Несторианство

Новый Вселенский собор  был открыт 1 августа 449 года в Эфессе, поэтому в истории он называется Вторым Эфесским Вселенским собором. На нём Диоскор Александрийский, пользуясь полной поддержкой императора, проигнорировав томос папы Льва, осудил учение о двух природах и низложил всех своих противников. Главная же ошибка Диоскора состояла в том, что он оправдал Евтихия, не дав богословской оценки его действительно еретически крайним выражениям. Это дало впоследствии повод подвергнуть сомнению православность собора и отвергнуть его. Кроме того, этой же причине ересь Евтихия стала приписываться и самому Диоскору. Хотя он никогда не осуждался за ересь, будучи, с точки зрения дохалкидонских миафизитских церквей, строгим последователем вероисповедания свт. Кирилла Александрийского, тем не менее, впоследствии ярлык «монофизита» прочно был к нему приклеен сторонниками Халкидонского богословия.

После смерти императора Феодосия, собор Диоскора в Эфесе  был отвергнут папой и назван «Разбойничьим», по причине преувеличений  совершенных на нём «насилий»^[1]. Пришедший к власти новый император Маркиан созвал новый собор, призванный найти компромисс между александрийской и антиохийской христологиями, на основе веры святого Кирилла и томоса папы Льва. Однако цели такой достигнуто не было, и раскол в церкви перешёл в новую стадию. Халкидонский собор, использовав формальным поводом дисциплинарные нарушения на Втором Эфесском соборе, низложил патриарха Александрийского Диоскора, чем обезглавил партию миафизитов, считающих себя последователями святого Кирилла, и используя томос папы Льва, утвердил антиохийское исповедание двух природ во Христе.

По этой причине вероопределение Халкидонского собора, как диофизитское, встретило ожесточенное неприятие среди сторонников миафизитского богословия святого Кирилла, почему с этих пор противостояние двух партий перешло из плоскости антиохийцы-александрийцы, в плоскость халкидониты-антихалкидониты. А поскольку Халкидонский собор его последующими сторонниками почитался антимонофизитским, то противники собора ими стали восприниматься как «монофизиты». Так, самым парадоксальным образом, древняя православная христологияалександрийской богословской школы, была переосмыслена радикальными сторонниками Халкидона, как еретическая и монофизитская. Хотя сам святой Кирилл Александрийский, чье учение отстаивали антихалкидониты, почитался и самими халкидонитами, поскольку его богословский авторитет не мог быть подвергнут ревизии.

Невзирая на поддержку  Халкидонского собора папами и императорами, антихалкидонитская партия была по-прежнему сильна, поскольку в пользу антихалкидонитов свидетельствовала древность их учения, освященного Третьим Вселенским собором, на фоне которого халкидонское верооределение было неведомым доселе нововведением. С седьмого века, когда в империи халкидонизм окончательно стал господствующей религиозной идеологией, халкидонитами большая древность веры антихалкидонитов преодолевалась тем, что приклеив своим оппонентам ярлык «монофизитов», они свели статус их вероисповедания с древней, освященной Вселенскими соборами православной доктрины на уровень новосозданной, распространившейся только после Халкидона ереси.

Вот почему ряд восточно-православных и католических авторов, излагая  свое видение истории Церкви после  Халкидонского собора пишет, что  вероучение монофизитов после Халкидонского  собора распространилось в восточных  провинциях Византии, то есть в Малой  Азии, Сирии и Египте, а также  за пределами империи в Армении.^[2]. По мнению историкаА. В. Карташева, влияние монофизитов в VI веке усилилось и при содействии императрицы Феодоры, которая «искусственно размножила монофизитские хиротонии и прямо создала и укрепила историческое существование монофизитских церквей вплоть до наших дней».^[2] В этот период они не только занимали патриаршие престолы Востока, но и престол римского понтифика занял их ставленник Вигилий, возведённый на престол через инцинированный по указанию Феодоры судебный процесс по обвинению папы Сильверия в политической измене.^[2]

По мнению самих  нехалкидонских Древневосточных православных церквей, такое освещение истории апологетами халкидонизма является сознательным искажением исторической действительности. Древневосточные православные церкви настаивают, что содержат веру Церкви до Халкидона, и что термин «монофизитство», применяемый по отношению к нимримокатоликами и греко-православными, некорректен, поскольку соотносит их с ересью Евтихия. Анафематствуя ересь Евтихия, то есть реальное монофизитство, Древневосточные православные церкви по-прежнему исповедуют миафизитское учение святого Кирилла Александрийского о Единой из двух природе во Христе. Согласно их взгляду на историю Церкви, реальное монофизитство было явлением локальным, и, будучи осужденным как ересь всеми без исключения поместными Церквями, исчезло, лишь периодически давая рецидивы среди новых радикальных противников Халкидонского собора и учения папы Льва, новая диофизитская христология которого, даже при исповедании одной Ипостаси во Христе считалась ими еретической.^[3]

[править]Классификация направлений миафизитства и монофизитства

К началу VII века миафизитство разделилось по историческим, догматическим или каноническим причинам на большое количество сект. В. В. Болотов^[4]провёл следующую классификацию направлений миафизитства и монофизитства:

• В результате исторических осложнений:

• Диоскориане, которые выделились после того, как патриарх Тимофей II Элур принял в общение бывших протериан.
• Акефалы, отделившиеся от Петра Монга из-за того, что тот принял «Энотикон» императора Зенона.

• По догматическим вопросам:

• Сторонники Евтихия, Диоскора и Элура.
• По вопросу от тленности тела Христова:

• Сторонники Севира Антиохийского (севериане).

• Сторонники Юлиана Галикарнасского (юлианисты, автардокеты).

• тритеиты, разделявшиеся, в свою очередь вопросом о тленности на:

• Сторонники Конона Тарсского (конониты).

• Сторонники Иоанна Филопона (филопониане).

По мнению В. В. Болотова, все современные миафизитские церкви, а именно, Сиро-яковитская православная церковь, Коптская православная церковь,Эфиопская православная церковь и Армянская апостольская церковь относятся к севирианской ветви миафизитства^[5]. Несколько другая филиация приводится в работах еп. РПАЦ Григория (В.М. Лурье), который отмечает также юлианитское влияние в Армянской и Эфиопской церквях.^[6][7]

В Армении официальным  вероисповеданием, принятым в 506 г. на Первом Двинском соборе, было миафизитство, с анафематствованием Халкидона.^[8] После смерти своего единственного епископа Прокопия актиститы отправились в Армению. Рукоположенный армянскими епископами сирийский епископ актистит Абд Ишо становится лидером, хотя и неформальным, самой Армянской церкви. В результате, Второй Двинский собор в 555 г. анафематствует Севира и принимает актиститскую христологию. Следование официальному курсу Второго Двинского собора поставило Армянскую церковь в изоляцию от всего остального миафизитского мира, в том числе от двух других церквей Кавказа, которые вместе с нею участвовали в Первом Двинском соборе — Грузинской и Албанской, и произвело расколы внутри самой Армянской церкви, причем часть отколовшихся еще в VI веке присоединилась к халкидонитам, а другая часть была солидарна с сирийскими яковитами.^[6][9]

В такой ситуации —  а особенно в перспективе дальнейшего  объединения яковитов и халкидонитов — для армянских католикосов  был вполне логичен путь следования примеру католикосов Грузии, то есть присоединиться к имперской церкви. Это объединение Византийской церкви с официальной церковью Армении  произошло на соборе в Феодосиуполе (армянское название города — Карин) в 633 г. Датировка этого события в источниках несколько противоречива, но, во всяком случае, речь идет о результатах переговоров с армянским епископатом, возглавлявшимся католикосом Езром, в 632—633 гг. Условия объединения церквей в Карине не содержали никакого догматического компромисса (и вообще не имели никакого специального догматического обоснования), и, по сути, для армянских миафизитов это была капитуляция.^[9]

Можно было ожидать, что  актиститская оппозиция останется  после этого в меньшинстве. Первоначально  так оно и вышло. Оппозиция, возглавленная  вардапетом (в византийском эквиваленте  — архимандритом) Иоанном Майрагомеци, казалось, не имела перспектив в  большой церковной политике…  Но в результате арабского завоевания армянские князья во главе сТеодором Рштуни предпочли в середине VII века превратить Армению в сателлит Халифата и занять антивизантийскую позицию. Иоанн Майрагомеци и его актиститская церковная партия получили поддержку. Из их рядов выдвинулся значительный богослов — Хосровик Таргманич («Толкователь»; ок. 630—ок. 730), чьи произведения можно считать образцом крайнего монофизитства.^[9]

К концу 680-х гг. Византия, пользуясь внутренними противоречиями в Халифате, вновь установила контроль над Арменией. В 689 или 690 году армянский  католикос Исаак (Саак III) вместе с  пятью армянскими епископами на соборе в Константинополе подписали халкидонитское исповедание веры, аналогичное тому, которое было подписано на соборе в Карине в 633 г. Вскоре, в 692 г., в Константинополе собрался Трулльский собор, по представительности равный вселенскому, на котором важнейшая часть обсуждений была посвящена дисциплинарным и литургическим вопросам сосуществования Византийской и Армянской (халкидонитской) церквей.^[9]

В церковных отношениях с Арменией новые богословские концепции, разрабатывавшиеся в VII веке, не играли никакой роли. Для армянских католикосов  того времени, равно как и для  их противников, речь шла только лишь о признании или непризнании  халкидонитов, имперской церкви. В  Армении не интересовались тем, каково в данный момент официальное учение Константинополя относительно одной  или двух воль во Христе.^[9]

Вследствие различных  политических причин (главной из которых  стал новый натиск Халифата на Византию в первой четверти VIII века), церковная  политика Юстиниана II в отношении  Армении не имела продолжения. Лишившись  византийской поддержки и по-прежнему имея против себя в качестве основного  врага актистизм, армянские католикосы неизбежно должны были солидаризоваться с сирийскими яковитами (имевшими статус вполне признаваемой государством церкви внутри Арабского халифата). Такая  позиция позволяла отвлечь от армянских актиститов их наиболее умеренную  часть. Торжеством этой церковной политики стал в 726 г. собор Армянской церкви в городе Манзакерт, идеологически подготовленный католикосом Иоанном Одзнеци, где было провозглашено формальное объединение Армянской церкви на началах севирианства, а также ее единство в вере с сирийскими яковитами.^[9]

Маназкертский Собор Армянской церкви 726 г. утвердил 10 анафематизмов, которые были осуждением учений Юлиана, Севира и их последователей, а также несторианства и Халкидона.^[10][8]

Актиститская оппозиция  в Армении не исчезла, но ушла в  глубокое подполье, из которого смогла по-настоящему выйти только в XIII веке, когда отношения официальной  Армянской церкви с сирийскими яковитами  снова были разорваны.^[6][9]