Современная российская рыночная модель: экономические и неэкономические факторы реализации

Вместе с тем само геополитическое  положение России, по существу выступающей  связующим звеном между  Востоком и Западом, Севером и Югом, даёт несомненные преимущества стране в её рыночном развитии. Однако, ни те, ни другие факторы автоматически не включаются в рыночный процесс и  предполагают национальный консенсус для своего использования.

Нельзя забывать также, что  структура экономики и хозяйствующих  субъектов допереходной России носили смешанный характер, несмотря на тотальное господство государственной собственности. Поэтому с самого начала рыночное строительство могло разворачиваться как построение не чисто рыночной модели, а модели рыночной смешанной экономики. Тем самым объективно ставилась задача, адекватная не условиям ХIХ века, а реалиям конца ХХ века, когда все развитые страны фактически имели смешанную экономику на прочной рыночной основе.

Особую роль в механизме  функционирования российской экономики  до 1991 г. играла партийная доминанта. Фактически именно этот неэкономический  фактор обеспечивал сочетание индивидуальных и общественных интересов в пользу последних, а через партийные  структуры поддерживалось состояние  контроля и ответственности по горизонтали  и вертикали в обществе и экономике. Обычно партийная составляющая как  политический элемент не подвергается исследованию в экономических работах, даже если они относятся к России. Но без партийной дисциплины не было бы и советской экономики. Поэтому  когда не стало партийного принуждения, в общественных отношениях возникла пустота, которая долгое время держала  экономику в стопоре, ибо важнейшие  черты ответственности бизнеса и государства перед обществом, обычные для нормальных демократических условий, на время оказались отодвинутыми из практики российских рыночных преобразований. И в этом также проявилась особенность российского пути к рыночной экономике.

3.  Реализм достигнутого и надежда на будущее.

Позади десятилетний период перехода России на рыночный механизм экономического развития. Для экономических  процессов десять лет – это  время нормального воспроизводственного цикла, когда происходит адаптация  народного хозяйства и отдельных  производителей и потребителей к  изменяющимся условиям, к обновлению основных средств, технологий, новым  требованиям к персоналу, когда  утверждается новая структура экономики, отвечающая вызовам наступившего времени. Переходный период по своей природе  кардинально отличается от нормального  воспроизводственного цикла. Его «аномалия» состоит в том, что это –  изменение не внутри устоявшейся  системы, а переход от одной  к другой системе организации народного хозяйства. Поэтому здесь не может быть воспроизводственного цикла в чистом виде, но вполне могут быть варианты трансформации, среди которых, во-первых, есть такие, которые максимально учитывают особенности национальной экономики и страны в целом, и во-вторых, что связано и с первым обстоятельством, предполагается выбор пути с наименьшими издержками для общества и минимизаций потерь для страны. Подобные рассуждения имеют смысл, когда они находятся в экономическом контексте. Если же в переходный период «правит бал» политическая целесообразность, то главным становится принцип - «любой ценой» сделать события необратимыми. Понятно, что при выдвижении на передний план политических мотивов и целей, оценка самих трансформационных процессов и их результатов  в рамках экономических и социальных координат приобретает условный, подчинённый характер. Поэтому с самого начала нельзя не отметить, что движущими факторами российского переходного периода оказались неэкономические факторы. Не случайно при таких обстоятельствах экономическая эффективность принималась во внимание преимущественно только через призму частного интереса лиц, оказавшихся в разной степени организаторами приватизационных и других переходных процессов.

Если сосредоточиться  на экономических результатах переходного  десятилетнего процесса, то можно  констатировать, что все внешние  черты рыночной экономики в России сегодня имеются. Страна рассталась с монополизмом государственной  собственности, и теперь абсолютное большинство экономических единиц и хозяйствующих субъектов образуют негосударственный сектор экономики, который имеет господствующие позиции  во всех отраслях и сферах хозяйства. Значительную роль играют акционерные общества, крупнейшие из которых составляют наиболее активное звено экономики. Причём государство сохранило свою долю в акционерном капитале практически всех ведущих акционерных компаний.

Получила развитие рыночная инфраструктура экономики. К традиционному  рынку товаров стали присоединяться рынок капитала, рынок труда, рынок  услуг, рынок информации. Система  частных банков образовала каркас финансовой составляющей рыночных преобразований. Государство формирует хозяйственное  законодательство, чтобы установить адекватные «правила игры» и поддержать конкурентный механизм экономики. Появились  государственные институты, регулирующие фондовый рынок и  тарифы естественных монополий, обеспечивающие антимонопольную и фискальную политику, выполняющие таможенные и другие функции. Многообразие форм собственности и форм предпринимательства, с самого начала придало российской экономике смешанный характер в период рыночной трансформации. Сильное воздействие на внутреннюю конкуренцию оказывают внешняя торговля и внутренняя конвертируемость рубля, когда у населения появился выбор не только на потребительском рынке, но  и в сфере сбережений – производить личные накопления в долларах или евро или предпочесть рубли. В конечном счёте граждане привыкли к тому, что свои проблемы им перекладывать не на кого и необходимо во всём искать выход самостоятельно. Рыночная атмосфера пронизала не только экономику, но и все сферы  жизни общества. И с этой точки зрения можно сказать, что Россия разорвала финишную ленточку переходной дистанции и приобрела формально все рыночные атрибуты.

Вместе с тем нельзя закрывать глаза на то, что народ  России платит высокую цену за поворот  к рынку. До сих пор страна по объёму ВВП не вышла на уровень 1990г., по-прежнему жизненный уровень населения  ниже допереходных значений. Упал индекс человеческого развития и застыл показатель качества жизни, что не может  не вызывать социальную напряжённость  в обществе. Даже в г. Москве, где  можно наблюдать максимальное для  страны продвижение рыночных реформ, 26% жителей имеют доходы ниже прожиточного минимума, а доходы 10% наиболее богатых  граждан в 50 раз выше доходов 10% беднейших  слоёв столицы. Подобная социальная дифференциация порождает немало негативных явлений и в экономике, и в  обществе в целом.

Накопились диспропорции в развитии различных рынков. Финансовый рынок резко рванул вперёд, в результате финансовый сектор в целом вышел  на собственную орбиту развития, оторвавшись  от других сегментов экономики. Значительное отставание рынка труда не только не обеспечивает достаточный платёжеспособный спрос, но и тормозит развитие внутреннего  рынка вообще. В  результате многих причин до сих пор не сформировалось полноценное единое рыночное пространство страны, что приводит к экономической обособленности регионов и росту противоречий между ними. Получается, что страна держится в основном за счёт того потенциала, который был создан до 1991 г. Однако десятилетняя эксплуатация этого потенциала не формирует пока новых заделов, не создаёт структуру национальной экономики, адекватную рыночной модели. В результате даже в общих чертах пока не виден новый воспроизводственный процесс, наличие которого как раз бы свидетельствовало о создании собственной базы для экономического роста на рыночных принципах.

Включение России в полнокровные мирохозяйственные процессы проходит для страны с отрицательной результативностью: при положительном балансе внешней  торговли утечка отечественного капитала за рубеж значительно больше, чем  иностранные инвестиции в российскую экономику. Такая динамика выгодна  мировому хозяйству и конкретным зарубежным партнёрам российских компаний, поскольку они получают энерго- и  трудоёмкие сырьевые, энергетические и другие ресурсы, оставляя за собой лидерство в отраслях высокой переработки и технологий. Фактически по-прежнему лишь природные и энергетические ископаемые позволяют России сохранять свою нишу на мировых рынках.

Несмотря на то, что государство  представлено в различных отраслях через государственную собственность  или через участие в акционерных  обществах, финансово-экономическая  основа функционирования государственных  институтов остаётся довольно суженной, что уменьшает поле для манёвра  при проведении социальной политики и решении других общенациональных вопросов. Хотя в XXI веке большинство  стран мира стремятся вкладывать растущие средства в человеческий капитал, поскольку именно от состояния образования, науки, различных форм профессиональной подготовки во многом будет зависить конкурентоспособность государств на мировой арене, российские власти способны пока выделять на эти сферы мизерные финансовые ресурсы.

Одной из ключевых проблем, от которой зависит настройка  экономического и социального организма  общества, остается перекос во взаимосвязи  интересов индивида, бизнеса и  общества в сторону наиболее богатых  граждан. Оптимальное рыночное развитие не может происходить без гармонизации соотношения существующих интересов  и доходов. Именно благодаря этому  обстоятельству в передовых странах  большинство населения поддерживало и поддерживает рыночные принципы. Но при этом имеет место открытый демократический контроль за использованием государственных и общенациональных ресурсов. Российским гражданам о  таком контроле остается только мечтать.

Безусловно, многовековой опыт рыночных отношений свидетельствует  о том, что в конце концов объективные  экономические законы проложат себе дорогу и на российской земле сформируется понимание и поддержка рыночного  пути. Однако особенность XXI века заключается  и в том, что временной режим  изменений очень жёсток и затягивание  решения проблем, давно закрытых в передовых странах, создаёт  новые трудности в российском обществе.

4.  Демократическим институтам нет альтернативы.

Во всех странах, где рыночная экономика достигла расцвета, демократические  институты находятся на высоком   уровне. Исторически сложилось таким образом, что становление и развитие рыночных отношений эффективно происходило только тогда, когда одновременно развивалось и укреплялось демократическое общество. В результате в рыночном хозяйстве формировались не просто общепринятые «правила игры», а такие условия предпринимательской деятельности и функционирования рынков, которые содержали в числе важнейших элементов, с одной  стороны, ответственность каждого перед обществом, а с другой – контроль со стороны общества за всеми участниками рыночной системы, в том числе и государственными институтами. Баланс обязанностей и ответственности не находился в застывшем состоянии, а изменялся вместе с эволюцией экономики и общества. Причем ведущим звеном выступает экономика, а демократические институты общества ищут адекватные ответы на вызовы экономики. Так, к примеру,  в последнее десятилетие в развитых странах, особенно в США, заявила о себе так называемая «новая экономика», развивающаяся на базе современных информационно-коммуникационных и других высоких технологий, включая всемирную сеть Интернет. До сих пор западное общество еще не нашло ответов на все вопросы, которые поставила «новая экономика». Однако поиск ответов ведется открыто и публично, ибо это касается не только модификации «правил игры» в рыночной сфере, но и прав, свобод и возможностей каждого гражданина и демократических институтов в целом.9

Конечно, ни одна развитая страна не имеет идеальной демократической системы. У каждой такой системы есть свои проблемы и противоречия. Но для всех национальных демократических систем, у которых немало своих специфических особенностей, характерно одно общее свойство – рыночный механизм служит обществу, а не подчиняет и не подминает его.  При этом точно так же, как на практике нет стандартной для всех  рыночной модели, так и нет стандартной модели демократического общества.  Отсюда следует, что становление демократических институтов в России – это поиск решения собственных  проблем, а не приспособление иного опыта к своим задачам. Другими словами, и в общественной сфере России не обойтись без собственного варианта или национальной модели демократических институтов.

Однако до сих пор демократические  институты существуют в России либо в зачаточном, либо в формальном виде. Более того, рыночный практицизм и нигилизм, построенные на частном  интересе, пронизали все институты  общества и государства. С одной  стороны, государственный аппарат  чиновников всех уровней стал частью предпринимательской сферы, а с  другой – наибольший успех имеет  тот бизнес, который либо уже «питается» государственными ресурсами, прежде всего  финансовыми, либо имеет своих «лоббистов»  в различных ветвях государственной  власти.

В результате, уния крупного бизнеса и чиновников превратилась в главный тормоз дальнейших рыночных преобразований и строительства демократического общества в России. В этой связи весьма примечательной является характеристика, которую дают авторы доклада Всемирного банка переходным обществам, включая Россию.

«В концентрированных  политических режимах крах коммунизма явился в большей степени результатом  состязательности между конкурирующими элитами, чем широкого социального  движения. Новые политические режимы возникли не в результате переговоров  за круглым столом между потенциальными конкурентами, а скорее, были созданы  нынешними руководителями для консолидации своей власти. Как правило, эти  новые режимы представляли собой  президентские системы, где власть была сосредоточена в исполнительной ветви. Политические партии были слабы  и не представляли широких интересов  общества. Кроме того, старая номенклатура сохраняла ключевые позиции, особенно в экономике»10 Далее исследователи обращают внимание читателей на роль инициаторов и лидеров рыночных трансформаций. «Победители в этих частичных реформах пожинали обильные плоды. Те, кто имел право контролировать ценные активы и политический доступ к возможностям получения незаработанных доходов, могли легко «приватизировать» указанные активы в обстановке нечетко определенных прав собственности, несуществующей этики корпоративного управления и недостаточных нормативных рамок. Пока существовали возможности получения незаработанных доходов, у «победителей» оставались мощные стимулы для сохранения своих преимуществ, и они использовали свои значительные средства, чтобы блокировать реформы, угрожающие ликвидацией таких преимуществ».11

Если государство выступает  как своеобразная часть бизнеса, а не выразителем интересов общества, то создается тупиковая ситуация, ибо не формируются демократические  основы жизни и само общество теряет перспективу, так как без контроля со стороны демократических институтов рыночная мотивация из метода  повышения благосостояния всего общества превращается в самоцель, выгодную лишь избранной случаем части общества.  Изменить характер государственных институтов и их роль в рыночном развитии можно только путем упрочения демократических начал во всех звеньях и на всех уровнях государственной власти. Получается, что формирование российской рыночной модели на современном этапе зависит прежде всего от неэкономических факторов.  Без решительного поворота к демократическому контролю за деятельностью государства сложившиеся тенденции в экономике не изменить. Если чиновники по существу монополизировали свои должности, если не работает механизм демократической сменяемости кадров и регулярной отчетности, а институт выборов не вызывает у населения никакого доверия, то это означает, что обществом не контролируются ни общие «правила игры», ни функции государства. Как ни парадоксально это звучит, но современное общество в России не сформировало еще государственные институты, по существу, а не по форме выражающие его интересы. А без контроля и поддержки демократических институтов государство не может стать ведущим звеном рыночной системы.