У. М. Теккерей «Ярмарка тщеславия». Образ Бекки Шарп в галерее ярчайших реалистических героев XIX века

Но, оправдывается ли несчастливым детством и неблагоприятным окружением поведение Бекки Шарп в отношении к ее собственному сыну, мужу, а также к подруге юности, которая приютила ее в первые недели «свободной жизни» девушек, простила ей флирт с ее погибшим мужем, снова приняла в свою семью во время полного падения миссис Кроули? Из романа мы узнаем, что эта ужасная женщина совершенно не заботилась о своем Родоне, предоставляя его воспитание служанкам, горничным и отцу, который даже боялся проявить какую бы то ни было нежность к сыну при жене. Она совершенно не страдала от разлук с сыном. Более того, она использовала его для достижении своих целей. Чтобы добиться расположения влиятельных людей, она разыгрывала при них замечательную и чувствительную мамашу к полному отвращению ее же собственного ребенка. Что касается ее «подруги», то она нужна была ей всегда только, чтобы чего-нибудь добиться от других, когда же Эмилия была в беде, Бекки цинично высказывается о банкротстве Осборнов и с улыбкой сообщает своему мужу, что Эмилия «это переживет». Что касается отношения Бекки к собственному мужу, то его она считала своим посыльным, годным только на то, чтобы выполнять ее поручения, рабом, мальчиком на побегушках. Когда сэр Питт предлагает ей руку и сердце, Ребекка разражается самыми что ни на есть искренними слезами, сожалея о том, что она так поспешно вышла за Родона Кроули. Таким образом, не видно, чтобы у «маленькой Бекки» была хоть какая-то привязанность или симпатия в жизни.

В чем  же состоял смысл жизни Бекки, к чему она стремилась? «Бекки... поставила себе целью в жизни быть и считаться респектабельной женщиной...». Чтобы добиться этого, ей необходимо было завести все надлежащие знакомства и быть представленной ко двору. С помощью маркиза Стайна ценой невероятнейших ухищренй и уловок, подхалимажа и интриг она добивается этой цели. Все знатнейшие семьи считают своей необходимостью приглашать блистательную Ребекку Кроули на званые ужины, особенно восхищена ей сильная половина высшего общества. Но согласно одному из самых несправедливейших законов жизни, Бекки не становится в конечном итоге счастливой. Все эти показные успехи, наряды, балы, все те же лица постепенно надоели ей. В жизни таких людей как Бекки должны быть перемены, разнообразие.

  Вообще, жизненный путь Ребекки был отмечен бесчестными авантюрами и скандалами: после того, как ее уличил в измене горячо любивший ее муж, она на некоторое время вновь превратилась в неимущую скиталицу, существующую на скромную пенсию, высылаемую Родоном, уехавшим на далекий остров в океане в качестве губернатора. Затем она сумела поймать (в Германии) богатого «набоба» - чиновника английской административной службы в Индии Джозефа Седли. Обобрав Джозефа и доведя его до смерти, Ребекка вновь заняла почетное место в обществе. Более того, благодаря своей благотворительности, она была признана «святой женщиной»: «Она регулярно посещала все богослужения..., она – непременная участница всех благотворительных сборов, жертвует то в пользу разорившейся продавщицы апельсинов, то для больной прачки, то для семьи бедствующего пирожника...» [4, с. 219]. Но каков будет итог жизни человека, добившегося своего положения такими способами? Вероятно, как у многих богатых людей на Ярмарке тщеславия. Множество стервятников, желающих отхватить кусок от ее богатства, ни одного искренне любящего ее человека и, возможно, раскаяние на смертном одре в прошлых грехах. Ведь все о чем мы печемся, «суета сует» и как мы относимся к людям такого и нам следует ждать отношения к себе.

Бекки Шарп, конечно, не положительный персонаж романа, однако он не может быть назван и отрицательным. В конечном итоге, Бекки не хуже и не лучше, чем все. Автор заставляет читателя увидеть, что она в нравственном отношении ничуть не хуже Джоза Седли, этого «набоба», разжиревшего в своей прибыльной и необременительной должности сборщика налогов у индийских туземцев; ничуть не порочнее представителей  семейства Кроули, все члены которого мечтают прибрать к рукам наследство мисс Кроули. И она не хуже знатных особ из «высшего света», которых Теккерей обдуманно наделяет непочтительными фамилиями. И конечно, Бекки не хуже своего омерзительного, циничного, распутного и жестокого покровителя маркиза Стайна (наделенного автором говорящей фамилией: Stein по-немецки «камень»). Всей характеристикой своей героини Теккерей подводит читателя к важному выводу: в тех общественных условиях, в которые она поставлена, ее неблаговидные поступки вполне «нормальны» - как естественное средство защиты и самоутверждения [2, с. 263]. Всегда циничная в своем отношении к людям, беззастенчивая авантюристка с первых шагов жизни, Бекки Шарп рисуется художником, понимающим причины возникновения ее характера и житейского поведения с нисхождением, а порой даже с восхищением.

Сопоставляя образ Бекки Шарп с образами других персонажей «Ярмарки тщеславия», можно  сделать вывод, что Бекки Шарп задумана автором как обобщение того, что показано на страницах всего романа [1, с. 261]. Создавая этот образ расчетливой авантюристки, Теккерей отступал совершенно сознательно от тех эстетических принципов, которые декларировал в годы создания своего романа и которого придерживался, рисуя все другие образы. Он намеренно сгущает краски и, рисуя один ведущий мотив, намеренно гиперболизирует образ.

Образ Бекки Шарп – не только типическая конденсация одного социального  характера, но и тончайшее обобщение  типических для всего буржуазного общества тенденций, своеобразный реалистический комментарий всего изображаемого в романе. Жизненный путь Бекки – гипербола, как гипербола – изображение всей ее погони за достижением намеченных жизненных благ. Бекки Шарп успешно и ловко борется с обстоятельствами по мере своих сил, изобретательности и ума и приспосабливается к ним в те моменты, когда они повертываются против нее, и она на время бессильна бороться. Однако она всегда так или иначе хозяин своей судьбы, потому что все средства в достижении намеченной цели для нее хороши, а цели эти находятся в полном согласии с тем, за что идет битва вокруг нее в мире эгоистического интереса и откровенного расчета [1, с. 261].

Ища параллелей в литературе, невольно наталкиваешься на сопоставление с некоторыми образами, созданными Бальзаком в зрелую пору его творчества. Вспоминается образ Вотрена, выполняющий такую же комментирующую и обобщающую функцию в ряде романов «Человеческой комедии» и , в особенности, в «Блеске и нищете куртизанок» [1, с. 262]. Страницы биографии Бекки Шарп в период ее странствий по Европе, в отличие от ее биографии в период торжества над обстоятельствами и «восхождения» на родине,  - это лишь эпизоды различных «воплощений», как страницы биографии бывшего каторжника Колена (Вотрена), выступающего в различных «воплощениях»: то обитателем скромного парижского пансиона, то испанским дипломатом, то, наконец, деятелем полиции. Шеф каторги, становящийся в своем последнем «воплощении» шефом полиции («Блеск и нищета куртизанок») - такое же широко задуманное Бальзаком обобщение основных тенденций буржуазного общества, как Бекки Шарп в ее «воплощениях» у Теккерея. И так же, как образ Колена-Вотрена Херреры, образ Бекки Шарп – не только типический образ, но истолкование изображаемой картины буржуазной жизни, образ в определенном смысле символический [1, с. 262]. Подобно тому, как Бальзак, сопоставляя каторжника с представителями привилегированных классов и углубляя этим свою сатиру, показывает, как каторжники оказываются нередко лучше и благороднее титулованных преступников и держателей министерских портфелей, - таких же преступников, остающихся однако безнаказанными лишь в силу своего привилегированного положения в обществе, Теккерей, изображая Бекки Шарп в ее схватке с миром осборнов, кроули и стайнов, дает свое понимание этого мира, - объективно произносит следующий свой приговор. «Порядочные люди», которых дурачит Бекки Шарп, циничная авантюристка, ничем не лучше ее, и пороки Бекки – это пороки всего общества, неизменно прикрываемые маской лицемерия. Методы ее борьбы за счастье в этом мире хорошо усвоены ею у того общества, в которое она стремится проникнуть. Если Бекки Шарп всегда и во всех случаях жизни лицемерна и притворяется, думает только о себе, то мораль тех людей, которые ее окружают, также держится на эгоистических интересах, прикрываемых маской лицемерия. Наконец, если Вотрен – одаренная личность, преступная в силу самой организации общества, то Бекки Шарп также порочна и даже (когда ее к этому ведет логика личного интереса) преступна лишь потому, что ее на это толкает общество, которое не позволяет ей иначе торжествовать над миром осборнов и стайнов.

Бекки стала архетипом для многих литературных образцов, начиная от леди Юстес (роман  Троллопа «Бриллианты Юстесов») до героинь И. Во, а также М. Спарк [3, с. 191].

«Ярмарка  тщеславия» - итог всей творческой деятельности Теккерея до 1848 года. Здесь Теккерей-реалист  и Теккерей-сатирик с наибольшим мастерством в наиболее завершенных  образах показал Англию собственников  и снобов, дал бой литературной школе, с которой в течение ряда лет боролся, и воплотил то представление о правде в искусстве, к которому пришел в процессе длительного творческого роста. Ранние сатирические повести Теккерея, совершенно очевидно, подготовили многое из того, что дает роман, создававшийся в 1845-1848 годах. Но «Ярмарка тщеславия» - не просто одна из ступеней в развитии раннего Теккерея, и даже не просто вершина этого развития, «Ярмарка тщеславия» - диалектический скачок к новому качеству в творчестве великого английского реалиста. Теккерей добился в своем произведении наибольшей силы и убедительности обличения потому, что привел в движение огромное число взаимосвязанных и взаимообусловленных лиц. Изобразив типичные характеры в типичных обществах, он создал картину жизни не одного семейства и не группы лиц, а всего общества. В этом заключается главное отличие «Ярмарки тщеславия» - мощного обобщения – от сатирических повестей, написанных в предыдущие годы [1, с. 282].

Концовка  «Ярмарки тщеславия» подчеркивает единство и целостность композиции, глубину и значительность авторского замысла, умение Теккерея реализовывать творческие возможности живописца и писателя. Рейнская земля, например, описана глазами живописца, а сцены паники в Брюсселе и быстрый калейдоскоп событий в финале романа созданы пером графика, унаследовавшего традиции Хогарта. Жанровые, батальные, семейные сцены создают удивительное впечатление совершенства мастерства писателя, поставившего перед собой задачу воспроизвести жизнь с точки зрения умного и наблюдательного романиста XVIII века, сатирика и реалиста, рассказчика и режиссера кукольного представления, сочинителя кукольных и человеческих судеб [3, с. 192].

Список  литературы

1. Ивашева,  В. В. Теккерей – сатирик  / В. В. Ивашева. – М.: Изд-во  Моск. ун-та, 1958. – 303 с.

2. История  зарубежной литературы XIX века. Страны  Европы и США. В 2 ч. Ч. 2.: учеб. для. студ. филол. спец. вузов / под. ред. А. С. Дмитриева.  – М.: Изд-во Моск. ун-та, 1983. – 544 с.

3. История  зарубежной литературы XIX века: учеб. для вузов  / А. С. Дмитриев [ и др.]; под ред. Н. А. Соловьевой. – 2-е изд-е, испр. и доп. – М.: Высшая школа: Академия, 1999. – 559 с.

4. История  зарубежной литературы XIX века: учеб. для студ. пед. ин-тов по спец. № 2101 «Рус. яз. и лит.» / под ред. Я. Н. Засурского, С. В. Тураева. – М.: Просвещение, 1982. – 320 с.: ил.

5. История  зарубежной литературы XIX века: учеб. для студ. пед. ин-тов по спец. «Рус. яз. и лит.» В 2 ч. Ч. 2. / Н.  П. Михальская [и др.]; под ред.  Н. П. Михальской. – М.: Просвещение, 1991. – 256 с.

6. Теккерей  в воспоминаниях современников  / редкол.: Н. Балашов [и др.]; сост., вступ. ст., коммент., указатели Е.  Гениевой. – М.: Худож. лит., 1990. –  527 с. – (Лит. мемуары).