Тоталитарные системы

Тоталитаризм  – тип политической системы и  общества. Характеризуется тоталитаризм на всеобщей идеологии публичной  жизни, чрезмерным разрастанием власти и поглощением её гражданского общества.

Эту новенькую  форму организации политической власти, сложившуюся в нашей стране в 30-е годы, в литературе частенько  называют тоталитаризмом. Если же мы попытаемся вычленить смысловое ядро данного  понятия, то обнаружим, что слово  «тоталитаризм» употребляется для  обозначения превосходной степени  остальных узнаваемых понятий —  диктатура, авторитаризм, насилие, деспотизм. 
Этимологически оно производно от слов тоталитарность, либо «целостность». 
Употребляя его, имеют в виду, что авторитарная власть становится всепроникающей, контролирующей жизнь человека и общества в её самых частных, мелких проявлениях. При этом забывают, что рост количественных конфигураций в какой-то момент приводит к появлению нового свойства, а новое качество не есть удвоенное либо утроенное старое: сохраняя со старым в том либо ином отношении сходство, оно, тем не менее, принципиально от него различается.

Для того чтоб раскрыть содержание понятия «тоталитаризм», необходимо перейти от оценочного употребления термина к научному, значительно ограничив область его внедрения. Во-первых, хронологически, отказавшись от истолкования в качестве тоталитарных тех либо других политических режимов прошедшего — древневосточных деспотий, исламских теократий, российского страны времен Ивана Грозного и т.П. В истории мы можем отыскать только слабые прообразы тоталитаризма, сходные с ним формально, структурно, но не по существу. Тоталитаризм — явление, присущее только XX веку. И, во- вторых, что не менее принципиально, нужно сузить область внедрения термина в структурном аспекте: многое из того, что совершалось в сталинскую эру, не связано напрямую с тоталитаризмом, а вполне объяснимо с учетом логики авторитарного режима. Следовательно, и сам тоталитаризм — явление, не сводимое к экономическим, социальным либо политическим условиям того времени. Его нельзя представить как следствие предпосылки под именованием 
«авторитаризм 20-х годов».

Тоталитаризм  находится в ином измерении, ежели экономика и политика, ему присуща другая логика, ежели логика объективного процесса. Выражаясь с известной долей условности, можно сказать, что тоталитаризм есть душа, телом которой является командно-административная система, это явление не экономического, общественного либо политического плана, а культурно- идеологическое по собственной сущности. С точки зрения человека, придерживающегося «нормальной» причинности, Сталин смотрится сумасшедшим: сверхиндустриализация затормозила экономическое развитие страны, коллективизация поставила её на грань голода, репрессии в партии грозили разрушением политического костяка общества, разгром офицерского корпуса накануне неизбежной войны с Германией значительно снизил обороноспособность страны. Тем не менее, во всем этом была логика, но совершенно другая, свидетельствующая о том, что Сталин не был авторитарным вождем, «социалистическим монархом-самодержцем». Кем же он был?

Сталин различался от собственных предшественников: для  Ленина и его соратников власть, сколь угодно твердая и насильственная, была все-таки средством для заслуги  определенной цели — построения социализма в планетарном масштабе. Утопический  характер цели обусловил нарастание насилия, но корректировка её в 1921—22 годах привела к либерализации  политики (нэп, линия на мирное сосуществование  с капитализмом и т.Д.). Не то —  Сталин. Для него целью была конкретно  власть, а социализм, марксизм- ленинизм — лишь средствами её заслуги, поэтому он так просто менял не лишь тактику, но и стратегию, вступая в любые коалиции и разрушая их. Но дело не лишь в личной воле и качествах Сталина — за его индивидуальностью проступали черты нового исторического типа личности, и это были черты не лишь психологические, но и исторические.

Ленин в «Письме  к съезду», говоря о личных качествах  Сталина, выделил, что это не мелочь, поскольку в наших условиях она  может иметь самые серьезные  последствия.

Вторая часть  нашего определения: тоталитаризм —  это переживание власти как абсолютной ценности и высшего смысла человеческого  существования, транслированное по всем этажам социальной иерархии и  признанное в таком качестве большинством индивидов. Для того чтоб появился и  существовал тоталитаризм, нужен  был не лишь Сталин, но и масса  индивидов, отравленных ядом абсолютной власти — власти над историческими  закономерностями, временем, пространством («Мы покоряем пространство и время, мы — юные хозяева земли»), над  собой и другими людьми. Эта  власть часто не давала материальных благ, напротив, она требовала величайшей самоотдачи, самопожертвования, и если поначалу, как Павка Корчагин, не щадили себя, позднее, как Павлик Морозов, не щадили родного отца, то в застенках Ежова — 
Берии уже не щадили никого.

Появление такового, тоталитарного, индивидума — первая предпосылка формирования тоталитаризма, без которой он не мог появиться даже в том случае, если бы были налицо другие. Вторая предпосылка — тенденция к идеократии, проявившаяся с самого начала революционного движения и получившая зрелую форму в условиях русского авторитаризма, на базе публичной принадлежности и централизованного управления обществом, планового ведения хозяйства. План тут выступал как директива, как закон: речь шла о вполне гегелевском по духу господстве идеи над реальностью. Фактически идеократия реализовалась через партократию — монополию компартии на власть, не ограниченную, по существу, никаким законом и даже уставом самой партии. Третья предпосылка тоталитаризма — культ народа в революционном сознании до- и послеоктябрьской эры. Этот культ высвобождал народные массы от всякой моральной самооценки и самоцензуры, ставил их по ту сторону добра и зла. Тем самым в структуре массового революционного деяния высвобождалась энергия разрушения, направляемая этикой революционной целесообразности на ликвидирование всяких ограничений, препятствующих достижению абсолютной власти революционного субъекта над реальностью. Все, что творилось, оправдывалось благом народа и именовалось борьбой с неприятелями народа. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Основные  черты тоталитаризма 

Режим тоталитарной власти в различие от авторитаризма  оказывается внеполитическим образованием — в эру тоталитаризма политические дела и университеты в обществе, по существу, исчезают либо стают формально- декоративными. Организация тоталитарной власти имеет иерархический характер: вверху пирамиды находится вождь, владеющий абсолютной, ничем не ограниченной властью; внизу — массы, столь же полностью ему подвластные. 
таковая организация власти формально сходна с авторитаризмом. В реальности же тоталитарная власть неделима на уровни: на любом уровне социальной иерархии индивидум, владея властью, владел тем самым абсолютной властью над вверенным ему «объектом». Различие было конкретно в объекте приложения власти, но не в её характере. К примеру, хоть какой начальник районного масштаба владел всеми атрибутами власти — партийной, хозяйственной, судебной, карательной и т.П. Поэтому для функционирования тоталитарной власти не необходимо было принуждения, идущего сверху вниз: тоталитарный индивидум добровольно подчинялся вышестоящему, получая в обмен на покорность возможность абсолютной власти «на собственном месте». Можно сказать, что ограничения в структуре тоталитарной власти вытекали из пересечения личных властей, что создавало непрерывное и неизменное напряжение во всех узлах системы и было источником энергии, питавшей существование данной системы.

С тоталитарной властью неразрывно связана тайна  власти. Властный поступок тоталитарного индивидума постоянно непредсказуем, спонтанен, вызывается не столько наружной необходимостью, какими-то настоящими обстоятельствами, сколько тайными движениями его души. Теми движениями, которые имеют свою индивидуальную логику, непредсказуемую с точки зрения обычной логики. В силу данной тайны система тоталитарной власти пронизана ужасом. Ужас есть нужное дополнение абсолютной власти, он столь же абсолютен, и это ужас не лишь перед «другими», но и перед самим собой. Абсолютный ужас в душе тоталитарного индивидума перевоплощается и снимается в виде рвения к абсолютной власти. Карательные органы в данной системе — материализация повсеместного ужаса, собственного рода арбитр в споре, столкновении личных властей. Но их существование в большей степени вызвано необходимостью искоренять инакомыслящих — тех, кто не принял условия тоталитаризма, правила его игры, и имя им — миллионы. Они и составляли основной контингент ГУЛАГа.

Верхний и нижний уровни в структуре тоталитарной власти взаимосвязаны и взаимно  необходимы друг для друга. На её вершине  находился Сталин, он был эмблемой абсолютной власти, поклонение ему  как бы освящало и узаконивало  для каждого собственное приобщение к субстанции власти. В данной структуре  харизматический образ Ленина тускнел  и отодвигался на периферию публичного сознания, ибо системе нужен был  живой знак, человек — символ абсолютной власти. Образ Ленина соеденился с мавзолеем — материальным воплощением «начала» данной власти. И ритуальное действо вокруг мавзолея, совершаемое дважды в году, поновой подтверждало законность системы. Нижний уровень носителей тоталитарной власти, был также нужен Сталину — по другому не хватило бы никаких усилий карательных органов, чтоб держать в повиновении большие массы людей. Причем отношение массы тоталитарных индивидов к Сталину было интимно-психологическим и личным: он был не просто символическим знаком судьбы, но еще и индивидуальностью. Его личные свойства срослись с символическими, и в данной системе он занимал место Бога. Славословия в его адрес заменили молитву и были ритуальным элементом существования и воплощения тоталитарной власти каждым на собственном месте. Поэтому погибель Сталина означала конец тоталитаризма. 
Естественно, не моментальный, а протяженный в историческом времени. 
Исчезновение личного знака системы изменило духовную атмосферу внутри её. Новейшие поколения как бы вышли из-под влияния той идеологической и психологической силы, которая сформировывала в каждом качестве тоталитарного индивидума.

пробы заменить Сталина не удались — уж совсем тесновато срослись его личные и  символически-знаковые черты. В поле тоталитарного сознания его преемник Хрущев получил значение комического  героя — шута, напялившего на голову корону.

Маршальские погоны, звезды Героя и орден Победы не превратили Брежнева в того мифологического  героя, каким воспринимался Сталин. Исчезла тайна личности вождя, а  совместно с ней и вождь. Вождь  обязан быть, по крайней мере, равен  системе, а не быть частицей, рожденной  данной системой.

После погибели Сталина тоталитаризм в течение  длительных тридцати лет переживал  обратное перерождение в авторитаризм, и конкретно механика этого обратного  перерождения диктовала необходимость  обращения к Ленину, его наследию, но не к тому, где он отказывался  от социалистической утопии в пользу реально достижимых целей, а к  Ленину «до 21-го года», автору и творцу авторитарного режима. Обращение к Ленину 21-го года ставило человека в положение если и не диссидента, то оппозиционера по отношению к существовавшему режиму. С этого обращения началась перестройка.

базы тоталитарного общества и психология равенства.

В базу тоталитарного  коммунистического страны положен  принудительный принцип равенства. Человек обязан навсегда бросить  «надежду стать более богатым, более  влиятельным, превосходящим своими знаниями кого- или из собственных сограждан» (Г.Бабеф).

Тоталитаризм  – это полный контроль над всеми  сферами жизни общества. 
Всего этих сфер – пять: экономика, публичные дела, политика, национальные дела, личность. Основой системы в экономике был строго регламентированный центром распределительный механизм. К примеру в СССР в 
1928 – 1935 годы введение карточек трактовалось не как вынужденная мера, а как ступень на пути к социализму. Были закрыты банковские учреждения. 
Народные комитеты контролировали каждую тонну сплава, каждый ящик гвоздей и т. Д. Основой публичных отношений была командно - административная система, которая ощущала себя уверенно, делая упор на фермеров и рабочих. 
Она сформировывала массовую психологию равенства: «Пусть бедные, но все равны». В 
Сталинской концепции социализма было место лишь такому работнику. Что касается третьей системы, то в правовом государстве не может быть единой власти, а обязаны существовать три независящие друг от друга власти: законодательная, исполнительная, судебная, в СССР же было соединение законодательной и исполнительной гос власти. Судебная власть в годы гражданской войны была сосредоточена в руках ВЧК, остальных чрезвычайных и внесудебных органов, местных исполкомов, подчиняющихся Совнаркому. Велись альбомные дела, составляемые для высшего управления страны. Происходило систематическое вмешательство госаппарата в сферу правосудия. Характер административно-командной системы сказывался на отношениях наций и народностей. Под видом Федерации в 30-е годы утверждалось ожесточенное централизованное правительство. Искоренялась и сама государственная структура страны. К примеру в докладе о проекте Конституции СССР в 1936 году Сталин говорил, будто в СССР существует только 60 государственных общностей, в то время, как их было в два раза больше. Созданный в 1936 году Совет 
Национальностей не достаточно занимался конкретными государственными неуввязками. В этом же году были ликвидированы такие формы национально-административного деления, как национальные районы и национальные сельские советы, которые занимались созданием условий для воплощения школьного образования и культурно-просветительной деятельности на родных языках. Основой пятой системы - была личность. Человек, отчужденный от принадлежности, власти, управления не мог быть личностью в правовом отношении. Права личности подменялись классовыми, групповыми, партийно-бюрократическими интересами. 
Человек не имел гарантий правовой защиты. Школа воспитывала личность в духе непримиримости к «врагам народа». И ими не редко оказывались мать, отец, родственники и близкие.

Определение культа личности и его «единственно верная идеология».

Тоталитаризму присуще коллективно – механическое мировоззрение, рассматривающее правительство, как отлаженный работающий механизм. Сталин впрямую употреблял эту аналогию, говоря: «Все мы - винтики одной машины». 
Из чего, в свою очередь, сделал логический вывод: «У нас незаменимых нет»,- который и подвел черту под представлениями о значении индивидума в тоталитарном государстве.

Для заслуги  всеобщего и фактического равенства  предполагалось внедрение насилия  и принуждения над личностью. С началом ХХ века тоталитарные идеи воплотились в конкретные массовые социальные движения - коммунистическое (социалистическое) и фашистское (национал- социалистическое). конкретно на «почвах» таковых идей и систем «расцветал» культ личности.

Культ личности - крайнее возвеличение, а тотчас и обожествление человека, занимающего, как правило, высшее положение в  иерархии политической либо религиозной  власти; очень завышенная оценка функции и роли фаворита. Более частенько культ личности встречается в тоталитарных и авторитарных государствах.

Культ политических управляющих - неотъемлемый элемент  обожествления власти. Он ведет свое начало от языческого идолопоклонства, воскрешая такие его атрибуты, как монументы, мавзолеи, мемориальные комплексы, сложные религиозно-политические ритуалы и т.П.

В тоталитарных государствах идейные истоки культа личности лежат в идеологии, её претензии  на монопольное обладание истиной, универсальную, всеобщую значимость. «Отцы» таковой, «единственно верной идеологии» наделяются свойствами пророков и ясновидцев. Культ личности рождается на базе естественных для человеческого  общества потребностей в преемственности  поколений, почитании старших, уважении выдающихся личностей (героев), принесших  благо своему народу. Принципиальной непосредственной предпосылкой культа личности является большая концентрация политической, духовной, экономической  и социальной властей в руках  одного человека, а также полная личная зависимость людей не столько  от результатов собственной деятельности, сколько от благосклонности управления. Разносторонняя личная зависимость, отражаясь  в массовом сознании и сопровождаясь  соответствующей систематической  отработкой, порождает у населения  веру во всемогущество управляющего, ужас перед ним, рабскую покорность и угодничество.

Тяжелое наследие такового дела к политическому лидерству  до сих пор проявляется во многих государствах мира, в особенности  в странах Востока.