Автор: Пользователь скрыл имя, 04 Октября 2013 в 18:31, реферат
Ситуация гибели коммунистической системы, как и все подобные ситуации (например, гибели Российской империи) – альтернативная, заключавшая в себе возможности различных исходов. И как возникновение на обломках Российской империи советского государства не может считаться единственно возможным исходом альтернатив 1917 года, так и возникновение на обломках СССР «ельцинско-путинской» постсоветской России не может рассматриваться единственно возможным исходом альтернатив 1991 года. Несомненно, были и другие возможности, как более, так и менее вероятные .
В наше время даже военные диктатуры тяготеют к этому типу организации власти - власть захватывается силой, но затем организуются псевдовыборы и псевдореферендумы.
Подобные системы естественно тяготеют к монархии - к передаче власти по наследству к сыну (иногда - жене или дочери), но, хотя передача власти сыну осуществлялась безальтернативными президентами в разных странах многократно (Сирия, Гаити, Никарагуа, Азербайджан), она всегда сопровождалась имитацией народного избрания. Есть только один эпизод, когда президент провозгласил себя монархом (Бокасса в Центральноафриканской республике-империи).
Обращение к "народу" в "демократических" концепциях с необходимостью предполагает уважение его качественной целостности, качественной особости. "Демократию" определяют не количественные критерии голосований на выборах, но " факт соучастия народа в своей собственной судьбе" (по точному выражению Артура Мюллера ван ден Брука). Поэтому произвольное членение государства, дробление единого народного организма, навязывание чуждых социально-политических моделей, взятых из совершенно иной исторической социальной среды (а именно этим и характерен более всего ельцинско-путинский) никак не может являться признаком действительной демократии. С точки зрения "демократии", агрессивная психическая атака на избирателей перед выборами в Государственную Думу РФ 2011 года, безжалостное оттеснение оппозиции, полное игнорирование социальных, национальных и государственных традиций, волюнтаризм произвольных единоличных решений - все это представляется грубой аномалией и полностью противоречит демократическим нормам. Но с точки зрения "либерализма", напротив, все эти особенности ельцинизма-путинизма приобретают смысл и оправдание. " Либерализм" имеет двух заклятых, смертельных врагов - вмешательство социально-государственных структур в частное предпринимательство и национально-государственные традиции, подчиняющие индивидуальную свободу общественным интересам. Именно по этим двум врагам Ельцин и нанес свой сокрушительный удар, полностью соответствующий духу и букве либеральной доктрины. То, что в жертву были принесены демократические нормы, в данном случае не так важно, если мы поймем, что "демократия" является здесь лишь прикрытием иной идеологии - идеологии "либерализма". Точно так же, как социал-демократическая риторика перестройки скрывала ее изначальную антисоциалистическую ориентацию, "демократия " ельцинистов-путинистов маскирует "абсолютный либерализм". Но в повседневной риторике особенно выделяются события партии власти, где с необыкновенным фанатизмом сторонники прославляют руководителей партии. Так, на съезде Единой России 27 ноября 2011 года, было такое представление и фанатиков от партии, что как то отдаленно напоминало предвоенную Германию.
"Абсолютный либерализм" радикально "республиканского" типа - вот что является последней целью ельцинистских демаршей в идеологии. Парламент мешает Ельцину не потому, что он слишком "социалистичен", но потому что он слишком "демократичен", а именно "демократия" на этом завершающем этапе становится последним препятствием для "либерализма". Закрытые политические системы, помимо прочего, характеризуются тем, что до граждан крайне скудно и выборочно доходят сведения о том, что происходит в коридорах власти. Чем меньше демократии, тем слабее обратная связь, позволяющая субъектам суверенитета следить и осуществлять контроль над тем, как его слуги принимают решения. Чем больше замкнутости, тем труднее понять реальную структуру политических процессов, наглядным примером чему могут послужить трудности, с которыми в свое время сталкивались советологи в анализе и определении советской системы власти.
Сегодня снова настал момент, когда, в связи с фактической отменой разделения властей путем подчинения ее представительной, судебной и медийной ветвей - исполнительной, исчезла и та сравнительная ясность представлений о происходящем, которая свойственна этим властям в условиях демократии и в результате их способности контролировать друг друга. А отсутствие ясности не может не повышать и чувство растерянности перед лицом происходящих изменений. В итоге даже многие из тех, кто видит свой гражданский долг в противостоянии свертыванию демократических свобод и процедур, не понимают, какие действия имеет смысл предпринимать. Вместе с тем, в условиях недоизученности политической системы вполне может оказаться, что влияние политических процессов на реально происходящее в стране переоценивается как сторонниками, так и противниками путинского режима.
Заключение
Сейчас – период расцвета российской постсоветской политической системы. При втором российском президенте система приобретает черты законченности и стабильности, которая обеспечена, безусловно, до 2008 года, но, вполне возможно, и значительно дальше. В обществе не только нет никаких реальных политических сил, которые могли бы сейчас или в ближайшее время сломать систему, но пока не видно даже, откуда такие силы могли бы явиться. На ближайший исторический период система – действительно «безальтернативна» и будет лишь постепенно «совершенствоваться».
Список литературы