Преступления по уложению 1845 года

      Основаниями  уголовной ответственности Уложение  1845  года  признавало несомненную  доказанность  преступного  деяния,  и   виновность   о чем говорилось в статье 97. Предшествующее законодательство  России  уже  знало  такие  формы  вины  как умысел и неосторожность. Наиболее четко это было определено в Своде  законов (т. XV, ст. 3-8). Уложение 1845 года  делило  преступления  и проступки на умышленные  и  неумышленные  (ст.  5)  и  различало  умысел  двух  степеней: 1.Когда противозаконное  деяние  учинено  вследствие  не  внезапного, заранее обдуманного намерения или умысла,  2. Когда оное  учинено  хотя и с намерением, но по внезапному  побуждению  без  предумышления»  (ст.  6). Первая степень наказывалась строже: «За преступление,  учиненное  вследствие намерения, заранее  преступником  обдуманного,  определяется  всегда  высшая мера наказаний…» (ст. 111). Неосторожность как форма вины не была отражена  в Уложении  1845  года  в  виде   общего   определения.   Ответственность   за неумышленные  деяния  довольно  расплывчато  формулировалась  в   главе   «О определении  наказаний  по  преступлениям»  (ст.  116).   Однако   в   целом неосторожная вина влекла применение значительно более мягкого  наказания  по сравнению с виной умышленной.  Кроме  того,  и  это  стоит  отметить  особо, неосторожность  наказывалась  только  в   случаях,   прямо   предусмотренных законом. Достаточно  четко  был  определен  случай  как  обстоятельство,  не влекшее уголовной ответственности: «Зло, сделанное случайно, не  только  без намерения, но и без всякой со стороны  учинившего  оное  неосторожности,  не считается виною» (ст. 7). Сказанное позволяет сделать  вывод,  что  Уложение 1845 года закрепляло такие нормы (касающиеся вины), которые (в их  существе) можно позаимствовать и сегодня.⁸

          Из огромного массива норм этого документа для нас интерес представляют лишь некоторые. В статье 275 впервые дается наиболее обширное понятие государственной измены: "...сообщение неприятелю плана крепости, порта, гавани, арсенала, или же укрепленного или иного стана (лагеря), или тех мест, где происходят военные действия, или дает известия о расположении и движении войск, или о состоянии армии и других средствах нападения или обороны...". В статье 278 также говорится о сообщении государственной тайны: "Кто из российских подданных... сообщит или планы российских крепостей или иных укрепленных мест, или гаваней, портов, арсеналов". Еще в нескольких статьях речь идет об информации, отличной от предыдущей, так как она имеет здесь служебную и экономическую окраску. В статье 451 регламентировано "сообщение мнения судей или судебных актов, или других принадлежащих к делам бумаг...", а в статье 452 говорится о "злонамерном открытии обвиненному в преступлении судебных о нем актов или иных бумаг и за сообщение ему сведений, могущих служить к сокрытию истины или к избежанию заслуженного им наказания". Одним из элементов государственной тайны является промышленная информация, которая подлежит защите в соответствии со статьей 454: "За открытие... постороннему принадлежащего правительству или частному человеку секрета для производства каких-либо изделий, работ, машин, медицинских или иных составов". Определенным образом на количестве статей, посвященных тайне, и многообразии их содержания сказалась проведенная в начале века кодификация. Большое количество выявленных и собранных законодательных актов, которые ранее не были известны ввиду того, что не публиковались, а размножались путем переписывания, стало платформой для формирования нового уголовного закона с присущими ему новыми предметами преступлений. Этим объясняется такая широкая типология государственной тайны. На первом месте, как и прежде, стоят сведения, характеризующие вооруженные силы и проводимую ими борьбу, как на территории Российского государства, так и за его пределами. Среди новых элементов этого вида государственной тайны следует назвать такие, как "план", "гавань", "арсенал", "порт", "состояние армии", "расположение и движение войск". О каких-то переменах говорить все же не приходится, но с точки зрения административно-правового регулирования можно отметить достижение значительных успехов, а именно пополнение защищаемой государством тайны двумя новыми категориями - судебной и промышленной информацией. Таким образом, по состоянию на 1845 год можно было говорить о трех видах сведений, составляющих государственную тайну: судебная деятельность, секреты для производства изделий и армия с ее составляющими.⁹

        Наиболее суровыми были наказания «уголовные»: самой мягкой мерой были лишение прав состояния и ссылка на поселение в Сибирь или Закавказье. Крепостническая Россия променяла и другой вид наказаний - «исправительные», предусматривавшие мягкие по тому времени меры: ссылку на житье в Сибирь, заключение в крепость, тюрьму, арест, выговор, замечание, внушение, розги. Особенно суровыми были наказания за государственные преступления: злоумышление против «священной особы государя императора», бунт против верховной власти и государственная измена (ст. 263-282). Основными мерами наказания за эти преступления были смертная казнь, бессрочная или срочная (от 4 до 12 лет) каторга. Ряд статей, предусматривавших наказание крепостных за выступления «против своих господ» (ст. 1907-1911), приравнивались к статьям «О сопротивлении распоряжениям правительства и неповиновении установленным от него властям» (ст. 183 -290); карательные меры включали телесные наказания, клеймение, ссылку на каторгу сроком до 15-20 лет, ссылку на жилье (самой мягкой мерой было заключение в смирительный дом).¹⁰ Для помещиков, «не желающих употреблять предоставленных им по закону домашних исправительных мер» в случае «упорного неповиновения» крепостных, «хотя и без явного восстания», государство охотно предоставляло свои карательные органы, где по просьбе помещика крепостного могли наказать розгами от 20 до 50 ударов (ст. 1908); розгами до50 ударов наказывались также крестьяне, подавшие жалобу на своего помещика (ст. 1909). Господствующие верхи считали «Уложение о наказаниях» одним из наиболее «удачных» кодексов России. Это феодально-крепостническое Уложение на долго пережило сам крепостной строй, в 1886 г. его доработали, и многие статьи этого Уложения действовали до 1917 года. На протяжении более четверти века основной функцией II отделения все же оставалась инкорпорация законов. Вся подлинно кодификационная деятельность фактически ограничилась «Уложением о наказаниях уголовных и исправительных» (1845 год).

         К уголовным наказаниям относились: лишение всех прав состояния и смертная казнь, лишение всех прав состояния и ссылка на каторгу, лишение всех прав состояния и ссылка на поселение в Сибирь, лишение всех прав состояния и ссылка на поселение на Кавказ. Лишение всех прав состояния означало гражданскую смерть: лишение прав, преимуществ, собственности, прекращение супружеских и родительских прав.

          К исправительным наказаниям относились: лишение всех особенных прав и преимуществ и ссылка в Сибирь, отдача в исправительные арестантские отделения, ссылка в другие губернии, заключение в тюрьме, в крепости, арест, выговор в присутствии суда, замечания и внушения, сделанные судом или должностным лицом, денежные взыскания. Лишение всех особенных прав и преимуществ заключалось в лишении почетных титулов, дворянства, чинов, знаков отличия, права поступать на службу, записываться в гильдии, быть свидетелем и опекуном. Применялось также частичное лишение некоторых прав и преимуществ.¹¹     

          Наказания подразделялись на главные, дополнительные, заменяющие. Главные составляли 11 родов наказания, дополнительные следовали за главными (поражение в правах, покаяние, конфискация, учреждение опеки, отдача под надзор полиции, запрещение промысла), заменяющие могли заменить главные, Все эти наказания считались общими.      Их дополняли особенные наказания (исключение со службы, отстранение от должности, понижение по службе, выговор, вычет из жалования, замечание) и исключительные наказания (лишение христианского погребения, частичное лишение права наследования).    

         Система преступлений включала 12 разделов, каждый из которых делился на главы и отделения. Важнейшими были преступления против веры, государственные, против порядка управления, должностные, имущественные, против благочиния, законов о состоянии, против жизни, здоровья, свободы и чести частных лиц, семьи и собственности.      Интересно отметить, однако, одно обстоятельство.

        Глава «О наказаниях» содержала самостоятельное отделение (подраздел) «О вознаграждении за убытки, вред и обиды», в котором устанавливалось, что «виновные в преступлении, причинившем кому-либо убытки, вред или обиду, сверх наказания, к коему принуждаются, обязаны вознаградить за сей вред, убыток или обиду из собственного имущества по точному о сем постановлению суда» (ст. 62). В случае если преступление было совершено несколькими лицами и главные виновные были не в состоянии возместить причиненный ущерб, определенная судом сумма возмещения ущерба обращалась к взысканию с других участвовавших в преступлении лиц. Если же и эти лица оказывались несостоятельными, взыскание названной суммы производилось с недоносителей.¹² В случае смерти главных виновных и участников преступления взыскание вознаграждения за причиненный ущерб распространялось на их наследников, но «только из того имения, которое им досталось от виновных». «Виновные, не имеющие никаких средств к вознаграждению за причиненный ими вред, убыток или обиду, могут, если они не подвергаются наказанию уголовному, быть, по требованию обиженной стороны, заключены в тюрьму, на основании общих правил о несостоятельных должниках» (ст. 65). Кроме того, если основное наказание представляло собой штраф, и виновный оказывался «несостоятельным к полной того и другого уплате», то преимущество в выплате денежной суммы отдавалось возмещению ущерба, причиненного потерпевшему, а «судебное денежное взыскание налагалось лишь на оставшееся за сим имущество» (ст. 63-66). Таким образом, интересы потерпевшего отнюдь не игнорировались законодательством той эпохи.

Глава 3. Виды преступлений по уложению 1845 года

      В Уложении  присутствуют элементы, представляющие  особый интерес. Уложение содержало детальное описание различных общественно опасных деяний в сфере азартных игр. В главе третьей Уложения, именуемой "О нарушении общественного спокойствия, порядка и ограждающих оные постановлений", вопросам азартных игр посвящалось отделение десятое "О запрещенных играх, содержании мест для игры сего рода и недозволенных лотереях". В данном отделении было размещено семь статей. Согласно статье 1274 Уложения уголовно наказуемым являлось участие "в запрещенных играх в карты, кости и т.п.", если это осуществлялось "вопреки изданных о сем постановлений". Предусматривались различные виды наказаний за данное деяние. Так, если оно было совершено в первый раз, то к виновному могло быть применено наказание в виде денежного взыскания от ста до пятисот рублей. Во второй раз взыскание увеличивалось вдвое. А в третий раз, помимо указанного денежного взыскания, виновный подвергался аресту на срок от семи дней до трех недель. Уложение запрещало полностью государственным крестьянам "участие во всякой на деньги, хотя и незапрещенной, игре в карты или кости", что было предусмотрено статьей 1275 Уложения.¹³ В случае совершения данного деяния в первый раз виновный подвергался аресту на срок от одного до трех дней. При повторном совершении применялось телесное наказание в виде ударов розгами в количестве от пяти до десяти. Обнаруженные при игре деньги обращались "в пользу хозяйственного капитала государственных имуществ". Уложение предусматривало наказание и за открытие игорных притонов. Согласно статье 1276 Уложения "кто в своем доме или ином каком-либо месте устроит или дозволит устроить род заведения для запрещенных игр, тот за сие подвергается: в первый раз денежному взысканию от пятисот до трех тысяч рублей; во второй раз, сверх того ж денежного взыскания, аресту на время от трех недель до трех месяцев; а в третий, также сверх денежного взыскания, заключению в тюрьме на время от шести месяцев до одного года". Уголовно наказуемыми были также и деяния, связанные с организацией и проведением незаконных лотерей и промессов. Слово "промесс" происходит от слов "промешивать, месить". Оно означает вид лотереи, когда участники имеют возможность вытянуть из специального короба билет с указанием выигрыша. Статья 1277 Уложения предусматривала, что "денежному взысканию, равному двадцати процентам со всей суммы за розданные билеты", подвергается тот, "кто без дозволения правительства будет публично разыгрывать какие-либо вещи в лотереи". Денежным взысканием по три рубля за каждый проданный или розданный билет или промесс наказывалась, согласно статье 1279 Уложения, раздача билетов иностранной лотереи или промессов на лотереи. Предусматривалась также конфискация найденных билетов и промессов. Аналогичному наказанию, предусмотренному статьей 1279, подвергались виновные в совершении подлогов и обманов при разыгрывании лотереи, а также при игре в карты, кости или другие игры, что предусматривалось статьями 1277 и 1280 Уложения. ¹⁴Кроме того, в отделении первом "О составлении злонамеренных шаек и пристанодержательстве" главы третьей Уложения содержится статья 1150, предусматривающая наказание в виде лишения "всех особенных как лично, так и по состоянию присвоенных им прав и преимуществ и ссылки на житье в губернии Иркутскую или Енисейскую, с заключением на время от двух до трех лет и с воспрещением выезда в другие Сибирские губернии в продолжение определяемого судом времени от восьми до десяти лет, или, буде они по закону не изъяты от наказаний телесных, к наказанию розгами от шестидесяти до семидесяти ударов и отдаче в исправительные арестантские роты гражданского ведомства на время от шести до восьми лет" в отношении основателей и начальников шаек или сообществ, созданных "для запрещенной законами игры".

        XIX в. - эпоха развития сословных представительных институтов. В этот же период впервые вводится уголовная ответственность за преступления, посягающие на установленный государством порядок проведения сословных, а затем и земских выборов. В Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. в раздел IX "О преступлениях и проступках против законов о состояниях" была включена глава четвертая "О злоупотреблениях особых по состоянию присвоенных прав". Отделение первое указанной главы "О нарушениях правил, установленных для выборов и других собраний дворянских, городских и сельских" содержало ряд составов преступлений, посвященных охране избирательных прав.¹⁵

          По Уложению 1845 г. закреплялась и ссылка на поселение в определенные местности (места отдаленные). Как правило, такая ссылка отбывалась либо в Сибири, либо на Кавказе или других, кроме сибирских, более или менее отдаленных губерниях. До 1845 г. ссылка активно применялась в практике назначения уголовных наказаний. Так, по вынесенным приговорам участникам декабрьского восстания 1825 г. были осуждены к наказанию шпицрутенами и каторжным работам - 3 человека, к ссылке на каторгу - 8 человек, к ссылке на поселение и лишение дворянства - 1 человек. Почти три тысячи человек были переведены для дальнейшей службы на Кавказ. Отчеты Министерства юстиции за 1849 - 1851 гг. о количестве осужденных к различным видам наказаний позволяют представить картину назначения ссылки судами. За указанные три года осужденных к ссылке на каторжные работы было 5080 человек; к ссылке на поселение - 6733 человека; к ссылке на жительство - 2967 человек. Всего же за указанный период в ссылку отправились 14780 осужденных. Вторая половина XIX в. в плане применения ссылки характеризуется следующими цифрами. За период с 1860 по 1868 г. осужденных к ссылке на каторгу было 10508 человек; к ссылке на поселение - 20463 человека; к ссылке на водворение - 20809 человек. Всего же за указанный период в ссылку отправились 51780 осужденных.¹⁶

         Дальнейшее развитие государства и общественной жизни привело к изменению отношения к вопросу уголовно-правовой охраны детей от насилия в семье. В отличие от Соборного уложения 1649 г. такие деяния родителей, как истязание, изувечение, убийство в отношении своих детей, подпадали под признаки уголовного деяния. Вместе с тем по Своду законов отцу принадлежала власть над детьми независимо от возраста. Однако только к середине XIX в. при подготовке Уложения о наказаниях уголовных и исправительных (1845) было признано целесообразным этим деяниям посвятить особый раздел "О преступлениях против прав семейных", содержащий в себе несколько глав. Особый интерес представляет глава 2 Уложения - "О злоупотреблении родительской власти и преступлениях детей против родителей", где предусматривались новые, неизвестные до 1845 г. насильственные деяния родителей и лиц, их заменяющих, против несовершеннолетних детей. Прежде всего внимания заслуживает ст. 420, предусматривающая наказание родителям, опекунам, попечителям, а также иным лицам, имеющим надзор за несовершеннолетним. В виде тюремного заключения, если они виновны "въ жестокомъ обращенiи съ не достигшимъ семнадцати лЪтъ, если дЪяше виновного не составляетъ весьма тяжкаго или тяжкаго тЪлеснаго поврежденiя».