Политическое сознание

Таким образом, человек воспринимает политическую реальность чаще всего такой, какой она представляется его чувствам и эмоциям, которые, действуя по собственным законам, вполне могут неадекватно отражать окружающий мир.

В самом общем и несколько огрубленном виде можно сказать, что политическая психология включает в себя:

— социализированные чувства и эмоции, связанные с отображением интересов человека и формированием мотивов его политической деятельности;

— индивидуально-психические свойства (воля, память и др.); — биохимические и биофизиологические механизмы, обусловленные врожденными свойствами человека (возбуждением, нервными окончаниями, наследственностью) и проявляющиеся в психофизических свойствах, регулирующих темперамент, демографические и половозрастные черты, здоровье и проч. его аналогичные характеристики.

Таким образом, в политической психологии содержатся как осознанно-рациональные, так и бессознательно-иррациональные духовные элементы.

Благодаря этому психология соединяет логику социального взаимодействия с логикой инстинктов, рефлективность, осмысленность и рефлекторность, характеризующую бессознательные формы мышления. Такой симбиоз показывает, что в политической жизни человек может ориентироваться и адаптироваться к действительности, используя не только приобретенные социально-психологические свойства, но и могучие иррациональные механизмы, первичные чувственные реакции (отличающиеся эмоциогенностью, алогизмом, слабой подверженностью контролю и рядом других черт).

    Участвуя во всех реально существующих политических процессах, политическая психология обладает разнообразной и разветвленной внутренней структурой. Иными словами, множественность ее внутренних компонентов характеризует ее включенность в разнообразные стороны политической жизни. В силу этого ее структурные компоненты могут определяться содержанием политического поведения (предполагающего выделение норм, установок, мотивов и проч.), уже упоминавшимися уровнями психологических потребностей (выделяющими соответственно биофизические, индивидуально-психологические и социально-психологические элементы психологии), национально-цивилизационными чертами «человека политического» (характеризующими особенности российской, американской, китайской и проч. разновидностей психологии) и другими политическими явлениями.

Особое значение для политической психологии имеют индивидуальные и групповые формы сознания, обусловливающие содержание политических чувств и эмоций.

  Так, к индивидуальным психологическим образованиям, порожденным межличностными связями человека с другими субъектами и институтами власти, относятся: персональный опыт, специфика индивидуализированных чувств, специфичность эмоциональных реакций на внешние вызовы среды, та или иная способность к самоанализу, особенности индивидуальной воли и памяти. Эти элементы придают неповторимый оттенок любым формам политического поведения индивидов.

Велико значение для политической психологии и тех эмоционально-чувственных образований, которые опосредуются групповыми формами сознания, т.е. представлениями тех или иных социальных и функциональных групп, через которые человек реально включается в политические отношения. Каждая такая группа отличается собственной эмоциональной реакцией на политические события, своим психологическим темпераментом, памятью и традициями, которые образуют некую психологическую ауру, атмосферу соучастия в общих политических делах. При этом любое групповое объединение обладает тем или иным временем своего политического существования, за которое оно успевает сформировать привычные для большинства психические реакции на политические явления.

Таким образом, структурные образования политической психологии группового характера выражают понимание человеком соотношения общих, коллективных и индивидуальных интересов, подчиненность его сознания сформировавшемуся в группе психологическому климату, освоенность им действующих там привычек и стереотипов в отношении политических явлений.        

Роль и влияние политической психологии в политике проявляются, прежде всего, в осуществляемых ею функциях.

Именно последние выражают ее способность влиять и видоизменять политические процессы, состояния субъектов, способы функционирования институтов власти.

Политическая психология выполняет гносеологическую функцию, связанную с обеспечением мышления человека.

В отличие от других форм политического сознания (например, науки или идеологии), которые также способствуют познанию политической реальности, политические чувства могут не только дополнить информацию, полученную человеком рационально-логическим путем, но и заменить ее при выборе им своей политической позиции. Особенно ярко такая роль политической психологии проявляется в условиях кризисов, когда создающийся в обществе духовный вакуум, утрата ведущих ценностей буквально заполняет чувственными оценками все индивидуальные позиции человека.

Функция адаптации предполагает обеспечение политической психологией приспособления человека к окружающей обстановке. Причем психология осуществляет эту цель как при его пассивном приспособлении к среде, так и при их активном взаимопреобразовании, когда активно видоизменяются свойства и человека, осваивающего, к примеру, новые политические роли, и самих внешних условий под ролевым воздействием.

Для того чтобы заставить человека адаптироваться к окружающей действительности, политическая психология должна подавить воздействие т.н. стрессоров, т.е. тех социальных и политических факторов (например, безработицы, активности оппозиции, бытовых неурядиц и проч.), которые вызывают негативные политические реакции человека.

Как уже говорилось, политическая психология организует и интегрирует субъективные свойства человека. Тем самым она служит главным механизмом перенесения его политических целей и намерений из сферы сознания в сферу бытия.

То есть она не только обеспечивает постоянный контакт сознания и практики, но и выступает достаточно автономным фактором мотивации человеческих действий.

При этом политические чувства и эмоции действуют двояким образом. Первым способом осуществления политической психологией ее мотивационной функции является самостоятельное определение действий групповых и индивидуальных субъектов. При таком варианте удельный вес эмоциональных установок будет доминировать над всеми иными соображениями. В целом преобладание эмоционально-чувственных мотивов проявляется, прежде всего, при реализации людьми их политических ролей и функций. Вторым способом осуществления политической психологией своей мотивационной функции является преломление и дополнение ею действия различных рассудочных и рациональных намерений человека. В этом отношении политические чувства и эмоции играют уже не ведущую, а подчиненную, вторичную роль. [4 – C 109-110]

Наличие в политической психологии личности и социальных групп устойчивых, медленно меняющихся элементов позволяет говорить о ее исторических и национальных типах. В частности, современный российский тип политической психологии нередко характеризуют как авторитарно-патерналистский или авторитарно-коллективистский. Эти характеристики подразумевают выделение следующих особенностей российской ментальности:

      придание особого значения государственности как главному

                    интегрирующему основанию общества; державность как выражение                                    величия и мощи государственного начала;

      высокий уровень ожиданий от государства, от которого требуется выполнение функций не регулировщика, но попечителя, заботливого устроителя судеб граждан;

      персонализация государственной власти, признание единоличной воли правителя (желательно доброго и мудрого) наиболее понятной и близкой формой реализации власти;

      отказ от личной политической активности и инициативы и передача их политическим институтам;

      выражение коллективистских начал жизнеустройства в категориях соборности, интернационализма, мировой солидарности трудящихся;

      высокая степень терпимости к этническим, религиозным, региональным и прочим различиям;

      пренебрежение формально-правовым способом регуляции общественных отношений, поиск «высокой» справедливости и т.д.

Все эти типические черты отечественной политической психологии достаточно легко увязываются с историко-географическими особенностями развития российского общества: необъятными размерами территории, пестрым этническим составом населения, необходимостью сильного централизованного государственного начала, общинным укладом жизни основной массы населения, срединным расположением России на стыке восточной и западной цивилизаций и пр.[1 – C 341-342]

Вопрос №3

В конституции РФ записано, что создание государственной идеологии запрещено. Объясните смысл этого запрета.

Ответ:

В современной Конституции наряду с запретом на государственную идеологию, присутствует большое количество идеологий, использование которых в отрыве от культурного и национального контекста приводит на практике к утрате обществом духовных и ценностных ориентиров. 

Как человек не является человеком в небиологическом смысле без идеи, смысла жизни,   социализированной ценностно-целевой нагрузки, так и нация не может быть успешной и исторически устойчивой без национальной идеи. Россия эту мысль в своей истории подтверждает и в положительных примерах («Православие, самодержавие, народность»   как идея тысячелетней скрепы), так и в отрицательных (90-е годы смуты и вымирания, притом, что властвующий тогда президент возглашал – нужна национальная идея). Редко кто   и сейчас сможет указать, в чем состоит национальная идея в современной России. Конституция РФ 1993 г. как идеологический феномен.

Необходимость обращения к содержанию Конституции РФ определяется особенностями ее принятия в декабре 1993 г., явившегося не столько результатом общественного консенсуса, сколько разрешившегося силой противостояния исполнительной и законодательной ветвей власти.

Прочитаем ст.13 п.2 Конституции РФ: «Никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной…».

При очевидной синонимичности категорий идеи и идеологии в конкретном обсуждаемом нами контексте сие означает, что   российскому государству запрещено иметь государственную идею. Смысл, заложенный в ст.13 означает, что   российскому государству запрещена «национальная идея». Что такое национальная идея русскому человеку, каждому российскому гражданину не надо растолковывать. Это смысл жизни российского общества и государства, тот самый смысл, без которого ни общество, ни государство исторически нежизнеспособны.   Получается, что простая односложная фраза в конституции приобретает значение смертельной мины замедленного действия, заложенной   под жизнеспособностью российского государства.

Быстрое, безальтернативное осуществление конституционной реформы в 1993 г. привело в Основном Законе и к иным противоречиям. С одной стороны, в ней сохранился ряд дефиниций, имеющих смысловую нагрузку лишь в рамках советского идеологического лексикона, и не отражающих, таким образом, реалий современной России. С другой конституция   содержит положения нелиберального свойства, таящие в себе потенциальную угрозу государственной целостности и национальной идентичности России. Компилированный посредством обращения к западной конституционной традиции основной закон России не отразил в должной мере ее цивилизационной и культурно-исторической специфики. При купировании названия Россия, такой документ может быть отнесен к любому государству. В конституции игнорированы аспекты духовной и национальной ориентированности государства, которые играют важнейшую роль в консолидации сил общества. [6 – C 38-40]

Список используемой литературы:

1)     Политология: - Учебник для вузов./ Под ред. проф. В.Н Лавриненко – М.: ЮНИТИ, 2002 – 367с

2)     Гуревич П.С. Политическая психология. – Учебное пособие. – М.: ЮНИТИ-Дана, 2008 – 254с

3)     Сирота Н.М. Идеология  и политика. – М.: Аспект Пресс, 2011 – 289с

4)     Панарин А.С. Политология. – Учебник. – М.: Проспект, 2003 – 130с

5)     Зеркин Д.П. Основы политологии./Лекции. Ростов-на-Дону, 1997 – 172с

6)     Государственная символика РФ. – М.: «Экзамен», 2003 – 64с

7)     Политология: - Учебник для вузов./ Под ред. проф. В.Н Лавриненко – М.: ЮНИТИ, 2001 – 367с

8)     Дшигенский Г. Социально-политическая психология. – М.,1994 – 320с

28