по налогу на прибыль и НДС). Мы не учитывали возможного увеличения объёма налоговых доходов в результате принятия мер по предотвращению противозаконного уклонения от уплаты налогов. В этом случае по нашим оценкам, налоговые доходы составят около 9,9% ВВП, что ниже планируемых Минфином 12% ВВП[4]. Общие доходы федерального бюджета составят 10,9 % ВВП при предположении, что недоимка будет расти примерно теми же темпами в реальном выражении, что и в 1996 г. (её годовой прирост, включающий штрафы и пени, составил 21,6 трлн. руб).

При таких предпосылках в процессе исполнения бюджета возникнет  необходимость секвестрирования расходов более чем на 34% (в предположении полного финансирования расходов на обслуживание государственного долга). В условиях проведения Правительством жесткого курса, направленного на борьбу с недоимками по налогам, доходы федерального бюджета могут составить 11,4% ВВП, что обусловит секвестрирование расходов в размере около 30%.

Прогноз инфляции. В ноябре 1996 г. были опубликованы основные положения денежно-кредитной и валютной политики Центрального банка РФ на 1997 год. В частности, рост денежной массы в будущем году планируется в пределах 35% при годовой инфляции не более 16%. Таким образом, ЦБ РФ рассчитывает в своих прогнозах на дальнейшее увеличение спроса на деньги примерно на 33 п.п.

Рисунок 1.15. 

Для прогнозирования инфляции в 1997 году была использована монетарная авторегрессионная модель инфляционных процессов[5]. На основе данной модели рассматриваются два варианта роста потребительских цен в 1997 году (рис.1.16). Они определяются двумя значениями экзогенной для модели переменной, т.е. среднемесячным темпом прироста денежной массы М2. В целевых ориентирах денежно-кредитной политики, заявленных ЦБ РФ на 1997 год, темпы прироста М2 заданы, соответственно, на уровне от 1,7% до 2,2% в месяц.

Симуляция значений недельных  ИПЦ начинается с середины февраля. Это означает, что авторегрессионная  переменная в этой точке последний  раз равна фактическому значению ИПЦ. Дальше опора делается на теоретическое значение роста цен за предыдущую неделю. В соответствии с моделью годовая инфляция в 1997 году составит 13,95% по первому варианту (1,09% в среднем за месяц) и 15,87% – по второму (1,23% за месяц).

Прогноз доходности на рынке государственных ценных бумаг. Прогноз доходности в первом полугодии 1997 года ГКО-ОФЗ сделаны на основе регрессионной зависимости между доходностью, уровнем инфляции и реальной эмиссией государственных ценных бумаг за будущий период[6].

При оценке были приняты  следующие исходные предпосылки. Уровень  инфляции принят согласно второму варианту представленного выше прогноза (16% в год), т.е. 1,2% в месяц, объем будущей реальной эмиссии задан на основе среднего фактического превышения объема размещений над погашениями осенью 1996 года (7,6%) и оценки госдолга на 1 января 1997 года в 240 трлн. рублей. Динамика погашения представлена на рисунке 1.16. Полученная оценка среднего месячного реального прироста внутреннего долга в 1997 году составляет около 1%. Как показывает численный анализ, при выполнении заданных предпосылок уровень доходности рынка ГКО-ОФЗ снизится до 32% годовых по эффективной процентной ставке, что соответствует 28 – 29% в год при расчете по методике Минфина.

Рисунок 1.16. 

[1] Характерным в этом отношении являлось, например. требование о “повышении количества денег в народном хозяйстве до уровня развитых государств”, сформулированное рядом коммунистических депутатов в ходе бюджетных дебатов в Государственной Думе в ноябре 1996 года.

[2] См обзор ИЭППП “Российская экономика в первом полугодии 1996 года. Тенденции и перспективы”.

[3] По оценкам МВФ, величина номинального ВВП должна составить 3425 трлн. руб., при росте реального ВВП на 4% и инфляции 12% за год.

[4]С учетом собранных в январе 1997 налоговых платежей в размере 5,8% ВВП, наш прогноз выглядит довольно оптимистичным.

[5] В общем виде зависимость выглядит следующим образом: 

p_t = a₁p_t-1 +a₂m_t-1,t-24 ,

где p_t - индекс роста потребительских цен в течение недели t в месячном исчислении, p_t-1 - индекс роста потребительских цен на предыдущей неделе,   m_t-1,t-24 – среднее геометрическое распределенных по неделям месячных темпов роста денежной массы М₂ за предыдущие 24 недели, a₁,a₂ - коэффициенты регрессии. Свободный член был исключен из уравнения, т.к. это соответствует теоретическим представлениям о характере изучаемой зависимости и вследствие его статистической незначимости (Величина R²после исключения свободного члена уравнения регрессии изменилось незначительно). Оценки параметров регрессии, полученные с учетом устранения автокорреляции в остатках, равны: a₁ = 0,873 и a₂ = 0,255. Период влияния роста М₂, равный 24-м неделям получен в результате выбора из зависимостей, дающих наибольшие показатели тесноты связи (R²) по различным срокам (от 1-й до 55-ти недель). Нормированный коэффициент множественной детерминации R² = 0,70. Значение t-статистики для параметра a₁ равно 16,39, для a₂ – 1,86, что свидетельствует об их статистической значимости на уровне 93%.