Развитие глобализации в культуре

4. Культурная гомогенизация, «транскультура» и/или монокультура?

Следует отметить, касаясь вопросов культурной гомогенизации и «транскультуры», что речь, в большей степени, идет о космополитичной, интернализационной культуре мегаполисов, полиэтничных по своему составу государств, инфраструктура которых располагает к формированию надэтничных механизмов интеграции общества.

Культурная гомогенизация по сценарию доминирования одной культуры, национальной или региональной, над остальными соответствует экспансионистской политике стран, «опрокинутых вовне». В данном случае культура как совокупность ценностей, мировоззренческих установок, поведенческих клише является силой, дестабилизирующей социокультурное пространство стран-противников и стран-реципиентов. Культура выступает своеобразным средством нейтрализации конкурентов, «мягкой мощью», к которой прибегают лидирующие на настоящий момент в глобализационном процессе страны. «Глобальная культура, - полагает А.И. Уткин, - будет неизбежно походить на доминирующие культуры прошлого». Точку зрения на культуру как способ укрепления имперского центра разделяет З. Бжезинский, подтверждая свою позицию примерами из истории Римской империи и Британии, акцентируя роль США как супердержавы в современном мире. При этом система аргументации, выстроенная в доказательство культурного превосходства Америки, не может не вызывать недоумения: американская культура направлена на «постоянное маневрирование, диалог, диффузию и стремление к формальному консенсусу»; «…несмотря на ее некоторую примитивность, Америка пользуется не имеющей себе равных притягательностью, особенно среди молодежи всего мира». Префигуративная культура, согласно концепции М. Мид, в которой старшее поколение ориентировано на молодежь, – это преобладание в ряду возрастных субкультур системы ценностей молодежной субкультуры. Среди причин, «отсылающих в мир детства», следует выделить зависимость механизмов межпоколенных отношений от средств коммуникации, преобладающих в обществе, степень влияния темпов технологизации и информатизации социума на динамику межпоколенных связей.

Массовое распространение информационных технологий, их доступность предстает масштабным рекрутированием различных социальных слоев разрастающейся массовой культурой, заимствующей и использующей коды других культур «на поверхностном, фрагментарном и упрощенном уровне, ведущее к имитации и тиражированию образцов высокой культуры». Историческая культурология предоставляет самые различные аналоги бытования массовой культуры: «низовая культура», или демократическая, «культура повседневности», «срединная культура», отчасти «городская культура». Однако современная массовая культура столь популизирована в силу значительного роста и развития средств массовой информации, производящих образы желаемого, соблазны, клиширующих стиль жизни, мировоззренческие установки, устанавливающих модели социального поведения мужчин/женщин, иначе – формирующих культурные стереотипы. К. Саломон указывает на существование определенной взаимосвязи между производственным процессом и навязыванием СМИ культурных стереотипов: «Глобальные культурные стереотипы являются индукаторами и акселераторами «временных предпочтений» и одновременно мультипликаторами инвестиций и производственных процессов», - артикулируя в будущее «общество потребления», мобилизованное и структурированное группой рисков. Монополизированное положение массовой культуры – другой вариант культурной гомогенизации.

Говоря о глобализации в пространстве культуры практически неизбежно апеллирование к влиянию массовых технологий, средств коммуникаций на жизнедеятельность социума и культуры. В настоящее время необходимо отметить факт преобладания и предпочтения акта коммуникации содержанию транслируемого материала – феномен «виртуализации общества». Интеграционное направление культурогенеза, инициированное четвертой информационной революцией, развивается, таким образом, в двух плоскостях, или планах: в реальном и виртуальном. Есть основания полагать, что последний оказывает воздействие на способы презентации и интерпретации жизненных реалий, порождая феномен «транскультуры» – культуры полилога культур. «Транскультура» реализуется вне территориальных, историко-культурных, ментальных границ как полифоническое целое множества «живых» культур, виртуализированных в процессе коммуникации. «Транскультурализация вызвана к жизни процессами медиатизации культурных пространств, способностью диаспорных культур заявлять о себе посредством Интернет-коммуникации и интегрироваться сквозь границы национально-государственных пространств. Транскультурация, в отличие от аккультурации, подчеркивает факт взаимодействия культур «через», «сквозь», территориально-государственные пространства и границы, вопреки им». Процесс транскультурации по своей природе синонимичен процессу коммуникации и, соответственно, оперирует стандартными способами презентации культурных форм, затрудняющими восприятие «индивидуального почерка» отдельной культуры. Признаки, отличающие одну локальную культуру от другой, детерминированы рядом географических, исторических, культурных факторов, повлиявших на формирование материального и духовного облика культуры, обусловивших поляризацию историко-культурных зон, в целом, формирования многообразного культурного ландшафта. В ходе антропосоциогенеза и культурогенеза пространство коммуникации, взаимообмена между культурами расширялось; преобразовывались, видоизменялись виды деятельности человека. Т.В. Казарова, рассматривая исторические типы культур с позиции системообразующего, парадигмального вида деятельности, приходит к выводу, что «в современной полифонии культур все отчетливее звучит голос новой культуры. …С точки зрения деятельностного подхода – это «управленческая» культура, т.е. управление становится парадигмальной деятельностью в социальной жизни… способствуя выработке универсального кода и смыслов единой культуры». Ведущий, парадигмальный вид деятельности в обществе определяет стратегию социальной жизни, особенности протекания культурогенеза.

«Единая культура», или монокультура, предстает унифицированным, усредненным эталоном «транскультуры». Ее предпосылками являются доминирующий вид деятельности, а также механизмы и технология его реализации. В настоящее время и в исторической перспективе характер материальной культуры определяет облик художественной, координирует динамику ценностных предпочтений в социуме. Обратная связь встречается нередко, но она требует континуально большего опыта осмысления, порой иной исторической ментальности. В этом смысле глобальная монокультура - расширение сферы материальной культуры, которая направлена на индустриализацию, информатизацию в большинстве стран мира. Т.В. Андрианова высказывает пессимистичное предположение: «…выстраивается единая глобальная технологическая цепочка представления художественного материала, причем при современном слиянии аудио-видео представления и психологически-эмоционального воздействия весьма опасно возникновение единообразия представления и реакции, причем в глобальном масштабе. Единообразие ведет к единообразию миропонимания». Существует обратная зависимость между единообразной технологией распространения информации и эмоциональной реакцией на нее, рационально неконтролируемым принятием или отказом, или открытым протестом. Поскольку «культурный код» общества …служит аналогом генетического кода индивидуума. …культура становится стихийным и потому важнейшим в условиях информационной революции и хаотического формирования сознания механизмом поддержки общественной адекватности».

Глобализационные (горизонтальные) процессы обозначили темпоральную дистанцию и ментальные отличия в основаниях современных культур. Масштабная вовлеченность в культурогенетический процесс, интенсифированный информационной революцией, выявила гетерогенность общего культурного пространства. Изменения, вызванные глобализацией, затронули не только формы культур, но и типы их восприятия и интерпретации. В результате глобальная гомогенизация, осмысляемая как унификация материальной сферы культур, обнаружила различие как в исторической динамике ценностей, так и в их иерархическом строении и обусловила кризис в понимании как своей собственной, так и «другой» культуры. «Миграция во времени», или преобладание префигуративного типа культуры становится, в большей степени, внутренним выражением территориальной миграции. Именно поэтому обращение к духовному потенциалу культуры как способу сохранения адекватности общества является «ответом» локальных культур на глобальный вызов и свидетельствует об усилении роли культуры в над-, транстерриториальной коммуникации, а также о трансформации прежнего и формировании нового/иного культурного ландшафта.