Язык науки, его особенности

И тут без поддержки символов зачастую не обойтись. Нам важно подчеркнуть, что и здесь языковые системы находятся в самом центре абстрактной последовательности (континуума), что и объясняет, почему язык является для нас главной и ведущей опорой нашего мышления, опорой, которая оплодотворяет все прочие системы.

По тем же причинам в формализованных системах символов происходят некоторые явления, неизвестные  для прочих знаковых систем.

 

4. Исключение абстракций в языках науки

Следующим вопросом, который  мы рассмотрим, — будет вопрос о том, что нам делать после получения результата знаковых преобразований в ряде очень абстрактных научных дисциплин. Например, мы получили в результате алгебраических преобразований какой-то новый результат. Теперь наступает пора поисков его практического приложения.

Некоторые ученые считают, что для любого математического  результата (если он, разумеется, правильный) в конечном счете, найдется практический выход. Неважно, что его можно ожидать сотни лет — в конце концов, практическое применение будет найдено. Пример тому — теория Галуа, новация, нашедшая применение в математике через семьдесят лет после смерти ученого. Другие математики считают, что вовсе незачем искать какие-либо практические применения математическим результатам: достаточно того, что открытие нашло свое место в общем корпусе математических знаний и вписалось в него. В данном случае математика используется как пример, речь идет об общенаучной проблеме.

В этом споре противоречия нет, и то, и другое — практическое применение открытия. Нашедший себе место новый результат внутри математики приведет к следующим открытиям и находкам, а те, в свою очередь, могут впоследствии реализоваться в виде практических приложений. Главное — открыть, а дальше уж «нам не дано предугадать, как наше слово отзовется».

Единственно, что надо свое открытие пропагандировать среди  ученого люда и еще… постараться  максимально исключить из него избыток абстракции, мешающий увидеть его практическую ценность. Вот об этой стороне дела и пойдет речь. Как вы увидите ниже, большую роль здесь призваны сыграть семиотика и язык. Открытие надо описать, а, описывая, объяснить. При этом приходится заменять термины и концепты, имеющие слишком абстрактное содержание, на слова и понятия, которые будут ясны даже людям, далеким от высот той или иной науки.

Процедуры такого плана, как уже было сказано, принято  называть исключением абстракций. Во всяком случае, этот концепт применяла С. А. Яновская (известный ученый советских времен в области математической логики). Правда, она применяла этот концепт только к символической логике, которой, собственно, и занималась. В своем докладе на научном симпозиуме в Варшаве (1965 г.) она подчеркивала, что проблемы исключения абстракций связана с отысканием интерпретаций для соответствующей теории. Что это значит? «Для этого надо хорошо знать технологию замены абстрактных объектов их конкретными представителями», — писала она.

Превосходным примером такого «исключения абстракций»  явилось открытие Клода Шеннона, одного из отцов информатики: «Первым, кто соединил булеву алгебру с техникой, был Клод Шеннон (1916—2001) — одна из самых замечательных фигур в истории информационных технологий. С детства Клод с одинаковым увлечением возился с детекторными приемниками и решал математические головоломки. В 1936 году он окончил Массачусетский технологический институт сразу по двум специальностям — электроники и математики. В 1940 году защитил магистерскую диссертацию под названием „Символьный анализ цепей с реле и переключателями“, в которой показал, что работу обычных реле и переключателей в электрических схемах можно представить с помощью символической логики Буля. Сам Шеннон скромно замечал, когда его спрашивали, как он пришел к такой идее: „Просто так случилось, что до меня никто не был достаточно знаком с обеими областями одновременно“».

Открытие Шеннона позволило  применить логические принципы и  процедуры к планированию сложных  электрических цепей, что сделало  возможным создание надежных компьютеров  и других электронных приборов. Существовала булева логика, она разрабатывалась как совершенно самостоятельная научная дисциплина, и никому не приходило в голову применить ее для проектирования электронных цепей, пока не появилась диссертация Шеннона. Она как бы соединила высокую абстрактность логики со скромной практической задачей — и вот, что из этого получилась.

Исключение абстракций на определенном этапе исследования не менее важно, чем использование знаковых систем соответствующей степени абстракции на предыдущем этапе. Классическим примером несоответствия научной задачи и примененных для этого знаковых средств явились работы Фарадея еще в первой половине XIX века. Фарадей обнаружил существование магнитных полей вокруг проводников с электрическим током и стал изучать эти поля. Почти все последующее применение электричества зиждилось на открытиях Фарадея. Только вот ученые поначалу не поняли его вклада в науку, поскольку он чурался математики и объяснял все свои достижения на «простом человеческом языке». Но такой язык оказался недостаточным для понимания его коллег. Лишь гений Джеймса Максвелла, который оформил открытия своего предшественника и выводы из них в виде математических формул, позволил включить открытия Фарадея в научный обиход.

Так что на стадии теоретических  рассуждений и оформления выводов  из своих разработок надо добиваться соответствия применяемых методов со знаковыми системами подходящей абстракции, а потом все это приходится «спускать на тормозах» до уровня практических приложений, который обычно требует освобождения от предыдущих абстракций. Выходит, что нахождение уровня абстракции в процессе научной работы включает в себя разные этапы, и в соответствии с их конкретной направленностью приходится менять «семиотические скорости движения».

Наше обсуждение соответствия уровней абстракции и их направленности в процессе научных исследований вовсе не является плодом пустого теоретизирования. Вот вам конкретный пример на очень простом материале. Сравним написание адреса на почтовых отправлениях (письмах, посылках и пр.) в России и в Израиле. В России на верхней строчке адреса появляется имя страны, куда письмо направляется. Потом следуют названия области, города (или другого населенного пункта), улицы, номер дома и фамилия адресата. В Израиле почтовый адрес записывается в обратном порядке: сначала идет имя получателя, затем его адрес, начиная с номера дома, названия улицы, поселка, области и, наконец, следует наименование страны, куда письмо адресовано.

Какая направленность вам  кажется более логичной: направленность в сторону уменьшения абстракций либо в сторону их увеличения? Представляется более логичным вариант записи, принятый в России. В начале пути тем, кто обрабатывает почту, совершенно безразлично название местности, поселка и т. д. Регистрация почтового маршрута от мест с названиями большего масштаба к названиям меньшего уровня соответствует реальному движению почтовых отправлений. Таких случаев много, и их надо обязательно предусматривать.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Заключение

В заключение следует  отметить, что целостное представление  языка науки возможно при одновременном учете его внутри научных и социокультурных особенностей. При этом оба указанных среза действенны лишь в свете исторического подхода к языку науки как развивающемуся явлению.

Непосредственной предпосылкой и условием образования языка науки является естественный язык, который служит источником лексического материала и правил языка науки. В процессе формирования языка науки вычленяются такие относительно самостоятельные этапы, как введение терминов, установление правил языка и образование терминосистем. Это - этапы уточнения содержания знаковых форм. Естественный и научный языки отличаются не только составляющими их языковыми знаками, но и имеют различные связи и отношения знаков: если естественный язык имеет полиструктурную конструкцию, то язык науки обладает моноструктурной языковой конструкцией. Язык науки предназначен, прежде всего, для однозначного выражения как результатов научного познания (средство материального выражения и способ его существования), так и самой научно-познавательной деятельности (в языке науки, в конечном счете, закрепляются алгоритмы практических и познавательных действий).

Создание любого языка  начинается с выражения впечатлений  о событиях внешнего мира с помощью  символов и знаков. При этом определяется сфера смысла и значения этих символов и знаков, а также их связь с объектами и событиями, создаются правила оперирования символами. Научные знания и язык науки тесно связаны друг с другом.

 

 

 

 

 

 

 

 

Список используемой литературы

1. Философия. Учебник для ВУЗов / под общ. редакцией В. В. Миронова. – М.: «Норма», 2000 г.
2. Язык науки: Философско-методологические аспекты / Ред. совет: В.В.Ким. и др. - Екатеринбург: Банк культурной информации, 1998г.
3. О языке и языках. Исследование/Соломоник А. Б. 1962 рус. Перевод – М. «АСТ» 2001г.
4. Общие проблемы философии науки: Словарь для аспирантов и соискателей / сост. и общ. ред. Н. В. Бряник ; отв. ред. О. Н. Дьячкова. - Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 2007г.
5. Введение в философию: Учеб. пособие для вузов / авт. колл.: И.Т. Фролов и др.; 4-е изд., перераб. и доп. – М. : Культурная революция, Республика, 2007. – Раздел II. Главы 6, 10. – С. 452-472, 538-571.
6. Проблемы философии науки : учеб. пособие / В.И. Кашперский. – Екатеринбург : УГТУ-УПИ, 2007.
7. Философия науки: краткая энциклопедия (основные направления, концепции, категории) / С.А. Лебедев. – М. : Академический Проект, 2008.
8. Методология / А.М. Новиков, Д.А. Новиков. – М. : СИНТЕГ, 2007.
9. Методология научного познания: Учеб. пособие для вузов / Г.И. Рузавин. – М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2009. – Главы 1-4. – С. 4-80.
10. История и философия науки : учеб. пособие / Ю.М. Хрусталев. – Ростов-на-Дону : Феникс, 2009.

 

http://do.gendocs.ru/docs/index-124054.html?page=8

http://www.slovochel.ru/jaz-nauki.htm