Социальные последствия криминаллизации российской экономики

План  работы:

1.Проблема коррупции и криминализации России.

2.Экономика и  духовное состояние общества.

3.Правовое государство.

4.Факторы криминализации  экономики. 

Проблема коррупции  и криминализации России становится темой общенациональной стратегии  и политической дискуссии и нуждается  во всестороннем анализе. Тем временем, обсуждение этого вопроса, как правило, сводится к предложению более совершенных механизмов выявления незаконных операций, поискам карательных мер и к бесконечным реорганизациям соответствующих полицейских органов. Однако, их бессилие свидетельствует о более глубоких причинах столь масштабной болезни национального организма. Искать же их давно пора в области сознания, а это уже предмет социологии.

"Если у  общества утрачено понятие греха  и стыда, то порядок в нем  может поддерживать только полицейский". - Однако, страшный логический итог нравственного падения наступает тогда, когда и сам полицейский оказывается прямым порождением общества, утратившего понятие греха и совести…

Проблема эта  не только и не столько в несовершенстве государственной системы, в плохих законах и всесилии нечестных  чиновников. Это не только и не столько  болезненный и мучительный выход  из хаоса и разрушения начала 90-х  годов. На самом деле перед нами итог нравственного падения и духовного  оскудения человека и общества в  целом. А значит, перед обществом  стоит задача духовного оздоровления нации, без которого у нее нет  будущего ни в экономическом смысле, ни в смысле сохранения России и  русских как явления мировой  истории и культуры.

Десять постперестроечных  лет продемонстрировали глубокое заблуждение, как большевиков, так и постсоветских крайних либералов-западников, уповающих на всесилие идеальных общественных институтов и "правильных" экономических доктрин, на чудодейственную силу рыночных механизмов, которые, якобы, сами по себе стимулируют в каждом и в обществе в целом творческую энергию к созиданию. Она же, как мыслилось, в условиях долгожданной "liberte" и приведет к расцвету каждого и всех. Однако, свобода, лишенная этических рамок добра и зла, логично обернулась рабством плоти и гордыни, рабством самых низменных инстинктов. Она утрачивает творческий потенциал, о чем свидетельствует упадок не только экономики, но и культуры, которую рождают только великие табу и идеалы, а не "свобода" разума.

Голый рационализм  не различает добро и зло, и, как  пишет русский философ П.Астафьев, - "не идет дальше вопроса о целесообразных средствах". Там, где нет ни веры, ни идеала, ни стремления к высшему  смыслу бытия, определение цели принадлежит  простой потребности, которая не ставит вопрос о нравственном содержании поступка. Этика целесообразности - единственная этика, которую рождает  бездуховное, обезбоженное и неизбежно оскотинивающееся человеческое общежитие. В нем невозможно ожидать не только безусловной морали, в нем уже не может быть побудительного импульса к нравственному целеполаганию личной жизни и истории.

Подобные суждения высказывали крупнейшие русские  умы, причем не из славянофилов, которых  нынешние постсоветские западники  именуют "ретроградами", якобы, желавшими "затворить Россию в курной избе". В середине XIX века признанный западник и один из крупнейших русских историков  К.Д.Кавелин предупреждал об опасности, которую только сейчас начинает осознавать атеистическая экономическая мысль: "личная собственность становится началом гибели и разрушения, когда не будет умеряема другим организующим началом".

В спорах реформаторов об экономике и социальных концепциях человек - это прикладной к ним  элемент - некий "homo economicus". Однако навыки для участия в той или иной сфере практической деятельности "экономический человек" может получить без особых сложностей. Неслучайно так многие бывшие советские граждане в одночасье стали успешными торговцами, дилерами, менеджерами и директорами банков. Но способность к нравственному саморегулированию своих поступков и целей можно обрести только через воспитание определенной системы ценностей, а не простым образованием. Основой же нравственности в любом обществе - католическом, протестантском, православном, мусульманском - всегда были религиозные каноны, задающие и для земной жизни нравственную раму, четкие представления о грехе и добродетели. И совсем актуальной для сегодняшнего печального итога десяти лет надежд и упований на рынок является суждение Н.Бердяева: "Нужно всегда помнить, что производительная инициатива принадлежит труду духовному, что ему принадлежит руководительство в хозяйственной жизни страны. Рушатся экономические основы духовно-культурной жизни в России, потому что разложились духовные основы экономической жизни, нравственная и религиозная дисциплина трудящейся личности".

Суждение 1918 года весьма подходит к сегодняшней России, к ее криминализированной экономике  на фоне постыдной для цивилизованной страны ХХI века средневековой нищеты огромного числа граждан. Эта нищета являет себя на фоне не меньшей вакханалии культа "удачливого и богатого" - идеала, абсолютно чуждого русской культуре вообще и русской культуре хозяйствования, в частности. Такой образ на деле не соответствует и протестантской культуре, которую социолог Макс Вебер в своем хрестоматийном труде определил прародительницей "духа капитализма". Отрицание гедонизма - то есть отношения к жизни как источнику наслаждений, честный и даже аскетический труд и бережливость, "религиозно-мессианское освящение методически рационализированного осуществления своего призвания" на Земле, - вот что, по Веберу, выработало этику мотиваций к труду и богатству англосаксонских пуритан, переселившихся в Америку.

При современных  способах манипуляции общественным сознанием через электронные  СМИ огромную разрушительную роль играют создаваемые совершенно ложные стереотипы успешного человека, который не имеет скрупул и не отягощен сомнениями нравственного порядка. Такой тип, на самом деле отсутствует на Западе. Так, в США молодежь, особенно студенчество - это одна из самых обремененных заботами и проблемами (выплаты кредитов на образование, машину, жилье) часть общества, которой совершенно чужд культ наслаждений и богатства без чести. Однако именно ложному образу гедониста ("Бери от жизни все!"), успешного и беззаботного, предлагается сочувствовать в фильмах и мизансценах рекламы, именно он, а не благородный человек, окружен привлекательными атрибутами современной жизни. Русский обыватель и российский интеллигент оказались одинаково падки на искушение гедонистическим идеалом.

В России это  неизбежный результат резкого снижения осмысления окружающей жизни в силу падения духовной культуры, одной  из причин которого стала отмена в  начале века преподавания Закона Божия  и постепенного изъятия из общеобразовательных  программ мировой классики, воплотившей  христианские традиционные ценности, осуждение греха, само четкое противопоставление греха и добродетели, добра и  зла и идеала человека и остро  ставившей нравственные дилеммы. В  России это имеет катастрофические последствия. На Западе роль сдерживания  выполняла не духовная доминанта, а "цивилизованность" - "порядок". Но в России именно нравственные каноны, закладываемые Верой, мысль о  жизни вечной, удерживали даже необразованных людей от бестиализации при несомненной грубости нравов и материальном отставании.

Неписаные нравственные нормы и заповеди не хуже "правового" государства охраняли устои, о чем  говорит яркий архивный документ охранки XIX века - донос осведомителя о народнической пропаганде среди  крестьян. Народник говорит мужику, показывая на имение: "Бери топор и завтра все будет твое". Неграмотный мужик, знающий устно Писание и Псалтирь, поглаживая бороду, ему отвечает: "Завтра - то понятно. А что будет послезавтра? Ежели я завтра преступлю Закон Божий и человеческий и сотворю с ним такое, что же помешает тебе послезавтра сделать такое же со мной?"

Сегодняшнее состояние  России подготовлено не только естественными  трудностями, но и периодом разложения нации и ее государственного чувства, поощрением смешения порока и добродетели  под видом свободы, глумлением над  национальными ценностями. Недалеко опасный рубеж утраты личной и  государственной безопасности, за которым  вернуться к норме будет невозможно демократическими методами. Уместно  вспомнить, что советский тоталитаризм вырос из той вакханалии разбоя и  разрушения самого устройства, что  была вызвана многолетней предреволюционной  пропагандой презрения к власти и государству, традиционным ценностям - честному труду и повиновению  закону, службе "не за страх, а за совесть", семье, целомудрию, чести  и честности, бескорыстию и проповеди  вседозволенности под видом свободы. 

Экономика и духовное состояние  общества.

Постсоветская "радикально-рыночная" экономическая  мысль, похоже, осталась в рамках материалистического обществоведения: "базис определяет надстройку - то есть, духовно-политическую сферу", экономика, якобы, определяет политику. Но хозяйство, по словам русского философа С.Булгакова "есть явление духовной жизни в такой же мере, в какой и все другие стороны человеческой деятельности и труда".

Хозяйство - не отдельная, автономная часть общества, которую  можно ремонтировать, менять, перестраивать  вне связи с другими социальными  и духовно-нравственными отношениями. Оно есть его органический и интегральный компонент, выражение и олицетворение  общей культуры данного народа, его традиций, нравственных и духовных ценностей. Не экономика определяет духовно-нравственное и культурное бытие народа, а последнее определяет, формирует и лепит отвечающий ему тип и характер экономических отношений общества. Девизом крупнейшей деловой газеты дореволюционной России "Биржевые ведомости" были слова: "Прибыль превыше всего, но честь дороже прибыли". Честное слово русского купца было вернее подписи на контракте. Можно ли удивляться, что освобожденный от всяких нравственных ограничений индивид проявляет в экономике закон джунглей, а полицейский отвечает ему тем же?

Сетования либеральных  идеологов на варварство народа подобны  крокодиловым слезам. Если они яростно проповедуют под видом священной свободы - свободу от морали и свободу низменных проявлений человеческой натуры на ТВ, в кино и литературе, если они восстают против любых нравственных ограничений, против религиозного воспитания, то они получает общество, в котором свобода понимается не как свобода от всякого насилия, а как свобода совершать любое беззаконие и насилие.

Идеологический  лозунг начала 1990 годов прямо заимствован  у Н.Бухарина из его речи на Пленуме  Московского Совета в 1921 году, ознаменовавшей начало "новой экономической политики": "Обогащайтесь, в добрый путь!" Большевики не собирались долго церемониться с допускаемым частным сектором в экономике и к тому же сохраняли "командные высоты". Но лозунг обогащения без нравственных ориентиров с поощрением кальвинистской морали, в которой деловой успех - показатель богоизбранности, а "успешный" презирает неудачника, "успешные" страны обретают право силой учить "неуспешных" (все это - проявления социал-дарвинизма), был положен в основу долгосрочного развития православной России - страны с духовными устоями апостольского христианства.

Можно только удивляться абсолютно большевистской целесообразности реформаторов, которым не пришло в голову, что восстановление безусловного права человека на собственность и предпринимательство нельзя вырывать из системы ценностей, в которой богатство - результат созидательного труда, а труд - долг христианина перед Богом и людьми, высшее предназначение человека. В таком соединении естественное стремление к материальному достатку "умеряемо" признанием непреложности высших нравственных категорий и общенациональными интересами. Именно это и есть современное правовое государство с рыночной экономикой. "Постиндустриальное общество является и "коммунальным обществом, где социальной единицей выступает скорее отдельное сообщество, нежели индивид, и целью становится достижение социального решения". Это слова вовсе не из "Манифеста коммунистической партии", а принадлежат крупнейшему теоретику постиндустриального общества Д.Беллу.

Страшные последствия  для России были усугублены тем, что  культ богатого и удачливого без  нравственных ограничений был обрушен  на Россию после атеизации трех поколений, приведшей к снижению роли неписанных этических канонов и к разрушительным последствиям для общественной морали. Именно люди со скрупулами и оказались в положении "убогих чудаков". Они оказались морально неготовыми к захвату экономических рычагов на основе англосаксонского кредо: "что не запрещено - дозволено", ибо для них недостаточно поступать "корректно", то есть не подпасть под действие уголовной нормы, но необходимо поступать "благородно", "порядочно". Одним из трагических для нации следствий такого явления стала утрата образованным слоем с моральными табу всякого общественного статуса, неизбежная потеря им социальной энергии, что уже привело к резкому снижению культурного уровня общества в целом.

Еще более серьезное  следствие - выпадение масс людей  из общественной иерархии - в России началась пауперизация (от английского  pauper - бедняк, нищий). Это особое социальное явление - распад социальных связей и социальных групп (страт), отчуждение людей и превращение их в изгоев. Оно не тождественно нищете. Пауперизация возникла в Англии времен Кромвеля и было неведомо в дореволюционной России и континентальной Европе даже при самом нищенском уровне жизни низших слоев, которые при этом сохраняли свою социальную идентификацию. Когда в России крепостные крестьяне начинали умирать с голоду, поместье немедленно бралось под опеку. В Англии крестьянство в массовом порядке сгонялось с земли и обращалось в бродяг, превращаясь в изгоя. Английские пуритане, полагавшие деловой успех показателем богоизбранности, идеологически обосновывали жестокие законы против бродяжничества, порку, клеймение раскаленным железом, социальные репрессии не против преступников, а против "неудачников", без вины пострадавших от экспансии более удачливых.