Познание мира, общества, человека

 
§5. Взаимодействие объективной и субъективной сторон экономической жизни общества

 
Экономическая жизнь общества предстает как сложное взаимодействие ее объективной и субъективной сторон. Элементы ее объективной стороны мы уже рассмотрели. Это, прежде всего, объективные потребности и интересы людей, определяющие содержание и направленность их деятельности. Это производительные силы общества и существующие в нем производственные отношения, составляющие в своем единстве способ производства. Это также объективные экономические законы, которым подчиняется развитие способа производства и всей экономической жизни общества. 
Указанные факторы появляются не по воле людей и не могут быть отменены ими. Так, потребности в пище, тепле, жилище и т.д. существуют как объективные данности, проявления объективной необходимости существования человека как биологического и социального существа. Их осознание и сознательное воздействие на них не отменяет объективного характера их существования. В объективных интересах людей выражено то, что объективно полезно, выгодно им, независимо от того, осознают они это или нет. Речь идет об оптимальных путях и способах удовлетворения их потребностей в системе существующих производственных отношений, определяемых не сознанием людей, а содержанием данных отношений. Осознание этого означает осознание объективно данных интересов людей. 
Как объективные данности существуют и производительные силы общества, а также возникающие между людьми производственные отношения, которые складываются под влиянием объективно данных потребностей и интересов людей и в своей совокупности никогда не охватываются их сознанием. К тому же развитие производственных отношений в решающей мере определяется их объективной зависимостью от уровня и характера производительных сил. Каждое новое поколение людей застает уже сложившимися те или иные производительные силы и производственные отношения и строит свою деятельность в соответствии с их содержанием под влиянием своих объективных потребностей и интересов. Постоянно повышающаяся роль сознания людей в общественном производстве не отменяет указанных зависимостей. Наконец, объективный характер носят экономические законы развития способа производства и всей экономической жизни общества, что было показано выше. 
Все эти и другие факторы, составляющие объективную сторону развития экономической жизни общества, необходимо глубоко осознать и учитывать в своей деятельности. Тем более что они часто играют определяющую роль в функционировании и развитии многих экономических явлений. Игнорировать их нельзя. Это ведет к тупиковым экономическим ситуациям, кризисным явлениям и разрушительным тенденциям в экономике. Напротив, учет объективных факторов развития экономической жизни общества способствует принятию реалистических, то есть объективно оправданных решений по тем или иным вопросам развития экономики. 
Субъективная сторона экономической жизни общества — это проявления сознания людей, их воли, целей, ценностных ориентации и т.д. Все они представляют собой выражения внутреннего мира субъектов, их психического склада и интеллекта. Речь идет прежде всего об экономическом сознании людей, содержание которого воспроизводит объективное содержание их экономической жизни. 
Это могут быть субъективные восприятия тех или иных экономических явлений и субъективные представления о них. Они могут касаться, например, полезности товара, его качества, цены, роли денег, сущности тех или иных финансовых операций и т.д. При этом отражение данных и других явлений экономической жизни в сознании людей может происходить как на уровне их обыденных житейских представлений и взглядов, основанных на их повседневном практическом опыте, — таково обыденное экономическое сознание людей, так и на уровне различных теорий, представляющих собой систему логически обоснованных положений, — это теоретическое экономическое сознание. Это, например, трудовая теория стоимости А. Смита, теория предельной полезности Э. Бем-Баверка, теория прибавочной стоимости К. Маркса, монетаристская теория М. Фридмена, теория государственного регулирования экономики Д. Кейнса и многие другие теории. Обыденное и теоретическое экономическое сознание — это различные уровни осмысления экономических явлений и процессов, отражающие разную степень глубины их понимания. 
Существует и такое проявление экономического сознания, как экономическая психология людей. Она также представляет собой определенное осознание экономических явлений и процессов. При этом на первый план выходит отношение к ним субъектов, будь то отдельные социальные группы, личности или же большие массы людей. Это отношение может быть выражено в форме внутренних побуждений людей к определенным действиям, в их стремлениях и даже инстинктах, а также ценностных ориентациях, целях и т.д. В конечном счете оно выражается в приятии или неприятии тех или иных экономических явлений. 
Многие мыслители придавали большое значение психологическим факторам экономической жизни общества. Так, немецкий экономист Г. Шмоллер указывал на большую роль инстинкта конкуренции в развитии экономики, а американский экономист Т. Веблен подчеркивал значение в этом инстинктов мастерства и стяжательства. Немецкий философ и экономист В. Зомбарт развивал учение о «хозяйственном духе». Его соотечественник М. Вебер показал влияние религиозного сознания, в том числе религиозной психологии сторонников протестантизма, на развитие капиталистической экономики. О психологических основах экономических отношений писал французский философ и психолог Г. Тард. На психологические факторы экономической жизни обращали внимание многие русские мыслители, в том числе Е.В. Роберти, Н.И. Кареев, Н.М. Коркунов, П.Б. Струве, М.И. Туган-Барановский, С.Н. Булгаков и др. 
В своих работах многие современные авторы указывают на такие психологические характеристики экономической жизни общества, как психологические мотивы деятельности людей, их психологическая готовность к экономическому риску. Разрабатываются проблемы психологии принятия решений, предпринимательской деятельности, психологии экономического накопления и потребления и т.д. Издаются книги «Психология и экономическая жизнь», «Психология в бизнесе» и т.п. Все это свидетельствует о том, что экономическая психология людей выступает как важное проявление их экономического сознания. 
Следует отметить, что отношение к тем или иным явлениям и экономической жизни общества выражается и в экономической теории. В связи с этим она приобретает идеологическую направленность, подобно теориям права и морали, не говоря уже о политических теориях. 
Такова структура экономического сознания людей, которая воспроизводит содержание и структуру их экономической деятельности и экономических отношений. Все указанные выше элементы экономического сознания взаимодействуют между собой, образуя некое целостное явление. Значение экономического сознания постоянно возрастает, ибо возрастает необходимость сознательного воздействия людей на различные экономические явления и процессы. 
Важная проблема заключается в осознании людьми их объективных экономических интересов. Осознать их — значит осознать оптимальные пути и способы удовлетворения их потребностей и их самоутверждения в системе существующих экономических отношений. Это значит осознать то, что объективно в интересах того или иного субъекта, даже если он раньше этого не понимал. 
Осознать свои объективно данные экономические интересы, которые проявляются как моменты объективных экономических отношений данного субъекта к другим субъектам, можно на уровне обыденного экономического сознания исходя из опыта своей производственно-экономической деятельности, а можно и на уровне теории. Это же можно сказать и об осознании интересов других субъектов. Разного рода экономические учения нередко выступают как теоретические выражения экономических интересов тех или иных классов и социальных групп. 
Результатом осознания объективных экономических интересов является, в частности, возникновение определенных мотивов деятельности людей, их желаний, стремлений и субъективной заинтересованности в тех или иных действиях. Эта субъективная заинтересованность человека или социальной группы в чем-либо выступает как более иди менее полное воспроизведение в их индивидуальном или групповом сознании их объективных экономических интересов. Так, субъективная заинтересованность людей в повышении эффективности своей производственной деятельности отражает их объективные экономические интересы, заложенные в существующей системе оплаты труда. При этом данная субъективная материальная заинтересованность субъективна лишь по форме, поскольку проявляется как момент внутреннего мира субъекта, его сознания. По содержанию она объективна, поскольку отражает то, что существует в объективной экономической реальности. 
Можно говорить об истинной и ложной (иллюзорной) сознательной экономической заинтересованности в зависимости от того, насколько правильно (адекватно) отражены в ней соответствующие объективные, экономические интересы людей. Истинная заинтересованность отражает их более или менее адекватно, то есть соответствует им. Руководствуясь ею, субъект действует в соответствии с тем, что объективно в его экономических интересах. Ложная (иллюзорная) заинтересованность субъекта не соответствует его объективным экономическим интересам, отражает их в искаженном виде. Исходя из нее субъект действует вопреки своим подлинным интересам и неизбежно заходит в тупик. Приходится начинать сначала, пока он не осознает свои подлинные экономические интересы. Осознать их — значит понять содержание и тенденции развития существующих экономических отношений и правильно определить свое место в их системе. В этом случае сознательная экономическая заинтересованность тех или иных субъектов будет истинной, поскольку правильно отразит их объективно данные экономические интересы. 
Осознание объективных экономических интересов различных социальных групп, отдельных личностей и государства и их учет является центральным звеном сознательного, в том числе научного, воздействия людей на экономические процессы. Последнее, конечно, не сводится только к осознанию и учету указанных интересов. Оно означает учет всех объективных и субъективных факторов развития общественного производства, законов его развития и направлено на максимальное использование всех возможностей для повышения экономической эффективности производства в интересах людей. 
Разумеется, интересы отдельных людей и социальных групп неоднородны и, как уже было сказано, определяются их местом в системе экономических отношений. Они нередко противоречат друг другу. Поэтому существует проблема сочетания интересов различных классов, других социальных групп, наций, производственных коллективов, личности и общества. Это хорошо видно на примере современной России. Экономические интересы предпринимателей, рабочих, крестьян, различных групп интеллигенции совсем неодинаковы и в той или иной степени противоречат друг другу. Всем им противостоят интересы мафиозных групп. Дальнейшее социальное расслоение общества обостряет противоречия их интересов, в том числе экономических. В связи с этим проблема снятия данных противоречий и создания условий для гармонического сочетания интересов различных субъектов становится все более актуальной. 
В свое время О. Конт утверждал, что мудрость политиков заключается в их способностях гармонически сочетать интересы различных социальных групп, ибо от этого зависит стабильность общества и его развитие. Это в полной мере касается экономических интересов людей, на реализацию которых направлены их каждодневные усилия. 
Сознательное воздействие на экономические процессы есть проявление рациональности, т.е. интеллектуального начала в экономической жизни общества. В наше время растет роль научной рациональности, то есть разумного воздействия на экономические процессы, опирающегося на науку. Разумеется, это не означает, что влияние на них психологических факторов игнорируется. 
В рациональном воздействии на экономические процессы большая роль может принадлежать государству, возможности которого определяются наличием соответствующих рычагов власти. Речь идет не о детальной регламентации экономической жизни общества со стороны государства, а прежде всего о создании необходимых условий для успешного развития общественного производства. К этим условиям следует отнести: внедрение в производство результатов современного научно-технического прогресса; создание необходимых пропорций между отраслями экономики, в том числе путем ее структурной перестройки; выделение приоритетных направлений развития экономики; осуществление эффективной налоговой политики; совершенствование финансовых механизмов функционирования экономики и т.д. Государство может сыграть большую роль в создании этих условий, чему может способствовать, в частности, его научно-техническая, инвестиционная и финансовая политика, Учение Д. Кейнса о государственном регулировании в развитии экономики с успехом применялось во многих капиталистических странах, в том числе в США. Сторонников этого немало в разных странах. На этом поприще может проявить себя и Российское государство. 
Эволюция экономической жизни общества не исключает проявления экономических реформ. Они могут вести к структурной перестройке экономики, к изменениям в области отношений собственности на средства производства, денежной и финансовой системы и т.д. В условиях экономических реформ велика роль творческого сознания. При этом важно осознать то, что работает на перспективу в развитии экономики, понимать текущие и долговременные интересы различных социальных групп общества, а таске ближайшие и отдаленные последствия предпринимаемых действий. Могут быть одинаково вредными как консерватизм, т.е. стремление сохранить устаревшие формы экономических отношений, так и бездумный радикализм, стремление уничтожить все старое ради построения нового. Необходим учет всех объективных и субъективных условий развития общества, их глубокий анализ с тем, чтобы устранить действительно устаревшее и по-новому организовать производство, всю экономическую жизнь общества в интересах большинства людей и общества в целом.

модействуют друг ПРАВОВАЯ СФЕРА ЖИЗНИ ОБЩЕСТВА

 
Правовая сфера жизни реформируемого российского общества оказалась как бы в фокусе многочисленных социальных требований и ожиданий различных общественных групп. Ведь ни одна сфера приложения человеческих усилий не в состоянии нормально функционировать без соответствующей правовой базы. «Дайте нам хорошие законы!» — слышится со всех сторон от политиков, хозяйственников, военных, деятелей культуры и пр. Осознание того факта, что цивилизованное состояние общества — это, прежде всего, состояние правовое, само по себе отрадно. Однако складывается впечатление, что в наличии «хороших законов» многие начинают видеть чуть ли не панацею от всех отечественных бед. Стоит только их принять — и все пойдет как по маслу. Но так ли это? Настолько ли всемогуща регулирующая способность права? Да и сводится ли право только к законам? А если эти законы принимаются в интересах лишь небольшой группы, а то и отдельных лиц, узурпировавших государственную власть, — это тоже право или же все-таки бесправие для подавляющего большинства? На эти и другие подобные вопросы вот уже несколько столетий пытается найти ответы философия права. И начинает она, конечно, с выяснения сущности и природы права.

 
§1. О сущности права

 
Социальный институт права относится к регулятивной сфере общественной жизни, ибо главное его назначение — регуляция и контроль поведения индивидов, заключение этого поведения в определенные рамки, формы, приемлемые для общества в целом. 
При всей очевидности функций и роли права в обществе его сущность, природа и содержание продолжают оставаться предметом дискуссий. В настоящее время обсуждаются в основном два подхода к пониманию сущности права: традиционный, или «запретительный», и либеральный, опирающийся на идею «естественных», неотчуждаемых прав и свобод личности. 
Традиционный подход фактически отождествляет право с законом. Право представляется системой общеобязательных норм (правил) поведения людей, устанавливаемых и поддерживаемых государством. В принципе это «нормальная», так сказать, житейская трактовка права, когда оно воспринимается как некий свод запретов и карательных санкций за их нарушение. Суть такого понимания права можно выразить принципом: «запрещено все то, что не разрешено». 
Совсем иной подход к пониманию сущности права выражает концепция, условно названная нами либеральной, которая возникла во второй половине XVIII в. в рамках просветительской философии и связана с именами Дж. Локка, Ш. Монтескье, Ж.-Ж. Руссо, И. Канта, Ч. Беккариа и др. Она исходит из убеждения, что в праве первичны не запреты и репрессии, не ограничения поведения человека, а наоборот, — его права и свободы. Термину «право» было как бы возвращено его подлинное содержание, отражающее социальную природу права: это, прежде всего, именно право человека на жизнь, собственность, безопасность, свободу совести, слова, перемещения и пр. Иными словами, основой права, его первоначалом, первоэлементом признаются естественные права и свободы человека, которые должны соблюдаться категорически, независимо от любых, пусть даже самых целесообразных требований момента. Никакой государственный запрет и вообще никакое требование к индивиду не должны покушаться на его неотъемлемые права и свободы. 
Историческую подоплеку такого категорического требования понять нетрудно: буржуазно-просветительская мысль вела отчаянную борьбу с усиливавшимся деспотизмом феодально-абсолютистских государств, в которых право, по сути дела, являлось возведенной в закон волей правителя, государя. Естественно, что в этих условиях процветали произвол и деспотизм. Если их что и сдерживало, так это чисто физические границы производительных способностей подданных и пределы мощи репрессивного государственного аппарата. Допросветительская правовая мысль также пыталась найти какие-то ограничения тенденции сползания государств к деспотизму, однако особых успехов не достигла. Самым распространенным средством борьбы с этим социальным злом был призыв к разуму правителя, монарха, которому, дескать, много выгоднее заботиться о своих подданных, как доброму отцу о своих многочисленных детях, ведь тогда и самому государю будет обеспечена спокойная жизнь. 
Мыслители XVIII в. решительно отбрасывают эти наивно-патерналистские взгляды, но задача остается прежней: найти нормативные ограничения деспотической власти государства, его огромной принудительной силы. Стремительно развивающийся капитализм утверждает новые формы поведения людей и соответственно иной тип личности. От человека в возрастающих масштабах требуются и, следовательно, культивируются такие качества, как инициативность, предприимчивость, самостоятельность, ответственность прежде всего за себя, а не за род или общину. Соответственно возникает и требование гарантий, защиты достигнутого в жизни путем индивидуальных усилий от произвола со стороны государства. Именно этот социальный запрос и стал базой просветительской философии права от Локка до Канта, сформулировавшей концепцию естественных прав и свобод человека. Таким образом был подведен теоретический фундамент под идею о необходимости принудительного ограничения самой государственной власти. 
Высшим принципом новой философии права выступает признание независимости каждого индивида, его полной самостоятельности и не менее полной ответственности за свою судьбу. Государство не имеет права решать, что для индивида хорошо, а что — плохо. Государство не мешает индивиду действовать на свой собственный страх и риск, но и не несет ответственности за успех или неуспех его действий. «Запретительный» дух старого понимания права меняется на «разрешительный»: разрешено все, что не запрещено. 
Как видим, принципиальное методологическое различие традиционной и либерально-просветительской концепций сущности права заключено в самом исходном пункте их построения. В первом случае конечной целью функционирования права считается поддержание общего правопорядка, сохранение устойчивости, стабильности, нерушимости правоотношений в государстве. Права индивида производны от этого общего правопорядка. В либерально-просветительской же трактовке во главу угла ставятся права и свободы отдельной личности. Считается, что только на основе их категорического соблюдения возможен общий правопорядок, правовое состояние общества в целом. 
Логично предположить, что в принципе обе концепции имеют свою «правоту», в известном смысле они «взаимодополнительны». Однако в современных условиях бесспорно превалирующей является либерально-просветительская трактовка сущности права, оказавшаяся достаточно плодотворной. Именно в этой философской традиции появилось понятие правового государства; именно в ней удалось четко выделить основные правообразующие признаки, то есть показать, чем собственно право отличается от бесправия.

ДУХОВНАЯ ЖИЗНЬ ОБЩЕСТВА

 
Духовную сферу общественной жизни отличают ярко выраженные многоплановость и разнообразие. Человечество смогло выработать немало способов духовного постижения и освоения мира: научный, эстетический, нравственный, религиозный и т.д. Каждый из них схватывает лишь какую-то часть реальности, точнее, дает определенный ракурс видения мира, позволяющий отыскать в последнем некий смысл и установить причастность человека к этому смыслу. А все вместе они образуют своеобразное системное единство, в котором явно просматриваются как существенные различия способов духовного освоения мира, так и их взаимодополнительность, внутренняя взаимосвязь. Рассмотрим происхождение, сущность, эволюцию и социальные роли основных форм духовной жизни.

 
§1. Социальная природа и содержание духовной жизни

 
Под духовной жизнью общества обычно понимают ту область бытия, в которой объективная, надиндивидуальная реальность дана не в форме противостоящей нам предметной действительности, а реальности, присутствующей в нас самих, являющейся неотъемлемой частью личности человека. 
Как видим, уже в попытке определения духовной жизни сразу появляется противоречие: вроде бы дух, идеальное начало не существуют сами по себе, вне человека, но в то же время они — надин-дивидуальны, всеобщи, объективны, т.е. от человека вроде бы и не зависят. Этот непонятный статус таких идеальных начал, как Истина, Добро, Красота и пр., и составляет суть «проблемы духа», всегда пользовавшейся особым вниманием философов.

 
Проблема духа. 
Традиция философского анализа духовной жизни уходит в глубокую древность. Одну из самых фундаментальных попыток отчетливо поставить и разрешить проблему духа предпринял древнегреческий философ Платон. В его философии бесплотное неопределенное идеальное начало превращается в достаточно четко систематизированную и иерархизированную структуру, которая буквально «держит» мир, составляет его основу. Именно идеальное начало оказывается первосущим, а материальный мир лишь его несовершенным подобием. В текучем, изменчивом и несовершенном мире Платон ищет абсолюта, совершенства, постоянства и находит все это лишь в мире идей, приобретающих у него статус самостоятельного существования. Анализ этого идеального мира: поиск путей определения понятий, способов их разделения и соподчинения, сопоставимости с материальным миром — вот что составляет непреходящую философскую заслугу Платона. Говорят, что философствование — это умение буквально «видеть» понятия, категории. Если это так, то Платона следует признать первым философом как по времени, так и по величине. Недаром один из современных теоретиков назвал всю последующую историю философии «расширенным комментарием к Платону». 
Но как ни велик Платон и как ни уважали в античности философов, духовные ценности отнюдь не превалировали в сознании людей той эпохи. А вот на следующем крупном отрезке европейской истории, в Средневековье, «линия Платона» получила неожиданное продолжение и своеобразное развитие в христианстве. 
Сделавшись в силу ряда исторических причин монополистом духовной жизни Европы чуть ли не на тысячу лет, христианская религия весьма существенно изменила шкалу основных жизненных ценностей. Легкое пренебрежение Платона материальной стороной жизни сменилось ее однозначным принижением и соответственно возвеличиванием духа, ибо сам Бог есть в конечном счете духовное начало. Средневековая религиозная философия (патристика, схоластика), немало потрудившись над логической стороной духа, все же разрешение проблемы идеального особо не продвинула, поскольку ей с самого начала было ясно, что божественную суть духа надо принимать как данность, а не доискиваться до причин ее появления. 
Конец Средневековья и начало новой исторической эпохи ознаменовались, естественно, сменой философских предпочтений. На место божьего разума был водружен не менее категоричный авторитет разума человеческого. «Разум правит миром», — провозгласили революционеры духа XVIII в., имея в виду возможность разумного устройства прежде всего общественных порядков. Реальные успехи человеческого разума оказались настолько велики и очевидны (промышленность, наука, политика, право), что каких-либо преград светоносному разуму просто не замечали. А уж вопрос о том, каким образом человеческий разум вдруг стал таким «умным», даже и не возникал. 
Это произошло позднее. Уже после того как немецкая классическая философия (вторая половина XVIII — первая треть XIX вв.) педантично проанализировала реальные возможности человеческого разума (Кант), показала его диалектическую противоречивость, попыталась выстроить историю эволюции духа (Гегель). 
Несомненная заслуга четкой постановки и решения вопроса о происхождении человеческого разума и движущих пружинах его эволюции принадлежит К. Марксу. Его концепция материалистического понимания истории, смысловым стержнем которой была идея зависимости общественного сознания от общественного бытия, позволяла просто и логично объяснить как само появление человеческого разума, так и многие его последующие приключения. И как бы ни оценивалась ныне вся марксистская доктрина в целом с ее явно неудачными историческими прогнозами, более простого и ясного рационалистического решения проблемы происхождения и развития человеческого разума пока еще никто не предложил. 
Однако свет разума, так победоносно воссиявший для философов XVIII в., не смог уберечь человечество в последующих двух столетиях от массы неудачных социальных экспериментов, колоссального количества малопонятных жертв и страданий, практически неуправляемого развития истории. Неудивительно поэтому, что рационалистическая философия (к которой относится и марксистская) не смогла долго удерживать господствующие позиции. В конце XIX в. возникает новая линия философствования — неклассическая философия, сознательно культивирующая иррационализм и насмехающаяся над наивной верой человечества в рациональное устройство мира и возможность его адекватного познания. На этом пути было открыто немало любопытных истин, но интересующая нас проблема происхождения и онтологического статуса духа нетривиальных решений на нем не нашла. 
Истоки проблемы духовной жизни общества коренятся в двойственной материально-духовной природе самого человека. Духовная сторона бытия человека возникает на основе его практической деятельности как особая форма отражения объективного мира, как средство ориентации в этом мире, а также взаимодействия с ним. Генетическая (по происхождению) связь духа с практической деятельностью человека никогда не прерывается: так было во времена становления человечества, так происходит и сейчас, в период формирования (социализации) каждого отдельного человека. Ведь абстрактное мышление не является нашей природной способностью. Оно не наследуется биологически, а формируется в процессе приобщения индивида к специфически социальному образу жизни и деятельности. 
Человеческое мышление по сути своей есть та же самая предметная деятельность, только осуществляемая не с реальными осязаемыми предметами, а с их идеальными заменителями — знаками, символами, образами и т.д. Иначе говоря, все мыслительные операции формируются в результате своеобразного переноса внешне-предметных действий во внутренний идеальный план. Именно это обстоятельство и создает объективную основу вроде бы чисто субъективной человеческой духовности. Коль скоро практическая деятельность человека не может не строиться по законам объективного мира, то и духовная наша деятельность должна в целом следовать законам этого мира. Речь не идет о полном тождестве материального и идеального. Суть заключается в их принципиальном единстве, совпадении основных, «узловых» моментов. При этом создаваемый человеком идеальный мир понятий, образов и догм обладает существенной самостоятельностью, автономностью. Он может очень далеко отрываться от материальной действительности, может даже возомнить себя абсолютно самостоятельным, самосущим. Однако окончательно оторваться от своей материальной основы дух не может. Мешают по меньшей мере два обстоятельства: его «материальное» происхождение, производность от материальной деятельности человека, а также тот простой факт, что в конечном счете основная функция духа, его предназначение — ориентация человека в мире. Потеря такой ориентации означает гибель самого духа. 
Кроме того, у духа есть и еще одно основание объективности. Различные продукты духовной деятельности — идеи, нормы, идеалы и др., раз возникнув и доказав свою практическую значимость, сохраняются в социальной памяти человечества неограниченно долго. Но для того чтобы стать объектом всеобщего внимания и передаваться из поколения в поколение, любое духовное образование должно материализоваться, воплотиться во что-то предметное — знак, символ, звук, изображение и т.д. Это «опредмечивание» идеального одновременно выступает и как его объективация. Такая новая «сверхприродная» реальность (не сами по себе тексты, звуки, правила, а их смысл, содержание!) обособляется от отдельного человека и выступает по отношению к нему, а также ко всем последующим поколениям людей, как нечто объективное, т.е. не зависимое от сознания конкретных людей, но в то же время вне этого сознания просто не существующее. Средства общения людей, языки, правила логического мышления, представления о красоте, справедливости, истине и т.д. становятся мыслительными формами, приобщение к которым и составляет суть процесса социализации человека, т.е. усвоения им основных норм культуры.

Структура духовной жизни  
Поскольку духовная жизнь человечества происходит и отталкивается все-таки от жизни материальной, то и структура ее во многом аналогична: духовная потребность, духовный интерес, духовная деятельность, созданные этой деятельностью духовные блага (ценности), удовлетворение духовной потребности и т.д.  
Кроме того, наличие духовной деятельности и ее продуктов необходимо порождает особый род общественных отношений — эстетических, религиозных, нравственных и т.д. 
Однако внешняя похожесть организации материальной и духовной сторон жизни человека не должна затемнять существующих между ними принципиальных различий. К примеру, наши духовные потребности в отличие от материальных не заданы биологически, не даны (хотя бы в основе своей) человеку от рождения. Это вовсе не лишает их объективности, только объективность эта другого рода — чисто социальная. Потребность индивида в освоении знаково-символического мира культуры носит для него характер объективной необходимости — иначе человеком-то не станешь. Только вот «сама собой», естественным образом эта потребность не возникает. Она должна быть сформирована и развита социальным окружением индивида в длительном процессе его воспитания и образования. 
Стоит заметить при этом, что вначале общество прямо формирует у человека лишь самые элементарные духовные потребности, обеспечивающие его социализацию. Духовные же потребности более высокого порядка — в освоении как можно большей части богатств мировой культуры, участии в их создании — общество может формировать лишь косвенно, через систему духовных ценностей, служащих ориентирами в духовном саморазвитии индивидов. 
Что же касается самих духовных ценностей, вокруг которых складываются отношения людей в духовной сфере, то этим термином обычно указывают на социально-культурное значение различных духовных образований (идей, норм, образов, догм и т.д.). Причем в ценностных представлениях людей непременно присутствует некий предписательно-оценочный элемент. 
В духовных ценностях (научных, эстетических, религиозных) выражается общественная природа самого человека, а также условия его бытия. Это своеобразная форма отражения общественным сознанием объективных потребностей и тенденций развития общества. В понятиях прекрасного и безобразного, добра и зла, справедливости, истины и пр. человечество выражает свое отношение к наличной реальности и противопоставляет ей некое идеальное состояние общества, которое должно быть установлено. Любой идеал всегда как бы «приподнят» над действительностью, содержит в себе цель, желание, надежду, в общем — нечто должное, а не сущее. Это-то и придает ему вид идеальной сущности, вроде бы совершенно ни от чего не зависимой. На поверхности виден лишь его предписывающий и оценивающий характер. Земные же истоки, корни этих идеализации, как правило, скрыты, потеряны, искажены. В том бы не было большой беды, если бы естественно-исторический процесс развития общества и его идеальное отражение совпадали. Но так бывает далеко не всегда. Нередко идеальные нормы, рожденные одной исторической эпохой, противостоят действительности другой эпохи, в которой их смысл безвозвратно утрачен. Это указывает на наступление времени острого духовного противоборства, идеологических битв и душевных потрясений.

Духовное производство. 
Человечество давно уяснило, что в любых сражениях самая надежная армия — профессиональная. В битвах идейных — ситуация та же. Основные формы существования духа (идеи, теории, образы, нормы и т.д.) со времени возникновения первых классовых обществ производятся профессионалами. Термин «духовное производство» — не метафора, а вполне реальное явление. 
Под духовным производством обычно понимают производство сознания в особой общественной форме, осуществляемое специализированными группами людей, профессионально занятых квалифицированным умственным трудом. 
Результатом духовного производства являются по меньшей мере три «продукта»: 
- идеи, теории, образы, духовные ценности; 
- духовные общественные связи и отношения индивидов; 
- сам человек, поскольку он, кроме прочего, — существо духовное. 
Структурно духовное производство распадается на три основных вида освоения действительности: научное, эстетическое, религиозное. Такое описание видов духовного производства не совпадает с принятой в нашей философской традиции схемой из шести форм общественного сознания (политика, право, мораль, искусство, наука, религия). Политика, право и мораль не являются «отраслями» духовного производства. Мораль — потому, что не является созданием профессионалов, идеологов. Мы не найдем в истории ни одной моральной нормы, изобретенной и внедренной в жизнь профессионалом. Даже заповеди Христа «не убий», «не укради» — это фиксация принципов, стихийно выработанных моральной практикой, т.е. это стихийное изобретение человечества, а не результат деятельности профессионала. 
А политика и право не вписываются в духовное производство потому, что создаваемые в результате политической и правовой деятельности общественные связи и отношения индивидов не являются по преимуществу духовными. В обществе существует множество самых разнообразных видов связей и отношений, но основных, наверное, все-таки два: материальные и духовные. И те и другие — суть связи и отношения между людьми, т.е. субъекты отношений одни и те же. Следовательно, вся разница между двумя основными видами отношений (и соответственно связей) заключена в их основании: по поводу чего они складываются. Если это основание материально, то и отношение будет таковым, а если это — идея, понятие, образ, то и отношение будет духовным. 
Так вот, политические и правовые отношения между людьми складываются в первую очередь по поводу реальной государственной власти, а не понятий о ней. А государство с его аппаратом, чиновниками, армиями, судами и тюрьмами — явление самое что ни на есть материальное. Поэтому политические, равно как и правовые, отношения в основе своей материальны. 
Итак, что остается за собственно духовным производством? Три вида освоения действительности: научное, эстетическое и религиозное. Отсюда три вида духовного производства. Здесь налицо производство, так сказать, в чистом виде идей, образов, представлений, а также соответствующих связей и отношений между людьми. Каждый из этих трех видов освоения действительности создает свой, особый, неповторимый, и что самое, быть может, важное — целостный мир. В любом из этих трех идеальных миров действительность представлена (отражена) целиком, полностью, без изъятий. (Этого, кстати, никак нельзя сказать о политических, правовых и моральных взглядах, идеях, теориях).