Ответственность за причинение тяжкого вреда здоровью

Под потерей зрения следует  понимать полную стойкую слепоту  на оба глаза или такое состояние, когда имеется понижение зрения до счета пальцев на расстоянии двух метров и менее (острота зрения 0,04 и ниже).

Потеря зрения на один глаз влечет за собой стойкую утрату трудоспособности свыше одной трети и по этому признаку относится к тяжким телесным повреждениям (повреждение слепого глаза, потребовавшее его удаления, оценивается в зависимости от длительности расстройства здоровья) - п. 8 Правил.

Под потерей слуха  следует понимать полную глухоту  или такое необратимое состояние, когда потерпевший не слышит разговорной речи на расстоянии 3 - 5 см от ушной раковины (потеря слуха на одно ухо влечет за собой стойкую утрату трудоспособности менее одной трети и по этому признаку относится к менее тяжкому телесному повреждению) - п. 9 Правил.

Потерей какого-либо органа либо утратой органом его функций следует считать: а) потерю языка (речи), т. е. потерю способности выражать свои мысли членораздельными звуками, понятными для окружающих; б) потерю руки, ноги, т. е. отделение их от туловища или утрату ими функций - паралич или иное состояние, исключающее их деятельность (под анатомической потерей руки или ноги следует понимать как отделение от туловища всей руки или ноги, так и ампутацию на уровне ниже локтевого или коленного суставов; все остальные случаи должны рассматриваться как потеря части конечности и оцениваться по признаку стойкой утраты трудоспособности); в) потерю производительной способности, заключающуюся в потере способности к совокуплению либо в потере способности к оплодотворению, зачатию и деторождению³.

Неизгладимое обезображение  лица может быть результатом различных  действий виновного (например, нанесения  удара ножом, пореза бритвой, обливания кислотой) и по своему характеру не представлять опасности для жизни в момент причинения. Здесь основное внимание сосредотачивается на последствиях после залечивания телесного повреждения.

Следователь и суд  решают: 1) обезображено ли лицо в результате телесного повреждения на основе сложившихся в обществе эстетических представлений; 2) является ли обезображение неизгладимым с учетом выводов судебно-медицинской экспертизы.

Судебно-медицинский  эксперт в соответствии с Приказом Министерства Здравоохранения и Социального развития  Российской Федерации N 194н от 24 апреля 2008 г.. не квалифицирует повреждение лица как обезображение, так как это понятие не является медицинским. Эксперт устанавливает только характер и степень тяжести самого телесного повреждения, исходя из обычных признаков, и определяет, является ли повреждение изгладимым (п. 14).

Согласно Правилам от 24 апреля 2008 г, под изгладимостью повреждения следует понимать значительное уменьшение выраженности патологических изменений (рубца, деформаций, нарушения мимики и пр.) с течением времени или под влиянием нехирургических средств. Если же для устранения требуется оперативное вмешательство (косметическая операция), то повреждение лица считается неизгладимым (п. 14).

Иным расстройством  здоровья является любое заболевание  или нарушение нормального функционирования организма, которое привело к утрате трудоспособности. Для квалификации преступления по ч. 1 ст. 111 УК необходима утрата трудоспособности не менее чем на одну треть или заведомо для виновного полная утрата потерпевшим профессиональной трудоспособности. Степень стойкости и размер утраты трудоспособности, наступившей в результате причинения тяжкого вреда здоровью, определяются в соответствии с Правилами от 24 апреля 2008 г.

Прерывание беременности независимо от ее срока является тяжким телесным повреждением, если оно не связано с индивидуальными особенностями организма, а стоит в прямой причинной связи с повреждением (п. 13 Правил). Эти вопросы решаются следователем и судом с учетом выводов судебно-медицинской экспертизы, которая проводится совместно с акушером-гинекологом. Прерывание беременности может последовать не только сразу после действий виновного, но и через какой-то промежуток времени.

Психическим расстройством  признается психическое заболевание, являющееся результатом умышленного причинения вреда здоровью. Диагноз психического расстройства и его причинная связь с причинением вреда здоровью устанавливается судебно-психиатрической экспертизой. Оценка степени тяжести такого последствия умышленного тяжкого причинения вреда здоровью производится с участием судебно-медицинского эксперта (п. 11 Правил).

Заболевание наркоманией  или токсикоманией следует рассматривать  как результат неоднократного насильственного (путем физического или психического воздействия) введения в организм потерпевшего наркотических или иных веществ, вызывающих эти заболевания. Из судебной практики известно, что у наркоманов имеется специальный термин "посадить на иглу", т. е. насильственно пристрастить к наркотикам или иным веществам, вызывающим заболевание наркоманией или токсикоманией.

 

1.3. Субъективные признаки умышленного причинения тяжкого вреда здоровью

 

Субъект причинения вреда  здоровью - физическое вменяемое лицо, достигшее 14 лет.

В соответствии со ст.5 УК РФ привлечение к уголовной ответственности  можно признать обоснованным лишь при  условии, что виной субъекта охватываются все обстоятельства, свойственные данному преступлению. Это и конструктивные, и квалифицирующие его признаки. Многие криминалисты полагают, что по отношению к последствиям, имеющим в умышленных преступлениях значение квалифицирующего признака, вина может выражаться только в неосторожности⁴.

Основа для существования  двух разных форм вины в одном преступлении заложена в характеристике субъективной стороны сложного составного преступления, каковым является умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего. Анализ такого преступления показывает, что законодатель, моделируя его, прибегает к объединению умышленного и неосторожного преступления, учитывая существующие в действительности устойчивые связи и зависимости. Эти преступления могут существовать самостоятельно, но в сочетании друг с другом они образуют качественно иное преступление со специфическим субъективным содержанием. Следует согласиться с А. И. Рарогом, что идея раздельного анализа психического отношения к деянию и его последствиям плодотворна лишь в том случае, если сами деяния преступны, а последствия являются квалифицирующим признаком преступления⁵.

Преступления с двойной  формой вины предполагают жесткую причинную связь между выполнением виновным действий, содержащих признаки основного преступления, и наступлением дополнительных, производных последствий. Эти последствия могут быть вменены в вину лицу лишь в случае, если они обусловлены совершением основного преступления. Если основное преступление - материальное (ч.1 ст.111 УК РФ), то причиной преступления является не само действие, а наступившие после его совершения последствия.

Причинение тяжкого  вреда здоровью умышленно имеет  место в тех случаях, когда виновный осознает, что результатом его действия или бездействия явится причинение вреда здоровью другого человека. В тех случаях, когда он желает причинить вред здоровью другого человека, он действует с прямым умыслом; когда допускает наступление такого результата (либо относится к этому безразлично), - действует с косвенным умыслом⁶.

Особенность умышленного  причинения тяжкого вреда здоровью состоит в том, что виновный иногда стремится к наступлению определенного последствия (например, прервать беременность или обезобразить лицо), а в некоторых случаях допускает наступление любого последствия (например, когда бросает тяжелый предмет в потерпевшего). В этом последнем случае содеянное квалифицируется по наступившим последствиям. Когда же виновный стремится к причинению тяжкого вреда здоровью, а в действительности причиняет вред, меньший по тяжести, он несет ответственность за покушение на тот вред здоровью, на совершение которого был направлен его умысел.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава II. Проблемы судебной практики по делам об умышленном

причинении тяжкого вреда здоровью

 

В судебной практике достаточно часто встречаются ошибки в квалификации деяний по статье 111 УК РФ.

Судебная Коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ 18 октября 2001 г., рассмотрев материалы уголовного дела, указала, что действия осужденного, совершенные в отношении одного и того же лица в течение непродолжительного периода времени, с единым умыслом, по единому мотиву, должны быть переквалифицированы в порядке надзора с ч. 1 ст. 111 и п. "в" ч. 3 ст. 111 УК РФ на ч. 1 ст. 111 УК РФ.⁷

По приговору Бежицкого районного  суда г. Брянска 26 мая 1998 г. Романченко осужден по ч. 1 ст. 111 и п. "в" ч. 3 ст. 111 УК РФ.

Он признан виновным в умышленном причинении Воронцову тяжкого вреда  здоровью, опасного для его жизни, и неоднократном причинении тяжкого вреда его здоровью.

23 февраля 1998 г. около 21 час. 30 мин. в доме культуры "Юность" г. Брянска Романченко встретил  Воронцова, с которым находился  в неприязненных отношениях. Между ними произошла очередная ссора, во время которой Романченко ударил Воронцова складным ножом в живот, но потерпевший этого удара не почувствовал, и они разошлись.

Примерно через полчаса в  фойе Романченко подошел к Воронцову, и между ними вновь произошла  ссора. Воронцов первым толкнул Романченко, а последний в ответ на это дважды ударил потерпевшего ножом в живот, причинив ему тяжкий вред здоровью.

Судебная коллегия Брянского областного суда 19 июня 1998 г. приговор оставила без изменения.

Председатель Брянского областного суда в протесте поставил вопрос об изменении судебных решений, исключении указания об осуждении Романченко по п. "в" ч. 3 ст. 111 УК РФ.

Президиум Брянского областного суда протест оставил без удовлетворения.

Судебная коллегия по уголовным  делам Верховного Суда РФ 18 октября 2001 г. удовлетворила аналогичный протест заместителя Председателя Верховного Суда РФ, указав следующее.

Правовая оценка судом действий Романченко не соответствует установленным фактическим обстоятельствам дела.

В обоснование своего решения о  виновности Романченко в неоднократном причинении Воронцову тяжкого вреда здоровью суд указал, что подсудимый умышленно причинил потерпевшему тяжкий вред здоровью, после чего каждый из них занимался своими делами. Лишь через полчаса при новой встрече между ними вновь произошел конфликт, во время которого Романченко дважды ударил Воронцова ножом в живот.

В итоге потерпевшему причинены три проникающих ранения  в живот через длительный промежуток времени, при этом каждый раз умысел осужденного был направлен на умышленное причинение тяжкого вреда здоровью.

Однако с данным выводом суда согласиться нельзя.

По делу установлено, что между  Романченко и Воронцовым длительное время существовала неприязнь и  по этой причине Романченко причинил Воронцову тяжкий вред здоровью, находясь в одном месте в доме культуры, и через 30 минут, будучи в другом, действуя с единым умыслом и по одному мотиву.

Поскольку преступное деяние совершено  Романченко в отношении одного и того же лица в течение непродолжительного времени, по единому мотиву, его действия охватывались единым умыслом и свидетельствуют о едином продолжаемом преступлении.

В связи с этим в протесте правильно  указано, что все содеянное Романченко подлежит квалификации по ч. 1 ст. 111 УК РФ.

Вместе с тем ссылка в протесте на то, что квалификация действий Романченко по п. "в" ч. 3 ст. 111 УК РФ является излишней и подлежит исключению из судебных решений, ошибочна, поскольку по данному уголовному закону был квалифицирован самостоятельный эпизод преступления, и в случае исключения этой нормы закона из приговора он фактически не получил бы никакой правовой оценки.

 В данном случае  оба эпизода содеянного подлежат  переквалификации с п. "в" ч. 3 ст. 111 и ч. 1 ст. 111 УК РФ на ч. 1 ст. 111 УК РФ как единое продолжаемое преступление: умышленное причинение потерпевшему тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни, совокупностью совершенных осужденным действий.

В судебной практике по делам  об умышленном причинении тяжкого вреда здоровью встречались ошибки в квалификации данных деяний по причине того, что судом были допущены ошибки в описательной части обвинительного приговора.

В данном случае интересным представляется пример из практики липецкого областного суда.

Президиум Липецкого  областного суда в составе председательствующего и президиума, рассмотрел уголовное дело по надзорной жалобе осужденного К. на приговор Краснинского районного суда Липецкой области от 27 сентября 2000 года и определение судебной коллегии по уголовным делам Липецкого областного суда от 31 октября 2000 года, по которым К. осужден по ст. 111 ч. 2 п. "д" УК РФ к 6 годам 6 месяцам лишения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

Определением судебной коллегии по уголовным делам Липецкого  областного суда от 31 октября 2000 года приговор суда оставлен без изменения.

Постановлением судьи Липецкого областного суда от 11 апреля 2003 года отказано в возбуждении надзорного производства.

В надзорной жалобе осужденный К. выражает несогласие с состоявшими судебными решениями. Он просит переквалифицировать его действия на ст. 111 ч. 1 УК РФ и снизить назначенное наказание, поскольку в его действиях отсутствует хулиганский мотив.