Тема Родины и природы в лирике С.А. Есенина

 

Поет зима – аукает,

Мохнатый лес  баюкает

Стозвоном сосняка.

Кругом с  тоской глубокою

Плывут в  страну далекую

Седые облака.

 

А по двору метелица

Ковром шелковым стелется,

Но больно холодна.

Воробышки игривые,

Как детки сиротливые,

Прижались у  окна.

 

И дремлют пташки нежные

Под эти вихри  снежные

У мерзлого окна.

И снится им прекрасная,

В улыбках солнца, ясная

Красавица весна.

 

В этом «морозном» стихотворении много света, тепла. Новизна образа «аукающей зимы», безыскусственность в обрисовке пернатых «героев», напевность, музыкальность стиха, ритм которого невольно ассоциируется с «музыкой» снежной вьюги, колоритность поэтической лексики – все это говорит о незаурядном мастерстве молодого поэта.

И не только о  мастерстве. В лучших ранних стихах Есенина уже явно ощутимо то отношение молодого поэта к действительности, та тенденция в изображении природы, которая, говоря словами Н. Г. Чернышевского, раскрывает отношение писателя к нации, его философские воззрения, его чувство прекрасного и которая во всей полноте проявится столь ярко и неповторимо в творчестве Есенина в дальнейшем.

Уже в самых  ранних стихотворениях природа для  Есенина не застывший пейзажный  фон: она вся в движении, в обновлении, в гармоническом единении с человеком:

 

Сыплет черемуха снегом,

Зелень в  цвету и росе.

В поле, склоняясь  к побегам,

Ходят грачи  в полосе.

 

Никнут шелковые травы,

Пахнет смолистой  сосной.

Ой вы, луга и  дубравы, –

Я одурманен  весной.

 

Черемуховый весенний снег не холодит, а согревает сердце поэта, в которое рано постучалась  юношеская любовь:

 

Радуют тайные вести,

Светятся в  душу мою.

Думаю я о  невесте,

Только о  ней лишь пою.

 

Сыпь ты, черемуха, снегом,

Пойте вы, птахи, в лесу.

По полю зыбистым бегом

Пеной я цвет разнесу.

 

Россия в  сердце поэта, и оттого так пронзительно и звонко это  признание в любви к родному краю! Один из продолжателей есенинской традиции в современной поэзии, Николай Рубцов, в точных и выразительных строчках передал это качество творчества Есенина:

 

Версты все потрясенной земли,

Все земные святыни  и узы

Словно б  нервной системой вошли

В своенравность  есенинской музы!

 

Самая природа — средоточие красоты. Есенин черпал поэзию из этой кладовой. И трудно назвать другого поэта, поэтическое восприятие которого было бы так непосредственно и глубоко связано с миром родной природы:

 

Я по первому  снегу бреду,

В сердце ландыши вспыхнувших  сил.

Вечер синею свечкой звезду

Над дорогой моей засветил.

 

Человек и природа слиты в мироощущении поэта. У них общая жизнь и общий удел. Природа в лирике Есенина действительно живая, наделенная разумом и чувством, способная откликнуться на боли и радости человека.

Поэтическое видение Есенина  конкретно, поэтому так зримы, звучны и многоцветны его стихи. Поэт создает гармоничный мир, где все согласовано и имеет свое место:

 

Тихо, на корточках, в пятнах зари

Слушают сказ старика косари...

 

 Да, природный дар поэта огромен. Но было бы не совсем справедливо считать Есенина неким поющим на свирели беспечным деревенским пастушком, Лелем. Кстати, самому поэту всегда было неприятно такое толкование его творчества. За каждым его поэтическим озарением стояла серьезная  литературная  работа.

Есенин пришел в город  не наивным  «природным  человеком». Он хорошо знал классическую литературу, свою поэтическую родословную вел от А. Кольцова. А в итоговой автобиографии (октябрь 1925) подчеркивал огромное значение для него Пушкина: «В смысле формального развития теперь меня тянет все больше к Пушкину».

Интерес к русской  классике проснулся у Есенина еще в период учебы в Спас-Клепиковской учительской школе. И позже в Москве на занятиях в народном университете Шанявского он продолжил ее углубленное изучение. Особенно поэт любил Гоголя. И так же, как автор «Вечеров на хуторе близ Диканьки», Есенин не просто органически чувствовал и помнил услышанные в детстве сказки, песни, частушки, но и вдумчиво изучал устное народное творчество. Поэт учился у народа, в фольклоре видел «узловые завязи» образного выражения мира.

Для поэта Родина – это самое дорогое, особенно в молодости. Переехав в город, он еще больше начинает ценить свой родной дом, деревню, острее чувствовать красоту природы, что непосредственно отражается в его стихотворениях.

 

 

 

 

Влияние А.Блока  и Н.Клюева на лирику юного поэта

 

 

 

9 марта 1915 года произошло событие, во многом определившее творческую судьбу Есенина: неизвестный молодой поэт приехал в Петроград и встретился с Блоком. Блок сразу отобрал для печати шесть стихотворений и написал рекомендательные письма к С. М. Городецкому и издательскому работнику, крестьянскому писателю М. П. Мурашеву («Направляю к вам талантливого крестьянского поэта-самородка»). В тот же день Блок сделал запись в дневнике: «Стихи свежие, чистые, голосистые, многословные». Таких стихов, привезенных в Петроград завязанными в деревенский платок, было шестьдесят.

В Петрограде Есенин познакомился с Н. А. Клюевым, М. Горьким, В. В. Маяковским, О. Э. Мандельштамом, А. Н. Толстым и другими писателями. Посещал вечера поэзии, был принят в аристократических салонах. 15 марта  читал стихи и пел частушки на воскресном приеме у Зинаиды Гиппиус и Дмитрия Мережковского.

Пение частушек, стихи, завязанные в деревенский  платок, и крестьянский костюм (сапоги и поддевка), в котором Есенин пришел к Блоку, а затем в салон  Гиппиус, были своеобразным средством завоевания северной столицы. Позже, выступая с Клюевым, поэт оденется в костюм пастушка Леля – шелковая синяя рубаха, бархатные шаровары и сапожки – и подчеркнет тем самым свои крестьянские истоки. В этом проявится уникальный дар поэта, гениального актера и тончайшего психолога, легко входить в роль, подсказанную творчеством.

В 1916 году стихи  Есенина появляются в крупнейших периодических изданиях: газете «Биржевые  ведомости», «Ежемесячном журнале» и  др. Во второй половине 1916 года поэт готовит к печати свой второй сборник стихов «Голубень» одновременно работает над пьесой «Крестьянский пир» (рукопись утрачена).

В предреволюционные  годы Есенин все больше думает о  судьбе загадочной нищей и необъятной России. Одной из основных тем, которая  объединяет стихи 1916 года, является тема прощания с прошлым. В них отразилась горечь разлуки с другом, с родными местами, где поэт прислушивался к звукам природы и любовался ее красотой, с любовью, которая казалась лишь сном, отзвуком, тенью и теперь «отоснилась... навсегда». Возникают сквозные темы поиска пути, дороги для своей родины и самого себя.

Лирика Есенина 1915-1916 годов отмечена влиянием блоковских стихов о России и клюевских «избяных песен». В эти годы поэт проявляет  интерес к постоянным образам: дороги, избы, сада, песни, к многозначным символам, которые порой лежат в основе целого стихотворения («День ушел, убавилась черта...»), к устойчивой символике цвета: синий, голубой, малиновый, розовый, золотой, белый, желтый и красный. Свойственная поэту точность и конкретность образа сочетается с загадочностью, зыбкими неуловимыми настроениями и поэтичностью.

В стихотворении  «Запели тесаные дроги...» (1916) поэт в который раз объясняется родине в своей любви. «Дроги» – простая повозка для езды в поле или на охоту, которая позже появится в «Анне Снегиной», где мотив дороги и пути – исторического пути России и жизни-пути каждого человека – получит широкий и многозначный смысл. Стихи пахнут крестьянской Русью и печалью ее полей. Здесь любимая поэтом «синь, упавшая в реку» (т. е. отраженная в воде) и такой знакомый есенинский мотив: «Опять я теплой грустью болен». «Теплой» можно истолковать как «нежно», «поэтичной» и к тому же «непостижимой для ума».

Здесь же психологически потрясающая деталь:

 

И на известку колоколен

Невольно крестится  рука.

 

Критики еще  будут перебирать эти слова, и спорить, может ли рука креститься на известку, хотя бы и колоколен. Но в этом ли дело? Важно другое – как естественно выражен этот непроизвольный жест русского православного человека.

Таким образом, влияние Блока и Клюева очень  сказалось на лирике Есенина. Он стал по-новому воспринимать окружающий мир, стал обращать внимание на мелочи, но все  же он не изменил своим принципам  – также почти в каждом стихотворении  признается в любви Родине.

 

Родина  через призму заграничных впечатлений

 

 

 

17 марта 1922 года  Сергей Есенин направляет А.  В. Луначарскому письмо-заявление  следующего содержания:

«Наркому по просвещению Анатолию Васильевичу  Луначарскому.

Заявление

Прошу Вашего ходатайства  перед Наркоминделом о выдаче мне заграничного паспорта для поездки на трехмесячный срок в Берлин по делу издания книг: своих и примыкающей ко мне группы поэтов. Предлагаю свои услуги по выполнению некоторых могущих быть на меня возложенных поручений Народного Комиссариата по просвещению. В случае Вашего согласия, прошу снабдить меня соответствующими документами.

Сергей Есенин

1922. Марта 17».

 

А. В. Луначарский  направил заявление Сергея Есенина  в комиссию Наркоминдела по рассмотрению заграничных командировок. Постановлением комиссии от 3 апреля 1922 года Есенину была разрешена командировка в Германию сроком на три месяца. Тогда же он получил удостоверение, в котором говорилось: «Народный комиссариат по просвещению просит всех представителей Советской власти, военных и гражданских, оказывать С. А. Есенину всяческое содействие».

У Есенина в  поездке за границу была, так сказать, своя сверхзадача: сравнить, сопоставить  жизнь своей Родины с жизнью Запада. Сравнить, сопоставить для того, чтобы зримее, конкретнее представить перспективу будущего, а главное, чтобы найти наконец ответ на глобальный вопрос: «Куда несет нас рок событий?» Именно эта сверхзадача определяла в конечном итоге все мировоззренческие устремления и гражданские помыслы поэта, равно как и все его конкретные шаги, которые он предпринимал в связи с поездкой за границу.

Почти полтора  года пробыл Есенин за границей. Вдали  от родины он мало писал, огромна была его тоска по России. Он думал  о ней всюду: В Берлине и  Риме, Нью-Йорке и Чикаго... Достаточно перечитать зарубежные письма поэта, чтобы почувствовоть это. Или вспомнить строки одного из немногих стихотворений тех лет, написанных Есениным в 1923 году в Париже:

 

Не искал  я ни славы, ни покоя,

Я с тщетой этой славы знаком.

А сейчас, как  глаза закрою,

Вижу только родительский дом.

 

Вижу сад  в голубых накрапах,

Тихо август прилег ко плетню.

Держат липы в зеленых лапах

Птичий гомон  и щебетню.

 

Как откровенье, как крик души звучит голос поэта:

 

Ах, и я эти страны знаю –

Сам немалый  прошел я путь.

Только ближе  к родимому краю

Мне б хотелось теперь повернуть.

«После заграницы, – писал Есенин в автобиографии, – я смотрел на страну свою и  события по-другому».

Осень 1923 года. «Доволен больше всего тем, что вернулся в Советскую Россию», – писал  Сергей Есенин вскоре после приезда из-за границы. Мать поэта – Татьяна Федоровна – вспоминает, с какой радостью возвратился Есенин из поездки в чужие страны. «Видно, – замечает она, – ему не было ни какой утехи от иностранных земель. «Только в России дышишь по-настоящему», – помню, говорил он».

 «Моя лирика жива одной большой любовью к родине. Чувство родины – основное в моём творчестве», – говорил Есенин. Этой теме посвящены многие стихи: среди них и «Спит ковыль. Равнина дорогая…», которое было написано перед отъездом в Константиново в 1925 году и опубликовано в газете «Бакинский рабочий» за полгода до смерти поэта.

Композиционно это стихотворение  состоит из шести строф, каждая из которых четверостишие. Его можно  логически разделить на две части: в первой поэт описывает красоту окружающей природы и говорит о своей любви к родине, во второй – о том, что он несмотря ни на какие перемены, произошедшие в социальной жизни, никогда не изменит этому чувству. Главная тема стихотворения – глубокая, выстраданная любовь поэта к родному краю. Есенин не представляет своей жизни без бескрайних просторов полей, лугов и лесов. В трудные минуты воспоминания о любимых уголках природы согревают душу и придают силы поэту.

Читая это стихотворение, слышишь голос лирического героя, который пронизан чувством грусти, сожаления. Повествование течёт спокойно и размеренно, он словно сдерживает душевные муки. Перед моим внутренним взором представилась картина: ночь, залитая лунным светом равнина, насыщенный запах луговых трав. Стоит тишина, но если прислушаться, то можно услышать, как лёгкий ветерок слегка колышет тонкие травинки и где-то вдалеке раздаётся крик журавля. Есенин описывает дорогие ему уголки окружающей природы: бескрайние просторы родных полей, лесов, лугов.