О специфике философского мировоззрения

Популярность Бергсона растет. Его приглашают для чтения лекций в США, Англию, Испанию. В 1914 году он был избран президентом Академии моральных и политических наук, членом Французской академии наук. В 1922 году Бергсон становится первым президентом Международной комиссии по интеллектуальному сотрудничеству. Он проявил себя и на дипломатическом поприще, представляя интересы Франции в США и Испании в период первой мировой войны.

К концу 20-х годов Бергсон из-за болезни отходит от активной практической деятельности, но не оставляет литературной. В 1932 году им была опубликован ставший широко известным труд «Два источника морали и религии». Умер Бергсон в 1941 году в оккупированном немцами Париже.

Важнейшими философскими произведениями Бергсона являются: «Опыт о непосредственных данных сознания» (1889), «Материя и память» (1896), «Смех» (1900), «Введение в метафизику» (1903), «Творческая эволюция» (1907), «Длительность и одновременность» (1922), «Два источника морали и религии» (1932), а также сборники статей «Духовная энергия» (1919) и «Мысль и движущееся» (1934).

В «Опыте о непосредственных данных сознания» Бергсон, подвергнув критике опространствование времени нашим — геометрическим по своей природе — интеллектом, вводит понятие «чистой длительности* — времени, оставляющем на вещах следы своих зубов, являющегося не формой нашего созерцания бытия и даже не формой самого бытия, а его содержанием, его сутью. «Чистая длительность» является и сутью сознания, которое надо понимать как поток. Интеллект составляет лишь поверхностный слой этого потока, а сама «чистая длительность» постигается внеинтеллектуальной интуицией. В работе «Материя и память» утверждается, что в реальном процессе познания восприятие всегда опосредовано памятью. То, что в воспринятом опосредовано памятью, мы и называем материей. Контуры же материальных вещей — это контуры нашего возможного действия в воспринимаемом мире.

Работа «Смех» анализирует природу искусства. Художественное творчество интуитивно, а его задача состоит в том, чтобы, отстраняя различного рода общие положения, полезные практически символы, поставить нас лицом к лицу с действительностью. Во «Введении в метафизику» Бергсон утверждает, что Кант доказал возможность метафизики при наличии интуиции. Но он ошибался, считает автор, отрицая наличие интуиции у человека. Кант не нашел ее, т. к. искал в интеллекте, но там ее действительно нет. Интуиция внеинтеллектуальна. Она, как свидетельствуют непосредственные данные сознания, реальна и направлена на «чистую длительность». Ее наличие и ее природа делает возможной новую метафизику, в которой онтология, понятая как теория жизни, совпадает с гносеологией, понятой как теория интуиции. В «Творческой эволюции» — своем главном труде — Бергсон дает очерк такой метафизики, который был дополнен соответствующей философией истории в работе «Два источника морали и религии».

Центром учения Бергсона, как считал он сам, является учение об интуиции, которую он противопоставляет интеллекту. Интеллект и его продукты — наука, как античная, так и современная, а также большинство философских систем — являются для него главными объектами критики. Интеллект имеет, по Бергсону, кинематографическую природу. Он делает моментальные снимки движения, которое потом пытается воспроизвести, суммируя их. Но сумма состояний покоя не может дать ничего большего, чем покой. Мы получаем лишь имитацию мирового движения, а не образ того, чем оно является в действительности.

Причиной того, что мир в аспекте становления обычно ускользает от нас, является практическая природа нашего интеллекта. Человек является животным, производящим орудия труда. И «интеллект, рассматриваемый в его исходной точке, является способностью фабриковать искусственные предметы, в частности орудия для создания орудия, и бесконечно разнообразить их изготовление»*. А так как производство орудий труда имеет дело с мертвой материей, твердыми телами, то и наш интеллект ориентируется легче всего в мире твердых тел. Он ясно представляет себе только прерывное, только неподвижное. Он не может мыслить истинную непрерывность, реальную подвижность, взаимную проникновенность, т.е. творческую эволюцию, которая и есть жизнь.

* Анри Бергсон. Творческая эволюция. М., 1998. С. 154.

«Творческая эволюция» мира, его жизнь, длительность, качественное становление ускользали бы от нас совершенно, если бы рядом с интеллектом не существовала интуиция — род интеллектуальной симпатии, путем которой субъекты познания переносятся внутрь предметов. Интеллектуальное познание утилитарно. Оно дает картину мира, обеспечивающую наше повседневное бытие. Интуитивное познание — бескорыстно. Оно открывает нам мир таким, каков он сам по себе.

Интуиция действует через механизм восприятия. «Понимать», считает Бергсон, приходится тогда, когда уже нельзя "воспринимать". Обычное восприятие ухватывает мир в контурах нашего возможного действия на него, интуитивное — открывает нам мир, независимый от наших возможных действий. О том, что такое восприятие существует, свидетельствует искусство, творцы которого видят сами и заставляют видеть других то, что естественным образом мы не замечаем. Интуиция-ми живет и подлинная наука, и подлинная философия.

Носителями интуиции являются, по Бергсону, люди, у которых природа забыла соединить способность воспринимать со способностью действовать, т.е. создала основную предпосылку неутилитарности созерцания. У этих людей в действие вступает механизм, более древний, чем интеллект. Это — инстинкт. Соотношение интеллекта и инстинкта, согласно учению Бергсона, довольно сложно. Интеллект — знание формы, инстинкт — знание материи. Нет интеллекта, в котором не было бы следов инстинкта, но нет и инстинкта без проблеска интеллекта. Однако интеллект больше нуждается в инстинкте, чем инстинкт в интеллекте. Обработка материи для фабрикации орудий предполагает высокую степень организации живого существа. Подняться на эту высоту можно было только на крыльях инстинкта. В своей развитой форме интеллект определяет жизнедеятельность людей. Инстинкт — жизнедеятельность животных и, особенно, насекомых. Но в любом интеллекте существуют следы инстинкта. Этот след инстинкта в интеллекте и есть интуиция, т.е. инстинкт, преобразованный интеллектом в симпатию к предмету познания, позволяющую слиться в акте бескорыстного созерцания с качественной определенностью последнего, являющейся модификацией «чистой длительности».

Как животный мир раздваивается на мир насекомых, в жизни сообществ которых господствует инстинкт, и мир позвоночных, в жизни высших представителей которых господствует интеллект, так и сообщества людей раздваиваются на «закрытые» и «открытые». «Закрытое» сообщество стремится к самосохранению и опирается на насилие и на подчинение авторитету. Для такого типа общества характерны статические мораль и религии, резко противопоставляющие «своих» и «чужих». На такие сообщества, враждующие друг с другом, раскалывалось и раскалывается современное человечество. Этот раскол представляется естественным состоянием человечества, неким императивом природы. Но во все времена существуют люди, провозглашающие идеалы «открытого» общества, объемлющего все человечество, забывшего о разделении на «своих» и «чужих». Эти люди — святые, мистики. Они закладывают основы динамической морали и религии, главные принципы которых — любовь к человечеству, отказ от искусственных потребностей, от развития «тела» в ущерб «духу». В основе их религиозно-моральных прозрений лежит интуиция, которую можно назвать мистической. Прогресс человечества, по Бергсону, связан с деятельностью этих людей, с подготавливаемым ими переходом от закрытых сообществ к открытому обществу. Таким образом, реальным содержанием мировой истории является борьба с императивами природы.

Учение Бергсона в свое время было охарактеризовано как революция в философии. Она оказала большое влияние на интеллектуальную атмосферу Европы. Ее воздействие испытали Тейяр де Шарден, Тойнби, Уайтхед и др. Бергсон пользовался значительной популярностью и в России. Его размышления о природе сознания, об условиях возможности открытого общества не утратили интереса и в наши дни.

Билет 26.

1.                        Общественный прогресс и проблема его критерия.

Общественный прогресс и глобальные проблемы

современности

16. 1. _Соотношение понятий "развитие", "прогресс", "регресс".

Проблема исторического прогресса является одной из центральных во всех значительных философских учениях. И это не случайно, так как именно философия призвана рефлексивно осмыслить исторический процесс. Но вопрос об историческом прогрессе долгое время трактовался упрощенно - как непрерывное восхождение по пути к совершенству. Если в научно-технической сфере прогресс несомненен, то уже в области экономики он не столь очевиден (по крайней мере, экономика служит базой для многих негативных процессов), а состояние нравственности, развитие культуры не позволяют даже непомерным оптимистам говорить о громадном скачке по сравнению с прошлым. Поэтому уже с середины XIX века ставится вопрос о плате человечества за прогресс в производительных силах, о неоднозначности и противоречивости прогресса в разных сферах общественной жизни. Перед человечеством встала задача научиться сочетать изменения в научно-технической, социальной и духовной сферах, чтобы между ними не разрушалась гармония, чтобы бездумное покорение природы и насилие под историей не подвели людей к краю бездны.

Рассмотрение проблемы исторического прогресса следует начать с выявления взаимосвязи прогресса и развития.

Развитие нельзя считать простым синонимом изменения или приравнивать его к прогрессу. Развитие - процесс более сложный, чем изменение или совокупность изменений. Сформулировать понятие развития можно на основе анализа различных типов универсальных связей, выраженных в законах и категориях диалектики. Развитие - это особый тип изменения.

Установление факта совершающихся в предмете изменений еще не свидетельствует об их характере, тенденции. Изменения могут носить количественный характер. Развитие же предполагает рождение нового, изменения качественные. Но и не всякие качественные изменения равнозначны развитию (простое разрушение предмета или циклические процессы с повторением однотипных фаз или просто обратимые изменения типа "вода - пар - вода. . . ").

Понятие развития выделяет из общей массы изменений такие, которые связаны с обновлением системы, с ее внутренним структурным и функциональным изменением, превращением в нечто новое, иное. Развитие - процесс длительных, накапливающихся, необратимых, поступательных изменений сложных системных объектов в достаточно большие интервалы времени (например, эволюция литосферы, экосистем, историческое развитие человеческих сообществ, орудий и навыков труда, НТП и т. д. ).

Развитие нельзя понимать как линейный процесс. Так, реальное социально-историческое развитие происходит с постоянными отклонениями в сторону, с возвратами назад, нередки случаи расщепления, дивергенции развивающегося процесса (эволюция приматов или конвергенции - слияния, синтеза, объединения различных линий развития (формирование крупных наций из различных племен).

Здесь же важно отметить соблюдение принципа историзма, суть которого заключается в рассмотрении объектов как целостных систем, возникших в определенных условиях в результате действия соответствующих причин. Необходимо учитывать не только обусловленность настоящего прошлым, но и развитие самой современности: ведь в настоящем противоборствуют различные тенденции, формируются альтернативные возможности будущего развития. Историзм тесно связан с концепцией детерминации явлений. История - не заданный изначально процесс с заранее предопределенным результатом. Объективные закономерности исторического развития прокладывают себе дорогу не в единственно возможной форме. Их реализация варьируема. И важно учитывать многообразие возможных форм, путей развития.

Наиболее сложным типом развития является история общества, включающая в себя, кроме объективных, также субъективные факторы: взгляды, цели, интересы людей. Это чрезвычайно усложняет характер детерминации общественно-исторических процессов. В реализации исторических перспектив, возможностей участвуют человеческий выбор, идеалы, воля к действию. Теоретическое осмысление исторических процессов требует применения всего комплекса знаний, методов диалектики.

В процессах развития сложно и многообразно проявляет себя противоречивый характер изменений. Двумя наиболее общими противоположными по своим характеристикам, разнонаправленными друг от друга, диалектически связанными тенденциями развития являются прогресс и регресс.

Прогресс ( от лат. progress - движение вперед, успех), тип, направление развития, характеризующееся переходом от низшего к высшему, от менее совершенного к более совершенному. О прогрессе можно говорить применительно к системе в целом, к отдельным ее элементам, к структуре и др. параметрам развивающегося объекта. Понятие прогресса соотносительно с понятием регресса.

Прогресс предполагает такую дифференциацию и интеграцию элементов и связей системы, которая повышает степень ее целостности, ее приспособленность к среде, функциональную эффективность, устойчивость, надежность и обеспечивает высокий потенциал последующего развития. Если же в результате процесса развития уменьшается набор полезных для системы функций, распадаются существовавшие ранее структуры, уменьшается число подсистем, элементов и связей, обеспечивающих существование, устойчивость и жизнедеятельность данной системы, то такой процесс называют регрессом.

16. 2. _Социальный прогресс и его критерий.

Представление о том, что изменения в мире происходят в определенном направлении, возникло в глубокой древности и первоначально было чисто оценочным. В развитии докапиталистических формаций многообразие и острота политических событий сочетались с крайне медленным изменением социально-экономических основ общественной жизни. Для большинства античных авторов истории - простая последовательность событий, за которыми стоит нечто неизменное; в целом же она рисуется либо как регрессивный процесс, идущий по нисходящей от древнего "золотого века" (Гесиод, Сенека), либо как циклический круговорот, повторяющий одни и те же стадии (Платон, Аристотель, Полибий). Христианская историософия рассматривает историю как процесс, идущий в определенном направлении, как движение к некоей предустановленной цели, лежащей за рамками действительной истории. Идея исторического прогресса родилась не из христианской эсхатологии, и из ее отрицания.

Социальная философия подымающейся буржуазии, отражавшая реальное ускорение общественного развития, была овеяна оптимизмом, уверенностью в том, что "царство разума" лежит не в прошлом, а в будущем. Прежде всего был замечен прогресс в сфере научного познания: уже Ф. Бэкон и Р. Декарт учили, что не нужно оглядываться на древних, что научное познание мира идет вперед. Затем идея прогресса распространяется и на сферу социальных отношений (Тюрго, Кондорсе).