Раннее творчество Максима Горького

Горький говорил впоследствии, что босяки были для него  «необыкновенными людьми», потому  что они «люди «деклассирован­ные»,—  оторвавшиеся от своего класса, отвергнутые им,— утратили наиболее  характерные черты своего классового  облика... Я ви­дел, что хотя они  живут хуже «обыкновенных людей», но чувству­ют и сознают себя  лучше их, и это потому, что  они не жадны, не душат друг  друга, не копят денег». 

Такие герои Горького, как Коновалов, Мальва, Челкаш, Орлов и другие, порывают  с обществом, глубоко чувствуя  несправедли­вость жизни. Тоска, смутные  искания, томящее душу беспокойст­во, противодействие окружающему —  отличительные черты этих людей. 

«Босяцкую» тему писатель выводит  за рамки этнографизма и бытописательства, вскрывая социальную природу  босячества, которое было результатом  трагического положения народа  и было связано с проблемой  труда при капитализме.

 

 

План

 

Выход

 

>

 

<

         

 

Рисуя образы босяков, Горький  ясно видел, что они не герои  и лишь в редких случаях  «рыцари на час». Но в сопоставлении  с людьми «нищеватого, мещанского  типа» в босяке есть та «не­обыкновенность», которую писатель стремился обрисовать  как можно ярче, выделить как  можно рельефнее. 

В рассказе «Челкаш» крестьянскому  парню Гавриле с мелкой душой  собственника — одному из сотен  тысяч крестьян, которые уходили  в 90-х годах из разоренной деревни  на заработки,— про­тивопоставлен  Челкаш — тоже в прошлом  крестьянин. Он давно покинул  деревню и навсегда освободился  от страсти к накоплению, к  наживе. Деньги нужны ему теперь  для того, чтобы пить, веселиться, угощать других, забыть на время  о том, что он отверженный, босяк.

 

Встреча с Гаврилой заставила  Челкаша вспомнить свое крестьянское  прошлое, и его потянуло к этому  простоватому парню.

 

 

План

 

Выход

 

>

 

<

         

 

Челкаш и Гаврила решаются  на воровство. 
Во время воровской авантюры Гаврила переживает панический страх перед незнакомой ему стихией моря. Челкаш, напротив, ис­пытывает восторг перед могучей ширью морского простора. 
Он любуется картиной движения бесконечных масс лилово-си­зых облаков, вздымающихся в небо из синей дали моря. 
«— Хорошо море? — спросил Челкаш. 
— Ничего! Только боязно в нем,— ответил Гаврила... 
— Боязно! Эка дура! — насмешливо проворчал Челкаш». Он даже как-то забывает об «утилитарной» цели поездки. Для него деньги — не цель, а возможность «широко размахнуться», бросить вызов обществу, и его разгул чем-то родствен морской стихии. 
По-разному проявляют герои себя, обретя деньги.

Челкаш готов тут же с лихостью  их спустить, ибо в его глазах  деньги цены не имеют. Гаврила  же при виде денег утрачивает  человеческое в своем облике, он готов ради денег убить  товарища.

 
 

 

 

План

 

Выход

 

>

 

<

         

 

Драматизм столкновения между  Челкашом и Гаврилой все возрастает  и достигает кульминации в  заключительной части расска­за. Челкаш испытывает отвращение  к Гавриле, который униженно умоляет  его отдать все деньги на  обзаведение хозяйством. Челкаш  с  презрением отказывается от своей доли в пользу Гаврилы. Это и есть та относительная романтизация босяка в рассказах о «бывших людях», за пределы которой Горький нигде не выходит, он не выдает этих достоинств босяка за достоинства социально положи­тельные, способные сделать его революционно активным. 
 
 

 

 

План

 

Выход

 

>

 

<

         

 

Пути героев разошлись. Уходит  Челкаш, голова у него обвязана  тряпкой, покрасневшей от крови. Он идет, пошатываясь, «тихо дергая  свой бурый ус». Посмотрев ему  вслед, отправляется в путь и  Гаврила. Исчезли мутные угрызения  совести, торжествует душа собственника. Он «снял свой мокрый картуз, перекрестился, по­смотрел на деньги, зажатые в ладони, спрятал их  за пазуху и ши­рокими, твердыми  шагами пошел берегом в сторону, противопо­ложную той, где скрылся  Челкаш».

 
В реалистических рассказах Горький  не идеализировал своих героев  — босяков, хорошо понимая, что  «люди эти — неизлечимы», они  лишь способны восхищаться героизмом. 
В таких рассказах, как «Два босяка», «Мой спутник», «Коно­валов», «Бывшие люди», «Мальва», «Супруги Орловы», «Дед Ар­хип и Ленька», явно ощутимо стремление Горького запечатлеть то характерное, что отличает «отверженных» от сытого, самодовольно­го мещанства, от собственников и накопителей. 
 

 

 

План

 

Выход

 

>

 

<

         

 

Люди, выведенные в этих рассказах, представляют собой галерею разнообразных  типов. 
Изображая этих, выброшенных на дно жизни людей, Горький был далек от бытописательства, он синтезировал, укрупнял черты характера, который наблюдал в действительности. Созданные им характеры несут в себе приметы времени и общественных условий, при которых они могли родиться.

 

Лучшими произведениями Горького  о людях, выброшенных из жизни, являются именно те, в которых  раскрывается напряженная внутренняя  борьба между «анархизмом отчаяния»  обездоленных и тяготением к  созиданию, к подвигу. И Горький  показал, что в этой борьбе  неизбежно и неумолимо побеждал  «анархизм отчая­ния». Именно этой  мыслью проникнуты рассказы «Коновалов»  и «Супруги Орловы». 
 
 

 

 

План

 

Выход

 

>

 

<

         

 

Горький о действенной роли  искусства в обычной жизни

 
Эта  позиция неоднократно и целенаправленно  обосновывалась писателем в его  литературно-критических статьях  раннего перио­да. Эстетические  взгляды Горького нашли также  свое выражение в таких его  произведениях, как «Читатель», «О Чиже, который лгал, и о Дятле —  любителе истины», «Об одном поэте», «О черте», «Еще о черте» и других. Эти выступления были направлены  про­тив декадентов и натуралистов, порвавших с демократическими  традициями русской литературы, ратующих за искусство, свободное  от общественных идеалов и  отражающее субъективное восприя­тие  действительности.

 

 

 

План

 

Выход

 

>

 

<

         

 

Полемизируя с проповедниками  безыдейности, Горький в памфлете  «О черте» (1899) создает сатирические  образы писателей, не имеющих  принципов, готовых «быть женихами  на всех свадьбах и покойниками  на всех похоронах», но провозглашающих  «идеи добра, красоты».

 
Горький отвергал подобную литературу  и выдвигал свою поло­жительную  программу; о действенной роли  искусства в обществен­ной жизни. В статье «Поль Верден и  декаденты» (1896) он подчер­кивал, что  русские декаденты являются прямыми  наследниками тенденций упадка  в литературе и общественной  мысли буржуазного Запада, тенденций, возникших в сгущенной атмосфере  «пошлой и развратной жизни»  на потребу «жирных и разнузданных  купцов, чувствующих себя господами  положения». Он утвер­ждал, что декаденты, на какой бы национальной почве  они ни вер­шили свою разрушительную  работу, «уже в день своего  рождения были разбиты наголову, явившись на свет невропатами... людьми, которым и наслаждение  в бою недоступно». 
 

 

 

План

 

Выход

 

>

 

<

         

 

Горький раскрывает идейное  убожество декадентской поэзии, которая отдает предпочтение  субъективизму или уводит читателя  в мир бесплодных фантазий  и грез. Оп высмеивает поэтов-декадентов  за индивидуализм и пессимизм  их искусства. Он утверж­дает, что  «декаденты и декадентство —  явление вредное, антиобщественное, — явление, с которым необходимо  бороться». 

 

План

 

Выход

 

>

 

<

         

 

В ряде произведений, стремясь  ответить на вопрос, какая задача  стоит перед писателем, Горький  также активно выступал и против  другого антиреалистического течения  в литературе — нату­рализма. Натурализм, как и декадентство, был далек от граждан­ских, общественных  идеалов, от типического воспроизведения  дей­ствительности и изображал  жизнь в ее разрозненных явлениях, фиксируя их с протокольной  точностью. Известный критик-народник  Н. К. Михайловский дал точную  и выразительную характеристику  этого течения:

«Нынешние писатели... норовят обойтись  без такого централь­ного пункта. Они с безразличным спокойствием  воспроизводят все, что им попадается  на глаза: Фому и Ерему, слона  и букашку, бла­гоухание розы  и безобразие подлости... Господа  беллетристы утра­тили способность  различать важное и неважное  и сильно чувство­вать разницу  между добром и злом. Дескать, с высшей точки зре­ния, удаленной  от ничтожных и проходящих  тревог дня, все в природе одинаково  ценно, и нет в ней ни добра, ни зла, и не дело художника  как-нибудь сортировать явления  жизни, он не должен давать  ни одному из них предпочтения». 

 

План

 

Выход

 

>

 

<

         

 

В своем программном рассказе  «Читатель» (1898) Горький вы­ступает  против бескрылого бытописательства. Он говорит, что факт сам по  себе, а также нагромождение фактов  вне их логической связи не  могут объяснить явлений жизни, привести к обобщениям, выделить  наиболее типические черты времени. Горький адресует следующие слова  «бытописателям»-натуралистам: «Твое  перо сла­бо ковыряет действительность, тихонько ворошит мелочи жизни, и, описывая будничные чувства  будничных людей, ты открываешь  их уму, быть может, и много  низких истин... Ты уверен, что  это по­лезно — рыться в  мусоре буден и не уметь  находить в них ничего, кроме  печальных крошечных истин, устанавливающих  только то, что человек зол, глуп, бесчестен... что он бессилен и  жалок, один и сам по себе». 
Подобному взгляду на литературу Горький противопоставляет задачу идейного воспитания читателя.

 

План

 

Выход

 

>

 

<

         

 

«Цель литературы, — пишет он, — помогать человеку пони­мать  себя самого, поднять его веру  в себя и развить в нем  стремле­ние к истине, бороться  с пошлостью в людях, уметь  найти хоро­шее в них, возбуждать  в их душах стыд, гнев, мужество, делать все для того, чтоб люди  могли... одухотворить свою жизнь  святым духом красоты».

С декадентами и натуралистами, с поборниками теории «малых  дел» Горький полемизирует во  многих своих произведениях. 
В частности, в сказе «О Чиже, который лгал, и о Дятле — люби­теле истины» (1893) угадываются настроения различных слоев тогдашней интеллигенции, по-разному относившейся к искусству. 

 

План

 

Выход

 

>

 

<

         

 

Борясь против литературного  распада, против декадентства и  натурализма, Горький в литературно-критических  статьях и художественных произведениях  неизменно выступал с требованием  действенного искусства для народа, утверждающего высокие идеа­лы  социальной справедливости. 
В борьбе с реакционной программой этих течений Горький опи­рался на великие завоевания русского реализма и революционно-демократической критики. Он унаследовал от Белинского, Чернышевского, Добролюбова их глубокий патриотизм, беззаветную любовь к угнетенным и обездоленным, их неукротимую веру в свободолюбивый дух и творческие силы русского народа, их убеж­денность, веру в его историческое призвание.

 

План

 

Выход

 

>

 

<

         

 

По мнению Горького, писатель  — это учитель и вожак людей, который указывает им путь  «к свету, к истине, красоте, к новой  жизни», это проповедник прогрессивных  общественных идеалов, глашатай  социальной правды. Он — активный  деятель, гражданин, глубоко переживающий  страдания народа, это борец за  его свободу и счастье. Горький  требовал от художника знания  запросов времени, тесного слияния  с жизнью, умения предчувствовать  будущее. Горький обрушивался на  писателей, сглаживающих общественные  противоречия, видящих в народе  пассивную, инертную массу, которая  способна вызвать лишь сострадание  «попечителей».

Всякое стремление отвлечь внимание  читателя от задач борьбы, парализовать  его волю к перестрой­ке жизни, законсервировать существующие  ее формы вызывает резкий протест  молодого Горького.

Горький своим творчеством боролся  за героическое искусство потому, что видел, как становится велика  потребность в нем народа, поднявшегося  на борьбу.

 

План

 

Выход

 

<