Анализ структуры и основных тем цикла стихотворений "Барабанный бой" Уолта Уитмена

     Как Уитмен  пришёл к написанию такого  вида стихотворений? Это вызывает большой интерес. В Библиотеке Конгресса по сегодняшний день хранится его записная книжка, куда он заносил отдельные поэтические строки вперемешку с прозой. Такие прозаические отрывки были туманными и апокалиптическими по духу, в отличие от его традиционных редакторских статей, и не имели с ними ничего общего. Эта нарезанная на ритмичные строчки проза отдалённо напоминает временами библейские тексты, временами фольклорные песни и сказы, и даже иногда можно подумать, что так поэт переосмыслил музыку. В связи с этими тонкими ассоциациями существуют даже соответствующие гипотезы рождения верлибра.

     Во всех  этих предположениях можно найти  долю истины. Цикл «Барабанный бой» даже назван так, как называют на человеческом языке звук, который сопровождает вооружённые полки в бой. Огромная сила, мощь и динамика очень правдоподобно отражается в звуке барабанов и труб, поднимая боевой дух и рассеивая страх перед смертью:

BEAT! beat! drums!—Blow! bugles! blow!

         (Бей! бей! барабан! — труби! труба! труби!)

     Эта строчка рефреном повторяется в строфах одноимённого стихотворения в начале цикла. Ритмичность и напористость этой строчки также прячется за аллитерацией и односложными назывательными предложениями. Она не отпускает читателя, даёт ему возможность почувствовать некоторую напряжённость во время чтения. Её можно назвать даже символом всего цикла стихотворений: под барабанный бой люди уходят на войну, под его звуки приходят домой с фронта, под барабанный бой хоронят убитых.

     Стихотворения «Барабанного боя», как и всего сборника «Листьев», имеют множество общих черт. Часто каждая новая строчка начинается с одного и того же слова, не просто и не только для привлечения внимания читателя, но ещё потому, что Уитмен очень любит использовать синтаксический параллелизм. И не случайно, потому как это средство выразительности делает акцент на важных, по мнению автора, вещах, придаёт строкам эмоциональную окраску, как в былинных песнях:

          GIVE me the splendid silent sun, with all his beams full-dazzling;

          Give me juicy autumnal fruit, ripe and red from the orchard;

          Give me a field where the unmow’d grass grows;

          Give me an arbor, give me the trellis’d grape;

          Give me fresh corn and wheat—give me serene-moving animals,

                                                                                                  teaching content…

 

    (Дай мне великолепное безмолвное солнце со снопами лучей раскаленных,

     Дай мне налитых соком красных плодов, созревших в осеннем саду,

     Дай мне поле, где травы, не зная косы, растут на приволье,

     Дай мне зелень деревьев, виноград на шпалерах,

     Дай маис молодой, молодую пшеницу, дай медлительность мирных

                                                                  животных — они учат довольству…)

     В повествовательных сценах автором не очень много используется глаголов, что звучит странно. Но это почти и не заметно, потому что Уитмен использует много существительных. Таким образом, он плавно описывает действие, указывая на отдельные картинки, группы людей, на орудия, окружающие предметы. Здесь прослеживается склонность Уитмена к материальной стороне жизни, несмотря на высокий полёт внутренних чувств. Примером могут послужить строки стихотворения “Cavalry Crossing a Ford” («Конница, идущая через брод»):

        A LINE in long array, where they wind betwixt green islands;

        They take a serpentine course—their arms flash in the sun—Hark to the

                                                                                                        musical clank;

        Behold the silvery river—in it the splashing horses, loitering, stop to drink;

        Behold the brown-faced men—each group, each person, a picture—the

                                                                               negligent rest on the saddles…

        (Там, где ленты длинного строя вьются меж зелени островов,

         Где ползут как змеи, где оружие сверкает на солнце,— прислушайтесь

                                                                                               к мелодичному звону,

        Всмотритесь в мерцанье реки, в нем плещутся кони, медленно пьют,

                                                                                                                       застыв,

        Всмотритесь в смуглолицых людей, каждый ряд, каждый всадник как

                                                 нарисован, безмятежно держатся в седлах…)

     Эмоциональность, выраженная в стихотворениях, на письме обозначается восклицательными знаками препинания, коих у Уолта Уитмена большое множество. Их можно встретить как в начале цикла, где стихотворения написаны на боевом подъёме, чувстве глубокой гордости за штаты, так и в конце, где автор снова призывает к свободе и независимости всех обширных территорий его страны.

     В то же время стихотворения из цикла «Барабанный бой» имеют между собой и некоторые отличия в структуре их написания. Одно из них написано в форме пьесы-диалога, это “ Song of the Banner at Daybreak ” («Песня знамени на утренней заре»). Здесь несколько участников разговора: Ребёнок, Отец, Поэт, Знамя и Флаг. Наряду с людьми разговаривают и неодушевлённые вещи. Речь неживых предметов и животных в литературе всегда обладала особым значением. Это присваивало вещам особый, значимый статус, как Знамени и Флагу здесь, несмотря на их и так неоспоримую важность. Такое необычный стиль стихотворения оживляет читателя, даёт ему новые впечатления и вовлекает в процесс размышления. Автор таким образом предоставляет читателю право оценивать со стороны точки зрения участников дискуссии на тему войны и сформировать свою.

     Помимо повествовательных и описательных стихотворений очень много в цикле таких, которые составлены в форме обращения. Это восхваления Манхатты: “FIRST, O songs, for a prelude” («О песни, сперва, для начала»), возвеличение года начала войны: “1861”, а также просьбы: “Look Down, Fair Moon” («Луна пречистая»), “Turn O Libertad” («Повернись к нам, о Либертад»). Они бросаются в глаза своей пафосностью, восторженностью, а порой и наоборот, чрезмерной усталостью от войны и изнеможением духа.

     Так выглядит  цикл «Барабанный бой» внешне. Интересно и привлекательно. Но  не менее привлекательны темы, которые были здесь освещены  Уитменом.   

2.2 Основные темы цикла

     Как бы ни было странно, тематика цикла стихотворений «Барабанный бой» довольно-таки предсказуема. Гражданская война сквозной темой проходит по всем стихотворениям цикла, с ней связаны воспоминания, впечатления и рассуждения Уолта Уитмена. Мы привыкли к примерно одинаковому сценарию войны, который также прослеживается и в цикле: это начало войны, подготовка к боям, затем само сражение, как следствие - лечение раненых, победа или капитуляция, возвращение домой, погребение погибших и их чествование. Нити этих событий, тем не менее, очень искусно переплетены с проблемами общества Америки и переживаниями автора.

     Пусть стихотворения и разные по содержанию и эмоциональной окраске, и их можно было бы читать по отдельности, они составляют одно неделимое целое, одну историю. Читателю даже не нужно быть экспертом в литературе, чтобы заметить между стихами тесную связь, логический переход от одного стихотворения к другому, поскольку создаётся ощущение, что автор писал их постепенно, друг за другом, будто бы вёл дневник. Возможно, так оно и было в действительности, что более вероятно.

     С самого  начала автор начинает воспевать свой город Манхаттен:

            O superb! O Manhattan, my own, my peerless!             

            O strongest you in the hour of danger, in crisis! O truer than steel!

            (О великолепный! О Манхаттен мой несравненный!

             О самый стойкий в час беды и опасности! О надежный, как сталь!)

     Здесь Уитмен  уже предвосхищает то, что неизбежно  должно случиться, наделяет свой  город мощью и бесстрашием,  передавая эти качества его  жителям, покидающим свои дома, жён, детей, рабочие места и становящимся солдатами, собирающимся на войну.

     Далее его клич набирает всё большие обороты:

  Thunder on! stride on, Democracy! strike with vengeful stroke!

(Громыхай! Шагай, Демократия! Обрушивай возмездие!) 

     Как громогласен зов борца за Демократию, брезжущую где-то в конце военного пути, но вот уже витающую в сотрясающемся воздухе! Здесь раскрывается ещё одна важная тема – тема демократии, то есть власти народа и равенства всех людей в государстве, независимо от их достатка и статуса. По соображениям некоторых европейских деятелей того времени, идея равенства в правах белой и чёрной рас, живущих на территории США, была весьма утопичной, но являлась как раз-таки главной целью этой революционной войны.

     На то, как  страшна была война и кровава, указывают следующие строки из стихотворения “The Dresser” («Врачеватель ран»):

      On, on I go!—(open doors of time! open hospital doors!)

      The crush’d head I dress, (poor crazed hand, tear not the bandage away;)

      The neck of the cavalry-man, with the bullet through and through, I examine;

      Hard the breathing rattles, quite glazed already the eye, yet life struggles hard;

      (Come, sweet death! be persuaded, O beautiful death!

     In mercy come quickly.)

      Так я иду! (Открыты двери времени! Двери лазарета открыты!)

      Разбитую голову бинтую (не срывай, обезумев, повязки!),

      Осматриваю шею кавалериста, пробитую пулей навылет;

      Вместо дыханья — хрип, глаза уже остеклели, но борется жизнь упорно.

     (Явись, желанная смерть! Внемли, о прекрасная смерть!

      Сжалься, приди скорей.)

     Тема любви  к людям является ещё одной  из основных тем «Листьев травы», она и не миновала цикл «Барабанный  бой». Здесь она представлена как гуманная любовь, любовь сострадающего к несчастному. С какой заботой и нежностью ходит врач среди раненых и умирающих, с какой лаской смотрит им в глаза, как твёрд и силён духом этот человек, чтобы не сорваться и не выплеснуть наружу свои страдания за умирающих в госпитале! Отеческая любовь врача возносится в этом стихотворении. Даже за одну эту черту Уитмен достоин уважения как человек, потому как врачом этим был он сам.

     Порой очень  часто в критически сложной  ситуации, требующей огромных затрат  человеческих сил, как физических, так и душевных, - в данном случае  среди войны, - человек невольно  начинает взывать помощи у  небесных сил. Здесь речь пойдёт  о молитве. Под молитвой как  таковой понимается разговор  с Богом. И неважно, верит  человек её силу или нет, в любом случае он изливает в молитве всё, что наболело. Слово «молитва» пошло от слова «молить», а значит, просить. Уитмен, изображая в стихотворениях войну, не обошёлся и без этой темы. Правда, мольба у него возносится не к Богу, а к своему городу, к его оплоту и защите:

       Give me faces and streets! give me these phantoms incessant and endless

                                                                                                 along the trottoirs!

       Give me interminable eyes! give me women! give me comrades and lovers by

                                                                                                              the thousand!

       Let me see new ones every day! let me hold new ones by the hand every day!

      Give me such shows! give me the streets of Manhattan!

      (Дай мне улицы, лица людские — дай эти толпы, нескончаемо

                                                                                    движущиеся по тротуарам!

      Дай миллионы глаз, дай женщин, дай тысячи товарищей и влюбленных!

      Новых встречать хочу каждый день — новые руки в своих руках

                                                                                        держать каждый день!

      Дай мне ярчайших зрелищ! Улицы дай Манхаттена!)

     Усталость  от военных тягот изнашивает  человеческие тела и души, но  люди, воюющие за общее благо  – за Свободу от жестоких  порядков и принципов рабовладельческого  строя, не жалея себя побеждают  в этой смертельной схватке. И вот цель достигнута – вот она, Либертад:

       Turn O Libertad, for the war is over,

       From it and all henceforth expanding, doubting no more, resolute,

                                                                                                     sweeping the world,

       Turn from lands retrospective recording proofs of the past…

       (Повернись к нам, о Либертад, ибо война кончилась,

       Ширься впредь без всяких сомнений, решительно охватывай мир,

       Отвернись от войны, от стран былого, свидетельствующих о