Единство противоположностей и противоречия

Говоря о необходимости  для развития физики перехода от метафизического  материализма к диалектическому, В. И. Ленин писал: «Этот шаг делает и сделает современная физика, но она идет к единственно верному методу и единственно вер ной философии естествознания не прямо, а зигзагами, не сознательно, а стихийно, не видя ясно своей «конечной цели», а приближаясь к ней ощупью, шатаясь, иногда даже задом. Современная физика лежит в родах. Она рожает диалектический материализм. Роды болезненные»²³.

Эти роды и сегодня болезненны! Тем не менее сегодня можно сказать, что представители частных наук, в особенности физики (видимо, потому, что последняя ныне успешнее других наук развивается), в своей области все глубже и сознательнее руководствуются диалектикой.

Ныне физике приходится все  чаще и чаще оперировать тождеством противоположностей, в то же время  все чаще и чаще отказываться от прежних односторонних представлений. Она достигла такой глубины проникновения  в объект, что пришла к необходимости  синтеза в единое целое конечного  и бесконечного, пространства и времени, прерывности и непрерывности, притяжения и отталкивания, отрицательного и  положительного, симметрии и асимметрии, частицы и античастицы, корпускулы и волны и т. д.

Как известно, эти понятия, скажем, волны и частицы, были выработаны в физике вначале независимо друг от друга и отражали односторонние  противоположности. Физики считали, что  корпускулярными свойствами обладает только вещество, а волновыми - только поле. Характеристики волны: частота, длина, фазовая и групповая скорости, амплитуда, дифракция, распространение  в бесконечность, .непрерывность и т. д. и характеристики корпускулы: относительная устойчивость, дискретность, прерывность и т. д. - абсолютно взаимоисключающие противоположности.

Тем не менее дальнейшее исследование привело к пониманию одновременного наличия и волновых и корпускулярных свойств у одних и тех же объектов: частицы обладают теми характеристиками, которые считались присущими только полям, а поля обладают характеристиками частиц. Отмечая это обстоятельство, академик С. И. Вавилов писал, что жесткие антитезы старой физики - прерывное и непрерывное, корпускула и волны - вдруг предстали перед физиками в неоспоримом единстве. Вскрытое в итоге развития физики «непреодолимое» противоречие волновых и корпускулярных свойств в микроявлениях есть новое выражение диалектики природы, реального единства противоположностей. Упрощенные механические представления классической физики о непрерывных волнах и прерывных частицах, якобы исключающих друг друга, в действительных явлениях природы уживаются одновременно. Это непривычное для нас противоречивое единство свидетельствует только о недостаточности и примитивности нашей механической картины.

Однако это вовсе не означает, что в этом отношении  все решено и физики полностью  овладели диалектикой микрообъекта. Они под напором многочисленных фактов все более признают противоречивую природу физических объектов, все  более приближаются к диалектике, но не без колебаний и отступлений  от нее. Об этом писал С. И. Вавилов: «Физик постепенно подходит все ближе к  постижению математических форм квантовой  электродинамики, которые, наконец, соединят противоречивые да и нет в едином диалектическом законе»²⁴.

Подтверждением того, что  «физик постепенно подходит», но еще  не дошел до понимания противоречивости микрообъекта является принцип дополнительности Н. Бора. Вопрос заключается отнюдь не в том, что ныне физики не признают единства корпускулярно-волновой природы  микрообъекта, а в том, чтобы уметь  выразить этот "дуализм" в определениях понятия. Старые понятия классической механики, опиравшиеся на формальную логику, не способны выразить его (на эту  их ограниченность указывал Н. Бор), но в то же время физики, в том  числе и Н. Бор, не дали новых понятий  для выражения названного противоречия. Как пишет акад. В. А. Фок: «...все  усилия Бора направлены к разъяснению  ограниченности старых классических .понятии, а не к разъяснению новых понятий, вводимых квантовой механикой»²⁵. Возникшая апория в свою очередь, породила разного рода колебания; появились авторы, одни из которых считали, что нужно отказаться от идеи корпускулы, а другие - от идеи волны.

Как бы ответом на эти  отступления и явился принцип  дополнительности, суть которого, говоря схематично, состоит в следующем: поскольку в отличие от классической физики в атомной физике при помощи одной экспериментальной установки  оказывается невозможным одновременное  воспроизведение и фиксация противоречивых свойств микрообъекта, а возможно при помощи двух взаимоисключающих  классов экспериментальных установок: один для познания волновых свойств, другой - корпускулярных, то оба эти  класса дополняют друг друга. «В квантовой физике, - пишет Н. Бор, - данные об атомных объектах, полученные при помощи разных экспериментальных установок, находятся в своеобразном дополнительном отношении друг к другу»²⁶. Чтобы выразить в определениях понятия информацию о противоречивых свойствах микрообъекта, полученную разными экспериментальными установками, Бор предлагал использовать два взаимодополняющих друг друга классических понятий: один для выражения волновых свойств, другой - корпускулярных.

Такой способ фиксации и выражения  противоречия микрообъекта, безусловно, является важным шагом вперед по пути постижения этого противоречия в  логике понятий. Вместе с тем поскольку согласно принципу дополнительности одновременно объективно существующие противоположности микрообъекта - волновые и корпускулярные свойства - в одной экспериментальной установке не проявляются одновременно, то фиксируется и выражается не тождество противоположностей, а противоположности вне тождества как сосуществующие, как рядоположенные, безразличные друг к другу.

Принцип дополнительности сам по себе выявляет идею внутренней противоречивости элементарной частицы, в отличие  от ее внешней, кажимой непротиворечивости. Сам Н. Бор считал, что дополнительный характер описания не является отрицанием объективного объяснения, наоборот, его целью является применение в атомной физике диалектического объяснения обстоятельств анализа и синтеза. Однако противоречивость отношения волны-корпускулы можно понять лишь на уровне высшего синтеза категориального отношения прерывного и непрерывного, возможного и действительного, сущности и существования. Когда противоречие рассматривается как отношение рядоположенных полюсов-противоположностей, без высшего синтеза, то неизбежно возникает необходимость в принципе дополнительности, который призван как панацея исцелить теорию от недомогания. Это затруднение порождает попытку примирения антиномий путем построения двух раз личных теорий одного и того же предмета - одна соответствует тезису, а другая - антитезису. Таковы теории «комплементаризма». «контекстуального анализа» (Крошей-Уильямс), «динамической логики противоречия» (Лупаско) и др.

Эти теории, отвергая синтез, вовсе не раскрывают противоречия, поскольку отношение полярности не может объяснить ни разрешения старого, ни возникновения нового противоречия в научных теориях. Поэтому принцип  дополнительности не есть выражение  противоречия микрообъекта; он не воспроизводит  адекватно противоположностей в  их тождестве, целого как оно есть в себе. Когда противоположности  отражаются в разных отношениях, то отражается не действительное противоречие, а мнимое. «В разных отношениях» - означает нечто внешнее, безразличное, по отнюдь не внутреннее тождество.

Законом развития науки является попытка выражать новые результаты с помощью старых, уже сложившихся  понятий. Пока наука не выработала нового понятия, адекватно отражающего  новый результат, она должна так  или иначе пытаться выражать последний  старыми понятиями. Иного пути развития науки нет. Выработать новое понятие  до нового результата - это значит «давать  науку до науки». Однако эта экстраполяция  имеет тот недостаток, что новый  результат фиксируется и выражается с помощью старых понятий односторонне, не полностью, не исчерпывающе, что  приводит к значительным трудностям в понимании новых идей и даже к их отрицанию. «Причина, по которой  трудно охватить новую концепцию  в любой области науки, - пишет  американский физик А. Дайсон, - всегда одна и та же. Современные ученые пытаются представить себе эту новую  концепцию в понятиях тех идей, которые существовали прежде. Сам  открыватель страдает от этой трудности  больше всех; он приходит к новой  концепции в борьбе со старыми  идеями, и старые идеи еще долго  потом остаются языком, на котором  он думает»²⁷.

Перед нами типичный случай. Чтобы выразить противоречие микрообъекта в логике понятий, нужно выработать соответствующее понятие, адекватно  выражающее это противоречие. Можно  сказать, что квантовая физика сегодня  находится на пути к этому или  в стадии выработки этого понятия. А пока последнего нет, она вынуждена  оперировать старыми понятиями, как-то объяснять ими новые результаты. Это признает и сам автор принципа дополнительности: «Как бы далеко ни выходили явления за рамки классического  физического объяснения, все опытные  данные должны описываться при помощи классического понятия»²⁸.

Далее, «классические понятия», выработанные классической физикой  на основе формальной логики, несмотря на их важность, ценность, актуальность и т. д. далеко недостаточны для адекватного  выражения новых результатов. Их ограниченность рано или поздно будет снята и они будут резюмированы в новые понятия, адекватно выражающие новые результаты. Вместе с тем, неизбежно будет выработана новая терминология для выражения нового содержания, ибо «в науке каждая новая точка зрения влечет за собой революцию в ее технических терминах»²⁹.

Как сказано выше, «с одной  стороны» и «с другой стороны» еще  не есть диалектика, положение противоположностей не одинаково. Истинностью, действительностью  обладает лишь одна сторона, другая же снимает себя в ней и для  нее, являясь ее моментом. В данном случае, если наукой установлено, что  волна обладает такими объективными характеристика ми, как изменчивость, непрерывность, непрерывное распространение  в бесконечность, а корпускула обладает такими объективными характеристиками, как дискретность, прерывность и  т. д., то истинной, действительной противоположностью является волна, в то время как  корпускула снимает себя в ней  и для нее, являясь ее моментом, подобно тому как в единстве движения и покоя истинной, .действительной противоположностью является движение: в единстве бесконечного и конечного - бесконечное; в единстве изменчивости и устойчивости - изменчивость; в единстве непрерывности и прерывности - непрерывность и т. д. Правда, истинность, действительность господствующей противоположности достигается путем взаимопревращения противоположностей единства - в данном случае волны и корпускулы. Но ведь само это взаимопревращение ближайшим образом есть действительность восхождения, обогащения господствующей противоположности.

Тем не менее и сегодня существуют философские направления и школы, которые в той или иной форме отвергают действительные противоречия. В наше время, пожалуй, самым активным противником категории противоречия (а следовательно, диалектики) является неопозитивизм. Последний, выдвигая на первый план обыденное рассудочное мышление в качестве критерия научности, отвергает философские категории, в особенности категорию противоречия, лишь потому, что они «недоступны рассудку». Последний провозглашается верховным судьей всего познания, и только тем и занят, что принимает окончательное решение: что доступно рассудку - истинно, что недоступно - ложно. Существует много форм проявления этой крайней субъективизации противоречия. Их Credo: диалектика лишена смысла, диалектика -кунштюк. а .противоречия - путаница, вздор. Проповедуя языковый фетишизм и крайний феноменализм, позитивизм игнорирует теоретическое мышление и мешает таким образом развитию науки.

Категорию противоречия «штурмуют» и многочисленные разновидности  теории равновесия. Хотя эта ложная теория давным-давно опровергнута развитием  науки и практики, тем не менее она проявляет себя и сегодня, к тому же в новом наряде. И это не случайно! «Живучесть» ее объясняется том, что, отвергая противоречия, она выражает и проповедует всеобщую гармонию интересов антагонистических классов. Однако равновесие классовых сил лишь создает внешнюю видимость отсутствия противоречия, на деле оно не исключает противоречия. Концепция столкновения противоположностей как их балансирования и уравновешивания, концепция равновесия есть проявление немощи рассудка.

Однако диалектика понятий, диалектика познания имеет объективное  значение, поскольку его материальный источник - общественно-историческая практика сам есть диалектический процесс, и  пытаться очищать действительность и отражающее ее мышление от противоречий значит ликвидировать противоречия при помощи собственной фантазии. А «стремление устранить противоречия при помощи фантазирования есть вместе с тем подтверждение того, что  в действительности имеются налицо те противоречия, которые, согласно благочестивому желанию, не должны .существовать»³⁰.

Само по себе признание  фактов объективных противоречий еще  не выводит мышления за рамки рассудка. Как говорилось раньше, и движение, и «борьбу» противоположностей, и  противоречие может признать и метафизик, в особенности современный, ибо  эти вещи до такой степени бесспорны, очевидны, что не все отважатся  отвергать их. Все дело в их интерпретации, в их понимании. Противоречие можно  отвергать в разной форме. Скажем, можно признать его, но отвергать  его исторический характер, отвергать  его как процесс (а современная  метафизика главным образом именно в такой форме отвергает противоречие). Следовательно, чрезвычайно важное значение приобретает вопрос о понимании противоречия.

Прежде всего следует подчеркнуть, что противоречие в явлении существует с самого его начала. Нет такого момента в жизни явления, когда оно было бы свободно от противоречия. Мнение, что противоречие в явлении существует не всегда, а возникает на том или ином его этапе, в научном отношении несостоятельно. Прав Гегель, когда утверждает, что наличное бытие страдает внутренним противоречием с самого начала, что нет абсолютно ничего, в чем мы не могли бы и не вынуждены были бы обнаружить противоречие, которое есть корень всякого движения и жизненности; лишь поскольку нечто имеет в себе противоречие, оно движется, обладает импульсом и деятельностью. Иными словами, противоречие имеет место на протяжении всей истории явления. Оно возникает вместе с явлением, развивается вместе с ним и исчезает вместе с ним.