Разграничение от смежных составов преступления

«Однако в упомянутом постановлении Пленума Верховного Суда РФ не определен возраст, до достижения которого ребенка следует считать малолетним. На практике этот вопрос решается на основе постановления Президиума Верховного Совета СССР от 28 апреля 1980 года «О порядке применения ст.1 Указа Президиума Верховного Совета СССР «Об усилении уголовной ответственности за изнасилование» и постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22 апреля 191 г. «О судебной практике по делам об изнасиловании», где малолетним признается  ребенок, не достигший 14 лет».1

Присоединяясь к вышеуказанному замечанию на разъяснения в постановлении Пленума ВС РФ, хочется добавить и то, что в данном разъяснении не определен возраст не только до достижения которого ребенка следует считать малолетним, но и с какого возраста ребенка надо начинать относить к малолетним. Ведь младенец тоже относится к малолетнему ребенку. Если бы не признаки объективной стороны ст.106 УК, то разграничение этой статьи от п. «в» ч.2 ст.105 УК, было затруднительным.

Различие по субъекту преступления: субъект преступления, предусмотренного ст.106 УК – специальный, мать новорожденного ребенка, достигшая 16-тилетия, субъект преступления, предусмотренного ст.105 УК – лицо,   достигшее 14-ти лет. Надо заметить, что возраст субъекта преступления, предусмотренного ст.106 УК, противоречит возрасту субъекта убийства.

Простое убийство (ст.105 ч.1) с субъективной стороны является преступлением с прямым умыслом. Умыслом охватывается лишение жизни другого человека.   По ч.1 ст.105 УК, т.е. как убийство без отягчающих и смягчающих обстоятельств, в действиях виновного отсутствуют смягчающие вину обстоятельства, тогда как  в убийстве матерью новорожденного ребенка они имеются, что и относит данное преступление к привилегированным.

Квалифицированное убийство – это убийство при наличии отягчающих обстоятельств. В ч.2 ст.105 УК  названы 26 признаков, объединенных в 13 пунктов.  Хотя в ст.106 УК и имеются признаки, схожие к признакам преступлений с отягчающими обстоятельствами (напр., убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии; убийство, совершенное с особой жестокостью и т.д.), различие  ст.106 УК видно по  объекту преступления, субъекту преступления и обязательными признаками объективной стороны.   Так, Хабаровским краевым судом 26 февраля 2004 г. Быкова осуждена по п.п. «в», «д» ч.2 ст.105 УК РФ. Она признана виновной в совершении с особой жестокостью умышленного убийства своей дочери, заведомо для нее находившейся в беспомощном состоянии. Преступление совершено в г. Амурске Хабаровского края. «В судебном заседании Быкова по существу не оспаривала изложенных в приговоре обстоятельств, что ее умышленные действия привели к смерти новорожденной дочери. Она не отрицала того, что свою беспомощную дочь оставила на несколько дней в закрытой квартире в коляске без воды и пищи.

Как видно из показаний свидетеля Кича, днем 12 августа 2003 г. в детское отделение больницы работниками милиции была доставлена в тяжелом состоянии Быкова Екатерина, 21 мая 2003 года рождения. При осмотре ребенка установлено истощение с понижением веса, с признаками обезвоживания организма. Тело ребенка было грязным, кожа воспалена, с опрелостями. Диагноз «дистрофия» вызван голоданием девочки в течение нескольких дней. Лишение ребенка пищи и воды привело к необратимым нарушениям функций жизненно важных органов и систем организма. Жизнь потерпевшей спасти не удалось, она умерла в реанимационном отделении.

Вина Быковой в умышленном причинении смерти своей новорожденной дочери подтверждена приведенными в приговоре показаниями  свидетелей, а также протоколом вскрытия умершей, заключением судебно-медицинского эксперта о причине смерти потерпевшей и другими, приобщенными к делу документами».6 Таким образом, преступные действия Быковой охватывались п.п. «в», «д» ч.2 ст.105 УК РФ.

Комментарий к УК РФ от 2002 года гласил, если убийство матерью новорожденного ребенка совершено при наличии отягчающих обстоятельств, названных в ч.2 ст.105 (например, неоднократно или общеопасным способом), то по общему правилу о соотношении квалифицированных и привилегированных составов содеянное должно квалифицироваться по ст.106 УК. «Н. скрывала беременность, не регистрировалась в женской консультации, готовила материалы для сокрытия тайны детоубийства, которое совершила, но была уличена. В ходе расследования, которое проводилось в г. Орел, выяснилось, что она ранее совершила аналогичное преступление, но осталась безнаказанной. Ее действия, по нашему мнению, подлежат квалификации по ст.103 УК РСФСР и по п. «в» и «н» ч.2 ст.105 УК (как убийство младенца, находившегося в беспомощном состоянии, совершенное неоднократно».7

Данное мнение Бородина Станислава Владимировича было высказано в 2003 году, видимо до появления федерального закона №162-ФЗ от 08.12.03 года «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации». «В новой редакции УК исключено такое понятие как неоднократность преступления,- прокомментировал внесенные изменения Александр Владимирович. – Вместо него вводится новое понятие – множественность. Чем они отличаются? Теперь суды должны давать юридическую оценку каждому из эпизодов преступления и назначать наказание по каждому, суммируя их при вынесении окончательного приговора. При этом, естественно, существует верхний предел с назначением срока наказания. Скажем, никто за сто обычных краж не посадит на 200 лет, хотя по каждой из них суд может назначить наказание виде лишения свободы сроком на два года. Законом устанавливается: если все преступления квалифицируются как небольшой или средней тяжести, окончательное наказание не может превышать более чем наполовину максимальный срок или размер наказания, предусмотренный за наиболее тяжкое из совершенных преступлений. Поскольку в нашей ситуации верхняя планка наказания составляет 6 лет лишения свободы, преступник  может получить не более 3 лет».8

Но при квалификации убийства матерью 2-х или более новорожденных детей возникает сложная ситуация, т.к. в диспозиции ст.106 УК РФ нет такого квалифицирующего признака как «убийство матерью 2-х и более новорожденных». Здесь ничего не остается, как согласиться с мнением Кривошеина о том, что ст.106 УК РФ целесообразно дополнить часть второй следующего содержания: «то же деяние, совершенное в отношении двух и более новорожденных».

Кроме этого Бородин С.В. высказал следующее мнение: «Когда же мать предприняла меры к сохранению жизни ребенка, а затем совершила убийство, его нельзя, по нашему мнению, признать совершенным непосредственно, тотчас, сразу же после родов, поэтому не следует относить к убийству матерью новорожденного ребенка. Например, Свердловский областной суд действия Ж. и других, совершивших убийство 8-дневного ребенка, квалифицировал поп. «г» ст.102УК. В таком случае вообще нельзя считать, что виновная в момент совершения убийства находится в том исключительном состоянии, которое вызывается родами. При убийстве в подобных случаях используется беспомощное положение потерпевшего, которое не может быть отнесено к признаку, характеризующему только убийство матерью новорожденного ребенка».9 С этим мнением нужно согласиться, т.к. принятие мер матерью к сохранению жизни ребенка, уже указывает на то, что она осознает ценность жизни своего ребенка и логически это говорит о том, что она также осознает характер своих действий.

3.2. Разграничение со ст.107 УК  РФ

Объекты преступлений, предусмотренных статьями 107 и 106 (жизнь другого человека, новорожденного ребенка), схожи, как и объективные стороны (действие, бездействие), субъекты (лица, достигшие 16-тилетнего возраста) и их субъективные стороны (могут быть совершены только умышленно).  Но как в этом случае определить, какое деяние будет убийством новорожденного ребенка, а какое убийством в состоянии аффекта?  Ведь в обоих случаях предусматривается длительная психотравмирующая ситуация, и оба деяния признаются совершенными со смягчающими обстоятельствами?

Во-первых надо уяснить, что убийство, совершенное в состоянии аффекта (ст. 107) признается совершенным со смягчающими  обстоятельствами, т.к. оно спровоцировано самим потерпевшим (его действиями или бездействиями). Для  квалификации убийства по ст.107 УК необходимо установить, что виновный находился в состоянии аффекта, т.е. сильного душевного волнения, которое было вызвано действиями потерпевшего. Закон подчеркивает, что убийство  рассматривается  совершенным в состоянии аффекта, если оно последовало сразу же за действиями, вызвавшими такое состояние.  «Аффект представляет собой «исключительно сильное, быстро возникающее и бурно протекающее кратковременное эмоциональное состояние, существенно ограничивающее течение интеллектуальных и волевых процессов, нарушающее целостное восприятие окружающего и правильное понимание субъектом объективного значения вещей».1

В то же время,  в отличие от ст. 104 УК РСФСР,  ст.107 УК РФ предусматривает новую форму убийства в состоянии аффекта, если такое состояние вызвано длительной психотравмирующей ситуацией, возникшей в связи с систематическим противоправным или аморальным поведением потерпевшего.  А убийство матерью своего новорожденного ребенка (ст.106) в условиях психотравмирующей ситуации объясняется жизненными обстоятельствами: отказ отца от регистрации заключения брака,  от признания новорожденного своим ребенком, отказ со стороны близких в какой-либо помощи, отсутствие жилья и т.п.   И ни в коем случае данную психотравмирующую ситуацию нельзя считать возникшей в связи с систематическим противоправным или аморальным поведением потерпевшего, новорожденного ребенка. 

Для решения вопроса о правильной квалификации убийства по ст.107 предположим аналогичную ситуацию: субъект преступления – мать новорожденного ребенка, потерпевший – новорожденный ребенок. Возникает вопрос, какие выводы следует сделать для признания новорожденного ребенка объектом данного преступления?

Здесь следует вспомнить, что в содержание вины входят не только истинные, но и ошибочные представления лица об объекте. Ошибка в объекте - это неправильное представление лица о социальной и юридической сущности объекта посягательства.

«Возможны две разновидности подобной ошибки. Во-первых, так называемая подмена объекта посягательства, которая заключается в том, что субъект преступления ошибочно полагает, будто посягает на один объект, тогда как в действительности ущерб причиняется другому объекту, неоднородному с тем, который охватывался умыслом виновного».10 Например, мать, пытающаяся убить своего новорожденного ребенка, на самом деле причиняет ему тяжкий вред здоровью. При наличии такого рода ошибки преступление должно квалифицироваться в зависимости от направленности умысла. Однако нельзя считаться с тем, что объект, охватываемый умыслом виновного, фактически не потерпел ущерба.  Чтобы привести в соответствие эта два обстоятельства (направленность умысла и причинение вреда другому объекту, а не тому, на который субъективно было направлено деяние, при квалификации подобных преступлений применяется юридическая фикция: преступление, которое по своему фактическому содержанию было доверено до конца, оценивается как покушение на намеченный виновным объект. В приведенном примере лицо должно нести ответственность за покушение на жизнь новорожденного (ст.30 и 106 или ст.30 и ч.1 ст.105 УК РФ, в зависимости от того, было ли лицо в состоянии психического расстройства, убийство совершено в условиях психотравмирующей ситуации или нет). Правило о квалификации преступлений, совершенных с ошибкой в объекте рассмотренного виде, применяется только при конкретизированном умысле.

«Второй разновидностью ошибки в объекте является незнание обстоятельств, благодаря которым изменяется социальная и юридическая оценка объекта в законе. Так, беременность потерпевшей при умышленном убийстве или несовершеннолетие потерпевшей при изнасиловании повышают общественную опасность названных преступлений и служат квалифицирующими признаками. Данная разновидность ошибки влияет на квалификацию преступлений двояким образом. Если виновный не знает о наличии таких обстоятельств, когда в действительности они существуют, то преступление квалифицируется как совершенное без отягчающих обстоятельств. Если же он исходит из ошибочного предположения о наличии соответствующего отягчающего обстоятельства, то деяние должно квалифицироваться как покушение на преступление с этим отягчающим обстоятельством».11 В приведенном выше примере виновная знает о наличии отягчающих обстоятельств, ошибочно предполагает и поэтому ее деяние должно квалифицироваться как покушение на преступление с этим отягчающим обстоятельством. Но, а если виновный не знает о наличии таких обстоятельств, когда в действительности, они существуют, то преступление квалифицируется как совершенное без отягчающих обстоятельств.

Так, мать новорожденного ребенка ошибочно представив, что причиной всех ее переживаний, мук, эмоциональной напряженности является именно ее не вполне благополучно прошедшую беременность, она решает избавиться от результата такой своей беременности. То есть это фактическая ошибка. «Фактическая ошибка – это неверное представление лица о фактических обстоятельствах, играющих роль объективных признаков состава данного преступления и определяющих характер преступления и степень его общественной опасности».12 При аффекте важно учитывать и индивидуальные особенности виновной. Известно, что к таким особенностям относится и беременность, при которой наблюдается повышенная возбудимость психики женщины.

Аффективное состояние субъекта может быть вызвано длительной психотравмирующей ситуацией, например, возникшей в связи с врожденной болезнью новорожденного ребенка.  Предположим, что врачи поставили диагноз тяжелой болезни будущего ребенка еще в состоянии беременности женщины. С этого времени у нее начинается психотравмирующая ситуация – процесс накопления отрицательных эмоций в отношении будущего ребенка, который потом окажется тяжким обстоятельством ее жизни, она все время думает нужен ли ей больной ребенок, или нет, или даже может думать о предстоящих муках, в связи в неизлечимостью этого ребенка. Во время или после родов, когда подтверждается то, что ребенок неизлечимо болен, мать  не в состоянии контролировать свои эмоции может убить своего новорожденного ребенка, что будет неожиданной для ее самой разрядкой. Если бы она, в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения, смогла «взять себя в руки», может быть позже она оставила бы ребенка в родильном доме, или смирившись с со своей тяжелой долей, стала бы сама растить его.