Великие революции в естествознании

 Тамбовский государственный университет им. Г.Р. Державина.

              Академия экономики и предпринимательства

                                  Варнавская Юлия 105 группа 
 
 
 
 

                                      Реферат

                  «Великие революции в естествознании» 
 
 
 
 
 

                                                                                                         Проверил:

                                                                                       Федоров В.А.                                                                                                                              
 
 

                                  Тамбов 2007г.

                                      Содержание:

Введение…………………………………………………………………..……….3

1. Понятие научных революций……………………………………….....….5
2. Естественнонаучная революция XVII века……………………...…..….10
3. Естественнонаучная революция конца XIX – начала XX века……..…27

Заключение………………………………………………………………….…...31

Список использованных источников…………………………………….….…32 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

                                             Введение

         Наука как исторический феномен изучается целым   комплексом            науковедческих    дисциплин – историей  науки,  философией   науки,    социологией  науки,    психологией    научного творчества и т. д.

       С конца XIX до первой половины XX века в науковедении господствовала разработанная позитивистами кумулятивная модель, согласно которых история науки представляет собой поступательный процесс непрерывного накопления знаний. Однако такой взгляд явно не подтверждается реальными фактами из истории развития науки, которое никак не является главным процессом. Действительно, в науке время от времени происходит разрушение сложившегося образа мира и замена его другим образом, поэтому в современном науковедении  историю науки рассматривают как скачкообразную смену типов мышления и способов объяснения реальности.

        Сторонники этого подхода убеждены, что в каждую эпоху развития  науки существуют некоторые фундаментальные идеи или принципы, на которых базируются все множества теорий и методов различных дисциплин Совокупностью этих идей задается определённый стиль мышления, который предлагает ученым принципы объяснения реальности, а также способы и методы построения научного знания. При этом какой – либо одной из фундаментальных научных теорий или компонентами оснований лидирующей дисциплины задаются нормы и парадигмальные принципы науки. Они становятся эталоном и парадигмой, в соответствии с которой строятся  все исследования.

        Неоднозначность понятия научной  парадигмы не позволяет дать  строгое определение научной революции. Поскольку нет единого мнения по вопросу о том, каким характерными признаками должно обладать изменениями в науке, чтобы его можно было квалифицировать как революцию, многими исследователи склонны оценивать любую смену теорий в науке как революционную. Однако, по крайней мере, два этапа в процессе развития наук: бесспорно, признаются методологами революционными преобразованиями.

          Актуальность исследования определяется  личным интересом автора к  данной научной проблеме и важностью изучения процесса смены парадигм для дальнейшего научного познания.

          Предмет изучения: научная методология.

          Объект изучения: научные революции.

          Для решения задачи использовался  аппарат синтеза и логического  анализа. 
 
 
 

1.Понятие научных революций 

      Можно провести четкую аналогию между политическими и научными революциями. Данный метод был использован в работе Т. Кун в своей научной работе «Структура научных революций». Политические революции начинаются с роста сознания (часто ограничиваемого некоторой частью политического сообщения), что существующие институты перестали адекватно реагировать на проблему, поставленные средой, которую они же отчасти создали. Научные революции во многом точно так же начинаются с возрастания сознания, опять – таки часто ограниченного узким подразделением научного сообщества, что существующая парадигма перестала адекватно функционировать при исследовании того аспекта природы, к которому сама эта парадигма раньше проложила путь. И в политическом и в научном развитии осознание нарушения функции, которое может привести к кризису, составляет предпосылку революции. Кроме того, хотя это, видимо, уже будет злоупотреблением метафорой, аналогия существует не только для крупных изменений парадигмы, подобных изменениям, осуществленным Лавуазье и Коперником, но также для намного менее значительных изменений, связанных с усвоением нового вида явления, будь то кислород или рентгеновские лучи. Научные революции, должны рассматриваться как действительно революционные преобразования только по отношению к той отрасли, чью парадигму они затрагивают. Для людей непосвященных они могут, подобно революциям на Балканах в начале XX века, казаться обычными атрибутами процесса развития. Например, астрономы могли принять открытие рентгеновских лучей как простое приращение знаний, поскольку их парадигмы не затрагивались существованием нового излучения. Но для ученых  типа Кельвина и Рентгена, чьи исследования имели дело с теорией изучения или с катодными трубами, открытие рентгеновских лучей неизбежно нарушало одну парадигму и порождало другую. Вот почему эти лучи могли быть открыты впервые только благодаря тому, что нормальное исследование каким-то образом зашло в тупик.

        Этот генетический аспект аналогии между политическими и научными развитием не подлежит никакому сомнению. Однако аналогия имеет второй, более глубокий аспект, от которого зависит значение первого. Политические революции направлены на изменение политических институтов способами, которые эти институты сами по себе запрещают. Поэтому успех революций вынуждает частично  отказаться от ряда институтов в пользу других, а в промежутке общество вообще управляется институтами не полностью. Первоначально именно кризис ослабляет роль политических институтов, так же, как мы уже видели, он ослабляет роль парадигмы. Возрастает число личностей, которые во все большей степени отстраняются от политической жизни, или же если не отстраняются, то в ее рамках поведение их становится более и более странным. Затем, когда кризис усиливается, многие из этих личностей объединяются между собой для создания некоторого конкретного плана преобразования общества в новую институциональную структуру. В этом пункте общество разделяется на враждующие лагери или партии; одна партия пытается отстоять старые социальные институты, другие пытаются установить некоторые  новые. Когда такая поляризация произошла, политический выход из создавшегося положения оказывается невозможным. Поскольку различные лагери расходятся по вопросу о форме, в которой политическое изменение будет успешно осуществляться и развиваться, и поскольку они не признают никакой над институциональной структуры для примирения разногласий, приведших к революции, то вступающие в революционный конфликт партии должны, в конце концов, обратиться к средствам массового убеждения, часто включая и силу. Хотя революции играли жизненно важную роль в преобразовании политических институтов, эта роль зависит частично от внеполитических и внеинституциональных событий.

       Подобно выбору между конкурирующими политическими институтами,

выбор между конкурирующими парадигмами  оказывается выбором между несовместимыми моделями жизни сообщества. Вследствие того, что выбор носит такой характер, он не может быть детерминирован просто ценностными характеристиками процедур нормальной науки. Последние зависят частично от отдельно взятой парадигмы, а эта парадигма и является как раз объектом разногласий. Когда  парадигмы, как это и должно быть, попадают в русло споров о выборе парадигмы, вопрос об их значении по необходимости попадает в замкнутый круг: каждая группа использует свою собственную парадигму для аргументации в защиту этой же парадигмы.

Этот  логический круг сам по себе, конечно, еще не делает аргументы ошибочными или даже неэффективными. Тот исследователь, который использует в качестве исходной посылки парадигму, когда выдвигает  аргументы в ее защиту, может, тем не менее, ясно показать, как будет выглядеть практика научного исследования для тех, кто усвоит новую точку зрения на природу. Такая демонстрация может быть необычно убедительной, а зачастую и просто неотразимой. Однако природа циклического аргумента, как привлекателен он ни был, такова, что он обращается не к логике, а к убеждению. Ни с помощью логики, ни с помощью теории вероятности невозможно переубедить тех, кто отказывается войти в круг. Логические посылки и ценности, общие для двух лагерей при спорах о парадигмах, недостаточно широки для этого. Как в политических революциях, так и в выборе парадигмы нет инстанции более высокой, чем согласие соответствующего сообщества. Чтобы раскрыть, как происходят научные революции, мы, поэтому будем рассматривать не только влияние природы и логики, но также эффективность техники убеждения в соответствующей группе, которую образует сообщество ученых.

        Чтобы выяснить, почему вопросы выбора парадигмы никогда не могут быть четко решены исключительно логикой и экспериментом, мы должны кратко рассмотреть природу тех различий, которые отделяются защитников традиционной парадигмы от их революционных преемников. Это рассмотрение   составляет основной  предмет данного раздела и следующего. Однако мы уже отмечали множество примеров такого различия, и никто не будет сомневаться, что история может преподнести многие другие. Скорее можно усомниться не в их существовании, а в том, что такие примеры дают весьма важную информацию о природе науки, и это должно быть, следовательно, рассмотрено в первую очередь.

              В принципе новое явление может быть обнаружено без разрушения какого-либо элемента прошлой научной практики. Хотя открытие жизни на Луне в настоящие время было бы разрушительным для существующих  парадигм (поскольку они сообщают нам сведения о Луне, которые кажутся несовместимыми с существованием жизни на этой планете), открытие жизни в некоторых менее изученных частях галактики не было бы таким разрушительным. По тем же самым признакам новая теория не должна противоречить ни одной из предшествующих ей. Она может касаться исключительно тех явлений, которых ранее не были известны, так, квантовая  механика (но лишь в значительной мере, а не исключительно) имеет дело с субатомными феноменами, неизвестными до XX века. Или новая теория может быть просто теорией более высокого уровня, чем теории, известные ранее,- теорией, которая связывает воедино группу теорий более низкого уровня, так что ее формирование протекает без существенного изменения любой из них. В настоящее время теория сохранения энергии обеспечивает именно такие связи  между динамикой, химией, электричество, оптикой, теорией теплоты и т.д. Можно представить себе еще и другие возможные связи между старыми и новыми теориями, не ведущие к несовместимости тех и других. Каждая из них в отдельности и все вместе могут служить примером исторического процесса, ведущего к развитию науки. Если бы все связи между теориями были таковы, то развитие науки было бы подлинно кумулятивным. Новые виды явлений могли бы просто раскрывать упорядоченность в некотором аспекте природы, где до этого она никем не была замечена. В эволюции науки новое знание приходило бы на смену невежеству, а не знанию другого и несовместимого с прежним вида.

Конечно, наука (или некоторое другое предприятие, возможно, менее эффективное) при каких - то условиях может развиваться таким полностью кумулятивным образом. Многие люди придерживались убеждения, что дело обстоит именно так, а большинство все еще, вероятно, допускает, что простое накопление знания, по крайней мере, является идеалом, который, несомненно, осуществился бы в историческом развитии, если бы только оно так часто не искажалось человеческой субъективностью. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

2. Естественнонаучная революция XVII века 

            Суть ее состоит в разрушении образа античного Космоса как гармоничного и одушевленного целого: замене его образом бесконечного Универсума. Если античное природопознание не противопоставляло мир человеку, то современная наука в целом: естествознание в особенности исходной точкой имеют именно такое противопоставление, а знание о природе и мире синтезируют в целостную картину.¹