Социальная стратификация

 

 

 

 

 

 

 

 

 

СОЦИАЛЬНАЯ СТРАТИФИКАЦИЯ

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

СОДЕРЖАНИЕ

 

 

Введение с. 3

 

Глава 1. Основные системы стратификации с. 5

 

Глава 2. Традиционные стратификационные 

               общества с. 8

 

Глава 3. Социальная стратификация  в наши дни с. 14

Заключение                                                             с. 20

 

Список использованной литературы   с. 22

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ВВЕДЕНИЕ

 

Для человеческого общества на всех этапах его развития было характерно неравенство. Структурированные неравенства  между различными группами людей  социологи называют стратификацией.

Для более  точного определения этого понятия  можно привести слова Питирима Сорокина: «Социальная стратификация –  это дифференциация некой данной совокупности людей (населения) на классы в иерархическом ранге. Она находит  выражение в существовании высших и низших слоев. Ее основа и сущность – в неравномерном распределении  прав и привилегий, ответственности  и обязанности, наличии и отсутствии социальных ценностей, власти и влияния  среди членов того или иного сообщества. Конкретные формы социальной стратификации  разнообразны и многочисленны. Однако все их многообразие может быть сведено  к трем основным формам: экономическая, политическая и профессиональная стратификации. Как правило, все они тесно  переплетены. Социальная стратификация  – это постоянная характеристика любого организованного общества».¹

 

«Социальная стратификация начинается с веберовского разграничения более традиционных обществ, основывающихся на статусах (например, обществ, имеющих в своем основании  такие предписанные категории, как  сословия и касты, рабство, вследствие чего неравенство санкционируется  законом) и поляризированных, но более  размытых обществ, имеющих в своей  основе классы (что типично для  современного Запада), где большую  роль играют личные достижения, где  экономическая дифференциация имеет  первостепенное значение и носит  более безличностный характер».²

 

Изучение социальной стратификации  имеет долгую историю, начинающуюся с середины XIX в. (работы Карла Маркса и Джона Стюарта Милля), включающую серьезный вклад исследователей начала ХХ в. – от Вильфредо Парето (который предложил теорию “циркуляции  элит”) до Питирима Сорокина. Сейчас обширная литература по этой теме неразрывно переплетается  с работами, посвященными образованию, социальному полу (gender), культуре, власти, статистической технике и роли теории в социальных исследованиях. Конечно, охватить всё многообразие литературы по данной теме в одной работе не представляется возможным. Моей целью  является лишь обзор основных типов  стратификации общества в прошлом  и настоящем. 

Глава 1

ОСНОВНЫЕ СИСТЕМЫ СТРАТИФИКАЦИИ

 

Согласно Энтони Гидденсу, «различимы четыре основные системы стратификации: рабство, касты, сословия и классы.

 

Рабство

 

Рабство – это наиболее выраженная форма неравенства, при которой  часть индивидов буквально принадлежит  другим как их собственность. Правовые условия рабства значительно  варьируются в разных обществах. Системы рабского труда развалились  отчасти из-за борьбы против них, отчасти  потому, что экономические или  другие стимулы побуждали людей  работать более эффективно, чем прямое принуждение. С того времени, как  более века назад свобода была гарантирована рабам Северной и  Южной Америки, рабство как формальный институт постепенно уничтожилось и  сегодня почти полностью исчезло  в мире.

 

Каста

 

Касту связывают чаще всего с  культурой Индийского субконтинента. Термин «каста» португальского происхождения, означает «род» и «чистый род». У самих индийцев нет термина  для описания классовой системы  в целом, различные слова раскрывают её различные аспекты. Среди них  – два главных – варна и  джати. Варны включает четыре категории, ранжирующиеся по социальному престижу. Джати определяют группы, внутри которых  кастовые ранги имеют организованный характер. Высшая варна, брахманы, представляют наиболее высокий уровень чистоты, неприкасаемые – наиболее низкий. Брахманы должны избегать определённых типов контактов с неприкасаемыми, и только неприкасаемым позволяются  физические контакты с животными  или с субстанцией, определяемой как нечистая. Кастовая система изначально жёстко связана с индуистской  религией. Индивиды убеждены, что если кто-то не останется верным ритуалам и обязанностям своей касты, то его  ждёт самое низкое положение в  последующем воплощении.

Концепция каст иногда применялась  вне индийского контекста, когда  две или более этнических групп  подвергались сегрегации, и доминировало понятие расовой чистоты (южная  часть США, Южная Африка).

 

 

 

 

Сословия

 

Сословия были частью европейского феодализма, но имелись также во многих других традиционных обществах. Феодальные сословия включают страты с различными обязанностями и  правами; некоторые из этих различий устанавливаются законом. В Европе сословия включали аристократию и дворянство. Духовенство составляло другое сословие, имея более низкий статус, но обладая  различными привилегиями. К так называемому  «третьему сословию» относились слуги, свободные крестьяне, торговцы и художники. В противоположность  кастам, межсословные браки и индивидуальная мобильность воспринимались толерантно.

Сословия имели тенденцию развиваться, когда существовала традиционная аристократия, базировавшаяся на знатности происхождения. В феодальных системах, подобных существовавшим в средневековой Европе, сословия были замкнуты на поместья и локализованы, образуя скорее локальную, чем национальную систему стратификации. В более  централизованных и традиционных империях, таких как Китай или Япония, они были организованы на более выраженной национальной основе.    

 

Класс

 

Классовые системы отличаются во многих отношениях от рабства, каст и сословий. В особенности нужно было бы отметить четыре момента:

1. Классы не создаются на основе правовых и религиозных норм; членство в них не основывается на наследственном положении и обычаях. Классовые системы более подвижны, нежели другие системы стратификации, и границы между классами никогда не бывают ясно очерченными.
2. Принадлежность индивида к классу должна быть «достигнута» им самим, а не просто быть «данной» от рождения, как в других типах систем стратификации.

Социальная мобильность – движение вверх и вниз в классовой структуре  – значительно проще, чем в  других типах (в кастовой системе  индивидуальная мобильность, переход  из одной касты в другую невозможен).

3. Классы зависят от экономических различий между группами людей, связанных с неравенством во владении и контроле над материальными ресурсами.
4. В других типах стратификационных систем неравенство выражено прежде всего на уровне межличностных отношений, касающихся обязанностей между слугой и господином, рабом и хозяином, представителями высшей и низшей каст. Классовые системы, наоборот, осуществляют в основном связи внеличностного характера».³
 

Глава 2

ТРАДИЦИОННЫЕ СТРАТИФИКАЦИОННЫЕ  ОБЩЕСТВА

 

«Стратификационные общества получили свое название от латинского слова stratum, что в переводе означает «слой». Общество этого типа проще всего  представить себе в виде слоеного пирога, так что всевозможные взаимодействия между слоями (стратами) организованы скорее по вертикали, чем по горизонтали  — как это происходит в сегментарных обществах. Самыми своеобразными из стратификационных обществ являются общества, подразделенные на касты. Границы  между сосуществующими слоями общества сохраняются здесь практически  непроницаемыми.

 

Одна из разновидностей кастового  деления общества основана на этнических различиях. Именно этот вариант возникает  в случае интеграции цивилизации  копья с цивилизацией зернохранилищ. История Африки дает несколько примеров подобной интеграции.                        К началу второго тысячелетия  нашей эры племена скотоводов,   относящиеся к нилотской группе народов, стали расселяться из долины Нила к югу, в саванны, где жили негроиды-банту. Пришельцы-скотоводы  использовали в качестве основы новой  политической системы предгосударственные  структуры местных земледельцев. При этом на имущественное и сословное  неравенство наложилось еще и  кастовое. Например, в царстве Анколе, которое сформировалось в XV—XVI веках  на территории современной Уганды, скотоводы хима отвели себе роль господствующей касты, держащей в подчинении касту  исконных местных жителей — земледельцев иру.

 

           Одним  из важнейших инструментов сохранения  такого господства стал распространявшийся  на всех иру запрет разводить  скот. Крестьянин мог получить  в пользование либо яловую  корову, либо бычков, которых закалывали  на мясо. В обмен на этих  животных иру должны были отдавать  скотоводам часть своего урожая. Возможности крестьян восстать  против установленного порядка  сведены до минимума, поскольку  им запрещалось иметь оружие  и входить в состав военных  отрядов. Браки между ира и  хима категорически запрещались.  И хотя существовавшее в Анколе  кастовое неравенство служило  источником постоянного социального  напряжения, с экономической точки  зрения система оказалась прогрессивной,  поскольку сложившееся в обществе  разделение труда приносило обоюдную  выгоду и скотоводам, и земледельцам.

Этот пример разграничения  каст по этническому признаку —  далеко не единственный. По свидетельству  Леви-Стросса, нечто подобное существовало еще сравнительно недавно у индейцев мбайа-гуайкуру в Бразилии и Парагвае. В структуре их монархических обществ и в материальной культуре чувствуются веяния древних цивилизаций Америки — таких, например, как культура Чавин в Перу, существовавшая на рубеже первого и второго тысячелетий до новой эры. В обществе кадиавеу представители этого этноса составляли привилегированную касту, своего рода аристократию. К ней, помимо самих монархов, принадлежали родовая знать, подразделявшаяся на два соподчиненных сословия, и подкаста воинов. Все они обслуживались кастой крепостных индейцев гуана, которые, в подражание высшим слоям общества, также подразделялись на три подкасты. Кстати сказать, историками подмечена закономерность, суть которой в том, что процессы формирования государства зачастую ускоряются в обществах, состоящих более чем из одного этноса.

Причина возникновения другого, гораздо более экзотического  варианта кастового общества лежит  не в порабощении одного народа другим, а в восходящим к древнейшим временам религиозным представлениям, сложившимся  внутри того или иного единого  этноса. Прекрасным примером религии, которая породила весьма причудливую  кастовую систему, ставшую основой  всей социальной организации многих народов Южной Азии, служит индуизм. В верованиях индуистов до логического  конца доведено противопоставление понятий «чистота» — «нечистота», которые испокон веков были основополагающими  практически во всех архаических  культурах.

Мощным источником нечистоты  индуисты считают всякое насилие  — и не только над людьми, но также  над животными, над растениями и  над матерью-землей. Именно поэтому  люди духовного звания ни под каким  видом не должны заниматься землепашеством (при котором наносятся раны земле), а профессии мясника, забивающего  скот, и маслобоя, отнимающего жизнь  у семян растений, относятся к  «нечистым».

Все это создает в среде  народов, исповедующих индуизм, особую психологическую обстановку страха перед неверным шагом, грозящим соприкосновением со скверной. Вот что пишет, в частности, французский этнограф Марк Габорио  о повседневном состоянии духа у  жителей одной из стран индуистского мира: «Ощущение сверхъестественных сил пронизывают всю жизнь  обитателей Непала... Кажется, нет действий, не сопряженных с обрядностью, чисто  мирских в европейском смысле этого слова, разве только развлечения. Да и сами танцы нередко приобретают  религиозное значение и могут  легко перейти в шаманское  «кружение»... Многочисленные и вездесущие священные силы имеют как бы два  полюса. Один положительный: великие  боги заботятся о порядке в  мире и обществе. Это источник чистоты и надежды, уверенности в спасении. Другой полюс — негативный, отрицательный, где сосредоточены взаимно связанные нечистота и опасность; сексуальность, рождение, смерть — источники нечистоты — отдаляют человека от великих богов и отдают во власть младших злобных божеств, бродящих по земле призраков и колдунов»⁴

Возникновение индуистской  системы каст обосновано в санскритских трактатах, созданных еще в первом тысячелетии до новой эры. В них  было установлено деление общества на четыре сословия, именуемых варнами, за пределами которых (а следовательно, и общества как такового) были оставлены  так называемые вневарновые, включающие в себя самые обездоленные слои париев и неприкасаемых. На вершине созданной  заветами индуизма иерархической пирамиды находится варна жрецов-брахманов. Несколько ниже стоит варна кшатриев, куда относится высшая светская аристократия, призванная осуществлять земную власть, а также люди военных профессий. За ними по нисходящей следует варна  вайшьев, объединяющая земледельцев, скотоводов и торговцев. Члены всех этих трех варн в возрасте 8—12 лет, после обучения священным текстам, проходят инициацию, которая рассматривается как  второе, духовное рождение. Поэтому  брахманы, кшатрии и вайшьи именуются  дважды рожденными — в отличие  от представителей четвертой, самой  низкой касты шудр, объединяющей ремесленников  и слуг.

Первоначально система варн возникла, скорее всего, как естественный, непременный результат имущественного и социального расслоения общества — примерно тем же путем, как это  происходило, скажем, у земледельцев африканский саванн. Варны имеют  то общее с сословиями более привычного для нас европейского общества (духовенство, знать, купечество, ремесленники), что  браки между ними не запрещены  полностью: индуист может взять  в качестве второй жены либо наложницы  женщину из более низкой варны, хотя женитьба на представительнице вышестоящей  варны считается недопустимой. Главное  же отличие варн от сословий состоит  сегодня в том, что в основе иерархического соподчинения варн лежит  принцип их неравноценности по степени  «ритуальной чистоты»: варна брахманов  — самая чистая, варна шудр наименее чистая, если не считать, разумеется, вневарновых  неприкасаемых и париев.