Консенсус

    Третий  объект или уровень консенсуса - согласие в отношении политики и  правительства - переносит акцент на управление “через дискуссию”, т.е. на процесс выработки и принятия политических решений. Несогласие по вопросам политики и оппозиция правительству  рассматриваются здесь как неконсенсус (неприятие) по отношению к членам правительства, а не к форме управления. Если ставится под вопрос последняя, то проблематичны как процедурный, так и основной консенсусы.

    Исследователи переходных процессов сходятся на том, что основной консенсус, т.е. согласие по основополагающим вопросам, является обязательным условием демократии, выполняет  по отношению к последней стимулирующую, консолидирующую роль. Но согласие в основных ценностях не возникает  сразу, изначально, его можно приобрести и в качестве целевого результата. Что же касается процедурного консенсуса, и прежде всего в отношении  правил разрешения политических конфликтов, то это необходимое условие, фактическая  предпосылка демократии, ее реальное начало. Демократия и рождается из конфликта, из поисков (или изобретения) демократических механизмов разрешения таких конфликтов. Само принятие таких  механизмов также логически является частью процесса перехода к демократии. Отсюда потребность в анализе  различных аспектов консенсуса не как статичных предпосылок, но как активных элементов процесса. “Духовный консенсус свободного государства не есть нечто, мистическим образом предшествующее политике или стоящее над ней - это продукт жизнедеятельности (цивилизаторской деятельности) самой политики”, - пишет политолог Б. Крик. 

    2. Базовые основы  консенсуса.

    Консенсус имманентен демократии, ибо она обеспечивает свободу членов политического сообщества, а только в условиях свободы и  может сформироваться подлинное  гражданское согласие. Более того, консенсус характеризует зрелые, развитые формы демократии.

    В основе зарождающейся, становящейся демократии лежит осуществление воли большинства, которая, по меткому выражению Дж. Ст. Милля, является лишь волей тех, кому удается заставить признать себя большинством. Господство большинства  предполагает игнорирование интересов  меньшинства (порой довольно значительного, вполне сопоставимого с самим  большинством), а то и даже подавление его, насилие над ним. Такая демократия ущербна и весьма далека от совершенства. Истинная демократия всегда стремится  к консенсусу.

    Одновременно  демократия предполагает плюрализм  – различные, порой несовместимые  и конфликтующие политические, экономические, нравственные, философские, религиозные  и другие идеи, ценности, предпочтения и целостные доктрины, разделяемые  теми или иными социальными группами. Причем плюралистичность общества –  не исторический реликт, который со временем может быть преодолен, напротив, по мере развития демократии она возрастает. Монолитность – свойство тоталитарных обществ, при демократии она в  принципе невозможна. Если фиксируется  единогласное принятие решений и  их последующая всеобщая поддержка  и одобрение – это показатель укоренившейся политической апатии, безразличия, часто страха и прочих проявлений тоталитаризма. И как  только жесткие ограничения, накладываемые  режимом, снимаются, сразу проявляются, казалось бы, отсутствовавшие ранее  противоречия.

    Каким образом в рамках демократии сопрягаются  плюрализм и консенсус? Очевидно, существуют некоторые всеобъемлющие  идеи и ценности, которые одобряются и поддерживаются сторонниками различных  политических, философских, нравственных течений, группами с разными социально-экономическими интересами. Направленность режима на реализацию этих идей и ценностей  и способна консолидировать общество.

    История показала, что такими объединяющими  ценностями (назовем их базовыми основами консенсуса) могут быть национальные и религиозные ценности, права  и свободы личности. Национальные и религиозные ценности сами по себе далеко не всеобъемлющи. Они, по определению, исключают из «сферы консенсуса» некоторую часть населения, и основанный на них консенсус является, таким образом, лишь разновидностью демократии большинства.

    В обществах, где меньшинство, выведенное за рамки национального или религиозного консенсуса, значительно, эти ценности вообще не могут способствовать, достижению гражданского согласия. Такова ситуация в России и в большинстве стран  СНГ.

    В итоге акцент на национально-религиозные  ценности и интересы ведет не только к распаду государства (будь то СССР или Российская Федерация), но и к  конфронтации внутри отдельных регионов.

    Национальные  и религиозные ценности могут  быть «задействованы» при переходе от авторитарных режимов к демократии. Так, в Испании в 70-е годы в основе политики демократизации лежала стратегия  «национального примирения». Испанцы  устали от многолетней вражды и ненависти. Перспектива «подвести черту» год  прошлым – гражданской войной 1936—1939 гг. и последующим разделением  страны на «победителей» и «побежденных», – восстановить национальное единство устраивала всех. В послевоенной Франции  правительство де Голля пыталось сплотить людей и завоевать признание  через повышение национального  достоинства, делая упор на престиж  французского языка, культуры, историю  страны.

    Однако  одни национальные и религиозные  ценности слишком долго эксплуатировать  нельзя. Они должны быть своеобразным «мостиком» для перехода к третьей  базовой основе консенсуса – к  правам и свободам личности. Лишь эти  ценности действительно всеобъемлющи и характеризуют консенсус, свойственный развитым, стабильным демократиям.

    Постепенно  в обществе формируется консенсус  относительно социально-экономического и политико-правового устройства, признающего незыблемость прав, свобод, достоинства личности и обеспечивающего  гарантии свободы, самостоятельности  и собственности граждан и  их объединений.

    Партии, соперничающие за голоса электората и предлагающие альтернативные программы  и курсы, не подвергают сомнению ценности свободы, собственности, самостоятельности, достоинства человека, а также  обеспечивающие их политико-правовые принципы и институты: народное представительство, разделение властей, господство права, независимость суда и т.п. Внутри этих рамок (и в соответствии с  ними) признается право на оппозицию, на несогласие с проводимой политикой  и на борьбу (опять-таки в указанных  рамках) за ее изменение. Отсюда каждая из партий исходит из «законности» существования своих оппонентов, а следовательно, допускает возможность  компромисса с ними. Исключение составляют крайне радикальные партии, но в  стабильных демократиях существенного  влияния на политическую жизнь они  не оказывают.

    Таким образом, политический консенсус не означает полной бесконфликтности общественного  развития. Ценности, составляющие базовые  основы консенсуса, лишь очерчивают границы  «конфликтного пространства» и  определяют принципы, способы и средства, используемые для урегулирования возникающих  столкновений. Общим принципом разрешения конфликтов в условиях консенсуальной демократии является ориентация на компромисс, а не на подчинение (тем более  уничтожение) противоборствующей стороны.

    В общностях более низкого уровня (в отдельных организациях) ценностные основы консенсуса определяются целями, для реализации которых организация  создана (получение прибыли, приход к власти и т.п.). А в малых  социальных группах, где осуществляется непосредственное межличностное общение (семья, дружеская компания), весьма существенна ценность самих отношений (родственных, товарищеских). Стремление сохранить их – действенный стимул к поиску компромиссов. Это обусловлено  психологической природой человека, стремящегося обладать не только свободой от ограничений, препятствующих процессу его индивидуализации, но и высокой  степенью связанности с другими  людьми.  
 

    3. Механизм достижения консенсуса

    Консенсус (от лат. consensus - согласие) означает наличие  между двумя и более субъектами сходных взглядов и позиций по каким-либо проблемам общественной жизни. Если условно обозначить неких  двух субъектов политики буквами  А и Б, то механизм достижения консенсуса между ними будет выглядеть следующим  образом.

    Во-первых, А должен признать, что интересы Б имеют такое же право на существование, как и его собственные. Это  и будет гарантией того, что  интересы А также будут признаны другой стороной.

    Во-вторых, оба субъекта должны отказаться от применения силы и силового давления по отношению друг к другу. Если А  заставляет Б тем или иным способом принять его позицию, то это уже  не консенсус, а прямое подчинение. Такое “согласие” будет мнимым и непрочным.

    В-третьих; А и Б должны отказаться от решения  вопросов голосованием. Представим, что  группа А более многочисленна, чем  группа Б. В этом случае победа А  обеспечена, а Б неизбежно остается в меньшинстве. Но меньшинство не всегда подчиняется и согласие достигнуто не будет. Следовательно, в этом случае необходимо не голосование, а согласование.

    Согласованность необходима в любом обществе. Вместе с тем, достижение полного консенсуса невозможно. Этому препятствуют социальные различия, имущественная разница, несовпадение в политической и культурной ориентации, половозрастные различия.

    Консенсус не исключает из политической жизни  борьбу интересов, конкуренцию, соперничество. Он - разумное, сознательное перемирие  по принципиальным вопросам. Консенсус  предполагает высокую степень цивилизованности, культуры общества, знаний, мастерства, интуиции политиков.  

4. Условия достижения  консенсуса

    Прежде  чем права и свободы личности станут базовой основой общественного  консенсуса, должна появиться сама личность, осознающая свои права и  претендующая на свободу и достоинство. Ее формирует индустриальное общество, когда развиваются товарно-денежные отношения и право становится всеобщей мерой свободы и равенства. Все участники социального обмена признаются свободными и формально  равными субъектами, реализующими и  защищающими свои интересы. В процессе взаимодействия различные интересы согласовываются и уравновешиваются.

    Так достигается общественный консенсус, складываются отношения социального  партнерства. Однако данная модель реализуется  лишь в том случае, если сталкивающиеся носители противоположных интересов  обладают примерно одинаковой (сопоставимой) социальной силой (прежде всего экономической). Именно это «равновесие» заставляет их искать компромиссы и приходить  к консенсусу. В противном случае более сильный субъект (социальная группа) реализует свой интерес за счет более слабого.

    В индустриальном обществе формальное равенство  сопровождалось вопиющим социальным неравенством. Существовала ярко выраженная классовая  структура. Буржуазия приобретала  все большую экономическую и  политическую мощь за счет подавления промышленного пролетариата. В тех  условиях жесткая эксплуатация неквалифицированного наемного труда с минимальными расходами  на воспроизводство рабочей силы была наиболее эффективным способом развития, обеспечившим быстрый экономический  рост, ставший основой качественного  изменения производительных сил  и социальной структуры.

    Постепенно  производственный потенциал стал создавать  условия для обеспечения с  помощью системы государственного перераспределения достойного существования  всех граждан, без нивелирования  различий в уровне материального  достатка и престижности социальных статусов. Социальная дифференциация не исчезает, но это уже не прежняя  двухполюсная классовая структура, порождающая социальные антагонизмы.

    Большинство членов постиндустриального общества относится к так называемому  среднему классу. Это люди, находящиеся  в экономически достаточно выгодном положении и заинтересованные в  преобладании правовых и рыночных регуляторов, в надежных институционных гарантиях  своей свободы, самостоятельности  и собственности.

    В целом в обществе достигнут консенсус: те, кто в отношениях формального  равенства находится в экономически более выгодном положении, не препятствуют государственному перераспределению  национального дохода в интересах  «социально слабых» до тех пор, пока такое регулирование не мешает действию рыночных механизмов, а те, кто находится  в экономически менее выгодном положении, не злоупотребляют требованиями социальной поддержки, понимая, что сверхсильное социальное государство, разрушающее  рыночные и правовые регуляторы, вызовет  протест большинства населения. Постиндустриальное общество находится  как бы в состоянии динамического  равновесия (по типу маятника) и постоянно  колеблется между усилением социальных (государственно-распределительных) и  правовых (рыночных) механизмов, не выходя из «поля общественного консенсуса»  и не слишком удаляясь от «точки равновесия» (оптимального регулирования)