Сравнивая конкретные цели
правовых норм с фактическим итогом их
действиям, можно количественно, математически
определить их результативность.
Причем приобретенный количественный
математический итог может быть как положительным,
так и отрицательным. Окончательный сговорит
о нехватке социальной производительности
права.
Без установления подлинной
производительности невозможно и формулирование
социальной эффективности. Совместно
с этим, социальная результативность не
ограничивается измерением подлинной
производительности.
Для характеристики производительности
права с высококачественной стороны применяют,
наравне с фактической отдачей,
и определенные иные аспекты, в частности,
аргументированность и рациональность,
продуктивность и экономичность9.
Аргументированность и рациональность
- это требования и условия, реализация
которых нужно с целью того, чтобы нормы
права достигали значительного положительного
итога в ходе регулирования. Чем
аргументирование и целесообразнее
содержание правовых норм, тем более они
результативны. Данная область оценки
социальной производительности относится,
прежде всего, правотворчества
- какова степень научной
обоснованности норм, их соотношения
потребностям социального формирования,
актуальность их издания; уровень учета
социального мнения; предусмотрены
ли законодателем все без исключения допустимые
результаты разрабатываемых норм и так
далее.
Экономичность - это положительная
результативность (полезность)
юридических норм, которая уточнена с
учетом количества потраченной
на всех стадиях приспособления правового
регулирования, материальных средств,
человеческой энергии, времени, а также
других характеристик.
Одним из значимых всеобщих
характеристик социальной производительности
права считается эффективность
деятельности юридических органов, положение
юридической практики, обнаруженные в
ней минусы и проблемы в заключение юридических
вопросов, фактические способности
юридических органов в их преодолении.
Вопрос производительности
права рассматривается и с исключительно
юридической стороны, как эффективность
самой юридической формы. С этой
точки зрения представляет особенный
интерес ответ на проблему, какова
эффективность, результативность целой
совокупности юридических средств, включенных
в механизм правового регулирования, насколько
результативность этот либо другой
метод, способ, вид регулирования, применяемые
в данном случае.
К примеру, разрешение того
или иного финансового вопроса потребует
предоставления этим либо другим лицам
субъективных прав. В каком режиме их успешнее
обеспечить - общедозволительном
или позволительном? Тот или иной
способ регулирования – управленческий
или гражданский - в данном случае
наиболее оптимален? Немаловажно
также обнаружение подходящих
средств и способов юридической техники,
максимально применение кодификаций,
современных методов обрабатывания законодательных
текстов, юридическая точность и общедоступность
нормативных актов.
Эффективность правового
регулирования во многом зависит от
производительности правоприменительных
актов. Введенные в устройство правового
регулирования, данные акты вызваны гарантировать
его точную работу. Правоприменительные
акты считаются главным средством с целью
свершения тех целей (определенных и перспективных),
которые стоят перед нормой права. Подобным
способом, у правоприменителя
не может быть каких-либо иных,
не предусмотренных правом целей. Отсюда
определять результативность
правоприменительных действий необходимо
так же, как и результативность правовых
норм, сравнивая фактически приобретенный
итог их воздействия с целями определенных
правовых норм10.
Совместно с этим не во всех
случаях, возможно, заявлять о социальной
производительности актов использования
права. Все без исключения находится в
зависимости от использующейся нормы,
ее содержания. Таким образом,
многочисленные нормы включают
императивные веления, призывающие от
правоприменителя принятия конкретного
заключения. Например, обеспечить отпуск
несовершеннолетнему ровно на один месяц.
Здесь значимость правоприменителя
сводится к бездейственному проведению
в жизнедеятельности свободы законодателя.
От него не требуется креативного расклада
к реализации данной нормы, только
качественное ее использование.
Таким образом, высокачественное
использование аналогичных норм способно
гарантировать только их юридическую
результативность, но не воздействовать
на их социальную результативность, на
степень свершения социальных
целей норм. Правоприменение здесь
в основном объединяется с такой
формой конфигурации реализации
права, как реализации, с той только разницей,
что подразумевает в этом случае издание
правоприменительного действия.
Иную ситуацию можно наблюдать
при применении норм, дающих свободу усмотрения
правоприменителю (относительно-определенных,
диспозитивных норм). В этом случае результаты
индивидуального регулирования могут
существенно отразиться на степени достижения
целей применяемых норм, внести определенный
вклад в общую эффективность правового
регулирования.
Так, конкретизируя наказание,
расширительно или ограничительно толкуя
норму, уточняя содержание прав и обязанностей
у конкретных лиц, правоприменительное
решение творчески влияет на социальный
эффект правового регулирования. Здесь
происходит приращение степени достижения
цели нормы за счет наиболее целесообразного
ее применения. В этом случае можно говорить
о социальной эффективности правоприменительных
актов, а для ее определения необходимо
установить ту долю результата, которую
дает индивидуальное регулирование
(правоприменение в сопоставлении с целью
правовой нормы).
Эффективность правоприменительных
актов зависит от их юридической и фактической
обоснованности, от качества применяемого
нормативного акта, законности и действенности
их содержания, полноты учета всех возможных
последствий, целесообразности, а также
от качества организации принятия решения
и его реализации.
Измерение социальной производительности
права надлежит, прежде всего, исходить
из оценок права с высокачественной стороны.
Вместе с тем существуют особенности
в показателях производительности права
в зависимости от того, какие функции
- регулятивные или охранительные -
подвергаются оценке. Эффективность
регулятивных функций права плотно
связана с результативностью
социально-экономических, политических
событий, облекаемых в правовую форму. Здесь количественное
измерение производительности имеет возможность получить
выражение в четких финансовых и других
социальных показателях. Необходимо лишь
только вычленить из данных характеристик
тот эффект, который достигнут
именно с поддержкой юридических средств.
Эффектность правоохранительной
функции права выражается ключевым образом
в показателях, характеризующих
положение правопорядка - динамика правонарушений,
результативность наказаний и
т.п.
Данные, получаемые в итоге
исследования производительности
права, считаются почвой для его
последующего улучшения. По собственному
значению эти данные служат важным каналом
оборотной связи между законодательством
и практикой его использования.
Задача определения производительности
той или же другой правовой нормы может
быть решена еще на стадии ее разработки.
Для этого зачастую прибегают к ее искусной
проверке, к постановке правового
опыта. Его конечная задача заключается
в выработке рационального, более
действенного варианта правового регулирования11.
Проведение правового опыта
подразумевает издание компетентными
органами опытных правовых норм. Их воздействие
опробуется на опытных объектах. Выделяют
надлежащие признаки экспериментальной
нормы: она во всех случаях содержит ограниченную
сферу использования, считается временной
и носит поисковый характер.
Использование правового опыта
содержит конкретные грани. Так, ни при
каких критериях не имеют шансов быть
допущены эксперименты, ограничивающие
конституционные права и свободы людей,
попадающих в сферу навыка, негативно
действующие на их материальные, духовные
и другие интересы.
ГЛАВА 3. ПРОБЛЕМЫ ПОВЫШЕНИЯ СОЦИАЛЬНОЙ
ЦЕННОСТИ И ЭФФЕКТИВНОСТИ
ОТЕЧЕСТВЕННОГО ПРАВА
Представителями правовых наук был обращен
интерес на регулятивные функции ценностей,
констатирована социально-ценностная
нацеленность процесса правотворчества
и правореализации. Ценностный аспект
стал, по словам Сергея Сергеевича Алексеева,
новым поворотом в освещении правовых
явлений12. Вопрос ценностей в праве явилась объектом
исследований не только отдельных ученых-правоведов,
но и целых исследовательских проектов.
Право - это, прежде всего ценностно-ориентированное
социальное явление. Согласно замечанию
Орест Владимирович Мартышина, ценности
обладают не только мировоззренческое
и критическое значение, они непосредственно
объединены с функционирующим правом,
без них не обойтись при толковании и использовании
права, в частности в случаях пробелов
или коллизий правовых норм13.
Конституция Российской Федерации, принятая
на всенародном референдуме в 1993 году,
провозгласила: "Человек, его права
и свободы являются высшей ценностью"
(ст.2). С данного этапа юридико-аксиологический
компонент стал элементом составляющей
конституционного правопонимания наравне
с естественно-правовым компонентом. Значимость
сделалась не только социально-философской,
но и конституционно признанной правовой
группой. Правоведы утвердили, то ,что
в базу правовой системы обязана быть
положена философия признания общечеловеческих
ценностей в свойстве естественных прав
человека, приобретающих в ходе своего
исторического формирования обще цивилизованный
характер.
В настоящее время мы обладаем значительным
количеством существенных международных
документов, договоров, посвященных констатации,
формированию и охране общечеловеческих
ценностей. Среди них особое место занимают:
Всеобщая декларация прав человека, Европейская
Конвенция о защите прав человека и основных
свобод, Международные акты о правах и
другие. В данных документах зафиксированы
универсальные, общепризнанные, базовые,
основательные человеческие ценности,
которые нужны с целью достойного формирования
любого человека, предоставления его прав
и законных заинтересованностей.
Крупный взнос в развитие общечеловеческих
стандартов прав и самостоятельность
личностей вносит Совет Европы. Главной
целью последнего "считается результат
наибольшего единства между его сорока
четырех государствами-членами в процессе
предоставления личных независимостей,
общественно-политической независимости
и главенства закона, то есть принципов,
которые лежат в основе настоящей демократии
и затрагивают абсолютно всех европейцев.
Все государства-члены Организации взяли
на себя обязательство возвести свободу,
человеческое преимущество и благополучие
своих граждан в основательный принцип
деятельности своих правительств. Сегодня
Совет Европы олицетворяет ценности, разделяемые
практически восьмистам миллионами европейцев,
в области прав человека, демократии и
верховенства закона"14.
Все вышеизложенное выделяет базу для
констатации, что изучение задач правовой
обороны общечеловеческих ценностей в
судопроизводстве считается объективной
необходимостью, диктующую надобность
становления уголовно-процессуальной
науки и в предоставленном направлении.
Данная тема довольно емкая, многоаспектная,
безграничная, требующая ежедневного,
увеличенного интереса не только в реальное
время, но и в далеком будущем. Так как
без периодического научного анализа
упомянутых задач, подверженных оживленными
переменами, невозможно принимать адекватные
решения на муниципальном уровне. К тому
же поиски рациональной системы организации
правовой обороны общечеловеческих ценностей
требуют фундаментальных, широкомасштабных
научных разработок.
В данных целях есть необходимость в
разработке надлежащих учебных заведений.
Это нужно во имя будущего нашей страны,
для ее прогресса, благоденствия. Воплощения
курса на увеличение производительности
выдвигает свежие запросы к правотворческим
и правоприменительным органам, юридической
науке и практике. В самом общем облике
они сводятся к тому, что каждый вновь
издаваемый нормативный акт, точно так
же как и многие действующие нормы, обязаны
быть сейчас со всех сторон оценены с
точки зрения их производительности.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В ходе проделанного исследования
по вопросам индивидуально-правового
регулирования можно сделать надлежащие
выводы:
1) право – высокоэффективный
и подходящий социальный стабилизатор.
Благодаря свойствам права оказывается
допустимым внедрить в социальную жизнь
всеобщую, устойчивую, строго конкретную
по содержанию, гарантированную государством
концепцию стандартных масштабов поведения,
функционирующую постоянно, непрерывно
во времени.
2) формулирования производительности
правовых норм как соотношения между итогом
их воздействия и поставленной социальной
целью характеризует общее содержание
рассматриваемого явления. Данное формулирование
еще невозможно расценивать в свойстве
измерительного инструмента, пригодного
для непосредственного установления производительности
правовых норм. Оно может служить лишь
методологической базой с целью расклада
к этому измерению. Необходимо дополнить,
что соответствие между целью и итогом
вовсе не обязательно обязано обладать
характер числового взаимоотношения.
3) чтобы стать
социально результативной, каждая правовая
норма должна быть, прежде всего, реализована
в поведении тех субъектов права, к которым
она обращена. В одних случаях выполнение
предписаний нормы вообще равнозначно
ее социальной производительности. В других
случаях обеспечение заданного нормой
поведения выступает необходимым (хотя
и недостаточным) условием ее социальной
производительности. Поэтому поиск путей
повышения эффективности правовых норм
неизбежно связан с определением уровня
реализации их предписаний.
4) закономерности, выражающие
правовой прогресс, действуют на основе
общих тенденций социального развития.
Нередко сообразно этому их
действие и формы проявления противоречивы,
в них отражается нацеленность на обслуживание
узкоклассовых, эгоистических
групповых интересов, вмонтирование
институтов писаного права
в систему авторитарных,
антинародных, реакционных режимов. И
все же, несмотря на исторически долгие
перерывы, шаги назад, деформации, искажения
в правовых системах, постепенно накапливаются
правовые ценности, достижения правовой
культуры.