Аннотация «Венеция ночью»

Сергей Иванович Танеев

Сергей Иванович Танеев — русский композитор, пианист, педагог, учёный, музыкально-общественный деятель.  

Родился во Владимире 13 (25) ноября 1856 в дворянской семье (его дядя Александр Сергеевич Танеев был камергером двора и композитором-любителем; брат Владимир Иванович – известный экономист и общественный деятель; двоюродная сестра – фрейлина двора Анна Вырубова). В десятилетнем возрасте поступил в только что открывшуюся Московскую консерваторию, которую окончил в 1875 с золотой медалью по классам фортепиано Н.Г.Рубинштейна и композиции П.И.Чайковского. Танеев был любимым учеником Чайковского и его близким другом до конца дней Петра Ильича, нередко исполнителем его сочинений, а также их редактором и аранжировщиком.

После образовательной  поездки за рубеж преподавал в  Московской консерватории музыкально-теоретические  предметы, а затем фортепиано; в 1885–1888 по просьбе Чайковского возглавил  консерваторию; в дальнейшем вел специальные курсы полифонии и музыкальной формы. В 1905, в знак солидарности с Н.А.Римским-Корсаковым, уволенным из Петербургской консерватории, ушел из Московской консерватории и продолжал занятия с учениками частным образом. Среди консерваторских студентов Танеева – композиторы С.В.Рахманинов, А.Н.Скрябин, Н.К.Метнер, С.М.Ляпунов, Р.М.Глиэр, А.Т.Гречанинов и многие другие; большинство из них постоянно обращалось за советами к Танееву и после окончания обучения. В круг общения Танеева входили не только музыканты; он неоднократно встречался с Л.Н.Толстым (несколько раз проводил летний отпуск в Ясной Поляне, не став, однако, при этом «толстовцем»), живо интересовался поэзией символизма (особенно ритмическим ее аспектом) и был лично знаком с молодыми московскими поэтами; оригинальным увлечением Танеева были занятия эсперанто (на этом языке написана большая часть его Дневников). . Был одним из основателей и педагогов Народной консерватории (1906 г.), изучал музыкальный фольклор.

После смерти Н.Г.Рубинштейна и П.И.Чайковского Танеев оказался центральной фигурой музыкальной жизни – как педагог, пианист (солист и в особенности великолепный ансамблист), дирижер, ученый и, главное, музыкант огромного кругозора, безупречного вкуса и человек высочайшей нравственной чистоты и ответственности. В период после 1905 он был одним из основателей Народной консерватории, учредителем и участником общества «Музыкально-теоретическая библиотека», сотрудником музыкально-этнографической комиссии при Московском университете и т.д. С начала 1890-х годов работал над изучением полифонии строгого стиля старых западных мастеров, поскольку считал, что именно освоение этих приемов и форм может обогатить в дальнейшем русскую музыку, которая в своем историческом развитии миновала период строгого стиля (в особенности желательным Танеев считал такой путь для русской духовной музыки, и сам сделал несколько опытов в данном направлении). Результатом его труда стало масштабное исследование Подвижной контрапункт строгого письма (1889–1906; издано в 1909) и незаконченное и изданное посмертно Учение о каноне.

Творчество  Танеева отмечено глубиной замыслов, высокой этичностью и философской  направленностью. Его единственная опера «Орестея» (по Эсхилу, 1894 г.) —  образец воплощения античного сюжета в русской музыке. Его камерно-инструментальные произведения (трио, квартеты, квинтеты) принадлежат к лучшим образцам этого жанра в русской музыке. Танеев - автор лучших русских вокально-симфонических произведений этого периода: лирической кантаты "Иоанн Дамаскин" на стихи А. К. Толстого (1884 г.) и сочинения "По прочтении псалма" на стихи А. С. Хомякова (1915 г.), а также отдельных произведений и циклов для хора без сопровождения на стихи русских поэтов, где блестяще применяется сложная полифоническая техника. Возродил популярный в русской музыке XVII—XVIII вв. жанр — хоры a cappella (автор более 40 хоров). В инструментальной музыке особое значение придавал интонационному единству цикла, монотематизму (4-я симфония, камерно-инструментальные ансамбли).

С начала 1890-х годов работал  над изучением полифонии строгого стиля старых западных мастеров, поскольку  считал, что именно освоение этих приемов  и форм может обогатить в дальнейшем русскую музыку, которая в своем  историческом развитии миновала период строгого стиля. Результатом его труда стало масштабное исследование "Подвижной контрапункт строгого письма" (1889-1906 гг., издано в 1909 г.) и незаконченное и изданное посмертно "Учение о каноне".

Как композитор Танеев являлся  признанным главой московской школы, способствовал сближению петербургской и московской ветвей русской музыки. В стиле Танеева ощутимо влияние Чайковского (особенно в ранних произведениях), а также опора на западноевропейскую классику (Бах, Бетховен). 

Создал композиторскую школу, воспитал многих музыковедов, дирижёров, пианистов (продолжая фортепианные традиции Николая Рубинштейна). Среди учеников: Сергей Рахманинов, Александр Скрябин, Николай Метнер, Рейнгольд Глиэр, Константин Игумнов, Георгий Конюс, Сергей Потоцкий, Всеволод Задерацкий, Болеслав Яворский. Умер Танеев в Москве 6 (19) июня 1915 г.

Фет Афанасий Афанасьевич

— известный поэт, род. 23 ноябрь 1820 г. в деревне Новоселки, в семи верстах от г. Мценска, Орловской  губ., умер 21 ноябрь 1892 г. в Москве. Отец его, ротмистр в отставке, принадлежал к старинному дворянскому роду Шеншиных. В 1819 г. он женился в Дармштадте на Шарлотте Фет, дочери обер-кригс-комиссара Беккера, носившей фамилию Фет по первому мужу, с которым она развелась. Будущий поэт был первенцем от этого брака, совершенного за границею по лютеранскому обряду и не имевшего у нас законной силы. До 14 лет мальчик носил фамилию Шеншина, а затем принужден был принять фамилию матери, так как обнаружилось, что православное венчание ее совершено после рождения сына. Только по Высочайшему указу 26 декабря 1873 г. за Афанасием Афанасьевичем была утверждена фамилия отца, со всеми связанными с нею правами. В годы детства, проведенные в Новоселках, главное влияние на будущего поэта имели мать и дядя, Петр Неофитович: благодаря первой, мальчик прекрасно овладел немецким языком, а благодаря второму, человеку образованному и начитанному, любителю поэзии и истории, не скрывавшему своей исключительной любви и привязанности к племяннику, развивались и поощрялись поэтические наклонности последнего. 14-ти лет Ф. был отвезен в пансион Крюммера в гор. Верро, Лифляндской губ., где провел три года. Для подготовки в Московский университет Ф. был отвезен в Москву и определен в частный пансион М. П. Погодина, в доме которого жил и некоторое время студентом, сначала юридического, а затем словесного факультета. О начале своего пребывания в Московском университете Ф. в книге «Ранние годы моей жизниИзучая в университете произведения мировых поэтов, Ф. особенно увлекался Гете, причем на третьем курсе перевел первую песнь «Германа и Доротеи», и Гейне, от которого усвоил его своеобразные художественные

Излюбленными  мотивами Фета, в разработке которых  он достиг совершенства, были любовь и  природа. Он обладал удивительною чуткостью  к едва уловимым красотам природы; в  явлениях совершенно обыденных, будничных  он умел открывать неподозреваемую красоту. Его зимние, весенние, летние и осенние картинки нашей северной природы принадлежат к лучшему, что создано в этом роде русскими поэтами. По верному замечанию Боткина, Ф. уловлял не пластическую реальность предмета, а идеальное, мелодическое отражение его в нашем чувстве, — то светлое, воздушное отражение, в котором чудным образом сливаются форма, сущность, колорит и аромат его. Большая часть поэтических мелодий Фета внушена ему вечером или ночью; так же превосходно удавались поэту изображения томительно-сладких весенних ощущений. В изображении любви Ф. был так же своеобразен, как и в изображении природы.

Непрерывно  печатая в 50-х годах свои оригинальные стихотворения в «Современнике» и «Отеч. Записках», Ф. в этих же журналах, а также в «Библиотеке для  чтения» и «Русском слове» поместил несколько довольно значительных переводных трудов, каковы: перевод гетевской поэмы «Герман и Доротея» («Современник», 1856, No 7), полный стихотворный перевод «Од Квинта Горация Флакка», в четырех книгах («Отеч. Зап.", 1856 г., NoNo 1, 3, 5 и 7), которые затем, в том же году, появились отдельным изданием; стихотворные переводы трагедий Шекспира «Юлий Цезарь» («Библ. для чт.", 1859, No 3) и «Антоний и Клеопатра» («Рус. Слово», 1859, No 2). К пятидесятым годам относятся и два беллетристических опыта Фета — рассказ «Каленик» («Отеч. Зап.", 1854, No 3) и повесть «Дядюшка и двоюродный братец» (ibid., 1855, No. 9).

Выпустив в  свет в 1863 г. в 2 частях свои «Стихотворения» (изд. К. Т. Солдатенкова), расходившиеся довольно медленно, он почти совсем перестал писать стихи и вернулся к поэтической деятельности только на закате дней своих. Возвращение Фета к литературе совершилось в его новом имении, Воробьевке, Щигровского уезда, Курской губ., в десяти верстах от Коренной пустыни, купленном в 1877 г. Новое хозяйство на 850 десятинах велось управляющим, а сам владелец, кроме писания стихотворений, внушенных минутами вдохновения и выходивших отдельными выпусками, под заглавием «Вечерние огни» (1883, 1885, 1888 и 1891), усердно принялся за переводы. Так, он перевел: обе части «Фауста» (1882—1883), хотя и не особенно удачно; два сочинения Шопенгауера — «Мир, как воля и представление» (1880, 2-е изд. в 1888 г.) и «О четверояком корне закона достаточного основания» (1886) и целый ряд латинских поэтов, с объяснениями и примечаниями, не всегда, однако, верными и точными, на что неоднократно указывала ученая критика. Серию переводов с латинского Ф. начал Горацием, все произведения которого в фетовском переводе вышли в 1883 г. Затем последовательно были переведены: сатиры Ювенала (1885), стихотворения Катулла (1886), элегии Тибулла (1886), XV книг «Превращений» Овидия (1887), вся «Энеида» Вергилия (1888), элегии Проперция (1888), сатиры Персия (1889) и эпиграммы Марциала (1891). Исполнив этот громадный труд, Ф. оказал русской литературе неоценимую услугу: до него удовлетворительных стихотворных и тем более полных переводов этих авторов у нас не было. В 1884 г. фетовский перевод всего Горация был удостоен Императорскою Академиею наук полной Пушкинской премии.

Переписка с  друзьями и знакомыми составляла для него наслаждение. Близко знавшие  его, конечно, согласятся с В. П. Боткиным, который приписывает ему «чистое, доброе, наивное сердце».

Это произведение написано для мужского хора: тенора I,тенора II, басы I, басы II.

Основная  тональность произведения – ми мажер.

Размер  – 4\4.

В основном употребляются гармонии: Т, D, S, и II ступень.

Основные  интервалы: терции, кварты, квинты, сексты и тритоны.

Диапазон  каждой партии:

 

Тенора

I – ми первой октавы,

  соль# второй.

 

II – ми первой октавы,

ми  второй.

Басы

I – до# малой октавы,

до# первой.

 

II – соль# большой октавы,    фа# малой.

 

Диапазон  хора:

Соль# большой октавы, соль# второй.

Тесситура удобна.

Трудности исполнения здесь присутствуют. У I теноров в 5 такте скачек на октаву. Интонация при этом скачке должна быть чистой. Ещё в конце миниатюры у I теноров длительная остановка на одной ноте и при этом требуется от них не занизить и не завысить её на протяжении трех последних тактов.

У II теноров в 9 такте берется нота и держится 9 и 19 такты. Эту залигованную ноту II тенора должны взять на хорошем дыхании, учитывая то , что цезуры перед ней не должно быть. Необходимо цепное дыхание. И ещё сложность II теноров в 111 такте взятие октавы. Этот скачек должен быть спет интонационно и позиционно чисто. Не падая во вторую ноту интервала, а стараясь не менять позиции.

У I басов в 10 и 11 такте скачек на сексту должен быть спет интонационно чисто. Так же в 6 и 7, 8 и 9 тактах выдержать половинные длительности интонируя их так же чисто. У II басов проблемы могут возникнуть в выдержанности половинных длительностей, в пунктирном четком ритме, на одной ноте в трех последних тактах и ещё в хроматическом ходе в 10 и 11 тактах.

В исполнение этого хора применим принцип только цепного дыхания. Движение музыки должно быть равномерным, беспрерывным. Пение хора должно быть контиленным и интонационно очень чистым, передавая характер произведения спокойный таинственный, как будто томлении или ожидание чего то прекрасного.

Дирижерский жест должен быть плавным, без рывков как мерное покачивание волн. Пусть даже темп этой миниатюры Moderato (умеренно) внутри должна быть пульсация ритма. И как бы стремление вперед. Жест дирижера должен быть хоть и плавным но упругим, четко показывая все снятия и вступления, так как здесь есть элементы полифонии. Только переходит из одного голоса в другой. А конце каждого куплета фермата, которую дирижер должен выдержать, но не передержат.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Костромской государственный университет имени  Н.А. Некрасова.

 

Аннотация

 

«Венеция ночью»

Слова А. Фета

Музыка С. Танеева 

 

Выполнила: Умнова Ирина.

Студентка 4 курса МПФ

 

Кострома 2012