Система философии Гегеля

Триадическая структура раздела о государстве такова: «внутреннее государственное право» - «внешнее государственное право» - «всемирная история». Государство толкуется Гегелем как обладающая самосознанием нравственная субстанция, или как действительность нравственной идеи. Будучи абсолютной самоценностью, оно мыслится как начало, имеющее неоспоримое верховенство над отдельным человеком и являющее собой шествие Бога в мире. Тем не менее показательно, что вопросы государственно-политической жизни общества, включая анализ политических форм государства, соотношение свободы и равенства, конституционный строй, соответствие ветвей власти, проблемы межгосударственных отношений, - все эти вопросы рассматриваются на основе предварительного обсуждения социальной организации общества, а эта последняя связывается с отношениями в сфере экономики.

Сутью всемирной истории Гегель провозглашает саморазвертывание мирового духа, проявляющееся прежде всего как прогресс в сознании свободы. Дух есть деятельное начало бытия, а его принцип неодинаков у разных народов. Так, особенности общественного устройства восточных деспотий видятся в том, что населяющие их народы еще не овладели идеей свободы, и потому у них «свободен один». В греко-римском мире идея человеческой свободы освоена лишь в ограниченной форме - «свободны некоторые». Лишь в германском мире под влиянием христианства постепенно утверждается принцип «свободны все». Эта умозрительная схема дополняется учением о внутренне необходимом характере исторического процесса, не зависимом в своих конечных результатах от субъективных устремлений отдельных его участников.

По Гегелю, мировой дух, или исторический разум, про- лагает себе дорогу через практические действия людей, в ос- нове которых лежит труд, направленный на удовлетворение жизненных потребностей и использующий разнообразные орудия для покорения природы. Благодаря сознательным действиям людей достигается не только те результаты, к которым они непосредственно стремятся, но и более глубокие исторические сдвиги, в конечном итоге выражающие логику всемирной истории. Историческими являются те народы, которые способны решить ключевую задачу данного этапа всемирной истории и в силу этого воплощают в себе мировой дух. Когда эта задача решена, эстафета передается какому-то другому народу. Всемирно-историческими являются те личности, которые лучше других осознают требования мирового духа, т.е. назревшие задачи исторического развития, и, сделавши это целью своей жизни, способны обеспечить решение данных задач. После того, как они решены, такие индивиды становятся ненужными истории и тем или иным способом удаляются с ее сцены.

Учение об абсолютном духе завершает как философию духа, так и все грандиозное строение гегелевской философии. В отличие от конечных форм субъективного и объективного духа, абсолютный дух, выступающий в формах искусства, религии и философии, делает, по Гегелю, своим предметом самого себя, свободно выражая свою сущность. Искусство есть форма чувственного самосозерцания духа, непосредственного знания абсолютной идеи. Религия, в свою очередь, есть форма благоговейного самопредставления духа. Третья, высшая ступень абсолютного духа есть философия как форма мышления духом своей сущности, познания ее и выражения в понятиях. Таким образом, философия есть синтез истин искусства и религии и преодоление их ограниченности.

Философия - мыслящее рассмотрение предметов, а в конечном итоге - мыслящая себя идея. В этом смысле философия является, по Гегелю, своеобразной «наукой наук». Притом философия исторична, ее облик зависит от характера общественной жизни, «духа времени». История философии есть процесс прогрессирующего развития истины и, вместе с тем, самораскрытие идеи. В этомсмысле история философии реализует структуру логики. И та, и другая обладают внутренней цельностью. Каждая философская система представляет собой определенную ступень в развитии абсолютной идеи, т.е. соединяет моменты преходящего (исторически конкретного) и абсолютного. Развитие философии увенчивается построением такой ее системы, которая является абсолютным самосознанием духа, и это, очевидно, есть гегелевская философская система [15, с.310].

Энциклопедизм гегелевской философии, установка его философии на широчайший, всеобъемлющий познавательный синтез заслуживает уважения. Однако наряду с несомненными достижениями многие моменты этой внушительной понятийной конструкции представляются искусственными и даже спорными. Неочевидность переходов между разными звеньями категориальной системы порой маскируется туманными, не поддающимися отчетливой интерпретации рассуждениями, тогда как система понятий должна быть понятной.

Гегелевский мировоззренческий синтез ограничен, главным образом, кругом идей рационализма и объективного идеализма. Этот синтез направлен на то, чтобы продемонстрировать соразмерность, даже совпадение структур всеобъемлющего бытия и теоретического мышления. Но для того, чтобы можно было с уверенностью утверждать такое совпадение, нужно иметь возможность взглянуть на мир и на мышление о нем как бы со стороны, исходя из некоей надмировой позиции. Гегель без ложной скромности возвышает свои философские рассуждения до уровня самоопределений Бога. Философия, таким образом, смыкается здесь с рациональной теологией, но не становится от этого более убедительной.

«Наука логики», в частности, построена таким образом, что в ней представлено в свернутом виде содержание философии природы и философии духа. Но если все многообразие конкретного содержания бытия уже имеется во вневременной логической форме абсолютной идеи, то вызывает сомнения надобность самоотчуждения этой идеи в природу и последующего, весьма трудного возвращения идеи к самой себе через драматически сложную историю общества и через все перипетии человеческого познания. Если абсолютная идея изначально полна, то мировая история бессмысленна; наоборот, если реальная история осмыслена, то понятие вневременной абсолютной идеи теряет убедительность и становится лишь специфическим предметом философской веры.

Гегелевское учение можно признать вершиной философского рационализма, имея при этом в виду двойственность данной оценки. Философский разум заявил здесь такие претензии, которые уже невозможно ни расширить, ни углубить. При этом экспансия разума захватила и область иррационального как в индивидуальном человеческом бытии, так и в совокупном процессе общественной жизни. Поэтому зеркальным отражением гегелевского панлогизма является философский иррационализм.

Достижение философским рационализмом своей вершины означает, что если исходные посылки и притязания последнего не будут изменены, то ему попросту некуда дальше восходить, и возникает опасность впасть в пошлую апологетику и самоудовлетворенность. B.C. Соловьев отмечал в связи с этим, что «по Гегелю, история окончательно замыкается на установлении бюргерско-бюрократических порядков в Пруссии Фридриха-Вильгелы ма-II, обеспечивавших содержание философа, а через то и реализацию содержания абсолютной философии» [16 т.2, с.440]. Ф. Энгельс более деликатно сформулировал сходную мысль, констатировав, что Гегель «вынужден был строить систему, а философская система, по установившемуся порядку, должна была завершиться абсолютной истиной того или иного рода»[13, с.276]. Провозглашение абсолютной истиной всего догматического содержания гегелевской системы означало, что диалектический метод мышления был принесен в жертву консервативным, охранительным устремлениям этой философии.

В качестве реакции на абсолютный идеализм гегелевской философии возникли иррационалистический волюнтаризм Шопенгауэра, экзистенциальная философия Кьеркегора, позитивизм Конта, антропологический материализм Фейербаха и, наконец, диалектико-материалистическое учение Маркса. Тем не менее значимость этой философии определяется уже тем, что всякое современное обращение к диалектике есть прежде всего воспоминание о Гегеле. Понимание сути гегелевской системы категорий диалектического мышления во всем их противоречивом единстве и многообразии взаимозависимостей, взаимопереходов позволяет, в частности, без труда уяснить замысел материалистической диалектики, созданной Марксом.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Заключение

 

Значение философской системы Гегеля нельзя недооценивать, так как она является вершиной развития немецкой классической философии. Нельзя не упомянуть, что ведущие философы 19 века, как в Германии и Англии, так и в Америке были гегельянцами, некоторые теологи придерживались его философии. На практике это выразилось в том, что история философии по Гегелю оказала огромное влияние на политику. В частности, Маркс был учеником Гегеля, и его философские взгляды сформировались именно под его влиянием. Впоследствии, философия Гегеля послужила теоретической основой для построения диалектического материализма Маркса и Энгельса.

Очень ценной представляется оценка самой философии Гегелем: мыслитель подчеркивал, что обобщение философией объективной действительности - дело не произвольное, оно имеет некий смысл и предназначение. Полагал, что философия не должна считаться со знаниями, полученными из положительных наук, хотя и не отрицал их.

Главная заслуга Гегеля в том, что он развил диалектический метод понимания мира, затронул вопросы теоретического понимания природы. Философ предложил объективную диалектику как универсальный метод философии в единстве трех ее законов: единство и борьба противоположностей;  переход качественных изменений в количественные; закон отрицания отрицания. Большой вклад сделан им в понимание метода, который можно применять в науке. Гегель полагал, что метод выведен не искусственно, это нечто субъективное, совершенно не зависящее от предмета исследования. В частности метод отражает реальное развитие явлений, происходящих в объективном мире.

Но нельзя забывать и о недостатках: самой слабой частью системы философии у Гегеля оказалась философия природы, что вполне объяснимо в силу ее идеалистической направленности. В ней выразилось неспособность соединения идеалистического подхода к пониманию природы и ее исследования с точки зрения науки. Гегель вынужден был рассматривать природу как конечную форму существования Абсолюта, приписывая ей некую ограниченность.

Таким образом, несмотря на то, что Гегель, критикуя эмпиризм, предвосхитил некоторые идеи естествоиспытателей его времени, он так и не смог преодолеть механистического и материалистического понимания природы.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

   

  Список используемых источников и литературы

 

1. Гегель Г. В. Ф. Сочинения. T. I-XIV. Μ.; Λ., 1929-59;

2. Гегель Г. В. Ф. Наука логики: В 3 т. М., 1970-72;

3. Гегель Г. В. Ф. Работы разных  лет: В 2 т. М., 1970-71;

4. Гегель Г. В. Ф. Система наук. Ч. 1. Феноменология духа. СПб., 1992;

5. Гегель Г. В. Ф. Философия права. М., 1990;

6. Гегель Г. В. Ф. Философия религии: В 2 т. М., 1976 — 77;

7. Гегель Г. В. Ф. Энциклопедия философских  наук. Т. 1 — 3. М, 1974 — 77;

8. Бакрадзе К.С. Система и метод  философии Гегеля. Тбилиси: Изд-во  Тбилисского ун-та, 1958. - 465 с.;

9. Гулиан К.И. «Метод и система Гегеля». 2 тома. Издательство: Иностранная литература, 1963, 819 с;

10. Гулыга А.В. Немецкая классическая  философия. М.: Мысль, 1986. - 334 с.;

11. Коротких В.И. Очерк исследования  структуры системы философии  Гегеля. -М: «Прометей»; Елец: ЕГПИ, 1999. 371 с.;

12. История философии: Учебник для  вузов / Под ред. В.В. Васильева, А.А. Кротова  и Д.В. Бугая. — М.: Академический  Проект: 2005. — 680 с.;

13. Людвиг Фейербах и конец  классической немецкой философии // К. Маркс, Ф. Энгельс // Сочинения. В 50 т. I Ф. Энгельс. М., 196. Т. 21. С. 276.

14. Мареев С.Н., Мареева Е.В. История  философии (общий курс): Учебное пособие. — М.: Академический Проект, 2004. — 880 с.;

15. Нарский И.С. Западноевропейская  философия XIX века. М.: Высшая школа, 1976. - 584 с.;

16. Соловьев, B.C. Сочинения. В 2 т. Т. 2. С. 440. 

17. Фишер К. История новой философии. Т.VIII. Гегель. Первый полутом. М.-Л.: Гос. изд-во соц.-экон. лит-ры, 1933. - 611 с.;

18. Философия: учебное пособие/ М.И. Вишневский.- Минск, 2008-479с.;

19. Хайдеггер М. Изречение Анаксимандра // перевод Т. В. Васильева, 1991.